- Тогда я должен попытаться ответить на ваш вопрос. Хорошо, - он
указал на меня черенком трубки. - На вашем месте я считал бы Богом сумму
векторов всех качеств, которые вы считаете "справедливыми", "моральными" и
"достойными любви". И я полагаю, что среди всех разумных существ: людей,
хичи, машинных разумов и всех остальных - существует некий консенсус
относительно того, что такое добродетель. И вот сумма всех этих векторов и
будет Богом. Отвечает ли это на ваш вопрос?
- Нисколько!
Он снова улыбнулся и посмотрел на экран. На нем по-прежнему видна
только серость, какая бывает в полете быстрее скорости света.
- Я и не думал, что отвечу, Робин. Меня этот ответ тоже не
удовлетворяет, но знаете ли, Робин, вселенная не обязательно должна делать
нас счастливыми.
Я открыл рот, чтобы задать следующий вопрос, но мне потребовалось
время, чтобы сформулировать его, и тут он опередил меня.
- С вашего разрешения, Робин, - сказал он. - Мы уже снова в
нормальном пространстве, и я уверен, вы захотите взглянуть.
И он не стал ждать моего разрешения. Исчез, но сначала улыбнулся мне
своей печальной сочувственной улыбкой, которой мой дорогой друг Альберт
Эйнштейн часто выводит меня из себя.
Но, конечно, он прав.
Однако я показал ему, кто хозяин. Не последовал сразу за ним.
Восемь-девять миллисекунд делал то, что Эсси называет... "быть глупым", но
что мне кажется размышлениями над словами Альберта.
Подумать нужно было о многом. Еще точнее, об очень многом, но не
хватало данных. Этот старый Альберт сводит меня с ума! Если он собрался
играть Бога - или, как сам признал, имитацию Бога, - мог по крайней мере
выражаться точнее. Мог бы сообщить правила игры! Когда Иегова разговаривал
с Моисеем из горящего куста, когда ангел протягивал ему гравированные
таблички, они по крайней мере сообщали, чего ожидают.
Я чувствовал, что имею право на более точные указания от собственного
источника мудрости.
Но, очевидно, я эти указания не получу, и потому мрачно последовал за
Альбертом... и как раз вовремя.
Когда я соединялся с сенсорами корабля, серость на экране начала
превращаться в пятна, и еще одна-две миллисекунды - и эти пятна сменились
подробной и отчетливой картиной.
Я почувствовал, как Эсси просунула свою руку в мою. Мы смотрели во
всех направлениях одновременно. Меня застигло старое головокружение, но я
преодолел его.
А посмотреть было на что. Зрелище, более великолепное, чем
аляскинский фиорд, вызывающее благоговение, какого я никогда не испытывал.
Мы находились далеко за пределами нашей доброй старой Галактики - не
только вышли из напоминающего яичницу галактического диска с желтком-ядром
в центре, но даже из разреженного ореола. "Под нами" виднелись редкие
звезды этого ореола, как отдельные пузырьки в галактическом вине. "Над
нами" черный бархат, на который кто-то положил маленькие мазки светящейся
краски. Почти рядом яркие линии Сторожевого Колеса, а еще дальше - десяток
серно-желтых пятен кугельблитца.
Они не выглядели опасными. Выглядели отвратительными, как какая-то
грязь на полу гостиной, которую давно следовало убрать.
Я хотел бы знать, кто это может сделать.
Эсси торжествующе воскликнула:
- Смотри, дорогой Робин! Никаких хулиганов из ЗУБов на Колесе! Мы их
обогнали!
Когда я взглянул на Колесо, мне показалось, что она права. Колесо
молча вертелось в одиночестве, и рядом не было видно ни одного крейсера
ЗУБов. Но Альберт вздохнул.
- Боюсь, что нет, миссис Броадхед.
- О чем это вы говорите? - спросил Кассата. Я его не видел, никто из
нас не позаботился о винимых изображениях, но чувствовал, как он
ощетинился.
- Только то, что мы их не обогнали, генерал Кассата, - ответил
Альберт. - Да и не могли, знаете ли. "Истинная любовь" - прекрасный
космический корабль, но у нее нет скорости военных крейсеров. Если они не
здесь, то дело не в том, что они еще не прилетели; просто они уже были
здесь и ушли.
- Куда ушли? - рявкнул я.
Он немного помолчал. Потом вид перед нами начал меняться. Альберт
регулировал приборы корабля. То, что "внизу", становилось тенью. То, что
"вверху" - в направлении кугельблитца, - приближалось.
- Скажите, - спросил Альберт, - вы когда-нибудь думали, как будет
выглядеть, если Враг выйдет? Я не имею в виду рациональные предположения.
Я говорю о фантазиях в полусне, какие бывают у каждого человека.
- Альберт!
Он не обратил на меня внимания.
- Я думаю, - сказал он, - что где-то в глубине сознания существует
представление, что Враг появится из кугельблитца в виде огромных
невероятных космических военных кораблей, уничтожающих все перед собой.
Непобедимых. Лучи сверкают, снаряды вылетают...
- Черт тебя побери, Альберт! - закричал я.
Он серьезно ответил:
- Но, Робин. Взгляните сами...
Он еще увеличил изображение... и мы увидели.
19. ПОСЛЕДНИЙ КОСМИЧЕСКИЙ БОЙ
Даже когда видишь собственными глазами, можно не поверить увиденному.
Я не поверил. Это _б_е_з_у_м_и_е_.
Но они были здесь. Корабли ЗУБов да скорости меньше скорости света
летели к кугельблитцу; а от кугельблитца навстречу им устремилось нечто в
тусклых вращающихся тонах. Это нечто не расплывалось. Это были
металлические предметы.
И они были очень похожи на космические корабли.
В этом не было никакого сомнения. Мы находились на предельной
дальности для таких крошечных объектов, но у "Истинной любви" прекрасные
инструменты. Мы видели изображение в оптических, инфракрасных,
рентгеновских лучах, на всех остальных фотонных частотах, "видели" также
через магнитометры и детекторы гравитации, и все это безоговорочно
подтверждало ужасный факт:
Кугельблитц выпустил армаду.
Я ожидал чего угодно, но только не этого. То есть я хочу сказать,
какой смысл Врагу в космических кораблях? На этот вопрос я не мог
ответить, но корабли были здесь. Огромные! Бронированные! Больше тысячи,
все похожие друг на друга, все в едином строю конусом, они неслись прямо
на добычу - крохотную, безнадежно уступающую в численности эскадру ЗУБов.
- Разобьем им башку! - кричал генерал Кассата, и я тоже что-то кричал
вместе с ним.
Не мог сдержаться. Это сражение, и я на одной стороне. Не было
сомнений, что битва уже началась. Видны были лучи в космосе, и не только
лучи хичи, предназначенные для копания, но приспособленные в качестве
оружия, - главное вооружение флота ЗУБов, но и яркие вспышки химических
взрывов и разрывы вторичных снарядов с крейсеров.
Мириады кораблей Врага продолжали приближаться. Они оставались
нетронутыми.
Рассматривая все это просто как зрелище. Бог мой, оно было
великолепно! Хоть и приводило в то же время в ужас. Даже если бы я не знал
точно, что происходит.
Это была моя первая космическая битва. Кстати, для всех остальных она
тоже первая, потому что последний бой в космосе проходил между кораблями
Бразилии и Китайской Народной Республики больше ста лет назад. Это было
последнее кровопролитное сражение, послужившее непосредственным поводом
для создания Корпорации Врата. Так что я не специалист, чтобы предсказать
дальнейшее, но того, что случилось, я совершенно не ожидал. Корабли могли
взорваться или еще что-то. Могли разлететься на куски и обломки.
Ничего подобного не произошло.
Конус Врага раскрылся и окружил крейсеры ЗУБов. А после этого корабли
Врага просто исчезли, оставив крейсеры одни в пространстве.
А потом исчезли и крейсеры.
Потом непосредственно под нами мигнуло и исчезло Сторожевое Колесо.
Пространство вокруг нас опустело. Ничего не было видно, кроме жемчужного
сверкания Галактики снизу, светлячков внешних далеких галактик и
желто-зеленого шара кугельблитца.
Мы стали видимы друг другу: слишком одиноко все себя почувствовали.
Ничего не понимая, переглядывались.
- Я думал, что нечто такое может произойти, - сказал Альберт
Эйнштейн, серьезно посасывая трубку.
Кассата взревел:
- Черт вас побери! Если вы понимаете, что произошло, скажите нам!
Альберт пожал плечами.
- Я полагаю, вы все увидите сами, - сказал он, - потому что, мне
кажется, следующая очередь наша.
Так и случилось. Мы посмотрели друг на друга, и Вдруг не на что стало
смотреть. Ничего снаружи корабля, я хочу сказать. Нас окружила серая
пелена полета быстрее скорости света. Словно смотришь в окно самолета в
густой туман.
А потом и этого не стало.
Туман исчез. Сенсоры корабля снова смогли видеть.
И мы без всякого предупреждения снова увидели знакомое черное
пространство, полное звезд... и я сразу узнал, где мы находимся. Эта
планета и этот спутник те самые, на которые глаза людей (или почти людей)
смотрят уже больше полумиллиона лет.
Мы были на орбите вокруг Земли, а вместе с нами также и множество
других артефактов. Я узнал крейсеры ЗУБов и даже огромное Сторожевое
Колесо.
Этого я вынести не мог.
Однако, что делать, я знал. Когда положение становится для меня
непереносимым, я знаю, где мне получить помощь.
- Альберт! - воскликнул я.
Но Альберт продолжал смотреть на Землю и Луну, на остальные объекты
за корпусом "Истинной любви", сосал трубку и не отвечал.
20. СНОВА ДОМА
Альберт Эйнштейн оказался не единственным устройством, которое,
по-видимому, перестало функционировать. На кораблях ЗУБов тоже возникли
проблемы. Все системы контроля оружия просто перегорели. Не работали.
Все остальное действовало совершенно исправно. Связь работала хорошо
- и была перегружена: все спрашивали друг у друга, что же произошло.
Никакого неисправимого ущерба нанесено не было. На Колесе горели огни,
работали компенсаторы массы. Машины готовили пищу и прибирались. Койки в
каюте коммодора на флагмане ЗУБов продолжали заправляться, мусоросборщики
исправно принимали отходы.
"Истинная любовь", на которой никогда не было вооружения, оставалась
как новенькая. Мы могли немедленно лететь куда угодно.
Но куда?
Мы никуда не полетели. Алисия Ло села за приборы и вывела нас на
безопасную орбиту. Меня это не тревожило. Я на все сто процентов
сосредоточился на своей информационной системе и дорогом друге Альберте
Эйнштейне.
- Альберт, пожалуйста!
Он достал изо рта трубку и с отсутствующим внаем посмотрел на меня.
- Робин, - сказал он, - я должен попросить вас проявить терпение.
- Но Альберт! Я тебя умоляю! Что будет дальше?
Он бросил на меня непостижимый взгляд - во всяком случае я его не
понял.
- Пожалуйста! Мы в опасности? Враг собирается убить нас?
Он изумился.
- Убить нас? Что за нелепая мысль, Робин! После того, как они
познакомились со мной, и с миссис Броадхед, и мисс Ло, и генералом
Кассатой? Нет, конечно, нет, Робин, но вы должны меня простить: я сейчас
очень занят.
И это было все, что он сказал.
Немного погодя со стартовых петель прилетели шаттлы, мы отправили
свои базы данных назад, на добрую старую Землю, и попытались - о, как
долго мы пытались! - разобраться.
21. ОКОНЧАНИЯ
Я не знал, как начать рассказ, а теперь не знаю, как окончить.
Видите ли, это и есть конец. Больше рассказывать не о чем.
Я понимаю, что для линейного плотского слуха это звучит странно (не
говоря уже о том, что слишком умно), как и многое другое, что я здесь
говорил. Ничего не могу сделать. Странное не может быть выражено не
