За последние два дня он изменился - почти до неузнаваемости. Он был
весь в грязи. Он дышал омерзительным воздухом Говнюхи. Он шел по
промозглым джунглям в одном лишь пропитавшемся помоями комбинезоне.
Его инопланетные привычки разлезлись по швам, как скверно сшитый
костюм.
Утренний свет был еще слишком слаб, а по земле размазался жирный
туман, и они не заметили, как вязкий зеленый подлесок сменился густой
болотной травой.
Джульетта споткнулась первой. Казалось, земля под ней разверзлась.
Она потеряла равновесие и упала, едва успев схватиться за Оливера. Тот
инстинктивно шагнул вперед, чтобы поддержать ее, но почва расступилась, и
они вместе, взмахнув руками, рухнули в яму с теплой жидкой грязью,
совершенно скрытую ряской.
Оливер запаниковал. Он забарахтался, стараясь удержать голову над
поверхностью, но лужа оказалась воробью по колено. Его рвение было
напрасным. Он взял себя в руки, перестал махать руками и сел в глубокий ил
на дне. Вдруг он расхохотался - до него дошел комизм ситуации.
Джульетта, вцепившаяся в его комбинезон, лежала наполовину под ним.
Сперва она растерялась, но потом тоже заулыбалась.
Они лежали вдвоем в теплой обволакивающей грязи, укутанные пеленой
тумана, бледно-рыжими клубами колышущегося в рассеянном утреннем свете, и
чувствовали себя выброшенными из времени - туда, где их уже никто не
найдет. Рука Оливера лежала на ее плече. Не раздумывая, он притянул ее к
себе и нежно поцеловал.
Этот поцелуй был несравним с тем, который она подарила ему на
ступеньках трапа в праздничную ночь. Этот поцелуй был медленный, нежный,
страстный. Обнявшись, они еще ниже скользнули в уютную лужу, оставив на
поверхности лишь головы.
Наконец, Оливер оторвался от ее губ, удивленный ее страстностью.
Джульетта, прочитав удивление в его глазах, быстро приложила палец к его
губам.
- Молчи, - прошептала она. - А то все испортишь...
Он подчинился, и они поцеловались опять. Оливер слегка шевельнулся,
чувствуя, как грязь вползает под одежду, восхитительно согревая кожу,
возрождая ее, расслабляя болезненно ноющие мускулы.
Джульетта прижалась к нему всем телом - юным, упругим, возбуждающим.
Их поцелуи становились все более страстными.
Он нащупал пуговицы на ее рубашке и принялся их расстегивать.
Казалось, на свете не могло быть ничего более естественного. И поскольку
Джульетта думала точно так же, она не стала его останавливать. Его пальцы
уже ласкали ее гладкие груди. Ее руки скользнули под его одежду. Они
быстро разделись и вышвырнули мокрую одежду на берег. Грязь была теплой,
их обнаженные тела ее не чувствовали. Они забыли обо всем, кроме друг
друга.
Когда все кончилось, они в благостном спокойствии лежали, прижимаясь
друг к другу. Оливер не удержался и спросил:
- Почему ты столько времени от меня шарахалась?
Она слабо шевельнулась в грязи и поцеловала его.
- Не догадываешься?
- Ну, твой папаша мне пытался объяснить. Тебе было стыдно водиться с
инопланетянцем?
- Не стыдно, глупый. Я боялась. Боялась того, к чему это могло
привести.
- Но тогда - почему?..
Она улыбнулась.
- Сегодня утром я поняла, что ты больше не инопланетянец.
Она выразила словами то, что Оливер только начинал осознавать. Ему
еще предстояло с этим смириться. Он не сможет вернуться к чистой жизни.
Никогда. Ни за что.
Лежа в грязи, под теплыми лучами солнца, он зачерпнул пригоршню грязи
и размазал ее, теплую и скользкую, по рукам. Он поерзал по ней ступнями и
всем телом ощутил ее мягкое прикосновение.
Они вновь обнялись и страстно закувыркались в своей яме, взбивая
грязь и разбрызгивая ее по траве.
- Все равно не верится, что со мной такое случилось, - сказал он.
- Для меня тоже многое переменилось, - сказала она. - Ты же знаешь,
как копранцы относятся к чужакам. Это не просто предрассудок. Подумай о
том, как мы живем. Богатенькие чистюли валят на нас свои помои. По идее,
они должны за это платить. Так оно когда-то и было. Эти деньги давали нам
средства к существованию. Но постепенно такое положение стало для
инопланетчиков естественным, само собой разумеющимся. А за само собой
разумеющееся никто платить не будет... И нам, чтобы выжить, пришлось
рыться в объедках. Мы ненавидим ублюдков с Пояса за то, что они нас
обманывают. Но если они перестанут сбрасывать мусор, нам будет нечем жить.
Так что приходится смириться с тем, что нас надули...
- Значит, вы в их власти, - сказал Оливер. - Вы зависите от людей,
которых презираете. Теперь я понимаю, как вы на это смотрите. Мы,
наверное, казались обнаглевшей сволочью, когда завели разговор про
гравигенератор... Слушай, неужели я и вправду так изменился?
Она улыбнулась.
- Ты настолько изменился, что наслаждаешься грязью! И ты понимаешь
меня. Раньше я не могла прикоснуться к тебе. Я и подумать об этом не могла
- пока ты был инопланетянцем. А теперь, когда я знаю, что ты никогда не
сможешь вернуться к прежней жизни, мне больше незачем сдерживаться. Ведь
еще с той самой ночи я чувствовала, что между нами что-то есть.
Он ласково поцеловал ее.
- Я тоже это чувствовал... Только не хотел себе верить.
Джульетта собиралась еще что-то сказать, как вдруг они услышали
приближающиеся шаги. Это мог быть только Гейлорд.
Она разглядела его смутный силуэт, полускрытый туманом.
- Боже, он взбесится, - прошептала она. - Если он застанет нас...
Она схватила одежду, лежавшую не берегу - но было слишком поздно.
Гейлорд стоял возле ямы и, ухмыляясь, глядел на них.
- Мои поздравления, - сказал он и захохотал. - Не могу не выразить
своего восхищения. Молодцы! Оба хороши. Я чего-то такого ждал, когда вы
оба смотали удочки. И все-таки, я поражен.
Джульетта скользнула обратно в грязь, чтобы прикрыть обнаженное тело.
- Ты... не сердишься, как в прошлый раз? - робко спросила она. - Я
думала, ты нас на куски разорвешь...
Гейлорд пожал плечами.
- Так разве сейчас та же песня? В прошлый раз... Я же талдычил этому
обормоту, что он тебе подойдет, если бросит свои дурацкие инопланетянские
привычки, - он довольно хмыкнул. - Похоже, ему это удалось.
Оливер не мог ничего сказать. Он просто глядел на Гейлорда из
грязевой ямы, чувствуя себя школьником, пойманным за руку на мелкой
пакости.
- Ну ладно, - продолжал Гейлорд. - Я уже сказал, что восхищаюсь вашим
стилем. Но, хотя местечко вы нашли лучше некуда, время сейчас явно не то.
Солнце уже час как взошло, а мы к концу дня должны выйти из джунглей. Так
что выбирайтесь из лужи, напяливайте у кого чего осталось, да и пойдем.
Он засмеялся, качая головой, и потопал по просеке к месту их ночевки.
Джульетта вылезла из ямы и, скрючившись, стала натягивать грязную одежду
на блестящее от мокрой грязи тело. Оливер последовал ее примеру, и они
пошли за Гейлордом.
- Прямо камень с души, - сказал Оливер.
- Я ожидала чего угодно, но только не этого, - согласилась Джульетта.
- Он превзошел самого себя.
Они позавтракали на скорую руку, запаковали остатки вещей в тюки,
взвалили их на спины и двинулись по просеке прочь из джунглей.
Продвигались медленно. Шторм повалил много деревьев и их толстые
стволы громоздились теперь поперек тропы, перекрывая путь. Было слишком
трудно идти, чтобы можно было тратить силы на болтовню, поэтому говорили
мало. Джульетта и Оливер шли рядом, вслед за Гейлордом, который расчищал
путь. О случившемся никто не упоминал.
Пейзаж не вдохновлял - джунгли были экзотичны, но однообразны. Ближе
к вечеру, после изнурительного дневного перехода, путники подошли к
опушке.
Деревья впереди росли все реже, плавно переходя в холмистое
пространство мусорных дюн, безбрежной и бесплодной коричневой пустоши.
Последним усилием они достигли границы джунглей и остановились на
ночлег.
- Думаю, собак здесь можно не бояться, - сказал Гейлорд. - Они не
выходят из джунглей. Никогда их не встречал в барханах. Согласна, дочка?
Джульетта кивнула.
Они слегка поели и устроились на ночлег. Оливер здорово вымотался за
день, но был измотан гораздо меньше, чем днем раньше.
Джульетта тоже устала не чересчур.
Гейлорд умел быть и тактичным. Он доказал это, улегшись спать в
нескольких ярдах в стороне и оставив молодежь в покое...
11. НА СТРОЙКЕ ТИШИНА
Проснулись рано. Погода изменилась, было ясно и солнечно. Жалкие
остатки тумана уползали в тень джунглей. Воздух был непривычно прозрачен,
и горизонт казался близким, похожим на длинный округлый холм.
Перебросившись разве что парой слов, они пошли на штурм мусорных
барханов. Бурая поверхность была монотонна, как пустыня, и лишь карманный
компас Оливера позволял держать направление.
После двух часов ходьбы они с облегчением увидели строительную
площадку: на горизонте, в лучах высоко стоящего солнца, четко
вырисовывались горы вырытого мусора и ажурный силуэт вышки, венчающий
шахту, пробитую к сердцу астероида.
- Отлично, - сказал Гейлорд. - За час доберемся. А где же корабли,
хотел бы я знать? Что-то не видать...
Из всей инопланетной техники осталась одна лишь башня.
- Закончили работу и перебрались куда-нибудь, - предположил Оливер. -
Инженерные бригады работают быстро, чего им здесь задерживаться.
- Так значит, гравигенератор уже на месте? - спросила Джульетта.
- Да. Если это действительно генератор, в чем я сильно сомневаюсь.
Ну, чего гадать - дойдем до деревни, все и узнаем... Даже если... - Оливер
замялся. - В общем, если ожидается что-то серьезное, Ларкин будет нас
ждать, пока будет можно.
Гейлорд захохотал.
- Что ты несешь! Это ходячее инопланетское говно ложило на всех,
кроме себя! И ты, парень, это отлично знаешь! Что, скажешь, вру?
Оливер промолчал - возразить было нечего.
Двинулись дальше. Оливер больше не обращал внимания на вездесущую
грязь. Он сжился с этой планеткой - как и все, кто на ней обитал. Пахло
здесь не то чтобы очень приятно (в горле у него до сих пор слегка
саднило), но он научился не обращать внимания на такие пустяки. Гейлорд
оказался прав - Оливеру на самом деле понравилось жить в грязи. Он
чувствовал, что стал гораздо счастливее, чем был. Жизнь переполняла его...
Измученные, со сбитыми в кровь ногами, они добрались, наконец, до
стройплощадки.
- Я задержусь ненадолго, - сказал Оливер. - Может, разберусь, что
затеял Ларкин...
Он пошел по тропинке, протоптанной между огромными темно-бурыми
терриконами грязи. Земля была разворочена гусеницами тяжелых машин.
Чувствуя себя карликом среди гигантских нагромождений мусора, он
пробирался по искореженной земле к жерлу шахты. Рабочие и не думали
засыпать провал, и его темная пасть зияла почти космическим мраком,
надежно скрывающим то, что лежало на дне. Что же там? Гравигенератор? Или,
все-таки, нечто совсем другое?
Вышка все так же вздымалась над шахтой, и черные кабели все так же
змеились в глубину. Оливер кинул вниз камень, но звука удара не услышал.
Постояв немного, он повернул назад.
- Ничего интересного, - сказал он. - Инженерная команда забрала с
собой все оборудование, кроме башни. Пошли в деревню.
Они миновали терриконы. Некоторые уже покрылись зеленью. Другие,
насыпанные совсем недавно, слабо парили под лучами солнца.
Они остановились на широкой ровной площадке, поверхность которой была
сильно опалена. Оливер потрогал спекшуюся почву - она была еще теплой.
