уфологии в наших учебных заведениях не преподается. Исключение - пионерная
инициатива ректора одного из московских институтов, где я читаю с 1994 года
раздел "Уфология" в рамках курса "Концепции современного естествознания".
Как известно, уфологию с 1974 года читал в Северо-Западном университете
(США) ныне покойный американский уфолог - профессор Аллен Хайнек.
Действующая при Уфоцентре заочная уфологическая школа "Базис" (ее с 1988
года окончило уже около 5 тысяч человек) рассчитана лишь на 60 учебных
часов. Правда, за это время можно, конечно, ликвидировать уфологическую
безграмотность, или - каждому свое - удовлетворить любознательность. То
есть, говоря стандартно, расширить свой естественнонаучный кругозор. Можно
даже овладеть основами наблюдательной уфологии, методами опроса очевидцев и
безопасной работы на предполагаемых и явных местах посадок НЛО.
Но для того, чтобы стать уфологом, мне кажется, нужно еще кое-что. Это
коечто я бы сформулировал так: возвыситься над здравым смыслом, Да, да,
именно возвыситься, если под здравым смыслом понимать современный уровень
знаний, умноженный на предрассудки. Большинство живет по здравому смыслу и
карает тех, кто бросает вызов этому самому смыслу, внося, например,
необычную идею. В средние века тех, кто думал инако, сжигали на кострах, как
Джордано Бруно. На нашем веку их упрятывали в тюрьму, как Эдуарда Наумова,
определяли в психушку, как Вячеслава Зайцева, изгоняли за границу, как
Александра Солженицына, лишали кафедры, как Юрия Фомина, перемещали под
надзор в другой город, как академика Андрея Сахарова.
Кстати, об академиках. Блестящий физик-ядерщик, заслуженный лауреат многих
премий А.Б.Мигдал, несмотря ни на что, тоже оказался пленником
вышеназванного смысла. Когда он говорил о "летающих тарелках", то выражаемое
им в аудиториях и по телевизору отношение к этому предмету можно свести в
интегрированном виде к выражению "чушь собачья". Как это понимать? А так,
что никакое высокое научное звание или должность, никакое глубочайшее знание
своей специальности не делает человека уфологом. Как был уважаемый
А.Б.Мигдал в этом деле дилетантом, так и остался им в истории, не успев, как
и многие, образоваться по уфологии, вознестись над обыденщиной здравого
смысла и перейти на уровень принятия НЛО как объективной и неординарной
реальности.
Мое восхождение на уфологическую кручу началось с телефонного звонка. Летом
1976 года журнал "Наука и жизнь" устами заместителя главного редактора Рады
Никитичны Аджубей обратился ко мне с просьбой сделать обзор писем читателей
по поводу Бермудского треугольника. Надеюсь, не стоит лишний раз
представлять этот район Атлантики, за которым и сейчас сохраняется репутация
гибельного места. Я спросил, почему выбор пал на меня. Рада Никитична
привела доводы: я - морской исследователь, ходил неоднократно в Атлантику на
исследовательской подлодке, смотрел в иллюминаторы. Ближе меня к этой
проблеме просто никого нет. А потом (вот где была собака зарыта!) океанологи
из Академии наук писать на эту тему отказываются. А я подумал: "Неужто я не
научный работник? Подумаешь, обзор писем. Это письмо направо, то - налево,
подчитаю чего-нибудь по этому поводу, и обзор для популярного журнала
готов". К тому времени я уже десять лет ходил в кандидатах наук и много
написал всякого, в том числе и популярного. И согласился, как оказалось, на
свою голову.
Дело в том, что в трех главных библиотеках Москвы - Ленинке, Публичной
научно-технической и Иностранной литературы - на русском языке по проблеме
Бермудского треугольника научных публикаций не оказалось. Странно, но ничего
не оказалось и на английском, хотя злосчастный треугольник расположен, можно
сказать, под носом у Соединенных Штатов. Единственное, что попало в поле
зрения, так это популярная брошюра Чарльза Берлица "Бермудский треугольник",
где я впервые встретился с термином "УФО". До этого, как и большинство
советских людей, я подхихикивал, читая в газетах о том, что за рубежом
сходят с ума, занимаясь "летающими тарелками". Но мне почему-то показалось,
что Берлиц говорит об УФО серьезно. В душе поселилось беспокойство. А вдруг
Берлиц прав, а не правы газеты? Тогда я верил им (и не только им)
несравненно больше, чем позже. В попытках вывести себя из состояния
мировоззренческой невесомости я пришел за правдой в Главный штаб
ВоенноМорского Флота. Его величество случай продолжал править бал, сведя
меня с Ю.В.Ивановым. У него я ознакомился с документами флотской разведки о
НЛО. Все смешалось. Мой здравый смысл переходил на другую орбиту. Я
перерождался в уфолога, убедившись в том, что НЛО - неосознанная реальность.
Это было время большого познавательного накала. Оказалось, что я, как
канатоходец, ступил на проволоку, где с одной стороны - непредсказуемые
проявления и экзерсисы НЛО, с другой - непредсказуемая реакция официальной
науки, аппаратчиков, общественности. Можно, конечно, вспомнить черные
списки, переданные партократами в общество "Знание", где я согласно алфавиту
открывал плеяду запрещенных лекторов. А что стоили состряпанные
"Литературной газетой", "Трудом" и даже "Известиями" компроматы по поводу
моей персоны. Помню перекошенные лица секретарей парткомов, райкомов,
горкома, инструктора ЦК КПСС, требующих замолчать, не возникать и в итоге
добивающихся уволить. Да, свершалось и такое. Но больше вспоминается другое:
мои первые научные шаги - отчет по НИР "Гидросферный аспект проблемы НЛО" и
проект "Методических указаний".
Тогда, в годы моей уфологической юности, я и не предполагал масштабности
проблемы, ее величественности и многообразия. Она засасывала меня все глубже
и глубже. Я считал, что "тарелки" - это аналогия нашим космическим
аппаратам, что они и их пилоты продуцированы на других планетах. Я тогда и
не представлял другого подхода. Но позже все оказалось и сложнее, и
увлекательнее.
ПЕРВАЯ ЛЕКЦИЯ
А обзор читательских писем я все-таки сделал. Под названием "О Дьявольском
море, Летучем голландце и Бермудском треугольнике" он появился в
сентябрьском номере "Науки и жизни" за 1976 год. Казалось бы, "мавр сделал
свое дело". Но дотошным комсомольцам ФИАНа (Физический институт Академии
наук СССР) вздумалось поговорить на бермудскую тему поподробнее, и они
пригласили меня, как автора, на так называемую творческую встречу. Как
говорит блистательный Фазиль Искандер: "Встреча писателя с читателем -
всегда праздник". В тот вечер в актовом зале ФИАНа свободных мест не было, и
заняты они были, к моему удивлению, в большинстве комсомольцами 20-х годов.
Лысины и седые волосы преобладали. На мой теперешний взгляд, выступил я
неудачно. Пересказал содержание статьи, не на все вопросы ответил.
Слушатели, в основном пожилые, стали уходить. В конце кто-то спросил, что
известно о роли УФО в Бермудской мистерии. Я стал выражать свою точку
зрения, а аудитория заметно оживилась. Тема НЛО оказалась небезразлична
многим.
Это было мое первое публичное выступление на уфологическую, то есть на
запрещенную официально тему. Тогда я и не предполагал, сколько их будет
впереди. И как вскоре прояснилось, комсомольское приглашение на читательскую
конференцию было просто прикрытием, попыткой избавить дирекцию и партком
ФИАНа от ответственности за распространение "антинаучной идеологии".
Нашлись в зале и очевидцы. В эпоху жестокой цензуры на публикации о
"летающих тарелках" люди не знали, кому поведать о наблюдении из ряда вон
выходящего явления, как не стать при этом посмешищем, тем более что
хулителей проблемы НЛО было предостаточно и среди образованной, и среди
невежественной публики. Многие осознавали научную значимость виденного ими,
другие понимали это интуитивно. Но желание поделиться было неистребимо, и
мои выступления оказывались для этого прекрасным поводом. Обычно в записках
давали свой телефон или адрес, если я захочу написать. Кто-то просил
соблюсти конфиденциальность, кто-то выступал с открытым забралом, кто-то
хотел связать меня со свидетелем.
Получение сообщений о наблюдении НЛО - это, пожалуй, главное следствие
выступления в ФИАНе да и всех последующих выступлений.
Я просто обязан привести здесь два письма, где скрупулезно и в то же время
романтично два незнакомых друг другу инженера описывают оказии, в которых
они побывали. Эти сообщения волнуют и сегодня.
ЗАГАДОЧНАЯ ЭСКАДРА
Уважаемый Владимир Георгиевич! По Вашей просьбе я опишу очень подробно
"Феномен" (назовем увиденное этим взятым в кавычки словом), который мои
друзья и я наблюдали в окрестностях города Путивля Сумской области,
километрах в пятнадцати юго-западнее города, в начале августа (числа 4 или
3) 1970 года. Эту возможную дату наблюдений я уточнил, как мне кажется, с
достаточной точностью, взяв за начало отсчета день моего ухода в отпуск (27
июля) с учетом времени пребывания в местах, где мы все это наблюдали.
Итак, мои друзья - Александр Семенюта, инженер, специалист по электронике,
его жена Светлана, проживающие в Харькове, их приятельница Орехова Татьяна,
преподаватель математики одной из школ Путивля, и Ваш покорный слуга
отдыхали в этих прекрасных местах на реке Сейм, в нескольких километрах от
первой партизанской базы прославленного Ковпака, неподалеку от Путивля,
города, где когда-то во времена былые плакала Ярославна в ожидании своего
славного князя Игоря.
В "этот самый" день стояла чудная погода - солнце, безоблачное небо. До
захода солнца оставалось, как мне думается, не менее двух часов, когда
кто-то из нас обратил внимание на висящий в небе, как показалось, на большой
высоте объект цилиндрической формы, основания которого представляли собой
полусферы. Отношение длины объекта к его ширине составляло примерно 10:1.
Этот объект правильной геометрической формы представлял собой копию
"классической" сосиски, за что и был прозван нами таковой. Объект совершенно
четко выделялся на ясном, безоблачном небе, восточней - северо-восточней
места наблюдения, и мы наблюдали его под углом к горизонту около 60
градусов. Объект был серебристо-белого цвета, каким бывают, скажем, облака,
освещенные солнцем. Какие-либо свечения на поверхности объекта, другие
световые включения, размывы (расплывчатости) по его периферии не
наблюдались, то есть, как уже было упомянуто, периферия объекта четко
обозначена. Казалось, объект находился в горизонтальном положении.
Материальность объекта ни у кого из нас сомнений не вызывала, а что именно
сие есть такое, трудно было предположить, но на всякий случай кто-то сказал,
что это какой-то зонд. Нормальная, естественная, вполне земная мерка с
учетом дилетантства мерильщика.
Однако, что за странный зонд? Присмотревшись к нему внимательней и, как
говорится, поразмыслив "по поводу", поворошив все представления об объектах
легче воздуха типа зонд, стратостат, дирижабль и т.д. в том объеме, в каком
мы были вооружены коллективно, усомнились мы что-то в том, что эта штука
есть то, за что мы ее приняли поначалу. Кое-кто ударился в другую область,
имеющую отношение к секретам военного характера, но... чудес не бывает, все
должно подчиняться хоть какой-то логике, а посему эти предположения по мере
продолжения наблюдений не выдерживали критики, а сомнения наши насчет того,
что наблюдаемый объект не является ни одним из предполагаемых аппаратов
легче воздуха, не рассеялись и, как показали последующие события и их беглый
