оснастке рыбачьих лодок, пришвартованных неподалеку, да еще плеск воды о
сваи пирса.
Дойль, затаившись за ящиком в конце пирса, старался не дышать. Ему
казалось, что он уже не может дольше это терпеть, его так и подмывало
вскочить и закричать:
"Прекрати! Ты прекрасно знаешь, что я здесь!" Слишком уж было очевидно,
что Хорребин его просто дразнит этой игрой в прятки.
Он слышал более медленные шаги, когда клоун расхаживал неподалеку. "Боже
мой, - думал Дойль, - если этот... если эти тяжелые шаги будут приближаться,
я не выдержу, я брошусь в воду и поплыву к Лэмбет, я не дам ему подойти
ближе чем на три шага". Затем Дойль представил, как клоун преследует его в
черной воде, представил, как он оборачивается и видит эту ухмыляющуюся
размалеванную рожу, которая перемещается за ним с неимоверной скоростью, и
вот она все ближе, ближе... а он делает отчаянные попытки плыть с больным
плечом... Сердце так бухало, что казалось, вот-вот разорвет его на части,
как чугунное ядро ветхую постройку.
- Хорребин! - закричали справа от Дойля. - Где он?
Дойль с ужасом осознал, что это голос доктора Ромени. Клоун захихикал,
как будто застрекотала разом сотня сверчков, а затем отозвался:
- Здесь, правее.
Перестук ходулей уже ближе, на этом пирсе. С диким, пронзительным криком,
который ужаснул даже его самого, Дойль спрыгнул с пирса, едва успев набрать
воздуха, и плюхнулся в холодную воду. Вынырнув на поверхность, он в панике
поплыл.
- Что это было? - Он ясно и четко услышал голос Ромени. - Что
происходит?
- Он в воде. Я сейчас покажу где.
Хорребин засвистел более резко, и свист был более сложный, чем тогда, на
Стрэнде, когда он созывал нищих. Хорребин замолчал и подождал немного,
осматривая берег.
***
Как только лодка выбралась из тоннеля и даже раньше, чем она проследовала
через Адельфи-арчес и наружу - в реку, Джеки отцепила от лодки занемевшие
пальцы, и лодка поплыла дальше. Как раз вовремя, сказала она себе, секундой
позже один из нищих шагнул назад и схватил румпель, а другой поднял пару
весел со дна лодки и начал устанавливать их в уключинах. Доктор Ромени
прокричал вопрос, и она услышала неотчетливый ответ, но она плыла наполовину
под водой и не смогла разобрать слова.
Затем раздался крик. Кричали так громко, что его могли слышать все. Крик
оборвался, и она неотчетливо услышала голос Хорребина: "Он в реке. Я покажу
где". Дальше она услышала, как весла скрипнули в уключинах, и первый всплеск
весел о воду - за это время она уже добралась до берега и с трудом выбралась
из воды.
Дойль - теперь он уже был в сорока футах от пирса - немного успокоился и
молча поплыл по-собачьи, изо всех сил шлепая руками по воде. "Если
что-нибудь, - думал Дойль, - какая-нибудь лодка или пловец окажется рядом со
мной - я поднырну и буду плыть под водой, а затем постараюсь незаметно
высунуть голову и быстро глотнуть воздуха. Черт, если мне хоть чуть-чуть
повезет, я смогу ускользнуть от них... А если мне повезет немного больше, то
не исключено, что мне все-таки удастся выбраться на берег, до того как силы
оставят меня". Течением его относило влево, прочь от доктора Ромени. Тут он
услышал новый звук - ритмичный скрип уключин справа за ним.
Хорребин улыбнулся - под вторым пирсом слева от него появились призрачные
огоньки, они приближались, и уже можно было различить мерцающий узор
крошечных светлячков - они словно исполняли какой-то сложный танец над
темной гладью воды. Клоун указал то место, где Дойль спрыгнул в воду, и
скопление огоньков спорхнуло в реку и стремительно понеслось по реке, как
гонимые дуновением ветерка лепестки светящихся цветов. - Следите за огнями,
доктор Ромени! - весело крикнул Хорребин.
"Что это еще за огни?" - недоумевал Дойль. Ближайшие огни на той стороне.
А, наверное, это доктор Ромени ориентируется по ним, пока его относит
течением восточнее.
Дойль быстро работал ногами и правой рукой, пробуя дать отдых левому
плечу. Оставаться на плаву оказалось совсем нетрудно, и он сделал открытие,
что если и дальше плыть по-собачьи, а иногда переворачиваться на спину и
медленно подгребать под себя воду, то можно держать лицо над водой, не
прилагая практически никаких усилий. Течением его относило к Блекфрайерскому
мосту, и он втайне надеялся, что, может быть, удастся незаметно
вскарабкаться по одной из опор - ведь, судя по всему, преследователи решили,
что он утонул, - или он сможет добраться до берега, перемещаясь от одной
опоры до другой. И вдруг он понял, о каких огнях говорил Хорребин: прямо к
нему, едва касаясь черной воды, скользили огоньки. Их было не очень много -
примерно пара дюжин, и они были похожи на крохотные плавучие свечки.
Дойль, не раздумывая, нырнул и поплыл, он взял резко вправо от траектории
движения огоньков. Его жалкая самонадеянность мгновенно испарилась. Все это
смахивает на волшебство... Ведь Джеки говорил, что доктор Ромени маг!
Очевидно, Хорребин - тоже. В этот момент Дойль чувствовал себя, как человек,
который, приготовившись к кулачному бою, видит, как его противник заряжает
пистолет.
Он плыл, по-лягушачьи брыкаясь ногами под водой, и все это время ему
удавалось не подниматься на поверхность, но сейчас уже стало необходимо
набрать хоть один глоток воздуха, и он осторожно высунул голову из воды. Он
медленно поднял руку и откинул с глаз налипшие волосы.
И то, что он увидел, его настолько ошеломило, что на миг он просто
неподвижно завис в воде, даже забыв о том, что надо плыть. Ему не удалось
обмануть огоньки, резко изменив курс, - они все это время неотступно
следовали за ним и сейчас окружили его. Дойль в полном недоумении уставился
на ближайшие огоньки. На этот раз ему удалось разглядеть, что это крохотные
лодочки из яичной скорлупы и на них горят малюсенькие факелы. Но мало того -
лодочки были оснащены мачтами из соломинок и бумажными парусами, и... и
человечки... - нет, уж этого-то быть не может! Мне, наверное, это просто
привиделось из-за болезни, это лихорадочный бред, пробовал успокоить себя
Дойль, - крохотные человечки не больше его мизинца, по одному на каждой
лодочке... человечки проворно суетились, поворачивая мачты, чтобы держать
паруса по ветру.
Дойль вскрикнул, резко вытянул вперед руку и провел рукой по дуге вокруг
себя, опрокидывая скорлупки, и тут же, не дожидаясь, что будет дальше,
судорожно втянул воздух и нырнул.
Когда легкие уже не выдерживали без воздуха и ему показалось, что он
сейчас врежется головой в опоры моста, он позволил себе выглянуть на
поверхность. Крохотные моряки на скорлупках опять образовали кольцо вокруг
него. Они не подходили ближе чем на две длины руки. Лодка доктора Ромени
приближалась, но Дойль остановился, слабо бултыхаясь в воде и пытаясь
восстановить дыхание.
Что-то тяжело шлепнуло по воде в дюйме от его левой щеки, и брызги воды
больно ужалили его в глаз. И через долю секунды он услышал звук выстрела,
прокатившийся по воде с берега. Но до этого успел прогреметь выстрел из
лодки Ромени, но так как лодка двигалась, невозможно было хорошо
прицелиться, и выстрел только поднял фонтан брызг среди светящихся
скорлупок.
"Боже, в меня стреляют со всех сторон, - подумал Дойль безнадежно, опять
набрав воздуха в легкие и нырнув. - Они уже больше не хотят оставить меня в
живых".
Хорребин повернул голову влево - на звук выстрела среди рыбачьих лодок,
затем его голова дернулась назад, когда раздался выстрел с лодки Ромени.
Клоун видел, как крохотные огоньки подпрыгнули с поверхности воды и исчезли,
когда преследуемый опять ушел под воду, и он понял, что шеф цыган стреляет в
человека в воде.
Хорребин сложил ладони рупором и завопил:
- Я думал, ты хочешь взять его живьем! Последовало мгновение тишины, а
затем голос Ромени прокатился по воде:
- А разве это не Джо - Песья Морда?
- Это Американец.
- Пусть меня Апоп съест. Тогда почему же ты стрелял в него, ты, ублюдок?
Джеки уже собрала рыболовную сеть из ближайшей лодки, швырнула сеть в
челнок и столкнула суденышко в воду, и в этот момент она услышала крик
Хорребина - его голос почти перешел на визг от страха.
- Это не я, ваша милость! Не я, клянусь! Это кто-то там, вон там - среди
лодок. Вон он сейчас садится в челнок и направляется к вам.
Джеки взяла одно весло и с изящной ловкостью стала быстро толкать челнок
к кольцу огоньков, которые переместились уже восточное, к мосту. "О Боже, -
думала она, тяжело дыша от усилий. - Бедный Том, то есть Дойль. Я просто
слишком хотела убить Джо - Песью Морду. Ну пожалуйста, пожалуйста, окажись
живым!"
Она чувствовала пустоту и холод от ужаса. Это был хороший выстрел, она
ведь целилась прямо в центр смутно видневшейся головы.
Ее челнок двигался быстрее, чем более громоздкая лодка доктора Ромени, да
и стартовала она гораздо восточное, и поэтому, когда голова Дойля вновь
показалась из воды - опять прямо в центре неизбежного кольца огней, - она
оказалась к нему почти на сотню ярдов ближе, чем доктор Ромени.
- Дойль! - закричала она с огромным облегчением, увидев, что он еще жив.
- Это Джеки. Подожди меня.
Дойль был настолько измотан, что даже расстроился, услышав голос Джеки.
Он уже почти примирился со своей участью и покорно ждал, пока его поймают, а
эта попытка спасения, предпринятая Джеки, вынуждала его к дальнейшим
усилиям, заставляла продолжить борьбу, и похоже, это все равно ни к чему не
приведет. Только еще больше разъярит доктора Ромени.
- Погружайся в воду, и поглубже, потом выныривай, - услышал он голос
Джеки, теперь уже ближе.
Дойль повернул голову, и в свете светильников его лилипутской свиты
увидел бородатого человека в челноке.
Его глаза расширились от удивления, но до того как он смог опять нырнуть
под воду, бородач в челноке сказал:
- Подожди! - приблизившись, сорвал бороду. - Это я, Дойль. Теперь делай,
что я говорю, и поживее!
Похоже, что пока расслабиться не удастся, сказал себе Дойль с безнадежной
усталостью. Он скользнул под воду и покорно выпустил половину воздуха из
легких, выдыхая понемногу через нос, и теперь мог без затруднений глубоко
погрузиться в холодную черноту воды. Затем он остановил погружение, быстро
заработав ногами, когда ему пришло в голову, что дно бассейна, от которого
можно было бы оттолкнуться ногой, что-то не спешит появляться. "Что, если я
погружусь так глубоко, - думал он, - что не смогу проделать путь к
поверхности, до того как мои легкие откажут, и я утону в этой реке?" Он
тотчас же начал подниматься вверх, в какой-то момент почувствовал веревочную
петлю, скользнувшую по воде, и поспешил выбраться на поверхность.
Рядом раздавалось дикое верещание - так может верещать полный садок
встревоженных птиц, - и Джеки, перегнувшись через борт, увязывала мокрый
груз рыбачьей сети, и в этом спутанном клубке все еще горело несколько
огоньков. - Влезай сюда, - огрызнулась Джеки, - цепляйся за борт спереди. Я
для баланса отойду назад. Держись подальше от невода - у этих маленьких
ублюдков ножи. И давай пошевеливайся.
Дойль улучил момент и посмотрел вверх по течению - лодка Ромени была
ярдах в пятидесяти, и синхронный стук весел теперь был очень громким, -
затем он подтянулся и перекатился в челнок. Джеки замерла, отступив поближе
к корме челнока, и крепко сжимала весло, опустив его в воду.
Как только челнок перестал раскачиваться, Дойль, задыхаясь, выдохнул:
- Жми на газ.
Джеки принялась усердно налегать на весло, отчаянно пытаясь разогнать
лодку. После полной остановки и с добавочным грузом челнок не хотел
