Мазь-Перемаз, которого один из моржей уже схватил было за полы фрака. Только
благодаря удару веслом, который был нанесен кем-то из нас моржу,
Мазю-Перемазу удалось спасти свой фрак, а может быть, и свою жизнь.
Что касается меня, то хотя я не принимал участия в защите против моржей,
но в свое стеклышко так грозно смотрел на наших морских врагов, что они
должны были испугаться моего взгляда. И действительно, спустя несколько
минут все моржи скрылись в пучинах морских. Но один из моржей, раненный
Миком, опускаясь в воду, с такою силою ударил в нашу джонку, что она вся
затрещала, а находившиеся на палубе чуть было не очутились в воде. Китайца
Чи-ка-чи удалось спасти только тем, что Ведун схватил его за косу, иначе он
бы утонул.
Кто больше всего был опечален этим происшествием, так это Рики: в то
время как наша джонка медленно двигалась вперед, он успел наловить несколько
редких морских рыб, но вследствие удара моржа ему пришлось сделать отчаянный
прыжок, причем все пойманные им рыбы опять очутились на свободе.
Наша джонка блестяще выдержала нападение моржей, и мы, успокоившись после
пережитой тревоги, опять пустились в путь.
Спокойно двигалась наша джонка вперед, все больше и больше приближаясь к
отдаленному берегу.
Так как джонку порядочно качало, то большинство малюток под эту качку
заснули крепким сном,
Не спал только наш капитан Чи-ка-чи да те из лесных человечков, которые
исполняли по очереди обязанности матросов и усердно работали бамбуковыми
веслами. Не спал, кроме того, Ведун, так как он был избран караульщиком и
обязан был ходить взад и вперед по палубе и сторожить нашу джонку.
Я, Мурзилка, тоже не спал, потому что спать в высокой шляпе, со
стеклышком в глазу, в узких сапожках и модном костюме - очень неудобно.
Кроме того, я боялся смять во сне мой костюм. Ведь не так-то легко найти на
необитаемом острове портного, который мог бы мне его отутюжить и обновить!..
Среди полного спокойствия на нашей джонке раздался громкий голос Ведуна:
- Караул! Караул! К нам приближается страшное морское чудовище!
В один миг все были на ногах. Со всех сторон раздались визг и крик. Одни
побежали на палубу, другие столпились у окна каюты.
Когда я выглянул в окно каюты, на очень близком расстоянии от джонки
показалась из воды огромная голова чудовища с широко раскрытыми глазами.
Высунув из пасти жало, чудовище страшно шипело.
- Это морская змея! - крикнул Знайка.- Берегитесь, если она ужалит, то
будет плохо. От укуса змеи человек умирает! Слова Знайки еще больше напугали
всех. Пожалуй, из всех лесных человечков, находившихся на джонке, не
испугался один только я. Правда, я не побежал, как другие, на палубу, а
остался в каюте вместе со Скоком, Микробкою, Незнайкою и некоторыми другими.
Но я остался вовсе не потому, что боялся, а потому, что мне казалось гораздо
интереснее смотреть из отверстия палубы на море и на то, как наши малютки
справятся с морскою змеею. Но, будь у меня ружье, я бы непременно подстрелил
чудовище!
Между тем чудовище или змея, как его назвал Знайка, все ближе и ближе
подходило к нашей джонке.
- Не бойтесь, братцы! - крикнул Мик. - Я сейчас поймаю эту змею! - и он
уже собрался бросить длинную веревку с петлей на конце. - Только стойте
смирно, - продолжал Мик, - а то вы так раскачали джонку, что мне трудно
попасть в змею.
Когда наконец все немного успокоились, Мик скомандовал сам себе:
- Раз! Два! Три!
И затем изо всей силы бросил веревку по направлению к змее. Змея в это
время высоко вынырнула из воды, подняла свою длинную шею, свернула ее
кольцом и презрительно посмотрела на Мика. Трркс! - и петля Мика очутилась
на голове змеи.
- Ура! - закричал я громко. - Поймал!
Но оказалось не то: змея ловко нырнула в воду и исчезла с наших глаз.
Мы уже думали, что змея окончательно скрылась, как вдруг из воды опять
показалась ее страшная голова.
Мик вторично бросил веревку, но теперь петля попала прямо в цель, на
голову змеи, и очутилась на ее шее.
Змея зашипела, завиляла хвостом, стала извиваться во все стороны.
- Держи! Держи крепче! - закричал Мик, стоя на краю палубы.
Все остальные лесные человечки, стоявшие тут же, схватились за веревку и
стали тащить ее изо всех сил.
- Тащи! Тяни! - командовал Мик. Змея шипела, высоко подняв хвост, затем
быстро опустилась, выкатив глаза.
- Ура! - закричали мы все, сидевшие в трюме, наблюдая, как змея
погружается в воду.
Чи-ка-чи ловким ударом разрубил веревку, и змея упала на дно.
- Ура! - вторично повторили все. Мы были спасены.
- Хочешь, Мурзилка, я прокачу тебя на моем коне? - предложил как-то рано
утром Мик и прибавил: - Я выдрессировал ослика, точно цирковую лошадь, и он
слушается каждого моего слова.
Но я не особенно доверял этому смирному коню, и когда Мик предложил мне
сесть на его скакуна, я отказался.
- Боишься? - спросил Мик.
- Нет, вовсе не боюсь, только я не люблю ездить верхом,- ответил я Мику.
Вместо меня сели на осла вместе с Миком Ведун и Заячья Губа.
- Вот, смотри, Мурзилка! - весело крикнул Мик и ударил своего осла
хлыстом.
Осел действительно покорно двинулся вперед, но когда Мик второй раз
угостил его хлыстом, он как рванется, как прыгнет!
- Стой! Стой! Стой, говорят тебе! - кричал Мик.
- Стой! - вторил Мику Ведун.
- Стой! - голосил Заячья Губа.
Но осел не обращал внимания на их крики и несся вперед, точно вихрь.
А тут еще, как назло, налетел такой ураган, что поднял осла вместе с его
всадниками на воздух.
Не успели мы опомниться, как осел вместе со своими всадниками очутился на
верхушке росшего у дороги дерева.
- Вот так "спокойный конь"! - вырвалось у меня. Осел между тем, застряв
вверх ногами в ветвях дерева, стал барахтаться и реветь.
- Братцы, помогите нам спустить коня! - закричал Мик и, обращаясь ко мне,
прибавил: - Полезай, Мурзилка, сюда, вот тебе вожжи, держи их.
Но я отказался.
Другие вместо меня полезли на дерево. Мик, привязав веревку ослу к ногам
и к шее, сам усевшись на него, скомандовал:
- Ну, братцы, тихонько спускайте!
Ослу, очевидно, хотелось поскорее очутиться на земле: как ни кричал Мик
"тише! тихонько!", он так и рвался вперед.
С большим трудом, при дружных усилиях малюток удалось наконец спустить
осла на землю.
Это было последнее приключение на необитаемом острове, так как вскоре
после этого мы уехали с острова.
- Полно, братцы, все на одном и том же острове сидеть, пора опять по
свету прокатиться, другие края повидать, да и себя показать.
Так говорил Дедко-Бородач, когда мы однажды собрались на лужайке с целью
обсудить, что нам делать.
Предложение Дедки-Бородача очень понравилось всем. Единогласно было
решено отправиться в путь в один из ближайших дней.
- Чи-ка-чи, - обратились все к нашему китайцу, - приготовь джонку к
отплытию: мы отправимся на ней в дальнейшее путешествие.
- Чинг! Чанг! Чунг! - ответил, радостно чмокая, китаец. - Джонка готова,
можем отправиться хоть сегодня.
Сборы были недолгие, и уже на следующее утро мы отправились в путь.
Без всяких особенных на этот раз приключений наша джонка доставила нас
спустя три дня к берегу какой-то неизвестной нам страны.
- Где мы находимся? - был первый мой вопрос, когда джонка причалила. Но
даже Знайка не мог ответить на мой вопрос.
Привязав крепко нашу джонку, мы высадились на берег.
- Знаете, куда мы попали? - спросил Мик и, указывая на каких-то людей,
толпившихся около двух хижин, сказал: - Мы попали к китайцам!
- К китайцам? - переспросил Индеец. - Неужели?
- У меня глаза хорошие, и, кроме того, я ношу очки, так что я сразу
разглядел, что эти люди именно китайцы.
Едва он сказал это, как Знайка опустился на землю и наставил свой
фотографический аппарат на толпу. Индеец и доктор? Мазь тоже опустились на
землю и стали присматриваться, как Мик готовился снимать китайцев.
- Рики, Ведун, Дедко-Бородач, смотрите сюда! - закричал Мик. Все
отозвались на крик Мика. Но Рики и не повернулся: он заметил какой-то
бассейн с. водою на берегу и уже опустил свою удочку, чтобы поймать.
плававших в нем рыб. Дедко-Бородач и Ведун внимательно наблюдали, как он
тащил свою удочку.
Между тем Знайка стал объяснять, что китайцы ужасно не любят "чужих", то
есть, не китайцев, и что они, заметив нас, пожалуй, перебьют всех.
- В таком случае нам надо переодеться китайцами, - решил Заячья Губа,
- Да, да, верно, - подтвердили остальные.
В китайской джонке, на которой мы приплыли к берегу острова, было много
тюков и ящиков с китайскими надписями.
Мы вскрыли эти тюки. В них оказалась разная китайская одежда и, между
прочим, несколько десятков поддельных кос, очевидно, для тех китайцев, у
которых почему-либо не выросли собственные косы.
- Давайте скорее вырядимся в китайские костюмы! - предложил Ведун.
- Да, да, вырядимся!- послышалось в ответ. И вскоре все, переодетые
китайцами, уже стояли на берегу. Только я один долго не мог одеться, потому
что между китайскими кафтанами не нашлось ни одного, который был бы мне
впору, а китайские башмаки с деревянными подошвами мне ужасно не нравились.
Пока другим плели косы, а Знайка снимал с каждого по очереди по карточке, я
все-таки успел переодеться китайцем, даже приделал себе настоящую китайскую
косу. Но странно: в то время, как у всех косы спускались вниз, моя коса
оказалась ужасно упрямою и торчала все кверху...
- Ну, братцы, идите вперед, - скомандовал Мик. Я двинулся в числе первых.
За мною шел Микробка, изображавший китайского торговца рыбою и овощами, хотя
он никак не мог поладить с двумя корзинами, привязанными, по китайскому
обычаю, к длинной палке. За ним следовали другие.
- Живее! Живее! - командовал Мик, поднимая кнут. Очевидно, мы были совсем
похожи на китайцев, потому что настоящие китайцы, работавшие недалеко на
поле, даже не обратили на нас внимания.
Дойдя до ближайшей хижины, мы остановились, отдохнули, а затем по
обыкновению стали искать, нет ли в этой хижине чего-нибудь интересного.
Искать пришлось недолго - на пороге хижины было разложено китайское
вооружение: щиты, сабли, разные головные уборы, знамена и прочее. Тут же
лежали китайские носилки, на которых в Китае носят важных сановников. Кроме
того, у порога стоял небольшой осел, на которого было надето вышитое золотом
седло.
- Очевидно, все это приготовлено для торжественной встречи какого-нибудь
важного мандарина, то есть сановника, - пояснил Знайка.
- Вот мы и устроим шествие, - заявил Дедко-Бородач.
И многие из нас, малюток, стали уже готовиться к шествию, в то время как
Чи-ка-чи приводил в порядок носилки, а Мик готовился усесться на осла.
Когда все было готово, Скок по знаку, данному Миком, затрубил в длинную
трубу, и шествие двинулось в путь.
Впереди шел Скок с трубою, за ним верхом на осле ехал Мик, изображавший
китайского генерала, а за ним, в качестве оруженосца, Знайка. Далее
следовали носилки. Рики уселся на носилках, поддерживаемых четырьмя
малютками-носильщиками. Он заявил, что будет считаться отныне мандарином, то
есть важным китайским сановником. Перед носилками мандарина, то есть Рики,
шел Микробка, держа в руках большую китайскую грамоту и громко выкрикивая;
- Сторонитесь! Сторонитесь! Великий мандарин едет!..
Носилки окружали со всех сторон оруженосцы, со знаменами и ружьями.
На других носилках, попроще, уместился я, Мурзилка. Но эти носилки
оказались ужасно неудобными: это были просто корзины, прикрепленные
веревками к бамбуковой палке, и когда Чи-ка-чи и Микробка подняли палку, я
