планеты под Большим Горшком неожиданно ожили. Он считал большим везением
то, что я вовремя сумел вернуться на корабль, иначе ему пришлось бы
взлетать без меня.
Реальность такой опасности я осознал лишь значительно позже. А сейчас
самой большой бедой для меня была неудача в торговле. Мне нужно было
тщательно обдумать свои планы, ведь, чтобы потерпеть такое поражение, не
стоило подниматься с Тебы.
Акки упомянул о крабовых жемчужинах - это означало, что его маршрут
совпадает с моим курсом. Я вынул свои скудные трофеи и с отвращением
разглядел их. Одно из двух: или Акки, насмехаясь отпугивал меня от
планеты, на которую летел сам (Рызк сказал, что его корабль взлетел сразу
же после возвращения катера), или говорил это из чувства злорадства,
просто для того, чтобы я изменил свои планы.
Я раздумывал. Мои сомнения мог разрешить Иит. Но я тут же
воспротивился этой мысли. Я не желал зависеть от Иита!
Какой еще рынок мог оказался выгодным? Я попытался вспомнить записи
Вондара. Сорорис! Это название я знал не из заметок Астла, а от моего
отца. На протяжении многих лет Сорорис был "ссыльной" планетой, на его
отдаленной от всего мира базе находили пристанище отчаявшиеся, лишившиеся
средств к существованию преступники. Сорорис не был связан с другими
планетами ни пассажирской линией, ни торговыми рейсами; время от времени
туда заглядывали только разные подозрительные бродяги. Отбросы
галактического уголовного мира группировались вокруг полузабытого
космопорта и устраивались там как могли или погибали. Они не представляли
интереса даже для Гильдии.
Тем не менее - и это было самым важным - там обитали и коренные
жители, они селились на севере, где климат для пришельцев был слишком
суровым. Считали, что у них есть какое-то грозное оружие чтобы защищаться
от налетчиков из порта.
Главное, что у них существовала стройная религиозная система,
важнейшим атрибутом которой было поднесение даров их божеству. Войти к ним
в доверие можно было лишь подарив их богу что-нибудь замечательное.
Подобные подарки позволяли дарителю несколько дней находиться в их городе.
Мой отец любил рассказывать истории, которые якобы произошли с
людьми, с которыми он познакомился, работая экспертом-оценщиком в Гильдии.
Я не сомневался, что некоторые из них были пересказом его собственного
жизненного опыта. Он настолько подробно рассказывал об одном приключении
на Сорорисе, что теперь я мог использовать эти сведения, чтобы взять
реванш за фиаско на Лоргале.
Добытые мной куски дзорана должны были поразить обитателей Сорориса,
потому что они никогда не видели таких камней. Что если самый крупный из
них я подарю храму, а остальные предложу тем, кто захочет сделать подобные
дары сам? Я не знал, что смогу получить взамен. Но герой рассказа моего
отца ушел оттуда с невиданным ранее зеленым камнем. Потому что сорорисиане
отличались тем, что торговали честно.
Этот план был настолько невероятным, что мог прийти в голову только
действительно отчаявшемуся человеку. Но мое поражение и необходимость
утвердиться в своей независимости от Иита заставили меня решиться на него.
Допив кофе, я пошел к компьютеру в штурманской рубке и запросил код
Сорориса, загадав: если ответа не будет, я восприму это как указание свыше
о том, что в этом риске нет никакого шанса на удачу.
Рызк внимательно наблюдал за мной пока я дожидался ответа компьютера.
И когда, несмотря на мои сомнения, на небольшом экране появились ряды
цифр, он громко прочитал:
- Сектор 5, VI, Бездорожье-11. Во имя Асты-Ивисты, где это находится?
И что это?
Теперь я решился.
- Это место, куда мы теперь направляемся. Если бы он знал о нем, я бы
еще сомневался. - Сорорис.
6
- Где твои боевые лазеры и защитные экраны?
Рызк обратился ко мне таким тоном, каким, по моему, разговаривают с
заведомо слабоумными людьми. Он даже окинул взглядом приборную панель как
бы разыскивая там управление вооружением. Он вел себя так уверенно, что я
невольно посмотрел туда вслед за ним - что, конечно, имело бы смысл, если
бы с корабля не было снято все то, о чем рассказывали многочисленные рубцы
на корпусе.
- Ну, а если ты безоружен, - возмущенно продолжал он, - то не
переводи энергию на то, чтобы добраться до Сорориса, а лучше взорви
двигатели и покончи с нами здесь - если не понимаешь, что будет с тем
безумцем, который рискнет туда сунуться. Это тюрьма, а не планета, и те,
кто угодил на нее, чтобы выбраться оттуда, возьмут приступом любой
корабль. Как только мы сядем в их порту, судно сразу же будет полным-полно
пассажиров.
- Мы не будем туда опускаться - то есть, корабль не опустится.
Я продумал все далеко вперед, придерживаясь весьма подробного
рассказа отца о том как его "друг" однажды побывал на планете.
- У нас есть спасательная шлюпка. Если оборудовать ее устройством для
возвращения, то один человек вполне может опуститься на ней.
Рызк посмотрел на меня. Он молчал довольно долго и его ответ
прозвучал уклончиво.
- Там опасно задерживаться даже на орбите. У них может оказаться
перестроенный катер для нападения на корабли. И потом - кто спустится и
зачем?
- Я спущусь... в Сорнуф.
Как можно старательнее я произнес название этого города, хотя,
конечно, правильно проговорить это сочетание гласных и согласных звуков
было выше возможностей органов речи человека. Коренные жители Сорориса
были гуманоидами, но они произошли не от терранских колонистов и даже не
от мутировавшей терранской колонии.
- Храмовые сокровища!
Быстрота, с которой он разгадал мои планы, лишний раз напомнило мне,
что вольные торговцы знают свое дело и знакомы с жизнью народов самых
разных планет.
- Это уже делали, - сказал я, хотя и отдавал себе отчет в том, что,
возможно, слишком полагаюсь на рассказ отца.
- Для того, чтобы попасть в Сорнуф, - будто размышляя вслух,
продолжал Рызк, - нужно выйти на полярную орбиту, значит мы останемся в
стороне от путей, ведущих в действующий порт. Что касается спасательной
шлюпки - да, ее можно переделать так, чтобы она возвратилась на судно. Вот
только, - он повел плечами, - в космосе не часто занимаются подобными
делами.
- Ты сможешь это сделать? - настаивал я.
Честно говоря, я не технарь и моих познаний явно недостаточно для
такой работы. Но если бы Рызк не знал, как это сделать, я бы все равно
рискнул и попытался бы добраться до Сорнуфа даже более опасным способом.
- Попробую, - неохотно проворчал он.
Большего мне и не нужно было. Сама жизнь заставляла вольных торговцев
знать и уметь гораздо больше обыкновенных пилотов. На флоте обязанности
членов экипажа строго распределены, в то время как на судах, работающих
вне линий, при необходимости каждому приходится выполнять самые разные
работы.
Спасательная шлюпка строилась для этого корабля, и она могла взять на
борт до пяти пассажиров. Поэтому она была такой просторной. Уверенно, с
видом человека, которому привычна такая работа, Рызк снял приборную панель
и пробормотал, что переделать ее будет проще, чем он предполагал.
Неожиданно я осознал, что, как и на Лоргале, Иит ничего не советовал
и не комментировал. И это немного обеспокоило меня и показалось дурным
предзнаменованием. Неужели Иит обнаружил в моем сознании стремление к
самостоятельности? Если так, то знал ли он, к чему это могло привести? До
сих пор я не видел границ возможностей его телепатического таланта. Всякий
раз, когда я начинал думать, что уже все о нем знаю, он, как это было на
Тебе, демонстрировал что-нибудь новенькое. А что если, обладая даром
прорицания, он позволял мне зайти так далеко, откуда выручить сможет
только он, чтобы таким образом, раз и навсегда доказать, что мы не
равноправные партнеры, что хозяин он, а я лишь его слуга? Он без
объяснений закрыл свое сознание. Кроме того, он не приходил в шлюз, где мы
с Рызком - я неуклюже пытался ему помочь - готовили шлюпку к посещению
враждебного мира в котором у меня был слабый шанс на удачную сделку. Я
начал подумывать и о том, что, возможно, Иит вовлек меня в изощренную
игру, целью которой было сделать меня более упорным, чтобы я смог
доказать, что мне по плечу самостоятельно, без его помощи, продумать и
осуществить выигрышный ход.
Правда, я понимал, что многому научился именно у Иита, и теперь это
тоже раздражало меня. Мне очень понравилось использовать для маскировки
гипномаску, и я упорно практиковался в изменении своей внешности. После
регулярных тренировок воли и сознания я обнаружил, что могу легко
создавать и сколько угодно долго удерживать небольшие, подобные шраму,
иллюзии. Но более глубокие изменения, например, создание нового лица,
получались не так просто. И мне приходилось тяжело работать для того,
чтобы хотя бы на некоторое время создать неприметное в уличной толпе лицо
с размытыми, неясными чертами. Раньше мне помогал Иит, и я почти не верил,
что когда-нибудь смогу выполнить такую работу самостоятельно.
По словам Иита, в основе всех доступных мне достижений лежали
тренировки, а времени для тренировок у меня было вполне достаточно, и
установленное на полке в каюте зеркало служило мне поводырем в успехах и
неудачах.
У меня теплилась надежда, что, замаскировавшись таким способом, я в
любом порту смогу улизнуть от постовых Гильдии. Едва ли на Сорорисе были
их люди, но в случае удачи, если я добуду что-нибудь ценное, чтобы продать
свои трофеи, мне придется появиться на какой-нибудь внутренней планете.
Новые неоцененные камни продавались только на аукционах для ведущих
торговцев. Проданные с рук, такие камни считались подозрительными, и по
доносу их могли конфисковать (при этом доносчик получал проценты от
конечной продажной цены). Даже если они были честно добыты на какой-нибудь
неизвестной планете это не имело значения - контрабандой их делало то, что
за них не был заплачен налог с аукционной продажи.
Так что во время полета я или неумело помогал Рызку, или, уставившись
в зеркало, пытался увидеть в нем незнакомое лицо.
Точность нашего выхода из гиперпространства в систему Сорориса вновь
продемонстрировала мастерство Рызка, и я в который раз задумался о том,
что же привело его в трущобы Окрестностей. Здесь было три планеты, две из
них были мертвые - растрескавшиеся каменные шары без атмосферы,
расположенные так близко к солнцу, что экипаж любого опустившегося туда
корабля изжарился бы как на сковородке.
В противоположность им, Сорорис был планетой морозов и только
экваториальная область соответствовала здесь стандартам моего вида и
подходила для жизни. К северу и югу от этой полосы планета была покрыта
ледниками, и лишь в немногих местах в этот ледяной покров вторгалась
открытая земля. В одной из таких прогалин, довольно далеко от разбросанных
вокруг космодрома поселений и должен был находиться Сорнуф.
Пока я упаковывал все, что могло понадобиться для посещения
затерявшегося во льдах города, Рызк вывел корабль на полярную орбиту
Сорориса. Ввести необходимые координаты в автопилот шлюпки тоже было
заботой Рызка. От автоматики будет зависеть мое благополучное приземление
неподалеку от Сорнуфа и возможность возвращения на корабль, причем
последнее было менее вероятно.
Если бы опасения Рызка оправдались и на космодроме нашелся бы
переоборудованный катер, на котором достаточно безрассудный пилот
