Минуту спустя я увидел булавку, вернее, только тюбик из черного, похожего на металл стекла. Но раскрывать его я не стал.
Ах, Жаклин, Жаклин!.. К сожалению, я не умею писать надгробные эпитафии.
Глава двадцать вторая,
в которой Лайк находит друга на рудниках Лоусона
Неприветливым, настороженным и холодным показался мне Лоусон. Теплота дружбы Джина Факетти какого скрашивала мое пребывание в этой дыре с искусственной атмосферой и климатом. Теперь же меня ожидало одиночество в тягостно чужом и неприязненном мире, равнодушие окружающих, их незаинтересованность и душевная глухота. Кто мог помочь мне найти выход из лежавшего передо мной лабиринта? Уоррен? Возможно, и он, негативно, конечно. В какой-то степени он мог стать пружиной придуманного мной механизма. Встретил он меня внимательно, даже радушно, живо интересовался подробностями гибели Джина Факетти, даже упрекнул меня в том, что я недостаточно энергично удерживал Джина от бессмысленного предсмертного шага, и вдруг в заключение разговора спросил:
- Вы, наверное, знали его подругу Жаклин Тибо?
- Конечно, - оказал я, - только впервые узнаю о том, что она была его подругой.
- Они скрывали это, чтоб не раздражать старшего Факетти. Старик не особенно одобрял эту близость.
И правильно, что не одобрял. Только никакой близости не было, Уоррен почему-то соврал.
- Вы встречали ее перед вылетом? - спросил он.
- Нет. - Тут я мог не бояться соврать: она ни с кем не встречалась и никому не звонила - это проверили. Видимо, хотела сделать сюрприз своему шефу. - А почему вас это интересует?
- Она исчезла.
- Вероятно, уехала куда-нибудь развлекаться,- продолжал я игру в той же манере.
Но Уоррен уже не скрывал своей озабоченности.
- Ни на Юге, ни на Западном побережье, ни вообще в пределах СВК ее не нашли.
- Лазерная связь, вероятно, стоит больших денег?
- Безусловно, - согласился он, - но почему вы об этом спрашиваете?
- А стоит ли тратить их ради такого события, как исчезновение Тибо?
Уоррен мгновенно понял игру.
- Вы очень догадливый человек, Лайк. Но не злоупотребляйте своей догадливостью. Жаклин ве доверяла вам, она никому не доверяла, кроме своего разлюбезного Тейлора. А я вам верю. И цените это. - Он встал, массивный и картинный, позволяя мне откланяться в уйти.
Что преследовал этот допрос о Жаклин? Не считали же они меня виновным в ее исчезновении. Чушь какая-то... Но за мной сейчас, несомненно, будут присматривать. Пусть! В Лоусоне мне пока ничто не грозит...
Но я ошибся. Вечером от нечего делать я отправился "отдыхать" в один из двух лоусоновских салунов. Я выбрал второразрядный - во-первых, потому, что в "Мекензи" уже был, а во-вторых, потому, что не хотелось встречаться со Стивом Кодбюри: вероятно, новый генеральный директор рудников выбирает для своих развлечений более аристократические притоны. И я опять ошибся.
Но об этом потом. Салун встретил меня воем электроджаза, пьяным галдежом за столиками, клубами дыма у потолка и полированной стойкой бара, по которой можно было гонять кружки с пивом, как кегельные шары. Я присмотрелся к ней, поймал полную кружку и оглянулся на молча сосущего пиво соседа.
- Айк? - спросил я.
Ко мне обернулось обросшее русой бородой лицо моего недавнего знакомца, "первака" из бара центрального космопорта. Он не сразу узнал меня: в своем живописном мундире пилота я мало походил на прощелыгу, перемахнувшего через стойку, чтобы удрать от проверки.
- Значит, не сцапали? - улыбнулся он.
Я свистнул.
- Не от таких уходил.
- А теперь кто ты?
- Космик. Вожу вашу бодягу домой.
- Бруски?
- Ага.
- Будь они прокляты! Сбежал бы, да некуда.
- А ведь говорил: не все ли равно, что в скафандрах. Дышать дают, заправку тоже.
- Дают. Контракт на пять лет, а ты уже через год инвалид.
Я задумался. Кажется, открывался рычаг воображенного мной механизма.
- Говоришь, сбежал бы, да некуда. А вдруг есть куда?
- Может, с собой возьмешь? Спрячешь в машине?
- Приземлимся на военном космодроме. Только сядем - схватят.
- Так куда же бежать? Кругом пустыня. Зыбучка да камень.
- А за пустыней?
- В зону Содружества?
- А что тебе их бояться? Думаешь, местные слаще?
- Не думаю... А как сбежишь? Ножками? На второй день свалишься. Да и в баллонах сжатого воздуха часов на восемь, не больше. Нужна машина, Чабби. А где ее раздобуешь?
Я огляделся по сторонам и сказал, понизив голос до шепота:
- Подумаем. У меня здесь, между прочим, тоже не рай. Тсс...
Я предупредил ответ Айка. К нам подходил Стив Кодбюри в кожаном пиджаке с дубинкой у пояса. С такими же эластичными, шоковыми дубинками шагали позади трое его телохранителей - ражие парни, косая сажень в плечах.
- Привет блудному сыну, - усмехнулся он нагловато, - в честь возвращения прикажу, пожалуй, зажарить барашка.
- Не фиглярничай, - сказал я. - Противно.
Он присел возле меня у стойки. Телохранители стали сзади.
- Противно? - повторил он с издевкой. - А как мне было противно слушать Жаклин.
- О чем же? - спросил я невинно.
- О волке в овечьей шкуре. Она тебе никогда не верила. Только здесь молчала.
Я оглянулся. Телохранители выстроились угрожающим веером. Айк куда-то исчез. Вероятно, не захотел связываться с директором. Что ж, по-человечески это понятно.
Я решил отбиваться, пока есть время.
- Бред собачий. Кто поверит психованной бабе? Даже Уоррен не верил.
- Я поверил.
- К счастью, ты не всесилен.
- Достаточно силен, чтобы проучить тебя здесь и отвезти на зыбучку.
- Не рискнешь. Я еще нужен Уоррену.
- А что он узнает? О пьяной драке в салуне, где не слишком уважают законы?
- Есть свидетели - зал полон.
- Кто из них рискнет пойти против меня в открытую? Тебе конец... Я только свистну...
Но свистнуть он не успел. Я сбил его одним ударом с табурета, успев стать к стойке спиной. Маневр был своевременный, потому что один из телохранителей тотчас же ринулся на меня, как таран. Я отбросил его ногой. Но парировать дубинку второго не успел - только отклонился чуть-чуть так, что удар пришелся в плечо. Укол электротока сковал меня, в глазах потемнело, защищаться я уже не мог - только обхватил голову руками, чтобы смягчить еще удар. Но удара не последовало: кто-то отшвырнул охранника с такой силой, что тот опрокинул в падении соседний стол. Я поднялся, сообразив, что у меня появились союзники. И не ошибся.
Десятка полтора завсегдатаев салуна, сидевших в зале - в дыму я не сумел сосчитать точно,- буквально навалились на банду Дикого, обезоружив и выловив каждого поодиночке. В пять минут все было кончено. Стиву плеснули чем-то в лицо, от чего он буквально взвыл, стоя на коленях и протирая кулаками глаза. Так его, "коленопреклоненного", и вынесли за дверь, выбросив вслед и его растерявших дубинки охранников. Я даже не успел поблагодарить неожиданных избавителей - они тут же разошлись к столикам в зале, вероятно, заняв прежние свои места. Возле меня остались только Айк и рослый белобрысый малый со шрамом на лице и пудовыми кулачищами, которые, как оказалось, и отшвырнули парня с дубинкой.
- А я думал, что ты смылся, - сказал я Айку.
- Смылся, чтобы людей собрать. Сразу учуял, чем пахнет.
- Мы друзей не бросаем, - вступил в разговор парень со шрамом.
- Род Мэллори, - представил его Айк, - мы с ним бок о бок в карьере работали.
- Сейчас я на обогатительной, - пояснил Род, - зову Айка напарником, а он не идет.
Я мгновенно учел ситуацию. Именно на обогатительной мне и требовались помощники.
- Соглашайся, Айк, не прогадаешь. К воскресенью чтобы ты уже был на обогатительной. Кто там у вас контролером на шлюзе?
- Индюк Гиш, - сказал Род.
- Индюк - это имя?
- Нет, кличка. Такой же надутый и жадный.
- До денег?
- Еще как!
- Подходит, - сказал я, не объясняя ребятам, что я задумал: поймут позже. - Значит, до воскресенья здесь же. А сейчас расходиться, пока Стив не вернулся.
- Он не вернется. В салунах свои законы, и не ему их отменять.
- Подстережет в карьере.
- Подстереги лягушку на болоте, - усмехнулся Айк. - Все зеленые, все в скафандрах.
Но меня могли подстеречь у отеля. Поэтому я прямехонько из салуна направился в шлюзовой зал. Все уже спали, и заспанный дежурный в гараже долго разглядывал мой пилотский жетон, прежде чем завести машину. Но, проснувшись, завел ее без промедления и даже не перепутал пропускные кнопки в шлюзах.
- Энергии хватит? До СВК-два?
- Всю пустыню пройдет в любом направлении. А на СВК-два ставьте курс 114 и спите спокойно, - зевнул он.
К утру я уже шлюзовался у купола СВК-два. Служба безопасности, несомненно, была осведомлена о моем прибытии, и потому, не играя в прятки, я публично заказал по видео номер в отеле, добавив, что выезжаю немедленно. Пусть присылают наблюдателей. Сам же пошел к открывшимся уже киоскам, нашел журнальный и, как и предполагал, сразу увидел Линнет. Она деловито развешивала по стендам журналы в пестрых обложках.
- Надеюсь, мне уже не придется вспоминать о старых номерах "Новостей", - спросил я, не здороваясь.
Линнет не удивилась.
- Приехал за деньгами?
- Откуда ты знаешь?
- Догадалась. О твоем задании мне известно. Для этого нужны люди и деньги. Людей ты найдешь сам или уже нашел на месте, а за деньгами приехал ко мне. Я даже скажу, сколько тебе нужно.
- Пять тысяч.
- Возьми десять.
- Вы щедры, моя милая.
- Не я, Чабби. Первый. Когда ты хочешь их получить?
- Сейчас.
- В отеле?
- Нет. В отель я не поеду. Опасно: могут следить.
- А где же передать деньги?
- Выезжаю на электроде немедленно, но со скоростью черепахи. Догонишь в дороге.
Пакет с деньгами был вручен мне на пятидесятом километре от СВК-два.
Глава двадцать третья,
в которой Лайк переигрывает Уоррена и выполняет задание Центра
Линнет не переборщила с деньгами: десяти тысяч хватило в обрез. Индюк запросил шесть, да по две пришлось обещать шлюзовым механикам, впускавшим и выпускавшим металл с обогатительной фабрики. Мой механизм должен был действовать так: за одну-две минуты до полудня, когда работа прекращалась на обеденный перерыв. Индюк выпустит на транспортере один брусок за пределы купола в сопровождении Айка и Рода. Транспортер тут же выключается, и брусок мгновенно перегружают на ожидающий у шлюзового выхода электроль. Я включаю управление, и мы со своей добычей уходим в пустыню. А время работает на нас: сигнал тревоги из-за обеденного перерыва запаздывает, надсмотрщики прохлаждаются в баре, гараж закрыт, и мы выигрываем у погони не меньше ста километров.
План был прост и рассчитан на мгновенность и согласованность действий. Самым уязвимым его местом был электроль. Требовался бронированный, чтобы предохранить от обстрела из дальнобойных пулеметов погони, а единственный бронированный электроль в Лоусоне принадлежал Уоррену. Любой ценой я должен был получить его, обеспечив свободу действий после этого по крайней мере в течение часа. Но как?
Подделать подпись Уоррена на письменном приказании о выдаче машины? К сожалению, у меня не было под рукой человека, способного сделать это с достаточной точностью. Да и Уоррену самому мог потребоваться электроль именно в это время. Убить его? Где? В служебном кабинете, куда каждую минуту мог заглянуть любой из его подчиненных? Бред. Удобнее всего было бы выманить его в пустыню на той же машине, вспороть ножом скафандр и выбросить тело задохнувшегося в здешней атмосфере где-нибудь по дороге на космодром. Но такая операция потребовала бы точно рассчитанной и длительной подготовки, а в моем распоряжении не было и полных суток. Можно временно вывести из строя Уоррена - у меня имелись ампулы с нервно-паралитическим газом и сигареты, погружающие в сон с одной затяжки, но под каким предлогом я могу получить у него необходимое мне распоряжение о выдаче электроля? И тут я вспомнил о булавке Жаклин.
Впоследствии Дибитц назвал мой план чистейшей воды авантюрой, непростительной для разведчика, обязанного действовать только наверняка. Я же рисковал отчаянно и безрассудно, надеясь лишь на сопутствовавшую мне удачу, решительность и внезапность маневра и скрытую под маской всесильного повелителя обыкновенную человеческую трусость. С таким вызовом я и шел к Уоррену примерно за час до начала операции на обогатительной фабрике.
