Антон Никитин.
Рассказы и повести
Библиотекарь
Эпоха Великих Географических Открытий
1.Секта Стелларитов
2.Обстоятельства места-времени
3.Смерть времени
4.Дуэль
Сын
Предательство
БИБЛИОТЕКАРЬ
В тот день я встал раньше обычного: в библиотеку должны были прийти
новые контейнеры с книгами, и среди них несколько арабских рукописей, и
один трактат четырнадцатого века, которые меня весьма интересовали. Не-
кий загадочный магнат пожелал передать свою библиотеку в дар нашей наци-
ональной, и, как гласит предание, это были последние слова, которые он
произнес перед тем, как скончался в своем кипрском имении.
Я слишком дорожу отпущенным мне остатком времени, и, хоть глаза мои
уже почти ничего не различают в темноте обступающего меня мира, я стара-
юсь ощупать каждый новый лист перед тем, как отправить его в хранилище.
Кто-то говорил мне, что наш кипрский благодетель был весьма странен,
меня предупреждали о том, что возможен подлог, но я рассудил, что выяс-
нить подлинность текстов никогда не поздно, и не отказался от дара. Так,
не выдавая главной причины - моей бессонной страсти к старинным рукопи-
сям - я сумел укрепить свою репутацию учтивого и непреклонного перед
сплетниками (коли речь заходит о последней, священной воле) человека .
Я сидел в своем кабинете и ожидал телефонного звонка из порта, чтобы
дать финальные, не столь уж и необходимые указания, когда мне позвонили
по внутреннему телефону.
Я с неохотой поднял трубку, и по слабому фоновому шуму (с потерей
зрения слух мой обострился) понял, что звонят из вестибюля.
Взволнованный, но уверенный в себе мужчина извинился за нарушение мо-
его покоя ( мне подумалось, что он обращается со мной, как с больным) и
попросил у меня немедленной аудиенции.
Я отказывался, как мог, придумывая самые невообразимые предлоги - так
не хотелось мне смазывать сладость ожидания надоевшими за сорок лет ра-
боты ходатайствами, но напор мужчины был необычаен, и я уступил.
Он появился у меня в кабинете через три минуты, так быстро добраться
от вестибюля не мог ни один из моих предыдущих просителей. Я пытался
рассмотреть циферблат моих часов, всерьез уже волнуясь за судьбу груза
(корабль должен был войти в порт уже полтора часа назад).
- Вы ждете звонка, - сказал мужчина, выдвинулся из мрака, сел, не до-
жидаясь приглашения и положил на стол визитную карточку.
Наглость его не имела границ, но что-то мешало мне выгнать его из
комнаты.
- Я понимаю Вас. Каждый директор, наверное, хочет, чтобы его библио-
тека была самой полной.
Тут я понял, к чему он клонит. Он не будет ничего просить, он будет
предлагать. Он станет всовывать мне какой-нибудь невообразимый хлам,
купленный у старьевщика, и утверждать, что этот китайский манускрипт на-
писан на первой созданной на Земле бумаге. Естественно, библиотека этого
не купит, но скандала, скорее всего, не миновать.
Я уже потянулся к звонку, чтобы вызвать секретаршу, но посетитель,
выступавший из темноты неразборчивым тепло-синим пятном, остановил мой
порыв.Рука его была мягкой, дружественной, но неколебимой.
- Не нужно, я не хочу вам продавать список "Тысячи и одной ночи",
продиктованный самой Шахерезадой. Я вообще ничего не хочу продавать. Я
хочу убедить вас, что всякая библиотека должна быть полной до некоторого
предела.
- Книги из собрания национальной библиотеки не продаются.
- И не нужно. Просто мне хочется знать, понимаете ли вы, что нет на
Земле библиотеки, которая имела бы все книги?
Я потерял всякое терпение. Он обращался со мной, как с мальчишкой.
Мне хотелось его одернуть, но мешало одно - я не знал, как к нему обра-
титься. Туманное белое пятно визитной карточки маячило на столе, но мне
почему-то было стыдно показывать ему свою слепоту.
- Говорите, пожалуйста, поскорее, у меня нет времени.
- К сожалению, это правда, но если вы согласитесь, то времени у нас
будет целая вечность.
Я задумался, пытаясь предугадать, что он скажет мне в следующий мо-
мент. Мысль моя была словно парализована, плутая в тумане я старался
найти просвет, но мир моего воображения впервые оказался таким же смут-
ным, как и мир реальный.
- Вы, конечно, знаете про Зогар?
Конечно, я знал про Зогар. Каббалистическая книга волновала мое вооб-
ражение в молодости. Казалось, весь мир был создан так, чтобы его можно
было описать понятиями Зогара.
- Тогда вы должны знать, что Зогар - это не только сам Зогар, это
сотни , может быть - тысячи книг, ими можно навьючить верблюда. Зогар
постоянно пишется, и я знаю, что он дописан.
Что-то смутно-знакомое послышалось мне в этих словах.
Какая-то тайна, к которой некогда был причастен, но забыл, или ста-
рался забыть, восстала во мне и настойчиво била тревогу.
- Мне нужно напоминать Вам, что случится, если все эти книги собрать
вместе?
- Пожалуйста...
- Весь древний Восток связывал с этим событием конец мира.
Наверное, старость источила меня, как жуки проедают старую книгу.
Иначе не объяснить, почему в этот момент я потерял сознание. Когда я оч-
нулся, расплывчатое лицо посетителя плавало надо мной.
- Вы хотите этого? - спросил он. Несмотря на весь ужас положения, по-
завтракать он не забыл, и в его завтраке было много чеснока, - Ваш меце-
нат уже совершил половину преступления.
- Что мне нужно сделать?
- Подпишите доверенность на получение контейнера в порту. По дороге я
изыму из него то, что не должно доехать до библиотеки и сожгу этот доку-
мент.
- Что это за книга? - мне показалось, что он не ответит, и я хитрил,
задавая этот вопрос, потому что уже решил вычислить книгу по описи.
- К сожалению, я не уполномочен говорить ни о чем, что имеет хотя бы
случайное отношение к Тайне.
Я до сих пор не могу понять, почему я подписал, но сразу после этого
ко мне вернулось нормальное расположение духа и я вспомнил, что вечером
собирался пойти на органный концерт.
Посетитель был вежлив, попрощался и растаял в темноте. Через два часа
ко мне пришел шофер грузовика и протянул мне документы на подпись.
- Ничего не произошло? - поинтересовался я.
- Я задержался, потому что проколол колесо.
- Вам ничего не передавали?
- Нет.
Сомнение мое быстро исчезло: шофер, даже через туман, не казался лже-
цом, контур его почти что не был размыт. Вероятность того, что, пока во-
дитель возился с колесом, в запертом кузове кто-то орудовал, была крайне
невелика. Я второй раз за день расписался и велел оставить контейнеры во
внутреннем дворе, под навесом.
Я не сомневался: мой утренний посетитель или был убит, или попал в
автокатастрофу. Вся тяжесть решения ложилась на меня.
Но я не знал ни названия книги, ни способа, которым она вызовет раз-
рушение вселенной. По крайней мере, она была безвредна, находясь в одном
здании с остальными составными частями этой мистической бомбы.
Единственная ее жертва - мой посетитель - уже не мог сообщить мне ни
одной подробности. Мне оставалось догадываться самому, как нужно собрать
Зогар: нужно ли, чтобы все книги прошли через одни руки, или стояли на
одной полке, или их нужно прочесть вслух в определенном порядке, или же
они сами выберут время, чтобы раскрошить все окружающее. Вариантов было
столько, что даже мое, тренированное слепотой, воображение, отказывалось
все их осознать.
Я вызвал к себе в кабинет плотника и, по старой дружбе, попросил его
оставить мне топор. Он не очень удивился, за долгие годы совместной ра-
боты он привык уже к моим чудачествам.
Я просидел на работе до самого позднего вечера, и когда в коридоре
стихли шаги последнего сотрудника, я взял топор и вышел во внутренний
двор. Для слепого ночь не слишком отличается от дня, я, например, могу
видеть только молочно-белое пятно солнца, если буду смотреть прямо на
него. Но эта ночь показалась мне особенно темной. Я ждал, что сейчас, в
ослепительной ( даже для меня!) вспышке из этой темноты выплывет Некто,
прекрасный и карающий и поймет все мои намерения. Я наощупь взламывал
контейнер за контейнером, пока что-то не подсказало мне, что я найду то,
что ищу, в этом ящике. Я сунул дрожащую руку в ворох какого-то мусора,
возможно, опилок, и слабое тепло пергамента подсказало мне, что поиск
окончен.
И тут на плечо мне легла рука.
- Прекрасно, Вы выполнили работу, возложенную на Вас.
Это был утренний незнакомец.
- Отдайте книгу, - и он вырвал свиток у меня из рук, -
только Вы, с Вашим чутьем могли отыскать ее среди тысяч других.
Я пытался нашарить в темноте влажные руки похитителя, но был жалок и
беспомощен.
- Зачем она Вам, я и сам могу ее уничтожить.
- А никто не собирался ее уничтожать, - незнакомец хмыкнул и исчез.
С тех пор прошло уже полгода, но ничего необычного не произошло.
Иногда я думаю, что он не дал мне уничтожить книгу, потому что именно
уничтожение Зогара пускает в ход взрывной механизм, а иногда мне кажет-
ся, что конец света уже наступил, но тогда я подхожу к окну и вижу сла-
бый мерцающий свет Солнца.
ЭПОХА ВЕЛИКИХ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ОТКРЫТИЙ
1.СЕКТА СТЕЛЛАРИТОВ
Почти всю прошедшую неделю я читал книгу, попавшую ко мне чудом. Мой
друг, работающий униформистом в театре, нашел ее, пропыленную и истре-
панную, где-то между стопками задников, относящихся к "Гамлету", и к
"Звездочету". Книга, видимо, была принесена в театр кем-то из художни-
ков, да так и забыта( Виктор (так имя моего друга) рассказывал мне, что
художники читают только при крайней нужде).
Книга была наполнена множеством неожиданных (возможно, тщательно
скрывавшихся ранее) данных.
В ней было собрано практически все о поверьях, связанных со звездами,
не нашел я только времени и места издания самой книги, что было явным
упущением со стороны издателей этого небесного свода. Позже я стал дога-
дываться, почему они захотели остаться неизвестными.
Введение было посвящено традиционной астрологии, большая же часть
текста отводилась под ее опровержение. Секта стелларитов, к которой при-
надлежали и авторы издания начала существовать в девятом или десятом ве-
ке нашей эры.
"Видимо, какой-нибудь бедуин, потрясенный размерами завоеванных ис-
панских городов и их непрерывным ростом, вернулся к себе домой" - пишут
тайные жрецы, -" и сообщил, что каждый человек не может иметь собствен-
ной звезды, потому что иначе через полсотни лет ночное небо будет сиять
, как солнце. С еретиком поступили согласно доброй арабской традиции
убивать за неверие, но, видимо, в Европе успело прорасти семя невнятной
азиатской проповеди.
По крайней мере, именно в это время мы сталкиваемся с первым упомина-
нием о том, что не всякий достоин иметь собственную звезду."
Секта долгое время не могла найти собственное лицо, поскольку никто
не мог остановить свой выбор на какой-либо модели мироздания. Было оче-
видно, что далеко не всякий человек имеет свое светило, и что двое не
могут быть рождены под одной эвеэдой - такой вывод затуманивал бы яс-
ность мироздания и опрокидывал бы фундамент простоты, на котором все и
базировалось.
Прошло по крайней мере триста лет, описываемых авторами книги весьма
подробно, прежде чем появилось учение о Настоящих - о людях,обладающих
звездами.
Согласно этой гипотезе, существуют только несколько тысяч вечноживу-
щих людей, чьи звезды сияли над нами вечно. Большинство же людей не име-
ло никогда своих звезд, и не играло никакой роли в мире.
Сразу же возникла группа энтузиастов, секта в секте, направившая свои
усилия на поиск Настоящих. Первый же шарлатан, объявивший себя Настоящим
был проверен - в скрытом под землей храме секты его торжественно убили.
Звездное небо от этого не изменилось, и оказалось, что лжец понес заслу-
женное наказание. Так началась самая кровавая эпоха в истории секты.
