помнил это, но его напряженная поза не была признаком неудобства. Он был
вполне доволен собой - просто он всегда сидел так.
В основном говорил Поттер, указывая в окно.
- Это два вулкана, вы видите их, мистер Реннер? Видите вон те,
похожие на ящики образования возле вершины каждого? Это атмосферный
контроль, без него наша атмосфера скоро стала бы совсем грязной.
- Но ведь вы не могли делать этого во время Гражданских войн. Как же
вы жили тогда?
- Плохо.
Пейзаж был рассечен странными резкими линиями. Там была мешанина
обработанных полей, а тут почти безжизненные места, почти лунный пейзаж,
правда, смягченный эрозией. Странно было видеть широкие реки, беззаботно
переходящие из полей в пустыню. Сорной травы не было - ничто не росло в
дикой форме. У рощ, мимо которых они сейчас проезжали, были такие же
резкие границы и строгий порядок, как у широких полос цветочных клумб,
которые проехали раньше.
- Вы живете на Новой Шотландии уже триста лет, - сказал Реннер. -
Почему все до сих пор выглядит таким образом? Я думал, что сейчас у вас
уже есть слой пахотной почвы, и в нее посажены семена. Часть земли можно
было отдать дикой природе.
- Часто ли на колониальных мирах обработанные земли возвращаются к
своему прежнему состоянию? В нашей истории люди расселяются быстрее, чем
появляется пахотная почва, - Поттер вдруг сел прямо. - Смотрите вперед. Мы
въезжаем в Кветтин Пэтч.
Вагон мягко затормозил. Двери открылись, и часть пассажиров вышла.
Военные тоже вышли с Поттером во главе. Он двигался почти прыжками - это
был его родной город.
Реннер вдруг остановился.
- Смотрите, Глаз Мурчисона виден днем!
Это была правда. Звезда была высоко на востоке - красная искра, едва
заметная на голубом небе.
- А вот Лицо Господа не разглядишь.
Головы повернулись в сторону военных, и Поттер мягко сказал:
- Мистер Реннер, здесь не следует называть это Лицом Господа.
- Да? А почему?
- Иеговисты называют это Его Лицом. Они никогда не упоминают Господа
прямо. Хороший прихожанин верит, что это всего лишь Угольный Мешок.
- Везде называют это Лицом Господа - неважно, хорошие прихожане или
нет.
- Везде, где нет иеговистов. Если мы пойдем в этом направлении, то
еще до темноты доберемся до Церкви Его Имени.
Кветтин Пэтч был маленькой деревней, окруженной пшеничными полями.
Дорога была широким базальтовым потоком с волнистой поверхностью,
как-будто здесь текла лава. Реннер предположил, что когда-то здесь садился
космический корабль, образовав этот поток задолго до того, как вдоль него
поднялись здания.
- А откуда взялись иеговисты? - спросил Реннер.
- Об этом есть легенда, - сказал Поттер и остановился. - А может, и
не легенда. По словам иеговистов, Лицо Господа однажды просыпалось.
- Что?
- Он открывал свой единственный глаз.
- Это произошло, когда мошкиты использовали свои лазерные пушки для
запуска солнечного паруса. И никаких данных об этом?
- Верно, - Поттер подумал. - Это случилось во время Гражданских войн.
Вы знаете, война нанесла нам громадный ущерб. Новая Шотландия осталась
верна Империи, а Новая Ирландия - нет. Пятьдесят или около того лет мы
сражались друг с другом, пока межзвездные корабли не кончились, и связь со
звездами оборвалась. Потом, в 2870 году, в систему вошел корабль. Это был
"Лей Кратер", торговый корабль, переделанный для ведения войны, с
действующим Полем Лэнгстона и трюмом, полным торпед. Даже со всеми своими
повреждениями он был самым мощным кораблем в системе Новой Каледонии. С
его помощью мы уничтожили предателей Новой Ирландии.
- Это было сто пятьдесят лет назад, а ты рассказываешь так, как будто
сам жил тогда.
Поттер улыбнулся.
- Мы здесь принимаем нашу историю очень близко к сердцу.
- Да, конечно, - сказал Стели.
- Вы спрашивали о планах, - сказал Поттер. - Университетские записи
ничего не говорят. Как известно, некоторые из компьютерных записей были
уничтожены во время войны. Что-то произошло с Глазом, это точно, но это
должно было случиться после войны. Иначе это не произвело бы большого
впечатления.
- Но почему нет? Лицо... этот Глаз является крупнейшей и самой яркой
звездой вашего неба.
Поттер невесело улыбнулся.
- Но не во время войны. Я читал дневники. Люди прятались под
университетским Полем Лэнгстона, а когда вышли наружу, то увидели на небе
поле боя со странными огнями и вспышками взрывающихся кораблей. Только
после окончания войны люди вновь стали смотреть на небо. Позднее астрономы
попытались изучить, что же произошло с Глазом, а потом Говарда Литлмида
посетило божественное вдохновение.
- И он решил, что Лицо Господа было именно тем, на что оно походило.
- Да, так он и решил. И убедил в этом многих людей. Вот мы и на
месте, джентльмены.
Церковь Его Имени была одновременно внушительной и довольно
ободранной. Это было каменное строение, способное выдержать века - и
выдержавшее их. Однако, камень был поношен, как будто испещрен
пескоструйными штормами, перемычки и карнизы потрескались, стены покрывали
инициалы и непристойности, выжженные лазерами.
Священник был высоким, круглым человеком с мягким уступчивым
взглядом, однако, он оказался неожиданно тверд в своем отказе пустить их
внутрь. Получилось не слишком хорошо, когда Поттер сказал, что является
горожанином. Церковь Его Имени и священник много вынесли от рук горожан.
- Неужели ты думаешь, что мы действительно хотим что-то осквернить? -
сказал ему Реннер.
- Вы неверующие. Какое дело привело вас сюда?
- Мы только хотим увидеть картину У... Его Лица во всем его величии.
Увидев это, мы уйдем. Если ты не пустишь нас, мы можем заставить тебя
силой. Это касается Военного Флота.
Священник презрительно взглянул на него.
- Это Новая Шотландия, а не какая-нибудь примитивная колония,
оккупированная Флотом. Вам требуется приказ Вице-короля, чтобы войти сюда
силой. Вы же не туристы.
- Ты слышал о зонде чужаков?
Священник утратил часть своей уверенности.
- Да.
- Мы верим, что его запустили лазерными пушками с Мошки.
Это привело священника в замешательство, но затем он захохотал и
смеялся долго и громко. Еще продолжая смеяться, он ввел их вовнутрь. Не
говоря ни слова, он провел их по потрескавшемуся кафелю через весь зал, а
затем в главное святилище. Потом он встал в стороне, глядя на их лица.
Лицо Господа занимало половину стены. Это было похоже на огромную
голограмму. Звезды у края были слегка размазаны, что бывало только с очень
старыми голограммами. Кроме того, было чувство взгляда в бесконечность.
Глаз на этом Лице горел чистым зеленым огнем пугающей интенсивности.
Чисто-зеленым с красным пятнышком на нем.
- Боже мой! - сказал Стели и поспешно добавил: - То есть, я хотел
сказать... Вот это сила! Какую индустриальную мощь должен иметь мир, чтобы
послать такой свет за тридцать пять световых лет!
- Мне казалось, что я запомнил это лучше... - прошептал Поттер.
- Вы увидели! - пропел священник. - И по-вашему, это может быть
природным феноменом? Итак, вам этого достаточно?
- Да, - сказал Реннер, и они вышли.
Снаружи они остановились, освещенные солнцем. Реннер покачал головой.
- Я нисколько не порицаю Литлмида, - сказал он. - Удивительно, как он
не обратил в свою веру каждого человека на планете.
- Мы довольно упрямы, - сказал Поттер. - Этот поглядывающий искоса
силуэт на ночном небе слишком очевиден, слишком...
- Глуп! - подсказал Реннер.
- Да. На Новой Шотландии люди не терпят обращения с собой как с
тупицами, даже с Его стороны.
Вспомнив гниющее здание с его потрепанным внутренним видом, Реннер
сказал:
- Похоже, Церковь Его Имени переживает худшие дни с тех пор, как
Литлмид увидел свет.
- Верно. В 2902 году свет погас. Сто пятнадцать лет назад. Это
событие очень хорошо задокументировано. На этом астрономия здесь кончилась
- до возвращения Империи.
- Мошка погасла вдруг?
Поттер пожал плечами.
- Никто не знает. Это произошло, когда мы были повернуты к ней другой
стороной. Вы, конечно, заметили, что цивилизация здесь отвоевала не так
много места у бесплодного мира. Мистер Реннер, когда той ночью Угольный
Мешок поднялся из-за горизонта, он выглядел уже, как слепой человек. Для
иеговистов это было так, словно Господ снова заснул.
- Забыв про них?
- Говард Литлмид принял большую дозу снотворного. Иеговисты говорят,
что он торопился на встречу с Господом.
- Вероятно, такое объяснение было необходимым, - сказал Реннер. -
Что-то вы притихли, мистер Стели.
Хорст мрачно взглянул вверх.
- Они могут построить лазерную пушку, которая ярко сияет на нашем
небе, а мы готовим туда военную экспедицию!
СПУСК В АД
С большим трудом удалось собрать всех на ангарной палубе. Закрытые
ангарные двери были единственным достаточно большим пространством,
способным одновременно вместить команду корабля и научный персонал, но
даже здесь была жуткая давка.
Отделение ангара было забито механизмами: посадочная шлюпка, баркас и
катер, оборудование для научных исследований, корабельные запасы и всякое
прочее, чьего назначения Блейн даже не знал. Люди доктора Хорвата
настаивали на погрузке почти каждого прибора, используемого при их работе,
на случай, если он вдруг им понадобится, и военные с трудом сдерживали
этот натиск, поскольку экспедиций такого рода до сих пор не было.
Сейчас огромное пространство было заполнено до краев. Вице-король
Меррилл, министр Армстронг, адмирал Кренстон, кардинал Рэнсдорф и
множество менее высоких гостей стояли вокруг, и Род надеялся, что его
подчиненные сумели как следует подготовиться к отлету. Последние дни были
заполнены неизбежной спешкой, главным образом, общественными делами, и для
важной работы по подготовке корабля оставалось мало времени. Сейчас,
ожидая последнюю церемонию, Род мечтал поскорее убраться из жизни столицы
и остаться на борту своего корабля, подобно отшельнику. Следующий год или
около того он будет под началом адмирала Кутузова, и Род подозревал, что
адмирал не совсем доволен командиром подчиненного ему корабля. Русский был
явно далек от церемонии, проходившей на ангарных дверях "Мак-Артура".
Не заметить его было невозможно. Кутузов был массивным, плотным
мужчиной с тяжеловесным чувством юмора. Он походил на деятелей из учебника
по русской истории и говорил точно так же. Частично это было следствием
его воспитания на Св. Екатерине, но главную роль играл его личный выбор.
Кутузов проводил многие часы, изучая древнерусские обычаи и усваивая
многие из них. Мостик его флагманского корабля был украшен иконами, в
каюте кипел самовар с чаем, а команда изучала то, что, как считал Кутузов,
было точной копией казацких танцев.
Во Флоте укрепилось мнение, что это - человек-универсал: в высшей
степени компетентный, непоколебимо выполняющий любые приказы, отданные
ему, и настолько нуждающийся в человеческом сострадании, что рядом с ним
люди чувствовали себя неудобно. Поскольку Флот и Парламент официально
одобрили акцию Кутузова, приказавшего уничтожить восставшую планету, -
Имперский совет установил, что суровая мера предотвратила распространение
мятежа по всему Сектору - адмирала приглашали на все общественные
мероприятия, но никто не огорчался, когда он отказывался от приглашения.
- Главная проблема - это безумные русские обычаи, - заметил Синклер,
