союзники "нацистов-коммунистов" и в "изменники России" ("За Россию" №
2, 1993)... Логика тут проста: коммунисты против Ельцина, значит тот,
кто против Ельцина - коммунист.
Эта логика, только с обратным знаком, свойственна и той части
патриотического движения, которая действительно связала себя с
коммунистами. Там автора этих строк тоже объявили "врагом России" - но
по прямо противоположной причине: из-за нежелания идти на
"красно-белый" союз и считать сталинский режим "высшим этапом развития
русской государственности вообще" - "вот почему русофобом такого рода
стал М. Назаров" ("Правда", 22.12.93).
Однако, чтобы по настоящему рассмотреть границу нынешнего
противостояния между добром и злом в России - не мешает разобраться и
в сути нынешнего коммунизма.
5. Патриотическое движение и коммунисты
Коммунистам следует посвятить отдельную главку уже потому, что за
их партийный список отдали голоса 12 % участников выборов - лишь
немногим меньше, чем за "Выбор России". К тому же немало коммунистов
числится в Аграрной партии. Но вряд ли их сегодня следует опасаться
больше, чем Жириновского: _коммунистическая идеология потерпела в
России необратимое поражение._ И думается, поверженного противника
можно анализировать более спокойно, без эмоций недавней борьбы.
Показательно, что сейчас в коммунистическом движении бывших
номенклатурщиков и идеологов почти нет - это рядовые коммунисты, часто
пожилые. В отличие от прежних времен, никаких привилегий им это не
дает, одни лишь неприятности. Они все еще ходят под красным флагом -
лишь поскольку оказались ему более верны, чем их верхушка
перекрасившаяся в "демократов". В сущности, они и протестуют против
предательства интересов страны своей верхушкой (Горбачевым, Ельциным,
Яковлевым и т.д.). Но насколько их требования руководствуются
коммунистической идеологией - ведь они уже не собираются запрещать
религию или частную собственность? Не протестуют ли они прежде всего
против нарастающего хаоса, хоть и предлагают негодные средства?
Не диктуется ли порою их неприятие происходящего - чувством
личного долга и той жертвенностью, которую в русских людях не смог
уничтожить коммунизм, а лишь эксплуатировал в своих целях? Не связано
ли для многих из них с красным цветом само понятие патриотизма и
государственности, которую в этот цвет окрасил Сталин, но за которую
кому-то приходилось проливать свою кровь? Учитывая всю сложность
судьбы таких людей, наших отцов, не уместны ли для преодоления таких
коммунистических пережитков - терпеливое просвещение и милосердие,
переориентация их жертвенности на служение истинным ценностям?
Даже многие из нынешних коммунистических лидеров, по сути,
перешли на позиции социал-демократов - подобно тому, как это сделали
их собратья в других странах бывшего соцлагеря. Так, глава
коммунистической фракции в парламенте Г. Зюганов считает, что
"марксистско-ленинская концепция не только устарела, но и во многом
была неверна" ("Родные просторы" № 3, 1993). Нет оснований считать это
только лицемерием: сделать этот вывод их заставила сама жизнь. И
вероятно, эта эволюция еще не закончилась. Агрессивные же группировки
вроде Анпилова или статьи, подобные цитированной из "Правды" - скорее
исключения.
Обо всем этом напомнил даже столь известный антикоммунист, как
папа римский. Выступая в Риге, он сказал, что сейчас "речь идет не
столько о возвращении коммунизма как такового, сколько о реакции на
неэффективность новых властей" ("Новое русское слово", 22.12.93).
То есть, именно будучи противником коммунистической идеологии,
нынешних коммунистов лучше не демонизировать, а анализировать. Русские
религиозные мыслители говорили: чтобы победить духовную "ложь"
социализма, нужно понять его частичную "правду" - стремление к большей
социальной справедливости - и бороться за эту правду на верном,
христианском пути. Как раз наступившие времена с узаконенной
социальной несправедливостью, культом "делания денег" и освященным
эгоизмом - вновь питают социализм как понятную, но
примитивно-уравнительную реакцию на эти явления. Однако и метод борьбы
с ним остается тот же: отделять "ложь" от "правды".
В любом случае, запретить коммунистов никому не удастся,
отправить на Луну тоже, значит надо заниматься их терпеливым
просвещением. Ведь они часть нашего народа, а будучи христианами мы
должны отделять грех от грешника в своих ближних: бороться против
первого, спасать вторых. Часто их "коммунизм" объясняется
недостаточной образованностью. Но для эффективного преодоления того, в
чем они глубоко не правы, надо согласиться с тем, в чем они правы. На
подобной основе и в западных парламентах случается совпадение мнений
некоммунистов с коммунистами. Все это диктуется элементарным здравым
смыслом, благодаря чему коммунисты и собрали свои голоса на выборах, а
не потому что они за "тоталитаризм".
Здравый смысл вообще отвергает политические доктрины,
предписанные "раз и навсегда". В частности, даже rocплан далеко не
всегда представляет из себя "социалистическую глупость"; в годы войны
и в США промышленность переводилась на директивное управление. Все
зависит от конкретной ситуации, в которую попадает страна -
подчеркивал духовный отец немецкого экономического чуда О. фон
Нелл-Брейнинг ("Посев" № 5, 1981). Рыночное саморегулирование вообще
применимо далеко не ко всем отраслям; ведь на Западе значительная
часть экономики, прежде всего тяжелая промышленность и инфраструктура,
находится под контролем государства. А уж из нынешней катастрофы, в
которую ввергнута Россия чикагскими спецами и ельцинскими "дураками с
инициативой", можно выбраться только восстановлением государственного
управления экономикой, включая замораживание цен, при постепенном
поощрении снизу всех видов производства. В этом с коммунистами можно
согласиться.
Все это, однако, не значит, что патриотическому движению
допустимо политически объединяться даже с такими "неокоммунистами",
как бы они на это ни обижались. Они "перековались" в патриотов именно
под давлением необходимости, а не сознательно усвоив русскую духовную
традицию. Они не покаялись в утопичности своих исходных постулатов и в
кровавой цене, заплаченной за попытку их осуществления. Они не
отказались ни от названия коммунистов, ни от своей антихристианской
символики, так и не поняв ее смысла. Поэтому их узкий духовный и
исторический кругозор по-прежнему остается одним из тормозов и в
восстановлении легитимности российской власти, и в преодолении
нынешних разрушительных реформ.
Так, парламент проиграл именно из-за того, что не преодолел в
себе подобной узости. Даже если у него и можно было отметить
постепенное национально-государственное прозрение, по сравнению с
западнической президентской командой (показательно их противоположное
отношение к активности зарубежных сект в России или к проблеме Крыма),
- большинство парламентариев так и не стало подлинно национальной
властью, они не смогли даже принять русский герб. Не смог парламент и
отмежеваться от красных флагов, окруживших его в те роковые дни - что
позволило выдать его сопротивление за "коммунистическое".
В этой статье к столь жестоко расстрелянному парламенту проявлено
максимальное сочувствие. Но невозможно закрыть глаза на его
неспособность победить команду Ельцина. Это можно было сделать, лишь
поднявшись духовно выше нее: проявив себя как национальная власть,
сознающая всю историософию нашего нового Смутного времени.
В полемике о "красно-белом" союзе мне не раз приходилось касаться
этого основополагающего тезиса - и сразу после Августа 1991-го
("Литературная Россия" № 43, 1991), и незадолго до сентябрьских
событий (интервью газете "День" № 31, 1993): "Если в той гражданской
войне боролись проигравший Февраль против победившего Октября, то
теперь история как бы пошла в обратном направлении - в направлении
духовной реставрации России. С августа 1991-го "красная оппозиция" -
это уже проигравший Октябрь напрасно пытается бороться с вернувшимся к
власти Февралем. Подлинное же русское движение, которому предстоит
преодолеть неофевралистов и вернуть нас к настоящей России, еще только
формируется. Но оно должно, наконец, увидеть эту раскладку сил во всей
ее исторической полноте... Русский народ истосковался по правде - в
этом сила настоящей русской оппозиции, а не в компромиссных союзах".
К сожалению, немалая часть патриотического движения в эти годы,
видя в "красной" оппозиции своего союзника, не оказала на него
должного воспитующего влияния и не отстроила своей независимой силы -
но дискредитировала патриотизм таким союзом. Ельцин воспользовался
этим, чтобы ударить по тем и другим, и даже по антикоммунистическим
организациям. Особенно ухудшилось положение патриотической печати, ибо
охотников поддерживать ее финансово, идя на конфликт с установившейся
после октября "демократу рой", стало намного меньше.
Однако, главная причина того, почему часть патриотов пошла на
союз с коммунистами - они выглядят меньшим злом на фоне нарастающей
иностранной опасности. Именно этот фактор стал решающим в пролегании
нынешней "линии фронта" в России.
6. "Мы находимся в гуще российско-американской совместной революции"
Слова, вынесенные в этот подзаголовок, президент Российской
Федерации Ельцин произнес 14 января 1994 года на пресс-конференции в
связи с визитом в Москву президента США Клинтона ("Русская мысль",
20-26.1.94). И в данном случае с Ельциным трудно не согласиться. Запад
стал активнейшим политическим участником всех путчей российских
"реформаторов", демонстрируя свое готтентотское понимание законности:
когда "наши" крадут корову и соседей - это законно; когда соседи
крадут корову у "наших" - это незаконно. (Примеры ниже приведем лишь
для иллюстрации правовой стороны, не вдаваясь в оценку действовавших
сил.)
Так, в августе 1991 г. смена курса правительством СССР была
названа "антиконституционным путчем" - лишь на том основании, что в
нем не участвовал (это еще не выяснено) президент СССР Горбачев; в
поддержку его (главы КПСС!) и Ельцина по всему миру шла дезинформация
о "гибели защитников Белого дома на баррикадах" - на которые никто не
нападал... Но последовавшие действия Ельцина против того же Горбачева,
с антиконституционным подчинением союзных министерств и армии, с
назначением губернаторов по всей стране - это Запад воспринял с
аплодисментами...
Под такие же аплодисменты прошел Беловежский путч, разрушивший
единое государство в нарушение и существовавшей конституции, и
результата мартовского референдума 1991 г., и Хельсинкского Акта о
неизменности государственных границ. И вопреки исторической
справедливости: страна расчленена по произвольным большевицким
границам, на которые задним числом натянули и Хельсинкский Акт.
Кравчуку - украинскому коммунистическому идеологу - за это простили и
его поддержку ГКЧП...
Когда Шеварднадзе сделал в Грузии именно то, что приписывали в
Москве ГКЧП - штурм здания президента (заметим: давнего
антикоммуниста, получившего в 1991 году на всенародных выборах 87 %
голосов) - Запад похвалил и этот "миротворческий акт" с убийством
двухсот человек, и последовавшую "победу Шеварднадзе на
демократических выборах", стараясь не упоминать, что он был на них
