Наконец раздался призыв к тишине.
- Поблагодарим нашего героя за блестящее выступление! Отличная
работа, Стейн!
"Торг."
Еще один шквал умственной речи. Элизабет мгновенно настроилась на
нее. Нимало не удивившись, она осознала, что Стейна выставили на торги как
кандидата на Отборочный Турнир. Поскольку бывший бурильщик представлял
собой один из самых внушительных экземпляров, появившихся в изгнании за
прошедшее десятилетие, азартные гуманоиды довели торги до беспрецедентного
уровня. Они предлагали короне, номинально владеющей всеми исключительно
одаренными путешественниками во времени, свои услуги, свои метафункции,
свои богатства, свою челядь, как в торквесах, так и без оных.
"Три сотни серых за королевского гвардейца!"
"Мои гранитные копи в Пиренеях!"
"Знаменитая танцовщица Канда-Канда с кордебалетом!"
"Сотня самых быстрых рысаков в золотой сбруе!"
"Смерть Делбета!!!"
- Стоп! - Король поднялся с трона и окинул взглядом встревоженное
собрание.
Стейн неподвижно стоял посреди зала, уперев острие меча в выложенный
плиткой пол.
- Кто сделал последнюю ставку? - елейным голосом спросил Тагдал. -
Кто столь высоко оценивает силу этого воина, что за нее готов сразиться с
Огнеметателем?
Публика, оробев, придерживала языки и мысли.
- Я, - отозвался Эйкен Драм.
Послышался общий вздох удивления и облегчения. Тагдал громко
засмеялся; спустя мгновение к нему присоединились Нантусвель и остальные.
Дерзкий вызов, брошенный человеком, всколыхнул весь зал.
Элизабет проникла в мозг Эйкена по единственному отведенному для
людей каналу.
"Ты что, спятил?"
"А ты сама попытай ум Тэгги, Элизабэби, и убедишься, что его заветное
желание - истребить мерзавца фирвулага Делбета Огнеметателя. Вот я и
рискнул."
"Ради Стейна? Псих и шут Эйкен играет жизнью друга?!"
"Послушай, Элизадурабет! Я хочу спасти уязвимого малыша! Иначе
военная школа тану необратимо перезарядит психическую энергию нашего
скандинава."
"Да... черт возьми. С этим не поспоришь."
"А мне ничто не грозит. Может, Сьюки тоже удастся отстоять. Знаешь, я
и впрямь закусил удила, когда тупоголовые тану надели мне торквес."
"Подозреваю. Но не больно-то хорохорься. Тебе несдобровать, если они
нас запеленгуют! Нам обоим плохо придется, если они расшифруют наш
диалог."
"Отвлекись, отвлекись, отвлекись!"
Телепатическое общение между Эйкеном и Элизабет заняло долю секунды.
Герольд яростно звенел цепью, призывая к тишине, а тем временем плут в
сверкающем костюме вышел из-за стола и встал рядом со Стейном.
- Говори, Эйкен Драм! - вымолвил король, когда шум стих.
Коротышка сорвал с головы шляпу и раскланялся. Пока он
разглагольствовал, его тонкие умственные импульсы обрабатывали сознание
аудитории. Слова Эйкена показались всем очень убедительными, обезоружили
даже закоренелых скептиков.
- Понимаю, друзья, мое предложение удивило вас. Само предприятие вы
воспринимаете как неслыханную наглость с моей стороны и к тому же никак в
толк не возьмете, откуда мне известно про монстра Делбета, чтоб я, едва
прибыв к вам, решился на его ликвидацию. Вам это кажется невероятным, не
так ли? Какой-то ничтожный серебряный торквес, без году неделя, а туда же
- берется за то, что до сих пор не удавалось даже вашим прославленным
рыцарям!
Позвольте объяснить вам, как обстоит дело. Я не такой, как все люди!
Уверен, вы еще не встречали мне подобного. А великан рядом со мной - мой
друг. И я боюсь, что добрейшая королева права: он не из тех, кому серый
торквес продлит жизнь. Жесткие приемы вашей военной школы сотрут всю
целительскую работу, которую малышка Сью Гвен и леди Элизабет проделали у
него в мозгу для оздоровления травмированной психики. Я хочу спасти Стейна
и потому забираю его у вас. Но взамен просто обязан предложить вам
справедливую компенсацию.
Вот только что вы изо всех сил пытались заглянуть в мое сознание. Но
вам не удалось! Никому, даже королю Тагдалу! Элизабет, и та уже не может
меня обследовать. К вашему сведению: торквес, который нацепили мне в
Надвратном Замке, спровоцировал цепную реакцию в моем мозгу, и ее уже не
остановишь. Что, страшно? Вот и вашему лорду Крейну было страшно. Но не
бойтесь! Я не собираюсь причинять вам зла. В сущности, мне нравится почти
все, что я вижу в вашем мире, и чем больше я в него вживаюсь, тем светлее
мне рисуются наши совместные перспективы. А посему позвольте мне
высказаться до конца, прежде чем дадите волю своему страху и попытаетесь
меня прихлопнуть. Хотите верьте - хотите нет, но я намерен удвоить,
утроить, удесятерить ваше нынешнее величие.
Но сначала о Делбете. Я видел шаровые молнии в мозгу короля Тагдала и
из чистого любопытства обследовал его, пока мы ели, пили и развлекались. А
когда начались торги, я сказал себе: "Почему бы и нет?" И, согласно вашему
обычаю, предложил свои услуги. Уверен, что смогу вырвать с корнем угрозу
фирвулагов. Так что думайте, братья по разуму! И вы, Верховный Властитель!
Я лишь на мгновение покажу вам, что растет и набирает силу внутри моего
черепа. А уж ваше дело решать, как ко мне относиться: как к союзнику или
как к слуге...
Он действительно приоткрыл перед ними завесу своего разума, и тану,
мешая друг другу, ринулись внутрь.
Элизабет воспользовалась суматохой, чтобы покопаться в мозгах
гуманоидов. Устремленный на нее взгляд Эйкена свидетельствовал о чуть
насмешливом признании ее мастерства. В пароксизме возбуждения тану вряд ли
отдавали себе отчет, во что могут превратиться увиденные ими умственные
ростки. А Элизабет уже точно знала.
"Да, Эйкен, малыш, Галактическое Содружество в добрый час избавилось
от тебя!"
"Ты глянь, глянь на этих недоносков! Тычутся, словно слепые котята!"
"Не скажи... Кое-кто из них не так слеп. Заметил?"
"Хм! Ага!.. Ты кто ж будешь, старушонка?"
"Мейвар. Я еще с тех пор, как прибыл Корабль, поджидаю парня вроде
тебя. Я старая ведьма, возглавляю Гильдию Экстрасенсов. Айда ко мне на
практику, и все будет так, как ты замыслил. Если не струсишь, конечно..."
Звякнула цепь тишины. Великие и малые инспектора очумело вылетели из
ума Эйкена. Тот вежливо посторонился, пропуская последними Элизабет и
Мейвар, затем снова поставил барьер.
- Ну что, позволим ему? - громко спросил король Тагдал.
- Сланшл! - откликнулось собрание.
- Пусть попытает счастья, а храбрейшие из нас станут свидетелями его
победы или гибели, верно?
- Сланшл!
Теперь голос короля был едва слышен.
- А кто возьмет к себе этого опасного павлина и познакомит с нашим
образом жизни?
Слева от него из-за стола поднялась тощая фигура и вышла в центр
зала, опираясь на толстую золотую клюку. На темно-фиолетовом, почти черном
ее балахоне сверкали золотые звезды, под капюшоном не было видно
поразительного уродства черт, но когда она приблизилась вплотную к двоим
путешественникам, те едва не отшатнулись.
- Я, Мейвар - Создательница Королей, беру его под свое
покровительство, - заявила старуха. - Ну что, пойдешь со мной, умник?
Будешь благоразумен - ходить тебе в золотом торквесе, а то и повыше куда
подымешься. А твой приятель пускай малость поучится военному искусству,
пока не придет время бросить вызов Делбету.
- Стейн! - крикнула Сьюки.
Старая карга засмеялась и обратилась к Эйкену уже на потаенной волне:
"Вопреки моему союзнику Дионкету я позабочусь, чтобы она досталась
этому серому красавчику, если твоя похвальба не окажется пустой. Ну что,
по рукам?"
Коротышка в золотом костюме раскрыл объятия уродливой старухе из
племени тану. Та наклонилась к нему, и они скрепили уговор поцелуем. Потом
вместе вышли из зала, а Стейн, точно во сне, потянулся за ними. Герольд
резко взмахнул рукой, подавая знак музыкантам, и те разразились
зажигательной танцевальной мелодией. Танцоры буквально силой вытягивали
осоловевших гостей на площадку.
Тагдал не сводил глаз со странной троицы, медленно шествовавшей к
выходу из зала. С тех пор как старуха в фиолетовом балахоне поднялась
из-за стола, ни один мускул не дрогнул в его лице. Теперь же тусклые
зеленые глаза его будто возвратились к жизни. Он улыбнулся и поднял свой
кубок; сидящие справа и слева от трона последовали его примеру.
- Ну как, выпьем сейчас за здоровье Эйкена Драма или подождем, пока
не убедимся, что достопочтенная леди Мейвар сделала правильный выбор?
Кубок в монаршей руке дрогнул. Малиновое вино полилось на
полированную столешницу, будто свежая кровь. Тагдал опрокинул кубок в
образовавшуюся лужицу, вскочил и выбежал через задрапированную портьерами
дверь. Королева поспешила за ним.
Сьюки подошла к Элизабет. Глаза ее были сухи, но в душе она рыдала.
- Что случилось? Я не понимаю, почему Стейн и Эйкен пошли за
старухой?
"Терпение, моя названая сестренка, я объясню..."
- Создательница Королей! - Брайан тупо уставился на обеих женщин,
затем нетвердой рукой поднял свой алмазноглазый золотолицый кубок-череп. -
Мейвар - Создательница Королей - так называл ее Крейн. Чертова легенда!
Чертов мир! Сланшл! Да здравствует король! - Вылив содержимое кубка себе в
глотку, он рухнул на стол.
- Я думаю, - заявила Элизабет, - праздник закончен.
4
Королева Нантусвель и трое ее отпрысков гуляли по саду; поскольку
воздух был еще по-утреннему прохладен, коронованная особа
предусмотрительно кутала в накидку себя и свой страх.
Нантусвель сорвала цветок жимолости и сделала приглашающий жест. На
цветок опустилась колибри, ее радужное оперение сверкнуло в солнечных
лучах. Она напилась нектара и претерпела изучающее проникновение королевы
в свой птичий мозг. Когда оно закончилось, птичка, жужжа, помельтешила
немного перед лицом Нантусвель, затем юркнула в листву лимонного дерева.
- Смотри, мама, - предупредил Имидол, - колибри коварны. Не успеешь
моргнуть, как вопьется в глаз, едва почует угрозу. Нам не следовало
выпускать их из клетки.
- Но я люблю их, - возразила королева и со смехом отбросила цветок. -
Они это знают и никогда не причинят мне зла.
На ней было бледно-голубое платье. Огненно-рыжие волосы заплетены в
косу и уложены вокруг головы в виде короны.
- Ты слишком доверчива, - заметил Куллукет.
Остальные двое только того и ждали.
Имидол, младший и самый агрессивный, ворвался к ней в мозг со всей
метапринудительной силой своей натуры.
"Даже внешне безобидные создания могут быть опасны. Возьми хоть
женщин! Загнанные в угол, они порой потрясают нас яростными психическими
вспышками как раз тогда, когда мы ждем от них мягкой уступчивости."
- Новая женщина, активная... не нравится она мне, - вставила
Риганона.
Куллукет взял мать под руку и повел по широким ступеням на лужайку,
окруженную цветущим кустарником. На середине лужайки стоял небольшой
мраморный павильон.
- Присядем здесь, мама. Надо все обсудить, дело не терпит.
- Да, наверное, ты прав, - вздохнула Нантусвель.
Куллукет ободряюще улыбнулся, и мать ответила ему полным любви
взглядом. Из троих взрослых детей он больше всего похож на нее: те же
широко расставленные сапфировые глаза, тот же высокий лоб. Но, несмотря на
красоту, незаурядные корректирующие способности и кровное родство, братья
и сестры редко прибегают к его советам. Может, правду говорят, что
Куллукет слишком рьяно изучает природу боли?
