больниц. Элен только что перенесла операцию, ей необходим покой, Грэг и
Эмили уже уходят.
- А сам-то ты что здесь делаешь? Я, слава Богу, умею считать до трех!
Так вот, ты - третий.
Зак лязгнул зубами. Едва сдерживаясь, он проскрипел:
- Я не посетитель. Я врач.
- А я отец!
- Не спорю. Но вести себя вы так и не научились.
- Слушай, ты...
- Хватит, дедушка, - натянутым голосом вдруг сказала Эмили. В эту ми-
нуту дед рванулся к Заку, но она решительно встала между ними. - Немед-
ленно прекрати! - На ее щеках вспыхнули яркие пятна. - Как ты можешь!
Мама плохо себя чувствует, а ты ведешь себя как испорченный ребенок...
- Эмили! - выдохнула Элен.
Гнев ее отца теперь был целиком направлен на внучку.
- Ах ты, паршивка! Как ты смеешь так со мной разговаривать? Мала еще
поднимать на меня хвост.
И действительно, подумала Элен, как только Эмили посмела? Она с изум-
лением воззрилась на дочь, стрункой застывшую между двумя мужчинами. Ку-
лаки ее были судорожно сжаты, тело подалось вперед. Элен смотрела на нее
с ужасом и восхищением. Еще никто не осмеливался так говорить с ее
властным отцом, кроме, пожалуй, Зака, а уж Эмили и подавно. Девочка
всегда была с дедом мягка и уступчива.
- Как ты смеешь? - повторил старик со все нарастающей яростью. - О
Боже! - Он с ненавистью посмотрел на Зака. - Всего несколько недель она
провела в обществе твоего сыночка, но этого оказалось вполне достаточно!
Она стала такой же грубой и невоспитанной, как и он. Похоже, это зараз-
но.
- Это уж слишком! - Зак сжал кулаки. - Всему есть предел.
Эмили в негодовании топнула ногой.
- С чего ты взял, что Грэг груб и невоспитан?! - выкрикнула она.
- В этом нет ничего удивительного, у него есть с кого брать пример!
Видать, в отца пошел.
- Я буду очень рада, если он пошел в своего отца, - внезапно успоко-
ившись, сказала Эмили. - С моей точки зрения, они оба просто великолеп-
ны. Лично мне они очень даже нравятся!
- А я тебе, значит, не нравлюсь, - усмехнулся ее дед.
Элен хотела вмешаться, немедленно прекратить эту ссору, но решила,
что сейчас лучше ничего не говорить - слишком силен был накал страстей.
Грэг тоже хранил молчание, лишь напряженно следил взглядом за спорящими.
Глаза Эмили сверкали, как два огромных изумруда.
- Заметь, дед, я этого не говорила, ты сам был вынужден это признать!
Взгляд старика стал холоден как лед.
- Я пришел сюда не для того, чтобы выслушивать оскорбления по своему
адресу!
- Да? И зачем же ты пришел? - язвительно поинтересовалась Эмили,
склонив голову набок. Сейчас ее волнение выдавали только руки, которые
она то сжимала в кулаки, то снова разжимала. - Насколько я помню, ты да-
же не поздоровался с мамой, не говоря уж о том, чтобы спросить о ее здо-
ровье.
Повернувшись к Элен, отец небрежно бросил:
- Я и без того вижу, что с ней все в порядке. - На лице его появилось
явное отвращение. - Какой же ты была дурой, что вышла за Нильсона, Элен.
А если ты позволишь Эмили выйти за его сына, будешь дурой вдвойне!
Элен пропустила его слова мимо ушей. Она задумчиво разглядывала доч-
ку. Вот она какая, оказывается!
Эмили напряглась, но в ее глазах появилось сожаление.
- Мама вовсе не дура. Не хочу показаться грубой, дедушка, но это ты
ведешь себя по-дурацки. Мне кажется, тебе невыносимо видеть, что кто-то
вокруг тебя счастлив. Ты считаешь нужным немедленно вмешаться и все ис-
портить. Это просто болезнь, дед! Это твое желание видеть страдание на
лицах окружающих...
- Я не желаю больше выслушивать эти гадости. - Он гордо вскинул голо-
ву. Высокий, несгибаемый, он возвышался над ними. Кинув взгляд в сторону
Элен, он процедил сквозь зубы: - С тобой, Элен, мы еще поговорим. Но
только тогда, когда ты наконец придешь в чувство и запретишь этой свое-
вольной девчонке выходить замуж. А теперь мне лучше удалиться.
Еще раз с ненавистью посмотрев на Зака, он повернулся на каблуках и
вышел из палаты.
Элен с трудом сглотнула и постаралась расслабиться. До прихода отца
она чувствовала усталость. Сейчас же по ней будто проехал трактор. Она
была совершенно раздавлена неприятной сценой, разыгравшейся у нее на
глазах.
Такой свою дочь она никогда не видела! Эмили росла очень спокойной,
уравновешенной девочкой, даже так называемый переходный период прошел
более или менее спокойно. Единственный раз она взбрыкнула, когда Элен
сообщила ей, что она собирается развестись с Заком и им обеим надо вер-
нуться под дедовскую крышу. Но даже тогда Эмили просто замкнулась в се-
бе. Другого выхода не было, и Элен решила, что время залечит душевные
раны дочери. Лишь вчера - только вчера! - узнав, что дочь попрежнему бы-
вает в "новой семье", она убедилась, что время никудышный лекарь.
Прикрыв глаза, Элен стала размышлять, хорошо ли она знает свою дочь.
Ей даже в страшном сне не могло привидеться, что Эмили может быть такой
упрямой, даже сварливой!
Над Элен склонился Зак, протягивая какуюто склянку.
- Выпей это, Элен. Тебе станет лучше.
- Ой, мамочка, прости меня, пожалуйста! - воскликнула Эмили, увидев
разлившуюся по щекам матери бледность. - Я не хотела... он сам... Прости
меня!
С этими словами она выпорхнула из палаты.
- До свидания, Элен, - вдруг подал голос Грэг. - Думаю, что ее сейчас
не надо оставлять одну. - И он поспешил вслед за Эмили.
Элен быстро смежила веки, но потом снова открыла глаза. Нет, ей это
не приснилось: перед ней стоял Зак, протягивая ей стакан с водой, чтобы
запить лекарство.
Увидев, что она успокоилась и наконец-то открыла глаза, он присел на
краешек кровати.
- "Ты рискуешь вызвать гнев старшей сестры, если она застанет тебя
сидящим на постели!" - чуть перефразировала она его слова. Сколько вре-
мени прошло с тех пор? - мелькнуло в ее голове. Час? Два? Десять? Заме-
тив, что Зак хочет встать, она покачала головой. - Нет, Зак, сиди. Тебя
это не касается.
- Я в этом не уверен.
Элен нахмурилась.
- Зак, что здесь только что было? Ты чтонибудь понял? Все шло так хо-
рошо, и вдруг... - Элен задумчиво покачала головой.
- И вдруг появился твой отец, - мягко сказал Зак, - и, как всегда,
испортил всю музыку.
Она внимательно посмотрела на него.
- Ты что-то от меня скрываешь. - Кивком головы она как бы поставила
точку под своим утверждением.
Нильсон словно надел на себя маску.
- Зак! - Элен попыталась его растормошить. - Ну скажи хоть что-ни-
будь! Я ведь не посторонний человек, в конце концов, я имею право знать.
Он передернул плечами, встал и заходил по палате, явно что-то обдумы-
вая.
- Элен, мне кажется, сейчас не самый лучший момент для выяснения от-
ношений! - раздраженно сказал он наконец.
- Прошу тебя, я хочу знать правду.
- Но ты только что перенесла операцию, - вздохнул Зак. - И как врач я
вообще не должен был допустить этой неприятной сцены.
Брови Элен взметнулись.
- Ты серьезно считаешь, что мог все это прекратить? Даже я решила не
вмешиваться, а ты... Достаточно посторонний человек...
Зак нетерпеливо прервал ее:
- Во-первых, я не такой уж и посторонний, а во-вторых, мне все-таки
следовало прекратить этот бессмысленный спор.
- Но ты же не мог знать, к чему это все приведет!
- Ты не понимаешь, Элен, я был уверен, что рано или поздно этот нарыв
прорвется! - вздохнул он.
Элен напряглась.
- Какой нарыв? Ты говоришь загадками.
- Элен, неужели ты до сих пор не поняла, почему Эмили предпочла сни-
мать квартиру?
Элен насупила брови. Почему он вдруг сменил тему? Уж не хочет ли он
сказать, что...
- Но это так элементарно, Зак! Зачем ломать голову? Эмили поступила в
колледж. И из новой квартиры ей просто было удобнее туда ездить.
Ее голос звучал уже менее уверенно - до нее начала доходить правда, в
которую она не могла - не имела права! - поверить.
Зак немного помолчал, давая ей время обдумать ситуацию. Да и ему са-
мому было не просто произнести приговор.
Наконец он собрался с мыслями и отчетливо произнес, внутренне обми-
рая:
- Да будет тебе известно, что Эмили ушла из дому только потому, что
не могла больше жить с дедом под одной крышей!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
- Я не хотел это говорить, Элен, честное слово. Ты сама меня вынуди-
ла!
Зак легонько погладил ее похолодевшую щеку своими длинными трепетными
пальцами.
- Понимаешь, - продолжил он, - тебе давно было пора узнать об истин-
ном положении вещей, просто сегодня не лучший для этого день!
Элен так и застыла. Ее дочка, ее маленькая прелестная Эмили не смогла
больше жить под одной крышей с дедом и предпочла покинуть их дом! Все
это не укладывалось в голове! Но у Элен не было повода не верить Заку.
Если уж он это сказал, значит, дело действительно приняло серьезный обо-
рот. Разве она сама только что не увидела ответ в горящих глазах дочери?
Элен подняла на него взгляд, полный боли и отчаяния.
- Господи, но почему?
Зак вздохнул.
- Об этом тебе следует поговорить с Эмили.
- Но сейчас я говорю с тобой, Зак! - Элен умоляюще смотрела на него.
- Я убеждена, что Эмили беспредельно тебе верит и, видимо, делится с то-
бой своими мыслями. Признаюсь, мне трудно об этом говорить, ведь это
значит, что Эмили с тобой более откровенна.
В голосе Элен не было горечи, она просто констатировала факты. Следо-
вательно, Эмили ей недостаточно доверяла. Элен была так уверена раньше,
что дочь всем делится с ней, но после всего происшедшего за эти два дня
она поняла, что где-то, наверное, совершила ошибку и теперь потеряла до-
верие Эмили.
Зак поднялся и быстро проговорил:
- Я не хочу рассорить тебя с Эмили.
- Я понимаю, Зак, и - спасибо тебе за все.
Элен тяжело вздохнула. Наконец она осознала, что Эмили полюбила Зака
всей душой и не хотела с ним расставаться. Она почувствовала в нем отца,
которого ей так не хватало. А вот Элен вечно была занята своей работой и
не могла уделять ей много времени.
Мысли Элен перенеслись на отца и на его взаимоотношения с внучкой. Он
придерживался старомодного мнения, что "с присутствием детей в доме надо
примириться, но к ним необязательно прислушиваться". Может быть, на него
так повлияло то обстоятельство, что он сам стал отцом очень поздно. Ему
было безразлично, что ребенок растет без отца, он всегда держался с
внучкой холодно и даже несколько отчужденно, что наверняка сыграло реша-
ющую роль в отношениях Эмили с Заком. Девочка наконец-то встретила муж-
чину, отца, которому была интересна ее маленькая жизнь.
Как поздно Элен это поняла. Но где были ее глаза раньше?
- В твоей жизни доминантой всегда был отец. Вот Эмили и восстала, она
не хотела повторить твою судьбу, - продолжал Зак. - Единственный раз
отец не смог вмешаться в твою жизнь - когда ты вышла за меня замуж.
Элен внутренне содрогнулась. Она всегда гордилась собой, считая, что
она энергичная, самостоятельная женщина, способная прокормить свою семью
и в доме поддерживать порядок.
Порядок она, может быть, и поддерживала, но командовал в доме отец.
Только он принимал решения. И на их свадьбе с Яном настоял именно он, а
она, уже тогда понимая, что ничего хорошего из этого брака не выйдет,
смолчала, подчинилась его воле. И после скоропостижной смерти матери
именно он решил, что им незачем жить отдельно. Наверное, Ян поэтому и
начал пить, выражая таким образом протест против его тирании.
Когда Ян погиб, отец настоял, чтобы Элен оставила работу до тех пор,
пока Эмили не пойдет в школу. Это немедленно поставило Элен в финансовую
зависимость от него, а он к месту и не к месту напоминал ей о своих
"благодеяниях". Ну как же, он ведь из кожи вон лезет, только бы она не
работала! А по существу, он ее закабалил, сделав из нее бесплатную до-
машнюю прислугу.
