предосторожности. Пожалуйста, Джим, постарайтесь понять и помочь, о'кей? Это
- не рядовая фальшивка, отнюдь. Договорились?
Кастеллано нехотя кивнул. Человек с рыжим чемоданчиком подошел к столу.
Кончик указки Форсайта уткнулся в крышу дома.
- Вот здесь будет наша основная снайперская точка, где будет
находиться вот этот человек. Отсюда все хорошо видно, и здесь ему ничто и
никто не будет мешать. Покажите господину Кастеллано ваше оружие.
Кастеллано отметил, что, набирая шифр замка на чемоданчике, пальцы его
владельца двигались так быстро, что было невозможно уследить за тем, какие
именно цифры и в какой последовательности он набирал. Чемоданчик раскрылся,
и глазам присутствующих предстал прекрасной отделки толстый ружейный ствол и
металлический приклад, покоящиеся на красном бархате. Кастеллано обратил
внимание на восемь патронов из нержавеющей стали длиной в два дюйма.
Головная часть патрона заканчивалась чем-то металлическим и заостренным. Ему
еще никогда не приходилось видеть такие тонкие патроны - не толще соломинки
для коктейля.
Стрелок быстро собрал винтовку, и Кастеллано заметил, что в ее толстом
стволе выходное отверстие очень маленькое. "Точность сверления такого дула
должна быть просто невероятной", - подумал он.
- Я могу с пятидесяти ярдов попасть из нее в цель размером с радужную
оболочку глаза, - сказал стрелок. - Ружьишко что надо. Вы, я заметил,
обратили внимание на патроны. Пули в них не простые. Соприкоснувшись с любым
металлом при попадании в цель, они мгновенно разлагаются, так что мы ни при
каких обстоятельствах не повредим ваших пластин или каких-либо приборов.
Однако они убивают, и очень даже мило. Поскольку их кончики пропитаны ядом
кураре, то для поражения достаточно лишь пробить кожу. Если вы увидите
маленькую, как от укола иглой, ранку на лице вашего партнера или услышите
что-то вроде тихого шлепка, то знайте, что он обречен. Второго выстрела не
потребуется. И не вздумайте куда-нибудь бежать после этого.
- Я посчитал, что вам следует знать, кто остановит вас в случае, если
вы вдруг решите рвануть куда-нибудь с этими пластинами, - пояснил Форсайт.
- А мне начинает казаться, что вы считаете меня сообщником
преступника, - сказал раздраженно Кастеллано и с удивлением услышал, что
кто-то из автоматчиков засмеялся. Однако, когда он взглянул на них, ожидая,
что за этим последует какое-то выражение поддержки, они отвели глаза.
Ему еще раз показали тот угол перекрестка, на котором он должен стоять,
и вручили завернутую в серое сукно коробку.
- И не забудьте вот еще что - старайтесь занимать такое положение,
при котором ваш подопечный находился бы все время между вами и снайпером. Из
всех наших снайперов этот - самый лучший.
При этих словах обладатель супервинтовки гордо вскинул голову.
- После того, как вы убедитесь, что товар настоящий, - сказал
снайпер, - сразу падайте ничком. Просто валитесь на асфальт и прикрывайте
пластины своим телом.
- Значит, я подставляю его под пулю? - спросил Кастеллано.
- Вы выполняете приказ, - ответил человек с указкой.
- Делайте то, что он говорит, Джим, - сказал районный инспектор. -
Это очень важно.
- А я совсем не уверен, хочу ли я брать на себя ответственность за
смерть человека.
- Джим, это - исключительно ответственная операция. Вы должны,
наконец, понять всю ее важность, - сказал районный инспектор, и Джеймс
Кастеллано, сорока девяти лет, впервые в жизни дал согласие на участие, если
это потребуется, в убийстве.
Его посадили на заднее сиденье четырехдверного серого "седана" и
отвезли на угол улиц Себастьяна и Латимера. За рулем был человек Форсайта.
Предназначенный для обмена предмет, находившийся внутри обернутой серым
сукном коробки, был в свою очередь упакован в толстую полиэтиленовую пленку,
обмотан липкой лентой и проволокой. Это сделали специально для того, чтобы у
Кастеллано было больше времени на осмотр гравировальных пластин, чем у
фальшивомонетчика - на изучение компьютерной программы творческого
интеллекта.
На заднем сиденье машины пахло застарелыми сигарными окурками, обивка
была липкой. Водитель то резко дергал машину вперед, то тормозил, и
Кастеллано быстро укачало. Он знал немного о компьютерах и о космической эре
и считал, что та программа, которую ему предстояло передать, предназначается
для того, чтобы беспилотные космические корабли, выйдя из сферы наземного
контроля, могли сами принимать в дальнейшем творческие решения в зависимости
от складывающихся внешних обстоятельств.
Но кому и зачем это могло понадобиться? Ведь здесь, на Земле, эта штука
практически бесполезна, потому что любой нормальный человек обладает по
сравнению с ней во много раз большим творческим интеллектом.
Когда машина проезжала супермаркет, Кастеллано вдруг неожиданно для
себя осознал огромную значимость своей миссии. Вполне возможно, что эти
банкноты Федерального резервного банка серии "А", выпуска 1963 года уже
наводнили рынок и снизили зальную стоимость денежной массы страны. Массовое
производство банкнот с использованием тех гравировальных пластин, которые
ему предстояло получить, может стать причиной такого феномена, как инфляция
в условиях экономической депрессии. В рекламном объявлении в витрине
супермаркета он успел заметить цену гамбургера - один доллар и девять
центов. Ровно столько стоит гамбургер сегодня. Если, однако, стоимость денег
понизится, то придется платить больше, а покупать меньше. Если эти
лжедоллары отпечатаны массовым тиражом, то деньги Америки уже сейчас
находятся в процессе обесценения. А почему, собственно говоря, им не быть
отпечатанными в больших количествах? Кто может этому помешать?
Если уж обманулся помощник директора департамента по борьбе с
фальшивомонетчиками отделения Секретной службы в штате Калифорния, то разве
не ясно, что во всей стране не найдется ни одного банковского кассира,
который бы отказался принять эти банкноты. Они ничем не отличаются от
настоящих. И с каждой, сошедшей с этих пластин, банкнотой на какую-то долю
процента уменьшается реальное содержание получаемой вдовами пенсии по
социальному страхованию, вырастает на сколько-то процентов цена гамбургера,
каждый вклад в банке становится все менее надежным и на каждую последующую
зарплату можно будет купить все меньше и меньше.
Итак, тот самый Джеймс Кастеллано, который уже больше двадцати лет не
стрелял из своего табельного оружия 38-го калибра, кто редко когда шлепал
своих детей, да и то если на этом уж очень настаивала жена, мысленно
готовился к тому, чтобы лишить кого-то жизни. Он говорил себе, что
фальшивомонетчики фактически отнимают малые частицы жизни у людей, которые в
связи с инфляцией не могут купить себе жилье или хотя бы нормально питаться,
и если эти частички жизней сложить все вместе, то общий урон и будет
приблизительно равен жизни одного человека.
- Чушь собачья! - буркнул Джеймс Кастеллано и вынул из кармана
завернутую в сукно коробку. Шоферу, переспросившему, что он сказал,
Кастеллано не ответил. Его часы показывали 23.52, когда он вышел из машины
на пересечении улиц Себастьяна и Латимера и медленно двинулся сквозь влажный
удушливый воздух разомлевшего от жары ночного города к улице Рандольфа.
Человек должен был назваться мистером Гордонсом.
Как сказал руководитель группы Форсайт, мистер Гордонс произведет обмен
ровно в 00.09.03.
- Что? - переспросил Кастеллано, предполагая, что у руководителя
группы внезапно прорезалось чувство юмора.
- Мистер Гордоне сказал - в 00.09.03, а это означает: полночь, девять
минут и три секунды,
- А что, если я буду там в полночь, девять минут и четыре секунды?
- Это будет означать, что вы опоздали, - сухо бросил ему Форсайт.
Шагая по улице Себастьяна, Кастеллано вспомнил этот разговор и, еще раз
взглянув на свои часы, невольно прибавил шагу. Когда он дошел до угла улицы
Рандольфа, было пять минут первого. Он изо всех сил старался не смотреть на
крышу шестиэтажного дома, на котором находился снайпер. Чтобы исключить
случайность, он уставился на тот ресторан, в котором он часто бывал с женой,
и не отводил от него глаз. В его залах было пусто и темно. Серый кот сидел
на кассовом аппарате и смотрел на проходящего с выражением равнодушного
презрения. Изрыгая облака черного дыма из подвязанного проволокой глушителя,
вдоль квартала пропыхтел расхлябанный желтый "форд" с полдюжиной горланящих
пьяных мексиканцев и пожилой крашеной блондинкой, призывающих весь мир
наслаждаться жизнью. Начадив, машина растворилась в ночи где-то в конце
квартала, но до Кастеллано время от времени еще продолжали долетать ее
гудки.
Он помнил, что еще в офисе положил свой револьвер в кобуру, но никак не
мог вспомнить, снял или не снял его с предохранителя. Дурацкий же будет у
него вид, когда он, выхватив из кобуры револьвер, примется давить на
спусковой крючок, поставленный на предохранитель! Что тогда делать? Крикнуть
"ба-бах!"? А теперь, когда на крышах сидят все эти эксперты, уже поздно
вынимать и осматривать револьвер.
Ночь была жаркая, и Кастеллано вспотел. Его рубашка взмокла не только
под мышками и на спине, но и на груди. На губах появился привкус соли.
- Добрый вечер! Я - мистер Гордонс, - послышалось за спиной
Кастеллано.
Он обернулся и увидел перед собой невозмутимое лицо с холодными
голубыми глазами и раскрытыми в полуулыбке губами. Человек был на добрых два
дюйма выше Кастеллано, который, прикинув его рост, оценил его в шесть футов
и один или полтора дюйма. Он был одет в легкий голубой костюм и белую
рубашку с голубым в горошек галстуком, которые можно было назвать почти
элегантными. Почти. В теории белый и голубой цвета хорошо сочетаются, да и
на практике комбинация из голубого костюма и белой рубашки обычно смотрится
неплохо. В данном случае, однако, это сочетание яркой белизны рубашки с
сияющей голубизной костюма резало глаз и выглядело слишком пижонским. И
немного смешным. Человек этот не потел.
- Ваш пакет с вами? - спросил Кастеллано.
- Да, я принес предназначенный для вас пакет, - ответил пришедший. В
голосе его не было и намека на какой-либо местный диалект, как если бы этот
человек учился говорить по-английски у диктора радио. - Сегодня довольно
жаркий вечер, не так ли? К сожалению, не могу ничего предложить вам попить:
мы находимся на улице, а на улицах ведь нет водопроводных кранов.
- Не имеет значения, не беспокойтесь, - сказал Кастеллано. - Я
принес для вас пакет. Вы ведь тоже что-то принесли для меня?
Дышать было тяжело. Казалось, в воздухе мало кислорода, и Кастеллано
так и не удастся вздохнуть полной грудью. Странный человек с его странным
разговором был спокоен, как утренний пруд. Лицо его сохраняло учтивую
улыбку.
- Да, - сказал он, - у меня ваш пакет, а у вас мой. Я дам вам ваш
пакет в обмен на свой. Вот ваш пакет. В нем находятся те гравировальные
пластины, которые ваша страна так жаждет изъять из рук фальшивомонетчиков.
Это - формы для печатания купюр серии "Е" Федерального резервного банка,
изготавливаемых монетным двором в Канзас-Сити. Пластина номер 214
предназначена для печатания лицевой, а пластина номер 108 - обратной
стороны купюры. Этот пакет стоит больше, чем жизнь вашего президента,
поскольку, по вашему убеждению, здесь затрагиваются сами основы вашей
экономики, которая обеспечивает вас средствами к жизни.
- О'кей, - нетерпеливо сказал Кастеллано, - давайте сюда ваши
