противник. Судя по манере ведения воздушного боя, мы имеем дело с
квалифицированными русскими пилотами, но вариант с китайцами тоже нельзя
сбрасывать со счетов.
- Почему бы не прозондировать почву в правительствах обеих стран? Ну,
чтобы понять, насколько они в курсе происходящего?
- Господин президент, мы не можем на это пойти. Это выглядело бы как
проявление слабости и нерешительности.
- А как это выглядит сейчас? Пока что я не услышал ни одного
конкретного предложения ни от кого из присутствующих.
- На это есть причины, господин президент. Неприятель захватил две
наших авиабазы, и все находящееся там связное оборудование.
- О Господи, - воскликнул министр обороны, поняв, что означает
сказанное адмиралом.
- Только не говорите мне, что они захватили ядерное оружие, -
проговорил президент.
- Ситуация намного серьезней, - ответил адмирал. - Приходится признать,
что они прослушивают наши переговоры. Если мы примем решение воспользоваться
Планом номер Один, что я со своей стороны настоятельно рекомендую сделать,
то они об этом узнают. Правильным выходом из сложившейся ситуации было бы
мобилизовать Восемьдесят Вторую эскадрилью в Форт-Брэгге, но теперь мы
лишены фактора внезапности (элемента неожиданности). Мы не можем предпринять
ни одного шага, которой неприятель не смог бы отследить. Кто бы ни были эти
люди, тактически они действовали безукоризненно, выбрав самый изолированный,
самый уязвимый, но, в то же время, самый выгодный для обороны город на всей
территории страны. Одним мощным ударом они получили доступ ко всей армейской
системе связи и всем военным объектам в зоне военных действий.
- Военных действий... - пробормотал президент. - Но как им это удалось?
- В этом то вся и проблема, господин президент. Нам не удалось
отследить ничего, что могло бы стать подготовительным этапом к такому
мощному удару. По нашим предположениям, танки были доставлены через
мексиканскую границу.
- Разве мы не должны были засечь их?
- Мммм... Вполне возможно, что именно мы их и пропустили.
- То есть как? - напряженно спросил президент.
- Всего два дня назад таможенная служба дала официальное разрешение на
въезд танковой колонны. Технику должны были использовать на съемках фильма.
Примерно тогда же было получено разрешение на проведение съемок на базе
морских пехотинцев и в Льюке. Мы считаем, что именно так неприятелю удалось
проникнуть на территорию этих военных объектов.
- И Пентагон дал на это разрешение?
- Мы сочли, что таким образом повысится авторитет наших вооруженных
сил, - защищаясь, проговорил адмирал.
- Не понимаю.
- В фильме снимался Бартоломью Бронзини. По-моему, это был "Гранди-4".
- Нет же, - подал голос командующий морской пехотой, - это не имеет
никакого отношения к "Гранди". В фильме совсем другой герой.
Все присутствующие обернулись в его сторону, как будто хотели сказать:
"Благодарим за эту ценнейшую информацию". Однако президент, не сводя
ошеломленного взгляда с узора на ковре, словно ничего не заметил.
- Ну так что, сэр? - нарушил молчание адмирал Блэкберд.
- Вводите в действие План номер Один, - сказал президент, отрываясь от
размышлений. - Продолжайте тщательно отслеживать сложившуюся ситуацию. Я
скоро вернусь.
- Но куда вы, сэр? - спросил адмирал, пораженный столь внезапно
проявившейся решительностью.
- В уборную, - бросил президент, захлопывая за собой дверь.
Бросив выразительный взгляд в сторону министра обороны, адмирал
вполголоса спросил:
- На сколько вы его обставили?
- Вполне достаточно, - угрюмо откликнулся министр, - чтобы постараться
не повторить этой ошибки до следующих выборов.
Однако, президент Соединенных Штатов отправился вовсе не в уборную. Он
прошел в спальню Линкольна и присел рядом с тумбочкой, под крышкой которой
находился красный телефонный аппарат без малейших признаков диска на лицевой
панели. Президент поднял трубку.
В ушах раздался гудок, и уже через секунду в трубке зазвучал голос,
кисловатым тоном ответивший:
- Да, господин президент?
- Ваш человек все еще в Юме?
- Вообще-то, они оба там.
- Они не связывались с вами последние несколько часов?
- Нет, - ответил Смит. - Задание вполне рядовое, так что дополнительных
проверок не требуется. А что, есть какие-то проблемы?
- С городом полностью прервана связь, на улицах танки.
- Но ведь фильм о войне, - подчеркнул Смит.
- Съемки стали реальностью. Две военных базы в руках неприятеля. Они
уже сбили два истребителя-разведчика.
- О Господи, - воскликнул Харолд У. Смит.
- Съемки и вправду ведут японцы?
- Конечно, я вам об этом уже докладывал. Их финансирует корпорация
Нишитцу.
- Японцы вроде бы наши союзники. Не может оказаться, что на самом деле
эту операцию провернули Советы или Китай? Вдруг Нишитцу - подставная
компания?
- Если вы правы, - ответил Смит, - то дело принимает еще более
серьезный оборот, чем то, что происходит в Юме. По всей стране разбросаны
буквально десятки заводов Нишитцу. Но мне не кажется, что это предположение
имеет смысл. Нишитцу - слишком большая корпорация. Они определенно из
Японии.
- А как насчет связей с Японской Красной Армией? Это одни из самых
жестоких террористов во всем мире.
- Довольно сомнительно.
- Смит, воспользуйтесь своими компьютерами, - выкрикнул президент, -
выкопайте все, что имеет отношение к Нишитцу, к их связям. Мне нужны ответы.
- А именно, господин президент?
- Я хочу знать, зачем им потребовалось захватывать американский город.
Мне нужно хоть что-то для встречи с японским послом. Возможно, нам удастся
решить эту проблему без лишнего шума.
- Господин президент, - твердо проговорил Смит, - если то, что вы мне
сообщили - правда, то один из наших городов оккупирован, а это не тот
вопрос, который можно решить с помощью переговоров. Здесь нужно действовать
решительно.
- Именно поэтому я к вам и обратился, а вы не можете связаться со
своими людьми.
- Если Римо и Чиун находятся поблизости, то можете мне поверить - они
не станут сидеть, сложа руки, пока враг пытается занять американский город.
- Смит, вы используете совсем не то время. Юма уже захвачена,
японцами, или кем бы то ни было. И где же были ваши люди?
На это у Смита не нашлось ничего ответить.
- Если я пущу вход войска, - продолжал президент, - то потери среди
гражданского населения будут огромны. Нет, на это я пойти не могу.
Дипломатия, без шумихи, и только, Смит. Никак иначе эту проблему не решить.
Свяжетесь со мною как можно скорее.
Президент повесил трубку. За несколько сот миль от него, доктор Харолд
У. Смит склонился над компьютерным терминалом. Нажимая на клавиши, он
недоумевал, что же могло случиться с Римо и Чиуном?
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Хватало уже одного того, думал Бартоломью Бронзини, что в него стреляла
слетевшая с катушек съемочная группа. Или того, что его заставили удирать в
пустыню с поджатым хвостом - убегать от драки было ни в его стиле, как на
экране, так и в жизни.
Но кроме всего прочего, когда над песчаными дюнами начал сгущаться мрак
и похолодало, Бронзини начал беспрестанно чихать.
- Отлично, - пробормотал он, стараясь удерживать взятый на Юму курс. -
Когда, казалось, хуже уже ничего и не придумаешь, меня угораздило
простудиться.
Бронзини вслепую вел танк через пустыню. пока не понял, что оторвался о
возможных преследователей. Песчаная буря давно уже улеглась. Воды видно не
было - только горы и струящийся мелкий песок, насколько хватало глаз. Ему
часто приходилось объезжать отроги гор, чтобы сохранить направление на Юму,
и от этих объездов Бронзини окончательно потерял ориентацию в пространстве.
Он уже не был уверен, что едет в ту сторону. На тела Бронзини наткнулся
совершенно неожиданно. Сначала ему попался лежащий на дороге человек.
Затормозив, Бронзини выпрыгнул из люка и подошел к неподвижному телу.
Человек, одетый в камуфляжную форму, лежал на животе, за спиной у него был
пристегнут нераскрытый парашют.
Бронзини перевернул тело, но одного взгляда, брошенного на лицо
оказалось достаточно чтобы убедиться, что человек был мертв. Повреждений
заметно не было, но в глазах мертвеца застыл ужас, а рот раскрылся словно в
беззвучном крике.
Интересно, отчего он погиб, подумал Бронзини, ведь внешне тело казалось
нетронутым. Тем не менее, если бы он попытался согнуть его в любом месте, то
под кожей вместо скелета почувствовал бы раскрошенные вдребезги кости.
Так ничего и не поняв, Бронзини забрался обратно в танк и снова
двинулся вперед. Он решил объехать большую дюну, надеясь, что за ней
местность будет ровнее. Его ожидания полностью оправдались - перед ним
расстилалась бескрайняя песчаная равнина, на которой, словно щепки,
разбросанные в океанских волнах, лежали сотни тел. Бронзини то и дело
приходилось их объезжать. Картина, словно застывшая перед ним, казалась
миражем - на каждом из лежащих людей была парашютная сумка, как будто они
просто упали, не выдержав долгого перехода через дюны.
Чтобы это невероятное зрелище уложилось в голове, потребовалось
довольно много времени. Вполне вероятно, что Бронзини так и не удалось бы
догадаться, что к чему, если бы не зарытая в песок канистра, одна из тех,
которые на съемках использовали в качестве дымовой шашки. Топливо в ней
полностью сгорело.
- Чертов парашютный десант, - пробормотал Бронзини, и голос его дрогнул
- в это было просто невозможно поверить. Он взглянул в небо, и все стало на
свои места - во время съемок десанта произошла диверсия.
Забравшись на водительское место, Бронзини плотно закрыл люк. Вести
танк, пользуясь перископом, было труднее, но так, по крайней мере, на глаза
ему попадалось меньше трупов.
На глаза ему тут же попались следы тяжелых машин, и Бартоломью Бронзини
решил ехать по ним, надеясь, что колея приведет его к Юме.
По дороге он наткнулся на брошенный бронетранспортер, который лежал в
песке, все еще дымясь. От него доносился ужасный запах горелого мяса. Описав
круг, Бронзини внимательно осмотрел машину. Из раскрытого заднего люка,
словно из пасти злобного дракона, свешивались тела в военной форме. Одно из
них показалось Бронзини знакомым - на человеке была ковбойская шляпа, и при
жизни его звали Джим Конкэннон, советник по военным вопросам, работавший с
ним на всех трех сериях "Гранди".
- Что, пропади все пропадом, здесь происходит? - взвыл Бронзини.
Не останавливаясь, он повернул рычащий танк в сторону Юмы и погнал что
есть силы вперед. Теперь он уже сомневался, хороша ли вовсе была идея туда
ехать. Бронзини старался не думать о том, что произошло на базе морских
пехотинцев. Это было просто невероятно. В конце концов, они же просто
снимали фильм. Но теперь, после неудавшегося парашютный десант, все надежды
на то, что на базе все просто посходили с ума, рухнули. Внутри у Бронзини
все похолодело, и, вдобавок, он никак не мог перестать чихать.
Он ехал через пустыню всю ночь, мучительно борясь со сном. Иногда ему
помогал вой койотов. Когда, наконец, из-за гор появилось солнце, Бронзини
откинул крышку люка.
К своему изумлению, он ясно различил в лучах рассветного солнца фигуру
идущего впереди человека. Тот шагал через дюны ровно, почти монотонно.
Увеличив скорость, Бронзини поравнялся с пешеходом.
- Эй! - крикнул он, стараясь удержать танк на прямой.
