- Минуточку, - закричал лейтенант так громко, что все остановились, -
а вы куда?! - это он сказал Фокиной, Кузякиной и Умниковой. - Остапчук!
Задержи этих трех девочек! Да, да! Вас, вас! Пройдите в сад, там вас на-
учат правилам безопасного перехода улицы. И заодно на дальтонизм прове-
рят!.. Остапчук, проследить и доложить о выполнении.
Остапчук откозырял, подошел к девочкам, крутанул свой черный ус, еще
раз козырнул и сделал рукой жест, мол, вам, девочки, в эту сторону. Де-
вочки нехотя повиновались ему, продолжая глазеть на снова удалявшихся и
снова ускользавших от них Баранкина и Малинина.
- Нам бы только вот за этими типами успеть! - сказала Остапчуку без-
надежным голосом Фокина, кивая головой на Баранкина и Малинина. - Нам
чтоб только бы этих типов не упустить!..
- Хоть в школу позвонить разрешите? - спросила Эра со слезами на гла-
зах. - А то без нас там все разбегутся...
- Позвонить - это можно, - сказал Остапчук и лихо козырнул. Ох и нра-
вилось ему козырять, этому Остапчуку.
Прошло некоторое время, после чего исчезнувшие к своей неописуемой
радости из-под самого носа Фокиной и Кузякиной Баранкин и Малинин уже
смотрели на Зину и Эру сквозь решетчатую ограду ГАИ. Во дворе под руко-
водством, судя по всему третьеклассников, шла большая ученическая игра в
переход воображаемых перекрестков возле самых настоящих светофоров.
- Ну, Баранкин, знаешь, Баранкин! Все, Баранкин! Теперь мы будем вы-
нуждены для вашей поимки пойти на все и применить одну адскую машину!..
- сказала разгневанно Фокина, переходя игрушечный перекресток на красный
свет.
Маленький милиционер в форме, сшитой как на взрослого, засвистел в
свисток.
- Какую? Какую? - переспросил Баранкин, взбираясь на цоколь забора.
- Адскую машину бросим на вашу поимку, - повторила Кузякина вслед за
Зиной.
- А у нас против вашей адской машины есть райская машина спасения.
Девчонки, осыпая Костю и Юру всевозможными гневными словами, броси-
лись к решеткам забора, но на их пути вырос прекрасно козыряющий Остап-
чук.
- Ямы надо копать под деревья, а не под своих одноклассников, - крик-
нул Малинин.
- Как вам не стыдно! - крикнула Зина Фокина из-за решетки ограды. -
Сбежали!..
- Мы не сбежали! И нам не стыдно! - крикнул в ответ Баранкин. - Се-
годня День бегуна! Вот! - он достал из кармана куртки сложенную гармош-
кой "Вечерку". - Вот!.. Все на старт! - громко произнес Баранкин. - Там
как раз нас с Костей не хватало!
- Мы бы и сейчас продолжали бы бежать!.. - поддержал Юру Костя.
- Продолжали бы, - согласилась за забором Кузякина, - если бы вас ми-
лиция не остановила!..
- Умникова! Светка! - крикнул на прощание Малинин. - Меняй свою фами-
лию на Фор! Света Фор!..
- Не свою фамилию, а свое фамилие! - ответила Умникова.
- Бегать по улицам надо грамотно! - посоветовал Баранкин. - А вы
только грамотно выражаетесь!
- А не стыдно выдавать себя за каких-то Грачевых и Сорокиных?
- Трусы несчастные!
- Да не выдавали мы себя! Честное-пречестное слово! - клялся Баран-
кин, и справедливо клялся. - Это нас сама жизнь переименовала.
- Баранкин! Будь человеком! - крикнула Фокина. - Сдайся добро-
вольно!!!
- Фокина! У меня нет слов, одни буквы! - сказал Баранкин, спрыгивая с
цоколя забора.
Затем он и Костя почти что бегом направились к парку культуры и отды-
ха, не замечая, что по другой стороне улицы Венька Смирнов катил за ними
вдогонку, а в здание ГАИ торопливо вбежала Марина Шкаева.
СОБЫТИЕ САМОЕ СЕДЬМОЕ
Внуки племянников сыновей братьев Стругацких
Баранкин быстро шагал по улице, и хотя казалось, что Малинин медленно
плелся за ним, вместе с тем он ухитрялся не отставать от друга. Разве
мог Баранкин не заметить, что за ними следят? Конечно, не мог!
- Между прочим, слева по курсу на той стороне улицы велошпионы, -
сказал он тихо Малинину.
К этому времени Юра и Костя подошли к стоявшему у обочины автобусу,
так что он загородил их от Веньки Смирнова и других прочих соглядатаев.
Баранкин успел разглядеть, что на борту старенького автобуса было краси-
выми буквами выведено: "Споемте, друзья!"
- Ты заметил, Малинин, - спросил остановившегося Костю Баранкин, -
что нам все время с тобой подают автобус за автобусом?
Малинин даже вздрогнул от этих слов, настолько он был погружен в свои
усталые и голодные размышления. При слове автобус ему померещилось, что
они с Баранкиным опять что-то нарушили и их опять под конвоем дружинни-
ков повезут в ГАИ, где еще раз им будут читать всевозможные нотации - и
проверять их знания о переходе улиц в положенных для того местах. Поэто-
му, увидев автобус, Малинин стал пятиться от него, успев сообщить Баран-
кину скороговоркой, что еще одного ГАИ он не переживет и "вообще,
сколько можно скрываться от своего класса, если уже нет сил и очень хо-
чется есть?!"
- Скрываться нужно не сколько можно, а сколько нужно, - сердито выго-
ворил Баранкин Малинину. - А бегство наше может закончиться только тог-
да, - продолжал выговаривать своему другу Юра, - когда они сдадутся всем
классом и попросят: "Баранкин, пощади! ", и поднимут кверху руки со сло-
вами: "Мы сдаемся!" Вот тогда мы придем в школьный сад и прямо на земле,
где нужно будет выкопать ямы под деревья, мы сначала решим задачи и по-
том эту землю вскопаем.
У дверей автобуса стояли две девочки с красными повязками на руках и
с какими-то бумажками в руках.
- А вы из какой школы? - спросила одна из них Баранкина, уже подняв-
шего ногу, чтобы вступить на подножку.
- А вы из какой школы? - спросил ее Баранкин.
- Мы из двести третьей, - ответила девчонка, щуря кокетливо глаза.
- Если вы из двести третьей, - сказал Баранкин, - то мы с ним (жест в
сторону Малинина) из триста второй.
- А вы кто такие? - поинтересовалась девчонка у Малинина.
- А мы братья-близнецы, - ответил Малинин, принимая ее кокетство на
свой счет. - Мы самые непохожие братья-близнецы на свете!
- А-а-а, - протянула девочка и смешливо фыркнула.
- А что будут делать непохожие близнецы на вечере нашей самодея-
тельности? - спросила вторая девочка.
- Ах, этот автобус, значит, для самодеятельности? - настороженно
спросил Баранкин. Он-то знал, что там, где слово "самодеятельность", там
и работа до седьмого пота, а может, даже до восьмого или даже до десято-
го.
- Ас чем вы будете выступать? - продолжала их выпытывать дежурная.
- Он поэт, - сказал Малинин, представляя Юру, - а я - чтец, личный
исполнитель всех его произведений.
- Как поэт и чтец? - удивилась девочка. - У нас же здесь хоровой кол-
лектив, и вообще, кто вы такие и как ваши фамилии?..
- Мы внуки племянников сыновей братьев Стругацких, а вы кто такие? -
выпалил Малинин, не моргнув даже глазом.
Девочка долго не могла разобраться, что это все значит и как все это
надо понимать.
- И не запомнишь, и не выговоришь, - пожала плечами одна из девочек,
которая назвалась Ниной, а другая сказала:
- Ну, если вы внуки племянников сыновей братьев Стругацких, то мы
внучки племянников сыновей братьев Гримм... А теперь сказки в сторону!
Говорите свои настоящие фамилии и что будете читать?
Баранкин представился Баранкиным, а Малинин - Малининым.
- А что будем читать? - повернулся Костя к Юре.
Так как Баранкин за всю свою и без того короткую жизнь не только не
написал ни одного стихотворения, но и не прочитал (кроме, конечно, тех,
что задавали на дом по школьной программе), то он ответил витиевато и
непонятно: "Из ненаписанного!"
- Как это из ненаписанного? - удивилась та девочка, что была Ниной.
- Ну что тут непонятного? - пришел на помощь Юре Баранкину Костя. - У
вас есть чистая тетрадь?
- Есть, - ответила Нина, доставая в доказательство из сумки, что ви-
села через плечо, действительно школьную тетрадь.
Малинин взял тетрадь в руки, раскрыл ее и, указывая на чистый разво-
рот, сказал:
- Вот это стихотворение мы и будем читать с Юрой...
- Но тут же ничего нет, - еще больше удивилась Нина.
- Не успеет ваш автобус доехать до места назначения, как все это, -
Малинин потряс в воздухе чистой тетрадкой, - все будет исписано стиха-
ми!.. И какими стихами!..
Девочки недоверчиво и даже подозрительно посмотрели на Юру и Костю.
Нина сказала:
- Похоже, что вы и впрямь внуки племянников сыновей братьев-фантастов
Стругацких!..
А "не Нина" добавила:
- Сочиняйте, только поскорей, нам ведь ваши вирши еще художественному
руководителю нашей передачи нужно показать!
Малинин совершенно был не уверен в своих заявлениях, но он был уверен
в том, что нет такого затруднительного положения, из которого не вывер-
нулся бы его лучший друг Юра Баранкин, чего на этот раз нельзя было ска-
зать, судя по выражению Юриного лица...
- Проходите в автобус на самые почетные места! - пригласила их, так,
видимо, и не поняв степень родства со знаменитыми писателями-фантастами,
Нина.
- Малинин, за кого ты нас выдал, что нас так принимают? - спросил Ба-
ранкин уже в автобусе, плюхнувшись на сиденье. - Значит, я - поэт, а ты
- чтец? Хитрый какой! Я должен сначала написать стихи, а ты потом проч-
тешь! Но ведь читать легче, чем писать. По написанному-то просто... Ты
же знаешь, что я ненавижу стихи, - продолжал ворчать Баранкин, - не
только писать, но и читать!..
- Ну как, братья Стругацкие, - спросила девочка, подходя к ним и вос-
хищенно разворачивая бумажку со списком участников. - А для чего же вы
здесь, если не поете? А не в автобусе для речевиков?
- Мы здесь специально для повышения художественного уровня вашей са-
модеятельности и именно вашего автобуса!
В автобусе было шумно. Сзади, у последнего сиденья, где на плечиках
висело множество всевозможных живописных костюмов и нарядов, были сво-
бодные места, и дружки пересели с таким расчетом, чтобы при случае можно
было за эти костюмы и спрятаться, что они и сделали, когда в автобус,
продираясь с силой через не пропускавших его мальчишек и девчонок, влез
Венька Смирнов, разыскивая глазами Баранкина и Малинина. Не заметив их,
он добровольно подчинился выдворению его из салона автобуса. В это время
колдовавшая в первых рядах автобуса над корзиной другая девочка стала
разносить на подносе булочки и стаканчики с "фантой".
- Баранкин, - вздохнул Малинин, - если ты сейчас скажешь, что я не
должен есть булочку и пить воду, то я моментально упаду в обморок. - При
этом он так многозначительно посмотрел на булочки, которые лежали на
подносе у девчонки, и на кувшин с "фантой", что Баранкин тут же понял,
что если он скажет не угощаться, то Малинин действительно упадет в обмо-
рок.
- Из-за тебя, - сказал с укоризной Баранкин Косте, - придется отраба-
тывать этот легкий завтрак!.. Угроза воздушного нападения пиратов двад-
цатого века миновала. Отбой! - скомандовал Баранкин. - Я пишу стихи!.. И
кто только тебя за язык дернул сказать, что я поэт?!
- Баранкин, а ты вообще-то умеешь писать стихи? - спросил Малинин.
- Не знаю, - ответил Юра. - Не пробовал. Нет... вообще-то, я, конеч-
но, все могу... Но, может, не до такой степени, - продолжал Баранкин,
грызя, как Пушкин, но не конец гусиного пера, а колпачок шариковой руч-
ки.
Пока Малинин, пересев на соседнее кресло, уплетая булочку и запивая
ее "фантой", говорил какой-то незнакомой школьнице всевозможные глупости
и выслушивал от нее еще большие и просто даже невозможные глупости, пока
Зина Фокина с Эрой Кузякиной и Светой Умниковой в сопровождении Марины
успели выскочить из здания ГАИ и поспешили к телефону-автомату, выслуши-
вая от Марины, в общем-то фантастические, невероятности насчет того, что
в кино "голос Баранкина" был, а самого его не было, пока Венька Смирнов
заглядывал в водопроводный колодец, что находился впереди автобуса и в
