Премьера), жизнь звезд и преуспевающих с моей помощью дельцов.
И понял, что зацепил тебя. «Какая не- справедливость, –
говорил я тебе, – ведь ты нисколько не хуже». И потом, эта
великолепная фраза: «Ведь ты этого достоин!» Неужели ты
смиришься? Ты отозвался. Я угадал в тебе поистине великого
завистника. Смириться с этим ты не мог! Они сами создают
палачей для себя и своих детей. Остальное было делом техники.
С ней (показывает на Маргарет) у меня ничего не вышло. Зато я
подсказал ей, как воспитать «достойного» сына. Окупилось
сторицей. Только он (показывает на Барроу) знает, сколько это
стоило крови. С остальными было очень сложно. Но не сказать,
что я оставался не у дел! Они о многом потом пожалели!
(Указывает на зрителей.) А сейчас я уже с ними! Я каждый день
с ними. Они ждут меня всегда! (Продолжает указывать на зал.)
Когда не хотят уступать место женщине, когда их гнев берет
верх над разумом, когда поднимают руку на человека, когда их
мучают сомнения: кража ли то, что они совершили? Когда судят
других. Когда становятся успешными и знаменитыми. Когда
убивают, иногда просто словом. Даже когда убивают себя, я
рядом, а делают они это каждый день. Помните, я рядом!
(Поворачивается к залу.) Вы нуждаетесь во мне каждую минуту
своей жизни! Кто поможет вам, кроме меня? Нет такой силы в
мире, которая поддержит вас в трудную минуту выбора, успокоит
вашу совесть, скажет вам: «Ты здесь ни при чем, в этом нет
твоей вины!» И вы пройдете мимо нищего и бездомного, не
увидите мольбы в глазах брошенных вами детей! Не услышите
вопиющего к вам. Не откликнетесь. Только на вас вся надежда! А
мои помощники будут каждый раз своим примером помогать вам.
Всюду, где бы они ни находились: в Куршавеле и на Корфу, в
советах директоров и в министерских креслах, в парламентах и
сенатах! На телевидении и в киностудиях, на сценах концертных
залов, На всех помостах и площадях! И все, кто просят, взывают
ко мне, получат меня! Везде раздаются удары наших молотков! У
каждого своя приступка на распятии! Квитаний (прерывает его).
Нет такой силы, говоришь? Врешь! Есть такая сила! Мотоциклист.
Удавим гниду! Квитаний (обращается ко всем). Да у нас просто
нет другого выхода, как затолкать его обратно в ад! Ну-ка,
парни, подмогните. (Хватает топор с плахи, бежит к воротам и
отпирает их.) (Когда открываются ворота, видны вспышки яркого
света. Славка, Сток, Мотоциклист и Франсуа бросаются к Демону.
Тот угрожающе разворачивается, поднимает посох, раздается
раскат грома. Все останавливаются, но, словно опомнившись,
снова медленно подступают к Демону. Тот отступает к воротам.)
Демон Хотите остаться без меня? Не выйдет! Ни одному человеку
в мире еще не удавалось это! Я буду рядом с вами каждую минуту
вашей жизни. Я ни за что не оставлю вас. (Угрожающе
размахивает рукой.) Ни вас, ни ваших детей, пока вы сами не
захотите! А такого я что-то не припомню!
Маргарет стоит в стороне от всех, прижав ладони к щекам, и с
ужасом наблюдает за происходящим.
Леонардо. (поднимается со стула). А я помню! Это было на земле
не раз!
Демон. оказывается на линии ворот, раздается гром, все,
бросившись вперед, закрывают их.
Премьер. Замок! Быстро замок! (Вбегает Мальчик с замком,
Премьер запирает ворота.) Мальчик, ты знаешь место
(протягивает ему ключ), где его никто не найдет? Мальчик.
Конечно, дяденька! И вы тоже знали, когда были маленьким, но
забыли. Ведь вы не будете больше показывать детям страшные
фильмы на ночь? Знаете, они плачут по всей стране. Премьер.
Обещаю!
Мальчик убегает, все удовлетворенно расходятся.
Маргарет (обращается ко всем). Думаете, решили? Думаете,
избавились? (К залу.) Вы тоже так думаете? Чтобы он сгинул
там, любите не только своих детей. Любите не только друг
друга! Любите весь этот чудный мир, окружающий вас, каждую
веточку, каждый ручеек, каждую птицу. И только тогда, когда
ваша жизнь станет счастьем и добром для других, только тогда
вы сможете подарить чудо своим близким. И ангелы будут
радоваться вместе с вами и петь! А они (показывает на ворота)
уже не отнимут у вас счастья. И тогда у вас тоже вырастут
крылья, а у ваших детей – крылышки. И они полетят высоко,
высоко, вслед за вами, и никто не сможет больше обидеть их. И
вам простится все. Понимаете, все!
Звучит песня «Вино любви» в исполнении Евгении Смольяниновой.
Занавес
ЖИЗНЬ
Дорога резко рванула вверх. Когда тяжелые металлические ворота
сомкнулись, словно отсекая враждебный для него мир, он
заглушил машину и, выйдя из нее, медленно направился к обрыву.
Эту виллу строил он сам, и нравилась она только ему. Ничто не
защищало ее от ветра. Ветер тоже ему нравился. Редкие друзья,
побывав здесь, уже никогда не возвращались. Это он придумал
звуки реквиема, встречавшие тех, кто ступал на порог дома.
Впрочем, он был доволен их невозвращением. Здесь была ЕГО
крепость. Его и ветра. Далеко внизу, по-прежнему петляя между
скал, словно ничего не изменилось, виднелась лента шоссе. Лера
стояла сзади. Она видела все то же самое. Сколько раз в своей
жизни ей приходилось слышать крики чаек! Сколько раз она
любовалась такими закатами, наслаждаясь нахлынувшим на нее в
эти минуты радостным волнением. И сейчас для всего, что
населяло этот мир, всего, что делало его прекрасным, наполняло
его жизнью, она могла сделать главное. «Господи, – прошептала
Лера, – сделай же что-нибудь. Помоги мне». Будто услышав ее,
Джо Барроу резко обернулся. Его удивленный, колючий взгляд не
оставлял ей надежды. В этот момент грунт под ним неожиданно
обвалился, и его левая нога соскользнула вниз. Шум осыпавшихся
камней быстро стих в глубине обрыва. Потеряв равновесие, он
упал. В последнее мгновение, чтобы удержаться, Барроу
судорожно схватился за куст розы у ее ног. – Дай руку, –
прохрипел он. – Дай же руку! И вдруг позади нее раздался
раскатистый окрик: – Что же ты делаешь! Ты сейчас можешь
помочь миллионам! Ты же обещала! Она оставалась неподвижной.
Куст розы медленно, с какой-то неумолимостью освобождался от
его руки, раздирая шипами кожу на побелевших пальцах. Стебли
лопнули, выпрямились и закачались, словно провожая протяжный
крик в нарастающем вое ветра. Озадаченный сторож, обнаруживший
