состоящих при твоем дворе. А ты - отдай ему приказ, чтобы отвечал он
правдиво!
- Есть ли у тебя основания сомневаться, что он и без моего
распоряжения будет отвечать правдиво?
- Пожалуй, нет. Но ты все-таки этот приказ отдай. Это - моя цена.
- Твоя цена? - резко переспросил Джемс. Давно уже никто не
осмеливался говорить с ним так.
- Да, моя цена, - Дункан кивнул спокойно и твердо.
И король, подумав, кивнул в ответ, соглашаясь с его правотой. За
необычное дело - необычная плата.
- Имя Мастера? - спросил Джемс теперь тоже спокойно.
- Мак-Фуад.
- Этерскел Мак-Фуад? - брови короля поползли вверх.
Дункан тоже не смог сохранить на своем лице маску безразличия. Но
почти сразу же он овладел собой.
- Малое имя его не знаю. А имя клановое - Мак-Фуад.
- Н-ну, хорошо... - уголки губ Джемса тронула легкая усмешка.
- Если будешь после боя в состоянии задавать вопросы - то задашь свой
вопрос ему. И ответит он тебе - или я не король!
Недаром жаждал король насладиться зрелищем секирного боя. И недаром
жаловался, что трудно было найти ему на это охотников.
Секира - символ славного прошлого Шотландии. Именно славного. Но -
именно прошлого.
Еще во времена прадеда, даже деда Джемса VI, каждый тан выводил в
поле сотни секироносцев. А теперь для подсчета численности войска - уже
другие мерки требуются.
Количество клеймор. Число кавалерийских пик. Даже число презренных
мушкетов - тоже учитывается!
Нынешние старики еще помнят: когда были детьми, - рассказывали им
деды, как они - деды - в молодости владели секирами. Но любое воинское
искусство забывается, если стоят за ним только предания, а не живые
мастера.
Так что даже странно, где сумел найти Джемс знатока секирного боя...
Ныне - алебарды в ходу. Алебарда секире действительно чем-то сродни.
Но родня они не близкая.
Алебарда - скорее копье, чем топор. И скорее крюк, чем копье.
К тому же это оружие, по сути, не предусматривает поединка.
Редко-редко сходятся в бою воины с алебардой против алебарды.
В основном - пеший против конного применяет ее. А так как кавалерист
ныне почти всегда облачен в доспехи - то широко используется крюк на
обухе. Чтобы, зацепив, сдернуть с седла.
И узкий копейный наконечник тоже часто используют. Чтобы вонзить его
рыцарю в стыки лат.
А вот секирное лезвие - куда реже применяется. И нет обычно у
алебардщиков достаточного навыка рубки им.
Все это отнюдь не волновало Дункана. Он был спокоен.
Потому что стараниями Конана он давно уже миновал ту ступень боевого
мастерства, где требуются "навыки" как таковые. И тип оружия - для него
тоже не важен был.
Столь уверен в себе был Дункан, что это помешало ему заметить: его
Учитель сейчас не может похвастать таким же спокойствием...
Говорили в старину: только Мастер может одолеть Мастера.
36
Для боя отвели отдельный зал.
Не принято было делать из таких боев публичное зрелище.
Однако и в полной тайне хранить их - тоже не принято было.
Поэтому, кроме короля, занявшего почетное место, вдоль одной из стен
этого зала выстроились человек пятнадцать. Латники из числа охраны,
придворные...
Ни одного хайлендера не было видно среди них. Впрочем, где-то в
заднем ряду, кажется, стоял какой-то старик в клетчатом килте.
Вот именно - кажется... Не разглядеть сквозь живую стену придворных.
Конану не пришлось смешиваться с этой толпой. Ему дворцовый
церемониймейстер определил место рядом с креслом короля, справа от
подлокотника.
Ну естественно: он ведь спутник того, кто будет сейчас участвовать в
схватке...
Место это было престижным, но оно не давало полной Конану возможности
свободно перемещаться по залу.
А сойти с него - значило уж очень явно нарушить этикет.
Столь демонстративное нарушение не пошло бы на пользу ни ему, ни
Дункану.
Поэтому, хотя Конан сразу ощутил, что присутствие чужой ауры
усилилось - со своего места он не смог определить ее точный источник... В
данном случае это было очень сложно.
Они вошли в зал из двух противоположных дверей - Дункан и назначенный
ему противник. Каждый нес на плече боевую секиру.
Старинную секиру, с топорищем в полтора ярда, для двуручного захвата.
А по лезвию были вычеканены руны - такие же, как на древних камнях.
Видно, никак не желают руны отпустить от себя Дункана Мак-Лауда.
Всегда появляются они в самые опасные моменты его жизни.
Вошли они в зал - и сразу бросились друг к другу, занося древнее
оружие. И закружилась перед глазами зрителей карусель боя...
Противник - имя его так и не было названо - был на полторы головы
выше Дункана. И широкий разворот плеч его бугрился глыбами чудовищных
мышц.
И вместе с тем какая-то неуловимая плавность и мягкость сквозила в
каждом его движении. Мягкость, столь не свойственная обычно этаким
гигантам.
Не бык, а тигр...
Что-то странно знакомое различил Дункан в манере перемещений, атак и
уклонов своего врага. Но не сразу смог он распознать, что именно.
Эту странность Конан тоже уловил почти сразу. И уж он-то сумел тут же
определить ее источник...
Не от второго ли из бойцов исходит аура бессмертия?
И хотя поединщики кружили по залу, постоянно меняясь местами, Конан
все же сумел вскоре "нащупать" ауру того из них, который его интересовал.
И понял, что все - не так просто...
Смертен был этот единоборец. Смертен наверняка и безо всяких
оговорок.
Раны у него должны затягиваться с не большей легкостью, чем у
обычного человека. И срок его жизни - обычен. Но...
В том-то и дело - "но"!
Но сражался он так, как только бессмертным дано сражаться. Значит,
если не он сам, то его Учитель...
Эту мысль Конан не успел додумать до конца. Ведь и сам он тоже был
Учителем - следовательно, должен был следить за своим учеником.
А ход боя сейчас резко изменился.
Впервые за долгий срок Дункан встретил равного себе противника.
Вернее, почти равного.
Почти...
Сумел ли он подобрать ключ к Мастеру секиры или в дело вступила
усталость, гораздо скорее одолевающая смертных, чем бессмертных, - но с
определенного момента бой стал походить уже не на схватку за жизнь, а на
игру в кошки-мышки.
Кошкой был Дункан. Мышкой - его безымянный противник.
Если, конечно, возможна мышь, превосходящая ростом кота...
Взмах - и Мастер Секиры, встретив на своем пути пустоту, падает,
увлеченный силой удара. Падает, как хорошо тренированный человек,
перекатывается - и вот уже снова на ногах.
Потом - еще раз удалось ему упасть так, чтобы сразу подняться. И еще
один раз.
А вот на четвертый раз, поднимаясь, он увидел занесенную прямо над
ним секиру. И понял, что любое движение будет стоить ему жизни.
Впрочем, неподвижность тоже отнюдь не гарантировала...
И тогда, не выдержав, старик из задних рядов - тот, что одет был, как
хайлендер, - растолкав придворных, пробился вперед и крикнул что-то,
обращаясь к Мастеру Секиры.
Трудно сказать, услышал ли тот его слова, - во всяком случае, он не
повернулся на голос. Все его внимание сейчас было устремлено на вражескую
секиру.
А Дункан столь хорошо осознавал свое преимущество, что позволил себе
скосить глаза в сторону старика.
И вот тогда он все и увидел.
А увидев - узнал.
Узнав - понял.
Во всяком случае, тогда он был в полной уверенности, что понял все.
Говорили в старину: лишь Мастер может одолеть Мастера.
37
Увидел Дункан, что старик облачен в тартан.
И даже с немалого расстояния узнал он цвета этого тартана. Их он
накрепко запомнил за те годы, которые копилась в нем месть...
А узнав рисунок - понял, что перед ним стоит сам Этерскел Мак-Фуад.
Значит, именно его клан повинен в гибели Дженет!
Глава же клана - отвечает за весь клан...
И еще одно понял Дункан. Понял он причину того странного
беспокойства, которое мучило его с момента прихода во дворец.
А после того, как оказался в этом зале - оно усилилось. Настолько
усилилось, что иногда перекрывало даже горячку боя...
Это была та самая волна, прислушиваясь к которой можно отличить
бессмертного от прочих людей.
И исходила она - от старика...
Крагер! (Конан рассказывал ему о Крагерах.). Демон в образе человека!
- Крагер! - выкрикнул Дункан. И оставив поверженного противника,
бросился на Этерскела.
Не нашлось среди придворных мужчины, чтобы стать между ними. А Конан
- не успел сделать это, сорвавшись со своего проклятого почетного места...
Старик даже не пытался защищаться. Впрочем, он, кажется, не носил
оружия.
С недоумением смотрел он на свою приближающуюся смерть.
Это недоумение чуть уменьшило уверенность Дункана. Но не остановило
его руку...
В эти мгновения Конан тоже понял, что происходит. Понял он, что
именно сейчас сработала ловушка, поставленная Крагером всех Крагеров. И
все остальное - тоже понял он.
Все!
Возможно, он все-таки успел бы остановить действие ловушки. Но,
бросившись из угла зала к его середине, он увидел, что рановато Дункан
сбросил со счетов Мастера Секиры.
Тот несся следом за ним, в точности повторяя его движения. И вот он
уже занес свой испещренный рунами топор, метя Дункану как раз поперек шеи.
Это - единственное уязвимое место носителя Силы... Еще шаг - и
покатится по узорчатым плитам пола его голова.
Учитель в ответе за ученика.
Поэтому, когда встал выбор - голова Дункана или голова Этерскела, -
Конан не мог избрать второй вариант. А именно такой выбор и встал...
Отшвырнув в сторону Мастера Секиры (зарубить бы на долю секунды
быстрее вышло, но - за что его убивать?), Конан безнадежно повернулся к
Дункану. Он уже протянул руку, понимая, что опоздает...
И опоздал.
Голубое пламя ударило из перерубленной шеи Мак-Фуада - высоко, до
самого потолка зала. И рассыпалось лепестками, кружась в дьявольском
хороводе...
И сквозь гул и грохот высвобождающейся энергии Конану послышался
раздающийся откуда-то издалека, словно из иного мира - дикий, безумный
смех.
Это хохотал Черный Воин...
Говорили в старину: да, лишь Мастер может одолеть Мастера. Но если
такое и впрямь произойдет - ничего в том нет хорошего!
Потому что при этом уйдет из мира частица мастерства...
38
Когда отбушевал смерч освободившейся энергии, которым сопровождается
смерть каждого из бессмертных, Конан огляделся.
Они были в зале одни.
Все остальные разбежались - и король, и свита. Даже охрана
разбежалась. И ничего странного в этом нет!
Куда-то исчез и Мастер Секиры. А вот это - уже странно!
Двое живых в зале. Один труп.
- Идем... - Конан потянул все еще ошеломленного Дункана за руку.
- Куда, Учитель?
- Неважно, куда. Главное - отсюда!
- Из дворца?
- Из дворца. Из города. Возможно - из страны... Да живей, пока они
выходы не перекрыли!
Дункан покорно следовал за Конаном. Но вдруг он остановился.
- Я не сделаю ни шагу, Учитель. Ни шагу не сделаю я во спасение
самого себя - пока ты не объяснишь мне, что произошло здесь!
Конан посмотрел на него больным взглядом:
- Ты в самом деле хочешь это узнать, ученик?
