продающими баночное пиво. Рассел скользнул под машину и протянул руку к
драконьей голове, которой была украшена рукоятка катаны. Быстрые шаги,
сливающиеся с шелестом падающей с потолка воды, приближались.
Рука крепко сжала оружие. Рассел мгновенно поднялся на ноги и,
взметнув клинок, парировал тяжелый удар, который обрушился сверху. Изящный
поворот лезвия - и острие катаны буквально вырвало меч из рук противника.
Меч описал большую дугу и упал в двадцати футах от сражавшихся.
Скуластое лицо соперника приобрело серый цвет. Седой смотрел на
Рассела, не решаясь сделать ни малейшего движения. И тогда резкий боковой
удар завершил не в меру затянувшийся бой. Голова, отсеченная от тела,
стукнулась о мокрый бетон пола и покатилась. Тело еще долю секунды стояло
в прежней позе, после чего грузно повалилось набок, фонтанируя кровью из
перерубленных артерий.
Рассел снова ощутил холодные потоки, льющиеся с потолка, но это была
уже не вода, - вернее, не только вода.
Искрящееся в желтом свете лезвие катаны на два дюйма вошло в бетонную
колонну на той высоте, где несколько секунд назад находилась шея
противника. Резким рывком Нэш освободил смертоносную сталь и отошел от
обезглавленного тела.
Порывистый ветер, налетевший ниоткуда, превратился в ледяной смерч и
медленно поднял мертвое тело в воздух. Из перерезанной шеи еще продолжала
капать кровь. Тяжелые бурые капли падали на бетон и собирались в небольшие
лужицы.
Тупая боль сдавила виски. Тишину подземелья гаража взорвал громовой
раскат - и ослепительная молния ударила в спину опустившегося на одно
колено Рассела. Жуткий нечеловеческий крик вырвался из его груди и понесся
по сумрачным тоннелям, отражаясь от стен и петляя среди колонн.
Извивающиеся змеи молний оплели тело Рассела и зависший в воздухе
труп, бичами хлестнули по стальным корпусам дремлющих машин. Сотни
автомобилей разом взревели моторами, вспыхнули фары, замигали в
беснующейся цветомузыке красные и желтые огоньки. Казалось, что
электрический дьявол вселился в разноцветный металл и наделил его
собственной жизнью, удивительной и неподвластной человеку.
Превозмогая страшную боль в голове и во всем теле, Рассел поднялся на
ноги. Блистающий поток бушевал вокруг него. Новый раскат грома потряс
холодные своды бетонного подземелья, и по широкому проходу между рядами
автомобилей запрыгали ослепительные мячики шаровых молний.
Снова грянул гром. Машина, стоящая возле Рассела, тронулась с места,
но, не успев проехать и двух футов, рассыпалась на куски от мощного взрыва
внутри салона. То же произошло со следующей машиной; за ней еще, еще...
Волна взрывов прокатилась по гаражу.
Все было очень просто - и очень страшно. Резкий толчок воздуха - и
блестящая совершенная конструкция, шедевр современного дизайна, брызжа
стеклом и расплавленным пластиком, превращается в груду бесполезного
искореженного хлама.
В воздухе метались голубые змеи молний и бушевал невидимый тайфун, в
эпицентре которого неподвижно стоял человек, которого все звали Рассел
Нэш. Лишь покойный обладатель узкого меча звал его Мак-Лауд.
Все прекратилось так же неожиданно, как и началось. Морозный поток
исчез, унося с собой искрящиеся хлысты разрядов и рвущую на куски боль.
Обезглавленное тело рухнуло на пол, как и положено нормальному покойнику,
а не электрическому зомби.
Все. Все?..
Рассел открыл глаза. Холодный пот стекал со лба, заливая едким
соленым раствором глаза. Было тихо. Он по-прежнему находился рядом с
убитым, окруженный изуродованными неведомой силой автомобилями. Пахло
озоном, словно только что отбушевала гроза; пахло морем и лесом. Вдалеке
послышались переливы полицейских сирен.
Рассел огляделся по сторонам и начал выбираться из автомобильного
хаоса, лавируя между разноцветными мертвыми машинами.
Вспыхнули длинные люминесцентные светильники. Вой полицейских сирен,
приближаясь, усиливался. Рассел вновь осмотрелся. Страшные разрушения
царили в четком круге диаметром в добрые сто ярдов, с эпицентром в том
месте, где Рассел снес голову своему противнику. Остальные "кадиллаки",
"порши", "ситроэны", "БМВ" и прочие машины, как и раньше, мирно стояли в
белых прямоугольниках парковочной разметки.
Он бросился бежать к своей машине, оставленной возле бокового въезда
в гараж. Звук его удаляющихся шагов метался в плотной тишине пустого
гаража.
По дороге он уладил еще одно очень важное дело. Встав на капот одного
из автомобилей, Нэш аккуратно положил свой меч на металлический щиток, к
которому были прикреплены лампы дневного света. Задержавшись на мгновенье,
он спрыгнул на пол и провел рукавом плаща по мокрому лицу. Слезы? Вряд
ли...
3
Солнце неудержимо падало в рыхлые серые тучи, напоминающие своими
очертаниями угрюмые скалы над четкой линией горизонта. Морской ветер,
приносивший запах водорослей и свежей рыбы, трепал знамя. Под его резкими
порывами древко прогибалось, голова быка злобно бодала желтое поле.
Дорога, по которой двигалась процессия, была вымощена кусками
гранита, поэтому звук шагов и цокот конских копыт разносился далеко по
округе.
Впереди колонны, растянувшейся на добрую милю, держа в руках большой
тисовый крест, шел сутулый монах в надвинутом на самый нос капюшоне грубой
льняной рясы. Тяжелая ткань, подпоясанная толстой веревкой, была сплошь
перепачкана грязью и покрыта бурыми пятнами запекшейся крови.
За монахом шли волынщики, старательно выдувая звуки старинной
победной песни, затем - барабанщики, отчаянно избивающие свои кожаные
инструменты короткими палочками с набалдашниками.
- Мак-Лауд! Мак-Лауд! - гремело вдоль дороги. - Вернитесь с победой!
На большом каменном мосту, выложенном дубовыми бревнами, прямо на
широком гранитом парапете резвились мальчишки. Рискуя в любую минуту
свалиться в воду, они весело кричали, глазея на сверкающее вооружение, на
возбужденные и довольные лица идущих воинов.
Процессия вступила на мост. На другом берегу реки их ожидали жители
близлежащей деревушки Глен-Финен.
Дойдя до середины реки, монах поднял над головой крест. Барабанная
дробь стихла, волынки замолкли - и только шипение воздуха в кожаных
мешках, глухой шум шагов и мерный топот копыт нарушали наступившую тишину.
Под влиянием ощущения торжественности и важности момента смолкли даже
пронзительные голоса неугомонных мальчишек.
Монах набрал полную грудь воздуха и, потрясая крестом, громким
голосом торжественно возгласил:
- В этот год, 1534 от Рождества Христова, победа достанется клану
Мак-Лауд!
Вновь барабанная дробь, причитания волынок; детвора встрепенулась,
как стая возбужденных сорок, и так же радостно загалдела.
А колонна тем временем перевалила через мост навстречу вопящим
жителям деревушки. Пешие бойцы и всадники, гордо подняв голову, проходили
мимо очаровательных молодых девушек, готовых молиться на героев, идущих
навстречу славе; мимо стариков и старух, несмотря на преклонный возраст
вышедших встречать надежду и опору клана; мимо женщин с детишками, мимо
лающей своры собак.
Высокий могучий всадник в просторной накидке из оленьей шкуры,
надетой прямо на кожаную куртку с металлическими пластинами, приподнялся в
седле и, раскачиваясь на стременах, посылал жаркие, полные страсти взгляды
в толпу.
- Тугл! - девичий крик на миг перекрыл восторженный гомон толпы. Воин
опустился в седло, и из густой бороды стыдливо выглянула белозубая
счастливая улыбка. Он повернулся к ехавшему рядом совсем еще юному
безбородому пареньку с загорелым лицом и большими голубыми глазами и
лукаво спросил:
- Ну, что ты скажешь?
- Хороша, - встряхнув каштановыми волосами, ответил парень.
- Я не об этом!.. Скажи мне честно, ты боишься?
- Нет, брат Тугл! - юноша замотал головой.
- Ха! Ложь жжет мои уши! - запрокинув голову, бородатый Тугл громко
расхохотался. - Даже я в своем первом бою струсил так, что замочил
клановую юбку килт. Ха-ха-ха! Правда, потом я выяснил, что мой килт мокр
от крови врагов!
Парень подобрал поводья и смущенно заулыбался.
- Да будет тебе, - раздался из-за спины Тугла хриплый баритон. -
Брось задираться...
Друзья обернулись. Позади ехал Эйн Гусс, видавший виды пожилой
верзила с морщинистым скуластым лицом и зачесанными назад уже изрядно
поседевшими и поредевшими волосами. Он придержал своего коня справа от
юноши и, протянув мускулистую, исписанную синими линиями вен, руку,
похлопал парня по плечу:
- Я уверен, он будет держаться в бою, как настоящий воин. Из тебя
выйдет толк, Конан!
- А я тебе повторяю, что он в своей сумке носит запасной килт! - не
унимался бородач. - И мне придется внимательно следить, чтобы вонючие
лоулендеры не поцарапали своим железом его хорошенькую мордашку!
Эйн Гусс прищурился и ухмыльнулся в пышные рыжие усы.
Кавалькада свернула на узкую дорогу, ведущую к деревне. Воины вышли
на площадь - и строй на мгновенье распался под натиском родственников,
возлюбленных и тех ребятишек, которые, не выйдя встречать армию к мосту,
дожидались появления ее в деревне, чтобы уже оттуда проводить в бой.
Конан осадил коня, стараясь держаться возле Тугла и Эйна Гусса. Из
стоящей рядом с большим навесом группы людей выбежала длинноногая стройная
девушка и, подобрав подол темно-вишневой юбки, бросилась к Конану,
протягивая ему небольшой серебряный амулет на широкой шелковой ленте. Ее
длинные тонкие пальцы коснулись запястья юноши, а большие карие глаза
смотрели грустно и нежно. Она проговорила чистым и звонким голоском:
- Возьми вот это, Конан!.. И тогда в любом сражении я буду рядом с
тобой...
Она отскочила от гарцующей лошади и побежала рядом. Густые вьющиеся
пряди волос падали на ее ангельское лицо. Это было... Но Конан не успел
ничего ответить.
- Прекрасная Элен, в сражении ему, конечно, понадобится хороший
талисман, например, вот такой, - весельчак Тугл, улыбаясь, указал на свой
круглый щит. - Он несколько великоват, зато надежен и...
Девушка не обратила на зубоскальство Тугла никакого внимания.
- Я буду с тобой! - повторила она, останавливаясь возле рыболовных
сетей, расставленных на длинных кольях для просушки. Людской поток обтекал
колонну воинов, как река - косяк рыбы.
- Ты можешь быть и со мной, - сквозь смех заметил бородач и тут же
сделал серьезное лицо.
Конан повернулся к нему и бросил злой взгляд на обидчика. Но через
мгновение Тугл вновь гоготал во все горло и горячил коня, напрочь забыв и
о пышноволосой Элен, и о возмущенном Конане.
4
...Рассел открыл дверцу и сел за руль своего автомобиля.
Развернувшись, он бросил взгляд в глубину подземелья. Казалось,
ничего не произошло, лишь слабо мерцали лампы аварийного освещения и
капала вода из поврежденной трубы.
Белоснежный "порше" взвизгнул горящей на повороте резиной и рванулся
навстречу прохладе ночного Нью-Йорка...
...Седой дым горящего костра окутывал площадку. Поверх расстеленной
волчьей шкуры, брошенной на вытоптанную боевыми конями траву, сидел
огромного роста воин. Был он закован в массивные стальные латы, наплечные
щитки которых были выполнены в виде черепов, а остальные детали - в виде
костей мифических чудовищ. Держа в руках двуручный меч-эспадон, воин
любовался совершенством его тяжелого клинка и отблесками огня на
