...Лезвие меча бессильно дрогнуло и упало, вонзившись в холодную жижу
под ногами. Рыжебородый воин пытался вырвать из своего живота копье, но
оно не слушалось его слабеющих пальцев. И раненый, хватая ртом воздух, как
выброшенная на берег рыба, отступал назад, пока волна страшной боли не
смяла судорогой тело и не бросила его на землю.
Щит опустился. Жилистая рука перехватила копье, но наконечник плотно
засел во внутренностях врага под пластинами доспехов...
- Десятый раунд, - рефери дал знак к началу - и прозвучал гонг.
Трибуны взвыли от восторга, когда оба соперника в очередной раз
растянулись на полу. Казалось, только вой зрителей и заставил бойцов снова
подняться. Поддержка зала восстанавливала потерянные силы подобно допингу.
Разлетевшись в разные углы, борцы постояли и направились в центр за свежей
порцией пинков и тумаков, которые припасли друг для друга.
Обезумевшие от возбуждения очаровательные молоденькие девушки
перевешивались через поручни верхних трибун и что-то истошно кричали.
Подоспевшие полицейские возвращали поклонниц на их места, но навести
порядок на десятом раунде невозможно. Это знает даже новичок.
Девушки лягались, вырываясь из крепких объятий закона, рыдали,
растирая по раскрасневшимся физиономиям потекшую косметику, яростно
отбивались и продолжали надрывать голосовые связки.
А на ринге продолжалось священнодействие боя.
Удар в лоб заставил Красавчика Дэйва в сотый раз опуститься на
четвереньки. Сознание сжалось в красный пылающий шар, готовясь покинуть
уставшее измотанное тело, а голова вдруг стала слишком тяжелой даже для
монументальной шеи Красавчика.
"Черт бы вас всех побрал! Разорались, сучки!.." - успел подумать
Дэйв, растягиваясь на полу.
Горилла схватил белокурую голову соперника и принялся деловитыми
короткими сериями наносить удары коленом в его лицо, свободной рукой
отмахиваясь от рефери.
Трибуны неистовствовали. Да, сегодня победа Гориллы Лэбса была на
редкость красивой и убедительной. Любого спроси...
Боковые судьи жестами показали, что им все ясно и понятно. Гонг.
Рефери наконец прорвался к еле дышащему Дэйву, отпихивая от него Лэбса.
Лэбс подумал, треснул напоследок хрипящего экс-Красавчика по затылку и
отошел в сторону...
Бурый луг постепенно становился серо-серебряным. Из-за плотной стены
щитов встал изрядно поредевший строй лучников и, прицелившись в
отступающих врагов, дал тихий шелестящий залп.
Солнце уже поднялось и теперь, съедая остатки тумана, отражалось в
лежащем и шевелящемся металле. Вой волынок аккомпанировал пляшущей в
солнечных зайчиках смерти...
Рефери торжественно поднял руку победителя и повис на ней, как
обезьяна на ветке могучего дерева.
- Дамы и господа! Победа! Победил Горилла Лэбс! Приветствуйте
чемпиона!.. - во всю глотку вопил комментатор.
Люди вскакивали с мест, свистели, орали, в воздух летели бумажные
ленты серпантина и конфетти, хлопали хлопушки.
Всенародное ликование бурлило, грозя захлестнуть своими волнами ринг.
Рассел Нэш - невозмутимый мужчина на западной трибуне - поднял глаза
на экран монитора, установленного над верхними трибунами сектора. Крупным
планом показывали победителя. На его помятом черном лице застыла
самодовольная гримаса. Лэбс старательно таращился в искрящийся вспышками
фотокамер зал.
Круглолицый парень в надвинутой на глаза бейсболке положил тяжелую
руку на плечо Рассела и, дыша пивным перегаром, восторженно заорал прямо
ему в ухо:
- Он выиграл! Он все-таки выиграл, этот сукин сын!..
Рассел не шевелился. Перехватив его отсутствующий взгляд, парень
отстранился и продолжал радостно орать, уставясь на светлый квадрат ринга
внизу.
Странное, до боли в груди знакомое чувство внезапно охватило Рассела.
Он приподнялся со своего места и стал пристально всматриваться в
противоположные трибуны. Оттуда, из пестрого скопища маленьких человечков,
на него смотрел кто-то, пока еще незнакомый, но тем не менее очень
близкий, чей пристальный холодный взгляд смог отыскать Нэша в этом
разношерстном зрительском винегрете. И Рассел понял.
Пора. Пришло время. Время для жизни и смерти.
Рассел встал и начал пробираться к выходу.
Он поднял воротник серого плаща, закрывавший половину лица, и, втянув
голову в плечи, медленно двинулся по ступенькам к выходу мимо
по-лицейских, стоящих возле самых дверей. Потом обернулся и еще раз
посмотрел в зал.
- Дамы и господа, - вещал, приветливо улыбаясь, комментатор, - через
минуту мы вручим победителю наш главный приз и пояс чемпиона!
- Здорово?! - обратился к Расселу коренастый сержант, стоящий слева в
дверях. - Правда, здорово?!
- Что? - Рассел прищурился и, тяжело вздохнув, произнес: - А... Вы
действительно так думаете, сержант?
Полицейский удивленно проводил взглядом странного зрителя.
2
Даже здесь, в глубине подземного гаража, были слышны восторженные
крики и громовые овации, приветствующие чемпиона. Бетонные перекрытия
мерно гудели в такт аплодисментам, сотрясающим зал "Мэдисона".
Петляя между машинами, Рассел наконец вышел из-за бетонной колонны и
остановился в широком проходе, слабо освещенном тусклыми лампами дневного
света. Пусто. Только гулкое эхо еще отражало от стен звук его шагов,
словно бегая между стоящими в ожидании предстоящей дороги автомобилями.
Что-то хрустнуло под ногой - и Рассел вздрогнул. Раздавленная жестянка
из-под кока-колы отлетела в сторону, дребезжа и подпрыгивая.
- Мак-Лауд!
Он резко обернулся на зов. В трех ярдах от него стоял седой человек
старше средних лет, с гладко зачесанными назад волосами. Человек был одет
в черный кожаный плащ, из-под которого выглядывали лацканы дорогого,
хорошо пошитого пиджака. Большие солнцезащитные очки скрывали верхнюю
часть лица, видны были лишь широкие скулы, массивный подбородок и жестко
очерченный рот. Но взгляд... Для этого - не нужны глаза, для этого не
нужно даже тело. Для этого нужна цель. Остальное неважно.
- Да, это я.
Рассел медленно отступил назад, расстегивая на груди пуговицы своего
плаща. Седой человек молча шевельнулся, и в его руке возник длинный узкий
меч-шпага с роскошной, богато украшенной гардой, состоящей из перевитых
между собой полосок металла.
- Не торопись, - проговорил Рассел, отступил еще на шаг, осмотрелся,
и сунул руку под плащ.
Пора. И седой человек тоже понял это.
Короткий стремительный выпад - и тонкая сталь, просвистев рядом с
головой Нэша, с визгом наткнулась на серебристо-голубое лезвие
подставленной под удар катаны - традиционного меча самураев. Нападавший
отскочил в сторону и, скинув одним движением мешавшую ему верхнюю одежду,
приготовился к новому броску.
- Мак-Лауд, - злобно обратился он к Нэшу, стоявшему с обнаженным
мечом наизготовку, - ты не забыл? Должен остаться только один!..
С этими словами незнакомец вновь ринулся в атаку. Лезвия, будто
ласкаясь, прошлись друг по другу - и узкий клинок, соскользнув с
изогнутого тела катаны, со скрежетом пронзил капот стоящей рядом машины,
как если бы тот был сделан из картона.
- Договорились, - холодно отозвался Рассел, словно не его только что
пытались убить. Он описал своим японским мечом замысловатую дугу - и лязг
скрещивающейся стали заполнил бетонный мешок. Удары сыпались один за
другим, голубые смертоносные молнии разбрасывали снопы белых искр. Наконец
Рассел прижал соперника к капоту синего "шевроле" и нанес сокрушительный
удар сверху. Но лезвие, слизнув по дороге полу пиджака, погрузилось в
мягкий дребезжащий металл.
- Стареешь, Мак-Лауд! - ехидно заметил седой, отскакивая к бетонной
колонне. - Ты, наверное, скоро умрешь!
- Может быть, хотя я думаю иначе...
Рассел вскочил на капот одной из машин рядом с колонной и набросился
на противника, не давая ему времени на нападение. Седой защищался с
ожесточением обезумевшего тигра. Нырнув за колонну, по которой уже успели
пройтись мечи, он, улучив момент, тоже взобрался на капот автомобиля.
Лезвие его меча просвистело над головой Рассела и, неожиданно высоко
взлетев, прорезало толстую медную змею многожильного кабеля. Сноп искр и
шквал голубого пламени вырвались из зияющей раны. Длинные лампы дневного
света под потолком мигнули и погасли. На несколько минут гараж погрузился
во мрак. Рассел застыл на месте, подобно статуе древнего воина, и
напряженно вслушивался в тишину. Какой-то звук за спиной заставил его
обернуться - и тут же лобовое стекло машины, на капоте которой он стоял,
лопнуло и осыпалось в салон хрустальным дождем колючих осколков.
Слабый желтый свет аварийного освещения, загоревшегося в гараже как
по мановению волшебной палочки, до неузнаваемости изменил цвета стоящих в
рядах автомашин.
Черная фигура скользнула в проеме между "порше" и микроавтобусом.
Рассел прыгнул и, перелетев через две машины, оказался на крыше автобуса.
Теперь седая голова маячила прямо у его ног. Нэш занес меч. Острая как
бритва катана на взмахе в один миг перерубила трубу водоснабжения и кабель
сигнализации, проходившие по балке потолка.
Ледяной душ из отверстия в трубе обрушился на голову седого. Тот
зашипел и вскинул вверх руку с оружием.
Рассел спрыгнул с капота - и в эту секунду лезвие узкого меча словно
обвилось вокруг самурайского клинка, выбивая рукоять катаны из рук
хозяина. Катана, сверкнув в желтом свете бирюзовым бликом, перевернулась в
воздухе и исчезла под колесами дорогого "рено".
- Ну, Мак-Лауд, что мы теперь будем делать? Все-таки умирать?
Седой медленно надвигался на прижавшегося к мокрому металлу Рассела.
В десяти ярдах от него за старой моделью "форда" на стене висел
пожарный щит с большим топором и длинным багром.
Рассел присел, уворачиваясь от удара, и вжался в дверцу автобуса,
которая разошлась над его головой от разрушительного удара стального
лезвия. В следующую секунду он уже мчался к щиту. Промокшая насквозь
одежда прилипла к телу, мешая свободно двигаться, но Нэш благополучно
добрался до щита, резкими прыжками ускользая от преследующего его
вездесущего гибкого клинка.
Руки впились в липкую от грязи рукоятку багра. Седой методично
взмахивал своим мечом-шпагой, и с каждым последующим ударом древко багра
становилось короче на несколько дюймов. Рассел продолжал отступать, сдавая
позиции, с каждым шагом отдаляясь от машины, под которой лежало его верное
оружие.
Еще одна атака седого - и в руках Нэша остался лишь небольшой обрубок
буковой рукоятки. Плотно сжатые губы седого дрогнули, обнажая ровные ряды
белоснежных зубов в нехорошей кривой улыбке:
- Я напоминаю: должен остаться только...
Он не договорил. Рассел бросил обрубок древка в голову седого. Узкое
лезвие молниеносно взметнулось, рассекая летящий предмет на две половинки,
одна из которых все же ухитрилась сбить с переносицы темные очки.
Воспользовавшись моментом, Рассел незаметно нырнул за капот "бьюика"
и присел на корточки.
Его соперник отбежал в сторону и стал быстро удаляться в звенящий
мрак дальнего перехода гаража.
Рассел растянулся на мокром бетоне, осматривая пространство под
колесами стоящих рядом автомобилей. Слева от него, за третьим рядом машин,
на полу блестел клинок его меча. Рассел стремительно метнулся через
капоты, словно идущий на нерест лосось, и через мгновение оказался возле
нужного ему автомобиля.
Искаженное лицо седого внезапно вынырнуло из проема между аппаратами,
