эволюции. Чтобы выжить в таких условиях, требуются хорошие мозги.
- Правильно ли я понял, - с недоумением спросил Хичкок, - что вы
отказываетесь облегчить их жребий только по этой причине? Потому что
хотите наблюдать, какую дорогую цену они платят за право жить? Вы
просто... стремитесь удовлетворить свое любопытство?
- Конечно, - отрезал Мюллер. Он как будто был очень доволен собой. -
А вы можете назвать более достойную причину? И кроме того, не исключено,
что нам когда-нибудь придется с ними столкнуться. Ну, а на этот случай
полезно узнать о них как можно больше.
Хичкок поверил ему, и у него по спине побежали мурашки. Он вдруг
понял, что сочувствует точке зрения Мюллера. И испугался. Он знал, что
думать так недостойно. Конечно, конечно, недостойно!
Но он разделял страх Мюллера.
След добычи свернул на дно лощины. Пилот сделал крутой вираж и
полетел прямо над ней.
- Отпечатки совсем свежие, - заметил он.
- Он прошел здесь часа два назад или даже меньше, - согласился
Мюллер.
Планелет точно следовал всем изгибам лощины. Хичкок держал камеру
наготове и внимательно вглядывался в белую снежную пелену, расстилавшуюся
впереди.
- Они намного нас опережают? - поинтересовался он.
- Трудно сказать, - ответил Мюллер. - Когда им нужно, они способны
передвигаться довольно-таки быстро.
Он указал на новые следы, протянувшиеся параллельно первым.
- Этот бежал на трех лапах - как шимпанзе или горилла. Шаркуны всегда
опираются на переднюю лапу, когда торопятся, а то и вовсе становятся на
четвереньки.
- Они что же, бегают наподобие животных? - властно спросил Хичкок.
Перед его мысленным взором возникли нескладные существа, которые неуклюже
бежали вперевалку на всех четырех конечностях. Он ужаснулся.
Планелет обогнул выступ крутого высокого холма.
Вон они! До них было еще далеко, слепящий свет мешал рассмотреть их
как следует, и тем не менее ошибки быть не могло. Шаркуны! Восемь... а то
и десять шаркунов.
- Ну, теперь смотрите, как мы их ловим, - сказал Мюллер, обернувшись
к Хичкоку. - Да вы бы застегнулись. Снаружи порядочный мороз.
Он помог Хичкоку справиться с непривычными пряжками ветрозащитной
маски и проверил, хорошо ли застегнута его меховая куртка.
Потом Мюллер отвернулся, и Хичкок вытянул шею и заглянул через спинку
его сиденья, стараясь рассмотреть, чем он занят. Мюллер, в свою очередь
надев маску и застегнув куртку, приоткрыл колпак как раз над рулоном сети.
В кабину ворвался ледяной ветер. Хичкок съежился. Холод пробрался даже
сквозь толстую куртку, просочился под маску, защипал лоб там, где к нему
прилегла оправа очков, и обжег ноздри при первом же вдохе.
Мюллер указал на шнур сети, привязанный к кольцу возле колен Хичкока.
- Узел не ослаб? - глухо прозвучал из-под маски его голос. Хичкок
равнодушно покосился на кольцо и кивнул.
Его совершенно не интересовало, ослаб узел или не ослаб.
Возмутительно уже то, что для поимки шаркуна они пускают в ход сеть! Это
противоречит самым элементарным представлениям о порядочности и честной
игре!
Однако Мюллера его ответ удовлетворил.
- Валяйте! - скомандовал он.
Пилот передвинул ручку в крайнее положение. Машина клюнула носом,
пение мотора стало пронзительным.
Они по крутой дуге обогнули холм и вышли на прямую. Морозный воздух
хлестал Хичкока, жгучий холод пробирался под одежду. Вокруг гремел ветер.
Хичкок поднял камеру и навел ее на то место, где собрались шаркуны.
Планелет мчался к ним, точно лодка на гребне волны.
Мюллер прижал к очкам бинокль.
- Они окружили эту тварь, - сообщил он. - У одного из них в лапах...
- Он вдруг осекся. - Этого! - торопливо скомандовал он. - Самого ближнего
к нам. Его нельзя упустить!
Хичкок уже ясно различал все подробности сцены, развертывавшейся
впереди. Шаркуны, выстроившись шеренгой, гнали гибкого коротконогого зверя
еще на одного шаркуна, который стоял неподвижно спиной к планелету. Обеими
веслообразными лапами он поднимал над головой какой-то предмет. Зверь
бежал на него, извиваясь, словно змея.
- Этого! Этого! - кричал Мюллер, перекрывая рев ветра.
Он столкнул рулон с полки. Сеть развернулась, заколыхалась. Планелет
затрясло.
Они были уже совсем близко от шаркунов, и расстояние продолжало
стремительно сокращаться. Позади планелета вздымались вихри снега. Хичкок
целился объективом в спину шаркуна. Они были уже почти над ним.
В последнюю секунду пилот развернул машину так, чтобы сеть накрыла
шаркуна сбоку и подхватила его. Но тут Хичкок в мгновение ока сорвал шнур
с кольца возле своего колена.
Для этого ему пришлось нагнуться, и его камера не запечатлела того,
что произошло дальше. Сеть, повисшая на одном шнуре, свернулась жгутом,
хлестнула по шаркуну сбоку и опрокинула его в снег. Из его лап вырвался
большой зазубренный камень в форме сердца.
Планелет, увлекаемый инерцией, промчался дальше. Бешено работая
рычагами, пилот сбросил скорость. Хичкок снова поднял камеру.
И он успел снять то, что случилось потом - кошачий прыжок зверя,
отчаянное сопротивление шаркуна... и внезапный поток бирюзовой крови на
белом снегу.
- Видите? - торжествующе вскричал Хичкок. - Видите? Вот на какую
жизнь вы их обрекаете! Убийцы!
4.
Через неделю Хичкок потребовал, чтобы Мюллер показал ему, как он
измеряет степень умственного развития шаркунов.
Все эти дни, пока он вел свое расследование, его то и дело пытались
убедить, что они еще далеко не достигли того уровня, когда вообще можно
говорить об умственном развитии. Ложь, конечно. Все они тут стакнулись.
Тем не менее ему мало-помалу пришлось смириться с мыслью, что вопрос о
том, завершится его миссия успехом или провалом, в конечном счете зависит
от того, сумеет ли он добыть доказательства этого самого "умственного
развития" шаркунов.
В ответ на его требование Мюллер улыбнулся и пригласил его к себе в
лабораторию.
Вначале Хичкок был разочарован и встревожен: задачи, предлагавшиеся
испытуемым, были предельно простыми. Сам он увидел решение с первого же
взгляда. Однако ему удалось вырвать у Мюллера признание, что шаркуны с
этими задачами тоже справляются.
- Ну да, справляются, - насмешливо сказал Мюллер. - Они их решают
почти с такой же легкостью, как и вы.
Потом Хичкок ознакомился с более сложными задачами. Например,
"огненный ров". Тут шаркуну, чтобы завладеть соблазнительным куском мяса,
нужно было каким-то образом перебраться через широкую полосу раскаленных
углей.
Хичкок в недоумении расхаживал перед рвом. Жар, поднимавшийся от
углей, обжигал его худые обвислые щеки, и они побагровели. Нет, способа
перебраться на ту сторону явно не существует. Да, безусловно, мясо
недостижимо. В конце концов он сдался.
- Это невозможно, - категорически заявил он.
- Да неужели? - Мюллер улыбнулся. Он направился к углям, поднял с
пола коврик и бросил на них.
- Откуда я мог знать, что коврик сразу же не вспыхнет? - возмутился
Хичкок. Он уже схватил камеру, чтобы снять задачу и ее решение.
- А откуда вы знали, что он обязательно должен вспыхнуть? - возразил
Мюллер. - Надо было проверить на опыте.
- Но уж, во всяком случае, нельзя ожидать, чтобы невыдрес...
необученный дикарь сообразил, как надо поступить, - обиженно настаивал
Хичкок.
Мюллер пожал плечами.
- Да, задача не из легких, - признал он. - Однако кое-какие шаркуны
ее решали.
- Не может быть! - злобно возразил Хичкок.
- Конечно, не эти, - пренебрежительно фыркнул Мюллер. - А
по-настоящему смышленые.
- Что-что? - переспросил Хичкок. Ему показалось, что он ослышался. -
Как так - смышленые?
Мюллер опять пожал плечами и улыбнулся.
- Нам раза два-три попадались очень смышленые, - признался он.
Хичкок промолчал. Душа его ликовала, но он сделал вид, будто слова
Мюллера не произвели на него особого впечатления. Точно охотник, наконец
то завидевший добычу, по следу которой шел, он решил выждать. Не надо
торопиться и опережать события - Мюллер, ничего не подозревая, наверное,
снова проговорится. Мюллер располагает доказательствами, которые
необходимы ему, Хичкоку. Этого достаточно.
Он ознакомился еще с несколькими задачами. В большинстве они были
даже труднее "огненного рва". И Хичкок не сумел решить почти ни одной,
хотя теперь, как ему казалось, он не упускал из виду ни одного из
подручных средств. А Мюллер и не думал объяснять, как, по его мнению, их
могли бы решить шаркуны, если даже человек оказывается бессильным! Мюллер
только загадочно улыбался.
Хичкок отснял все задачи, поставившие его в тупик. Если шаркунов
считают безмозглыми на основании подобных проверок, это само по себе уже
может служить доказательством их высокого умственного развития.
Затем Хичкок начал знакомиться с лабиринтами. Первые, попроще, он
кое-как одолел и выбрался наружу очень довольный собой, хотя и
раздосадованный тем, что в качестве искомого доказательства они явно не
годились.
- Ну, во всяком случае, эти ваши лабиринты несложны! - буркнул он
сердито.
- Они служат только для того, чтобы зверюги могли ознакомиться с
идеей лабиринта, - объяснил Мюллер и провел Хичкока в соседнее помещение,
где целую стену занимала панель с множеством сигнальных лампочек. Мюллер
открыл дверь сбоку от нее и жестом пригласил Хичкока войти. Хичкок ничтоже
сумняшеся вошел.
Позади него раздался легкий щелчок. Он обернулся и увидел перед собой
только глухую стену. Двери как не бывало.
Хичкока охватил панический страх. Он принялся колотить кулаками по
стене и кричать. Никто не отозвался. Расходящиеся во все стороны коридоры
гасили все звуки.
Хичкок побежал.
Через полминуты он совсем выбился из сил и, задыхаясь, остановился.
Этот лабиринт был непохож на прежние. Этот лабиринт был сложным.
Хичкок огляделся. Все вокруг казалось чужим и незнакомым. Он даже не
мог сообразить, по какому коридору вышел сюда. Сомнений не оставалось: он
заблудился.
В полном ужасе он попробовал начать систематические поиски выхода.
Бесполезно! Коридоры то и дело разветвлялись, за каждым поворотом
открывались все новые и новые проходы. Они петляли, соединялись в
запутанные зигзаги, описывали замкнутые круги. Хичкок утратил всякое
чувство направления и не мог бы сказать, долго ли он бродит по лабиринту и
какое расстояние успел пройти. Ему пришло в голову, что лучше будет
вернуться назад, но он ошибся поворотом и очутился в глухом каменном
мешке. Спиральный спуск привел его к провалу, в котором чернела
неподвижная стылая вода. Изнемогая от усталости, Хичкок побрел обратно.
Наконец он выбрался на ровное место и прислонился к стене, с трудом
переводя дух. Коридор впереди раздваивался, дальше виднелись узкие проемы
поперечных проходов. Любой из них мог вести к выходу. А может быть, все до
единого заканчивались тупиками. Хичкок машинально поднял камеру и медленно
повернулся на месте, держа ее перед собой.
Пусть широкая публика посмотрит все это, думал он. Пусть увидит
бесконечные перекрестки и повороты - бессистемность и бесформенность этого
так называемого лабиринта. Пусть сама судит, насколько подобный критерий
подходит для измерения человеческого интеллекта.
И с помощью таких вот ухищрений они добывают свидетельства животной
тупости шаркунов! Нелепо и смешно! Даже человек с таким развитым
интеллектом, как у него, неспособен отыскать выход. Это не по силам
