бревнами, его колеса были подперты камнями; сзади громыхали,
приближаясь, новые фургоны, груженные доверху. Его двоюродные братья и
сестры, дети старшего дяди, Бореля, бежали рядом, подгоняя животных.
Быки ревели и брыкались под ударами хворостин, повозки виляли, едва
продвигаясь вперед. Наконец, двое взрослых погонщиков подскочили к
упряжкам, и в их руках засвистели тяжелые кнуты.
Джейд с криком промчался вдоль колонны, мимо фургонов Бореля и
тетушки Ник; они с мужем ехали верхом на массивных тяжеловозах и
тащили остальных животных в поводу. Последняя телега была запряжена
бегунами и быстро нагоняла остальные. Обогнув ее, Джейд придержал
Файрекс и поправил корзины, едва не вылетевшие за борт. Несколько раз
он свешивался с седла, подбирал упавшие тюки и забрасывал их в
ближайший фургон; он старался также заметить, где вывалились товары и
прочий багаж, чтобы найти их, когда кончится это светопреставление.
Караванщики были памятливы на такие вещи, и Джейд, хотя бы раз проехав
по незнакомой дороге, всегда мог вернуться назад.
Когда серая туча надвинулась совсем близко, все люди клана Лилкамп
уже были в воде. Пруд наводняли плавающие фургоны; их затащили в самую
глубокую часть водоема. Кренден и дядья успокаивали животных; быки в
панике ревели, скакуны ржали и пытались вылезти на противоположный
берег.
Джейд спустился к запруде со стороны каменной гряды и послал Файрекс
в воду. Глаза кобылки были широко раскрыты от ужаса, ноздри
раздувались. Мальчик соскочил с седла на камни и, крепко ухватившись
за повод, потащил животное за собой. Он прыгал по скользким валунам,
изо всех сил натягивая узду, чтобы Файрекс не захлебнулась, и отчаянно
балансировал свободной рукой.
Он навсегда запомнит картину, открывшуюся его взгляду: люди,
судорожно барахтавшиеся в воде; их вопли, не менее ужасные, чем рев
животных; тюки, корзины и узлы, прибитые течением к камням; матери,
прижимавшие к себе детей; их посиневшие пальцы на бортах повозок. И в
этом содоме метался Кренден, его отец, снова и снова повторяя, что они
могут спастись только под водой; время от времени он подкреплял свои
приказы плетью. Пройдут Обороты, но Джейд никогда не забудет этот миг:
люди, охваченные ужасом, неумолимо приближающиеся Нити и парящие над
серым облаком огнедышащие драконы.
Затем Джейд, не желавший верить своим глазам, получил первое
представление о Нитях. Три длинных серых отростка шлепнулись среди
высоких деревьев на правом берегу; их стволы внезапно вспыхнули и
начали таять. То же происходило с кустарником на другой стороне реки.
Джейд не успел моргнуть, как там было уже пустое обугленное
пространство, в котором бились, извивались какие-то отвратительные
жгуты; и с каждым мгновением их становилось все больше, а кусты и
деревья вокруг валились как подкошенные. Вдруг фонтан огня обдал серую
кучу, и мальчик увидел, как она обуглилась и почернела; над чистым
ярким пламенем поднялся желтый дым. Увлеченный зрелищем, Джейд едва не
пропустил дракона; огромный, золотистый, тот навис над обгорелым
пятном - видимо, хотел убедиться, что с Нитями покончено. Затем снова
мелькнул огонь, выше по склону, и зверь взмыл в небо. Дальше по
течению парил еще один золотой, там тоже мелькало пламя. Два золотых?
Но, кажется, это цвет королев, а в Вейре Бенден была только одна
королева! И, как кто-то говорил Джейду, золотые не летают; ведь они
должны высиживать яйца!
Не успел он поразмыслить над этим поразительным фактом, как
раздалось шипение, словно в воду свалился кусок раскаленного железа.
Файрекс дернулась, пронзительно заржав, и Джейд увидел, как еще одна
Нить падает почти прямо на них. Спрыгнув с камней, он потянул Файрекс
вниз, в воду, одновременно яростно работая руками, словно желая
оттолкнуть подальше смертоносный жгут.
Что-то ударило его сзади по голове, вытянутые пальцы коснулись
металлической поверхности котелка. Высунув голову над водой, Джейд
обнаружил, что плавает среди котлов и кастрюль; рядом фыркала,
прочищая ноздри, Файрекс. Поток увлекал мальчика к запруде, и он
уцепился за седло, стараясь держаться поближе к своему скакуну.
Течение, однако, неумолимо прижимало их к гряде валунов; до Джейда
доносился звон медной посуды, бившейся о камни.
Внезапно этот грохот перекрыл вопль - слитный крик ужаса и боли,
вырвавшийся одновременно у человека и животного. Джейд поднял голову
- Нити валились на воду, на камни, на повозки, на все... Где же
всадники? Извивающийся жгут толщиной в руку шлепнулся рядом, снова
послышалось шипение и дикий визг Файрекс - видимо, конец Нити задел
ее. Мальчик схватил котелок, надвинул на свернувшегося кольцом
белесого червя и, перевернув, погрузил котел в воду. Тяжелая посудина
пошла ко дну; Джейд освободил руки и схватил крышку от большой
кастрюли. Он держал ее словно щит над своей головой и мордой бешено
бившейся кобылы, пока не почувствовал, как что-то ударилось о медную
поверхность. Вскрикнув, он неистово оттолкнул свалившийся с неба груз,
пытаясь отбросить Нить подальше; вцепившись в повод, он взбивал ногами
воду, как будто эти судорожные торопливые движения могли спасти от
обжигающего удара.
Мелькнуло пламя, и Джейд скорчился под своей крышкой, одной рукой
обхватив кобылку за шею; с ее крупа текла кровь, расплываясь в воде
розоватым облачком. Снова столб пламени разлетелся над его головой
огненными брызгами. Мимо проплыла, медленно крутясь и переворачиваясь,
черная опаленная голова бегуна; поток подхватил ее, швырнув на камни.
Затем Нити посыпались опять, и Джейду было некогда глядеть по
сторонам, он видел только толстых отвратительных червей и старался
уклониться от жгучих ударов. Штаны его превратились в лохмотья, а
подошвы башмаков, как он потом обнаружил, были почти насквозь проедены
Нитями.
Время тянулось бесконечно. Много позже Джейд понял, что Нити падали
в реку всего десять - пятнадцать минут, затем смертоносная туча
прошла дальше. Всадники же далеко не всегда облетали водоемы, зная,
что споры довольно быстро погибают в воде. К тому же Древние Вейры,
приведенные Лессой из прошлого, не привыкли защищать огромные
пространства лесных угодий.
В тот ужасный день, когда Джейд вывел, наконец, измученную Файрекс
на берег, пруд заполняли безжизненно покачивающиеся тела людей и
животных, обломки повозок и остатки скарба некогда процветающего
торгового каравана.
- Джейд, нам нужен огонь,- произнес отец; голос его был вялым,
лицо - осунувшимся. Он вышел из воды и стал расседлывать своего
бегуна.
Мальчик поднял глаза на склон, еще недавно заросший лесом - там
дымились голые стволы, зияли проплешины обожженной почвы, черное
смолистое марево зловеще поднималось к небесам. Строевая роща
выглядела теперь скопищем обгорелых столбов, без ветвей и листвы.
Солнце вновь сияло над ними; вершина горы теперь закрывала и мрачную
серую тучу, и сражавшихся с ней всадников. Джейд поежился. Надо бы
снять седло с Файрекс... Она стояла с опущенной головой, расставив
ноги в кровоточащих шрамах, слишком усталая, чтобы стряхнуть воду.
- Разложи костер, сынок, - пробормотал отец, снова направляясь к
пруду, чтобы помочь тетушке Темме; она несла на руках маленькую
неподвижную фигурку.
Джейд полез вверх по склону. Сзади раздавались тихие рыдания, иногда
- пронзительный горестный вскрик. Ему пришлось долго разыскивать
неповрежденные сучья; шел он с опаской, подозревая, что какая-нибудь
Нить могла укрыться в почве от драконьего огня. Вернувшись к реке,
Джейд занялся костром, стараясь не глядеть на прибрежный откос и
распростертые там неподвижные тела. С первого взгляда он увидел, что
мать жива - она перевязывала кому-то голову. Он заметил и тетю Темму,
но тут же отвернулся, не в силах смотреть на окровавленную спину
Райдиса, над которой она трудилась; кожа и плоть были иссечены
отвратительными ранами, словно дяде на плечи вскочил разъяренный дикий
страж и располосовал его когтями от лопаток до пояса. Тетушка Бедда
раскачивалась взад и вперед с остановившимся взглядом, и Джейд не мог
понять, жив или мертв его маленький кузен, лежавший у нее на коленях.
Сейчас он не мог, не смел это проверить.
Запалив костер, он снял с луки седла веревку и, таща за собой
Файрекс, снова полез в гору - надо было привезти побольше дров. На
обратном пути Джейд все же заставил себя поглядеть на берег. Впервые
он понял масштабы трагедии. Среди пропитанных водой тюков и корзин,
разбросанной посуды и упряжи, лежали семь маленьких свертков - три
совсем крошечных и четыре побольше. Конечно, малыши не могли пережить
такое. Они не понимали, что нужно сдерживать под водой дыхание...
Значит, там и его младшая сестренка, и маленькие кузены...
Слезы текли по лицу Джейда, пока ой сваливал дрова рядом с костром.
На камнях, придвинутых к огню, уже стояли два чайника и большой
суповой котел; седла были разложены кругом - на просушку. В пруду
кто-то еще барахтался и, повернувшись туда, Джейд увидел торчавшие над
повозками изогнутые металлические прутья, на которые натягивался тент;
сейчас они торчали словно обглоданные ребра гигантской водяной змеи.
Отец с тетушкой Теммой выбрасывали на берег мокрые тюки; рядом дядья,
Борель и Райдис, несмотря на свои раны, отчаянно сражались с веревкой,
вытягивая из воды какой-то затонувший груз.
Джейд повернулся к своей кобылке, намереваясь опять отправиться в
лес, как вдруг Файрекс с паническим ржанием бросилась прочь от лагеря.
В следующий миг вихрь взъерошил волосы мальчика, взметнулась пыль, в
котел с водой и в огонь полетел песок. Джейд, перепуганный, задрал
голову, не в силах представить, какая новая напасть угрожает им.
Огромный коричневый дракон, сложив крылья, опустился на склон горы
прямо над запрудой.
- Эй, парень! Кто старший вашей наземной команды? Сколько нор вы
нашли? Этому лесу здорово досталось!
Сперва Джейд даже не понял выпаленных скороговоркой слов. Голос
мужчины звучал как-то непривычно, со странным - и потому пугающим -
акцентом. Когда он впервые услышал медленную и плавную речь южан, мать
говорила ему, что арфисты стараются сохранить язык, спасти его от
деградации и изменений. Однако говор всадника - такого маленького по
сравнению с могучим зверем, на шее которого он восседал - казался
почти непонятным Джейду... И этот человек выглядел совсем непохожим на
прочих мужчин, которых ему доводилось видеть. Чудовищно огромные
глаза, безволосый череп, затянутое в кожу тело... Неужели всадники так
отличались от остальных людей Перна? Тут мальчик сообразил, что на
голове у гостя плотный шлем с очками; рот у него приоткрылся от
удивления, и Джейд поспешил захлопнуть его.
- Нет, ты не из наземной команды, - произнес всадник, и на этот
раз Джейд понял его. - Слишком ты мал... какая от тебя польза!
Зови-ка, парень, главного, - он говорил раздраженно и как будто
обиженно. - Я не обязан работать за вас - совсем не дело Вейра
шарить по земле и выискивать каждую нору. В следующий раз вам надо
трудиться получше.
- Нам? - Кренден, подоспевший с берега, шагнул вперед. Позади него
стояли Борель и Темма с Гледией, матерью Джейда.
- Дети и женщины! И только двое мужчин! Ну и ну! Вот так помощь!
Это все, кого вы смогли собрать? - всадник стянул шлем с очками, и
Джейд теперь убедился, что лицо у него вполне человеческое, только
покрытое глубокими шрамами и рубцами; волосы были коротко острижены.
Возможно, встретившись с этим человеком в другое время и при других
обстоятельствах, Джейд простил бы ему ворчливый тон и резкие слова -
но только не в этот раз. Не в этот скорбный день, когда рука судьбы
