Пока балетная труппа проводила репетицию, электрики решили посмотреть, как
работают бесчисленные подсветки, предназначенные для вечернего
представления, чтобы убедиться в, том, что нигде нет обрывов.
- Сумасшедший дом, - поделился впечатлением Брик, жмурясь от
удовольствия. - Тебе нравится подготовка к большому представлению? Я
чувствую, как горячка охватывает меня с головы до пят.
- Что? - рассеянно переспросила Энни, наблюдая за танцорами.
- Адреналин, говорю, работает!
- Брик, ты что, никогда не боялся сцены? - спросила девушка, завидуя его
жизнерадостности и избытку сил...
- Никогда в жизни. Я жду не дождусь сегодняшнего вечера! - Брик
изобразил, как он играет на ударных, глаза его засверкали. - Когда мы
начинаем, когда мои барабаны застучат, я, кажется, могу взлететь на воздух
от восторга. На живом концерте я могу стучать по барабанам так сильно, как
хочу того я сам, греметь так громко, как мне нравится, не обращая внимания
на чьи-то жалобы по этому поводу, и никто не заставит меня убрать звук! Игра
на ударных сродни хорошему сексу - никогда нельзя полностью насытиться ни
тем, ни другим, но всегда кто-то хочет помешать вам получать удовольствие.
Музыканты ее группы нашли эту мысль весьма забавной, но Энни уже не
слушала разглагольствований Брика. Она во все глаза следила за Марком,
который в дальнем углу сцены беседовал о чем-то с Филиппом. Оба они смотрели
в сторону прожекторов большого диаметра, питавшихся от аккумуляторов,
спрятанных под потолком. Крановщик был занят тем, что устанавливал эти
батареи должным образом, снизу ему помогал советами помощник с
радиотелефоном в руках, стоявший на краю сцены.
На Марке сейчас был черный свитер и голубые джинсы. Каким-то образом ему
удавалось выглядеть сексуальным и элегантным даже в самой обычной одежде. У
девушки пересохло во рту, и она отвела взгляд в сторону. Не следует ей
показывать, что она следит за ним. В последние несколько дней Энни удавалось
избегать его общества. Сегодня был заключительный концерт в Париже, и вся ее
команда должна была затем двинуться на следующее выступление в Лион. Вряд ли
Марк последует за ними туда.
Долгий день постепенно подходил к вечеру, и девушка заметно устала. Верь
день она провела на ногах, и ее силы убывали.
- Иди и немного передохни, ты утомилась, - предложила ей Диана, обнимая
подругу в самый разгар ее попыток справиться с довольно затасканной
вариацией одной из ее популярных песен.
- Ужас какой-то, - поморщилась Энни. - Только до середины хорошо
получается. Я, пожалуй, повторю еще раз, прежде чем уйду передохнуть.
- Энни! Остановись прямо сейчас, - раздался снизу голос Филиппа. Девушка
оглянулась и едва успела различить его в наступающих сумерках вместе с
Марком, стоявшим рядом с ним, как электрики включили полное освещение. Она
замерла на полуслове, ослепленная этой вспышкой. На секунду она словно
переместилась куда-то во времени и пространстве, в ушах у нее внезапно
загрохотали автоматные очереди, раздался пронзительный женский крик...
- Боже! Энни, что с тобой? - откуда-то появилась Диана, невидимая для
Энни в этом буйстве света.
- Уберите свет! - донесся снизу крик Марка.
Электрики поспешили выполнить распоряжение. Свет юпитеров погас, и все
поглотила темнота. Энни стояла, содрогаясь от рыданий, слезы текли по ее
лицу. Диана крепко обняла ее, поглаживая плечи, бормоча ласковые слова.
- Все хорошо, все хорошо... Я с тобой... Ты в полной безопасности... Что
случилось?
Тут на сцену вскочил Марк. Энни через плечо Дианы посмотрела ему в лицо и
увидела, что он все понял. Вся еще дрожа, Энни опустила веки.
- Отвези ее в отель, - тихо приказал Филипп Диане. - Она не в себе. Ее
надо увезти и дать хотя бы пару часиков отдохнуть. Она переутомилась. Напои
ее горячим чаем, дай пару таблеток аспирина и уложи в темной комнате.
Проследи, чтобы никто не шумел, не включал телевизор или магнитофон.
Оставайся в соседней комнате, можешь и сама немного прилечь, но только не
засыпай.
- Я позабочусь об Энни, - неожиданно вмешался Марк.
Филипп и Диана вежливо улыбнулись, и Диана сказала:
- Это очень мило с вашей стороны, но это моя обязанность, и я за ней
присмотрю.
Марк не стал спорить, но Энни уловила, с каким трудом он сдержался.
- Пойдем, - бросила Диана, увлекая девушку за собой, поддерживая ее за
плечи. Энни была даже рада тому, что исчезает из поля зрения его темных
глаз. Интересно, была бы у нее подобная галлюцинация, если бы Марка не было
рядом, если бы он не преследовал ее неотрывным взглядом, страстно желая,
чтобы Энни вспомнила прошлое?
Вернувшись к себе в номер, Энни забылась тяжелым сном, наполненным все
теми же кошмарами. Они заставляли ее вновь и вновь пробуждаться в страхе. Ее
трясло, она не сразу могла сообразить, где находится, в испуге оглядывая
темную спальню, и вновь впадала в тяжкое забытье...
Но девушка очень устала. Даже кошмары не могли помешать ее сну. Засыпая в
очередной раз, Энни подумала, не снятся ли ей кошмары именно потому, что она
так сильно устала...
Потом ее разбудила Диана, вовремя появившаяся с чашкой чая, чтобы помочь
ей одеться и отвезти ее обратно на стадион.
Они поехали туда в фургоне местного поставщика продовольствия. Это было
предпринято для того, чтобы незаметно проскочить мимо толпившихся у входов
на стадион фанов. Окна в фургоне были тщательно затемнены.
- Поешь? - предложила Диана.
Энни энергично замотала головой. От одного упоминания о еде ее чуть не
замутило.
- Ты должна съесть бутерброд, - настаивала Диана, не слишком удивленная
ее отказом. Она всякий раз предлагала ей перекусить перед началом
выступления, хотя заранее была уверена, что Энни все равно откажется.
- Даже не говори о еде. Все, поехали.
Они проехали мимо толп поклонников, как и предполагали, незамеченными.
Затем Энни выбралась из фургона и прошла в один из запасных ходов, который
вел к костюмерным и гримерным, расположенным внизу, образуя под стадионом
целую анфиладу комнат. Энни нашла своих музыкантов, выглядели они неважно.
Лишь у одного Брика был цветущий вид. Рассыльный приволок ему громадный
гамбургер, и ударник, болтая с Энни, жадно поглощал его. Бас-гитарист
пораженно следил, как быстро исчезают куски гамбургера в глотке Брика.
- У тебя просто нет нервов! - возмущенно воскликнула Энни, отводя взгляд
от ритмично жующих челюстей Брика.
- Я голодный. Я работал как собака, - оправдывался он.
- Ты форменный обжора, - подхватили и остальные музыканты, бросая в
ударника журналами, тапочками, книгами. А тот, увертываясь от летевших в
него предметов, отвечал в том же духе:
- А вы сборище кретинов, вот вы кто.
- Нервничаешь, дорогая? - спросил Филипп, подходя к Энни и целуя ее.
- У меня внутри все просто заледенело...
- Выйдешь на эстраду, и все будет в полном порядке, ты же сама знаешь, -
успокоил ее Филипп, а Энни страдальчески сморщилась, заслышав гул
зрительских голосов, доносящийся со стадиона, который был заполнен до
отказа. Сверху доносилась дробь барабанов - это выступала французская
группа, открывавшая концерт.
- Да, знаю. Но это не помогает. - Тут Энни вновь взглянула на жующего
Брика, который как раз собирался перейти к нарезанному тонкими ломтиками
жареному мясу. - И уж совсем не помогает хорошему состоянию смотреть, как
люди жадно пожирают пищевые отбросы, приехав сюда, в Париж. Я просто
поражаюсь тому, что и во Франции все та же мерзкая еда, что и везде. Я-то
думала, у французов получше со вкусом.
- Они делают отличные гамбургеры, - радостно сообщил Брик.
- Возможно, из конины, - ядовито вставил бас-гитарист,
Брик явно занервничал.
- Вы меня разыгрываете... Французы не едят лошадей, правда?
Но все, к полному ужасу Брика, согласно закивали. Брик позеленел.
Филипп засмеялся.
- Ну вот, осталось совсем чуть-чуть, дорогая. Первая группа отлично
разогреет публику для тебя. - Он глянул на часы и озабоченно заметил: - Вам
остается пять минут. После этого музыканты первыми должны выйти на сцену, а
за ними наступит и твой черед.
Вся в испарине, Энни ринулась в свою гримерную. Подставила шею под
холодную воду, это помогло, и она принялась подправлять грим. В это время
раздался стук в дверь.
- Энни!
Девушка замерла. Это был голос Марка. Что ему нужно? Она вовсе не ожидала
его появления. Ей пришлось дважды сглотнуть, прежде чем она обрела
возможность произнести хоть слово.
- Да?
- Музыканты уже на сцене, У тебя всего пять минут.
- Ох!.. - У нее снова свело желудок. В этот момент дверь в гримерную
приоткрылась.
- Можно мне войти?
- Нет! Уходите! Где Филипп, где Диана? - лихорадочно твердила Энни. Она
была на грани паники.
- Прекрати, - раздался спокойный и властный голос Марка. Он поймал ее и
крепко прижал к себе, несмотря на сопротивление.
- Оставьте меня в покое! Почему здесь нет Дианы? Она всегда бывает со
мной. И где Филипп? Куда они все подевались? - Девушка рванулась из объятий
Марка, борясь со жгучим желанием крепко прильнуть к нему...
- Все наверху и ждут твоего выхода. Я сказал, что провожу тебя. Здесь, во
Франции, ты моя гостья, поэтому я и сказал им, что сам буду заботиться о
тебе. - Его руки гладили ее волосы, нежно, ласково, словно успокаивая
насмерть перепуганную зверушку.
- Я привыкла, что они всегда рядом, - хмуро буркнула Энни. - Мне они
нужны.
- Нет, Энни, они тебе не нужны, - мягко возразил Марк. Его губы
дотянулись до ее виска. - Ты сказала, что уже взрослая, значит, тебе больше
не нужно, чтобы Филипп и Диана все время были рядом.
- Но я не нуждаюсь и в вашей помощи! - воскликнула девушка, а самой уже
так хотелось уткнуться лицом ему в шею. От запаха его кожи она чуть не
потеряла сознание, так сильно участился у нее пульс. Ей снова вспомнились
ночные кошмары, когда Марка убивали и он умирал. И слезы хлынули из ее глаз.
- Так ли, Энни? - прошептал Марк. Он провел рукой по ее спине, прижимая
девушку к себе. - А мне ты нужна! Как воздух, как солнце, как небо!
Девушку затрясло еще сильнее.
- У меня были те самые кошмары, пока я отдыхала в отеле, - прошептала
она. - Они повторяются снова и снова. Ну зачем вы пробудили во мне эти
ужасные сновидения? Я никогда ими не страдала до встречи с вами. А теперь
мне кажется, что они будут преследовать меня всю оставшуюся жизнь. Сны о
том, чего я не помню...
Марк поцеловал девушку в ее мокрые глаза.
- Не думай об этом сейчас. Иди и пой.
- Я не могу, - жалобно вздохнула девушка, почти повиснув на Марке.
- Конечно же, можешь, - подбодрил он ее. - Я буду там, и ты будешь петь
для меня.
Энни услышала властные нотки в его голосе, и ее измученное сердечко
дрогнуло в ответном порыве. Губы Марка жадно искали ее губы, и девушка
перестала противиться. Она подставила ему свои губы, обвила его шею руками,
теснее прижалась к нему. Она солгала - Марк ей действительно был нужен.
Он первым вырвался из объятий, тяжело и неровно дыша, с потемневшим
лицом.
- Пора идти, - выдохнул Марк и повел ее к двери.
В коридоре толпились люди, выскочившие взглянуть та знаменитость. Они
улыбались ей, похлопывали по плечу, когда она проходила мимо, пожелания
удачи звучали на английском и французском языках. Энни не слышала ни единого
слова из всего этого, лишь заученно улыбалась и кивала в ответ, механически
переставляя ноги. И вообще ей казалось, что она идет не на сцену, а на
эшафот.
Марк и Энни остановились перед сценой, невидимые для зрителей. Его рука
