Динозавров в тысяча двести тридцать первом году по локальному времени.
Несколько секунд я ждал, пока пыль от внутреннего взрыва осядет в
моем сознании, но успокоения не почувствовал. Это было подобно удару в
солнечное сплетение.
- Отлично. Это значит...
Слова повисли в воздухе. Она не хуже меня знала, что это значит: вся
атака, которую я видел и пережил, и результаты которой были теперь перед
нашими глазами, была известна специалистам как рецидивизм: отвергнутая
альтернативная возможность, которая либо никогда не существовала, либо
была стерта акцией Чистки Времени. В прошлом Меллии темпостанция на Береге
Динозавров функционировала более одиннадцати столетий после обстрела.
Меллия прыгнула с нее в Ливию, сделала свою работу, вернулась назад... И
обнаружила, что все изменилось.
Изменилось в результате какого-то действия с моей стороны.
Конечно, у меня не было доказательств для подобного предположения, но
я знал, что это именно так. Я выполнил свое задание в тысяча девятьсот
тридцать шестом году согласно инструкции, навел полный порядок и одержал
абсолютную победу над каргом. По крайней мере, я так считал. Но что-то не
срабатывало. Что-то, что я сделал (или не сделал), нарушило схему.
Результатом этого явилась ситуация, в которой мы оказались.
- Какая-то бессмыслица, - подытожил я. - Вы прыгнули на свою базу и
обнаружили, что она пропала вследствие чего-то, что не произошло в течение
вами лично пережитого прошлого. О'кэй. Но что выбрасывает сюда в то же
время меня? Схема, которой я воспользовался для прыжка, была настроена на
точку почти на двенадцать столетий ранее...
- Почему меня не подобрали? - спросила она тихо, словно обращаясь не
ко мне.
Голос ее начинал дрожать.
- Да не принимайте вы это так близко к сердцу! - воскликнул я и
похлопал ее по плечу, сознавая, что это прикосновение охладит ее.
Сознание это было не очень-то приятным.
- Держите руки при себе, Рэвел! - вскрикнула она. - Если думаете, что
мы разыгрываем сценку из жизни на необитаемом острове, то глубоко
заблуждаетесь!
- Не опережайте событий, - сказал я. - У вас еще будет возможность
дать мне пощечину, когда я начну приставать. А пока забудьте, что вы
женщина. У нас нет времени заниматься чепухой.
Она со свистом втянула в себя воздух, загоняя поглубже уже готовую
сорваться с языка колкость. Я едва удержался от того, чтобы ласково обнять
ее и шепнуть на ушко, что все будет хорошо.
Правда, сам я на это совсем не рассчитывал.
- Мы можем подождать здесь еще некоторое время, - предложил я, изо
всех сил стараясь, чтобы голос звучал обыденно и по-деловому. - А можем
кое-что предпринять. За что вы голосуете?
- А что предпринять?
Это было явным вызовом мне.
- Думаю, - заявил я, сделав вид, что ничего не заметил, - возможные
выгоды от того, что мы останемся, ничтожно малы. И все же они
существуют...
- Да?
Произнесено очень холодно, хотя над безупречной формы губками блестят
капельки пота.
- В Центре знают, где расположена станция. И какими бы ни были
причины, заставившие бросить ее, все равно, если мыслить логически,
искать, скорее всего, будут именно здесь.
Слишком витиевато и не очень убедительно.
- Ерунда. Если бы эту точку проверили и нашли нас, то самым разумным,
самым гуманным было бы перебросить спасательную группу на месяц назад и
подобрать нас в момент прибытия...
- Вероятно, вы запамятовали, мисс Гейл, для чего служит Чистка
Времени. Мы пытаемся залатать временную ткань, а не делать в ней новые
дырки. Если бы нас обнаружили здесь сейчас и вытащили в момент нашего
прибытия, что случилось бы со всеми теми минутами нежной страсти, которые
мы провели вместе? А с этим мгновением? Нет, уж если нас спасут, то только
в точке первоначального контакта, не ранее. Однако...
- Ну?
- Существует вероятность того, что мы занимаем замкнутый темпоральный
сегмент, а не часть главного временного ствола.
Даже приобретенный в пустыне загар не смог скрыть ее внезапной
бледности, но взгляд оставался по-прежнему твердым.
- В таком случае нас не найдут. Никогда.
Я кивнул.
- И вот тут-то возникает альтернативный вариант.
- В разве такой есть?
- Ну, нельзя сказать, чтобы это было нечто... Но, тем не менее, ваш
личный заряд еще не использован.
- Ерунда. Импульс настроен на кабину моей станции. А я уже здесь. Так
куда же я отправлюсь?
- Не знаю. Может быть, никуда.
- А вы?
Я покачал головой.
- Свой запас я уже израсходовал. Так что придется мне подождать, пока
вы вернетесь меня спасать. Наберусь терпения... если вы решитесь, конечно,
попробовать. Так-то вот.
- Но несфокусированный прыжок...
- Конечно. Я слышал об этом жуткие истории. Но мой прыжок был не так
уж плох. Как вы помните, я все-таки оказался на станции.
- Но на станции в нигде!
- Зато с кабиной темпорального перехода. Воспользовавшись ею, я
отправился назад по собственной временной линии. Судьбе было угодно, чтобы
я попал в точку своего прежнего задания. Может быть, вам повезет больше.
- Это все, что нам осталось - рассчитывать на везение?
- Это лучше, чем ничего.
Она не смотрела на меня. Моя Лайза, растерянная, испуганная, изо всех
сил старающаяся скрыть это, по-прежнему красивая и желанная. Может быть, -
подумал вдруг я, - она была на задании под гипнотическим внушением, в том
состоянии, когда агент не сознает своей роли, а просто верит в то, что на
самом деле является тем, кого изображает...
- Вы действительно хотите, чтобы я совершила этот прыжок?
- Похоже, другого выхода нет, - ответил я.
Ну и ну, настоящий айсберг по имени Рэвел!
- Если только вы не хотите остаться здесь со мной в качестве
домохозяйки навсегда, - подмигнул я, чтобы помочь ей решиться.
- Есть еще один путь, - произнесла Меллия ледяным тоном.
Я промолчал.
- Мое поле унесет нас обоих.
- Теоретически. При... э-э-э... определенных условиях.
- Я знаю.
- К черту, девочка! Мы просто тратим время.
- Вы позволите мне покинуть вас ненадолго, прежде чем вы... - она
помедлила, - создадите... условия?
Я задержал дыхание и постарался скрыть свое напряжение.
- Мы прыгнем вместе, - отрезала она. - Или прыжка вообще не будет.
- Послушайте, мисс Гейл, вы не должны...
- Нет, должна! И не заблуждайтесь на этот счет, мистер Рэвел!
Она отвернулась и пошла прочь по песку, такая маленькая и одинокая на
фоне пустынного пляжа и джунглей. По какой-то непонятной причине я
подождал пять минут и лишь потом последовал за ней.
16
Меллия ждала меня в палатке.
Она переоделась в легкую ночную рубашку и стояла возле полевой
кровати, которую разложила на полную ширину, глядя мимо меня. Лицо ее было
абсолютно спокойным, холодным. Я подошел к ней и положил руки на талию
сразу над бедрами. Под тонкой тканью я ощутил ее кожу, гладкую, как шелк.
Меллия чуть напряглась. Руки мои скользнули выше, к груди. Я притянул ее к
себе; она немного противилась сначала, но внезапно расслабилась и
качнулась ко мне. Легкое облако ее волос коснулось моего лица. Я порывисто
обнял ее, крепко прижав к себе, но через мгновение она вырвалась.
- Чего вы ждете?
Голос ее был прерывистым.
- Может быть, лучше, подождать? - проговорил я. - Пусть стемнеет...
- Зачем? - отрывисто бросила она. - Чтобы было романтичнее?
- Может быть.
- Вы, видимо, забыли, мистер Рэвел, что у нас с вами не роман. Эти
действия продиктованы практической целесообразностью.
- Говорите только о себе, Меллия.
- А я себе и говорю!
- Она повернулась ко мне; лицо ее покраснело, глаза горели.
- Черт возьми, чего вы тянете? - срывающимся голосом прошептала она.
- Расстегните мою рубашку, - сказал я очень спокойно.
Она подняла глаза.
- Делайте, как я сказал.
Секунду она смотрела на меня непонимающим взглядом; потом на лице ее
проступила презрительная улыбка.
- Хватит! - взорвался я. - Это ведь ваша идея, леди. Ваша, а не моя.
Я не навязывался. И сейчас не навязываюсь. Но, если вы не ходите, чтобы
ваша великая жертва была напрасной, нужно проникнуться духом того, что
должно произойти. Физическая близость не является механическим действием.
Это психологический контакт - слияние, единство двух индивидуальностей, а
не только тел. А сексуальный контакт - лишь способ его осуществления. Так
что, если вы собираетесь смотреть на меня как на насильника, выбросьте из
головы идею о прыжке вообще.
Она закрыла глаза, глубоко вздохнула и подняла ставшие влажными
ресницы. Губы ее расслабились, стали уязвимыми.
- Я... простите. Вы правы, конечно, но...
- Я понимаю. Это не совсем соответствует вашим мечтам о первой
брачной ночи.
- Я взял ее руку; она была мягкой, горячей, послушной.
- Вы когда-нибудь любили, Меллия?
В глазах ее мелькнула искорка боли.
- Да.
Лайза, Лайза...
- Вспомните, как это было... Вообразите... Я это он.
Глаза ее закрылись.
Какие тонкие веки... Пастельный рисунок вен на коже, подобный
лепестку розы...
Я нежно провел пальцами по ее шее, скользнул под ночную рубашку. Кожа
была горячей и гладкой, как клинок. Рубашка соскользнула с плеч,
задержалась на высокой груди. Руки мои двинулись ниже, отодвинули ткань, и
груди ее оказались в моих ладонях. Она резко вздохнула; губы ее
раскрылись. Ночная сорочка упала на пол. Я посмотрел вниз, на тонкую
талию, круглые бедра, и тут она прильнула ко мне, руки ее неуверенно
потянулись к пуговицам моей рубашки, расстегнули их, вытащили рубашку из
брюк. Затем она расстегнула мой пояс и, опустившись на колени, стянула с
меня остатки одежды.
Я поднял Меллию и понес ее к походной кровати. Тело ее было
женственно податливым, отвечало на ласку моих рук, потом она задрожала и
потянула меня к себе. Рот ее приоткрылся, ресницы поднялись, открывая
затуманенные глаза; наши губы жадно встретились. Я склонился над ней, ее
бедра прижались к моим. Мы двигались как одно целое.
Время, пространство, мысли - все исчезло. Она заполнила собой весь
мир. Радость, наслаждение, разрастаясь, достигли пика невыносимого
восторга, обрушились подобно огромной тихоокеанской волне, бурлили,
замедлялись, замирали на мгновение, отступали куда-то назад и вниз,
сливаясь с вечным океаном жизни...
17
Долгое время мы лежали молча опустошенные. Мягко шуршали волны,
ветер, круживший вокруг палатки, напевал тихую песню.
Потом она открыла глаза, медленно повернула голову в мою сторону.
Взгляд ее был безмятежно-спокойным, быть может, чуть удивленным. Затем
глаза ее вновь закрылись. Она уснула.
Я тихо поднялся, подобрал одежду и вышел из палатки. Было жарко, с
дюн дул сухой ветер. Где-то в миле к югу на берегу копошились небольшие
ящерицы. Я оделся, спустился к воде и побрел вдоль линии прибоя, наблюдая
за маленькими существами, которые с такой отчаянной настойчивостью
суетились на мелководье.
Когда я вернулся в палатку, солнце уже садилось, а Меллия была занята
приготовлением ужина из имевшихся у нас запасов. Всю ее одежду составляла
ночная рубашка, по которой струились распущенные волосы. Когда я вошел,
она кинула в мою сторону не то недоверчивый, не то озорной взгляд. Она
выглядела такой молодой, до боли молодой...
- Я никогда не пожалею, даже если... - сказал я и осекся.
- Даже если... что?
- Даже если мы доказали ошибочность теории...
Она пристально смотрела на меня; внезапно глаза ее расширились.
