- Садись,-она хлопнула по траве подле себя.
Норрес покачала головой.
- Я думала, мы пойдем поздороваться с Чайатой.-Тебя это не
касается-говорили Райку ее глаза. Он отвернулся.
- Я так устала,-простонала Соррен. Подруга развернулась,
ни слова не говоря. Соррен будто подбросило.-Эй.-Она
пустилась вдогонку.-Я же не отказываюсь, милая.
Соррен обхватила Норрес за плечи, и они зашагали вниз по
склону. Райк снова улегся. Все утро он мечтал о Торноре,
силился представить его теперь и не мог. Все это было
совершенным вздором, но в невозможности мысленно видеть свой
дом ему мнилось нечто страшное. Словно реальный Торнор тоже
сделался смутным призраком, как и тот, что в его голове.
Треща крыльями, взлетел рябчик. Чье-то приближение спугнуло
птицу. Из кустов вышел Хадрил и приветливо махнул рукой,
увидев Райка. Одному Вану было известно, почему юноша вошел
шестым танцором в ширас для Кола Истра. Без рубахи, весь
мокрый, Хадрил бросился на траву, задрав босые ноги.
- У-ух!-Он блаженствовал.
- Что это ты?
- Мы танцевали до упаду и только что закончили. Я вылил на
себя полколодца.-Он перевернулся на спину. Спину и грудь
покрывала гусиная кожа.-Солнце-это превосходно.-Хадрил
довольно потянулся.
Райк почувствовал, что его маленький сучок становится
упругим, и поспешил отвернуться.
- Неужели я тоже отправляюсь на север. Не верится.-Райк
нехотя повернул голову. Хадрил сидел, прижав к груди
колени.-Никому в долине про это нельзя говорить.-Хадрил
замялся.-Скажу только тебе. Пускай война-отвратительное
нарушение равновесия, но я хочу ее видеть.
- Увидишь.
- Чайата здесь.
- Знаю, видел, как приехала.
- Перекрашивает Эррела в рыжего.
- Что?
- Говорят, это сделает его неузнаваемым.
Райк стукнул кулаком по земле. Простачки южане, им невдомек,
что в Торноре не может быть ничего приметней, чем рыжая
голова. Он выругался, сделал передний кувырок и, вскочив на
ноги, отправился в дом Вана.
Эррел в ярко-красной рубахе сидел на стуле. Коротко
остриженные волосы нелепо торчали. Как жидкая зеленая грязь,
лежала на них хна. На происходящее с любопытством взирал
Ван. Райк подивился высокому росту Чайаты. Наверное, она
была бы опасной противницей в поединке.
- Теперь все только на него и будут смотреть.
- Ну да.-Сестру Вана даже обрадовали слова Райка.-Будут
видеть волосы, броскую одежду, но не лицо. Соображаешь?
Райку оставалось признать правоту Чайаты, но он не унимался:
- Кол может узнать Вана или тебя, Соррен.
- Меня не узнать с отросшими волосами. К тому же я теперь
женщина, а не гуа. Норрес будет помалкивать, чтобы не выдать
себя голосом. Я поговорю за двоих.
- Ты справишься,-сказала Чайата.
Амаранта появилась в дверях и сморщилась.
- Ну и вонища. Чем вы тут занимаетесь?
Чайата стала объяснять.
- Его проще всего выдавать за пламя из печки.-Амаранта
хихикнула.
Ширас танцевал при свете факелов. Для Вана, Маранты, Норрес,
Соррен, Хадрила и Эррела это было последнее выступление в
долине. Волосы цвета меди и сумрак ночи делали принца чужим
и странным. Это задевало Райка. Не в силах усидеть на месте,
он слонялся за спинами зрителей. Искры факелов уносились в
черное небо.
- Загляни в свои Карты,-попросил Райк, когда они с принцем
пришли домой.
Он был готов к отказу, к насмешкам над его неверием в Карты,
но Эррел молча полез в сундук. Вытащил свой дорожный мешок,
старый, из Торнора, и достал оттуда Карты, обернутые
лоскутом шелка. На рубашке колоды была красная звезда на
белом поле. От пребывания во многих руках Карты засалились,
белый цвет превратился в серый. Все-таки они были очень
древними.
Эррел гадал на полу перед камином. За решеткой пылал огонь.
В колеблющемся свете изображения на Картах сделались
особенно красивы. Казалось, лошадь под посланцем перебирает
ногами. Что-то расскажут сейчас эти картинки. У ног Лорда
помещался тщательно вырисованный волкодав, похожий на
пса-любимца Атора. "Они несут страдание",-так говорил Кол
о посланцах. Райк стал разыскивать в Картах лицо своего
врага.
- Карты прошлого,-заговорил Эррел.-Лорд
Перевернутый-рабство, потеря наследства, а может, и то и
другое. Колесо-удача, неожиданность, может быть, судьба.
Посланец-озарение, неожиданная весть, помощь со стороны.
Леди Перевернутая-нищета, немощь, война.
Во всех этих Картах незримо присутствовал Кол.
- Продолжай,-хмуро сказал Райк.
Эррел положил руку на следующий ряд.
- Звездочет. Он означает некие замыслы и истину. Солнце
значит достижения, исполнение желаний. Но тут же
Фокусник-выдумки, заблуждения, самообман. Может быть, и в
нашем замысле немало бесплодного, но не настолько, чтобы
сделать его неосуществимым. Лучница-это принятый вызов и
решенное дело.
Принц перешел к последнему ряду. Из-под пальцев скалился
волк. Ага, вот и Кол, подумал Райк.
- Волк. Влюбленные. Непредполагаемое решение должно
посетить одного из нас под влиянием ненасытной жадности или
страсти. Орел. Один из нас принесет жертву. Башня-переворот
заведенного порядка.
На картинке башня подламывалась под ударом молнии,
рассыпалась... Карты предсказывают Колу такую кончину в
сторожевой башне Торнора? Ну уж нет. Я сам это сделаю. Райк
не расставался со своей мечтой.
- Карты предвещают победу?-спросил он.
Эррел собрал колоду и завернул в шелк. Сверкнул рубин на
пальце.
Они уезжали на рассвете.
В дверь дважды постучали. Эррел мгновенно вскочил, скорее
всего он совсем не спал. Принц на чердаке поднимал Норрес и
Соррен. Райк протирал глаза.
Достал из сундука теплую дорожную одежду. Пахнуло хвоей. Сел
на кровать и обулся в сапоги. Поднялся, чувствуя себя
нетвердо стоящим в своей прежней обуви. Эррел надел
кумачовую рубаху-подарок Маранты,-чуть великоватую ему. С
короткими рыжими волосами он никак не походил на северянина.
Лишь бы у Кола не возникло иных мыслей на этот счет.
Райк умылся. Сон прогнать не удалось. Ночью он долго
ворочался. Замысел Вана не давал покоя. Он обдумывал
отдельные детали, прикидывал так и эдак... Что-нибудь
обязательно пойдет не так. Райк распахнул окно. Небо на
западе было еще ночным, а на востоке заря золотила горные
вершины. На севере последняя звезда сияла, как маяк.
Женщины сошли вниз. Соррен, улыбчивая и молчаливая,
замкнувшаяся в себе Норрес. Райк вспомнил, как она была в
замке Берента Одноглазого. Впервые заговорила о Ваниме,
называла ее домом. Он собрал одеяла. Этим привычным делом
больше не придется заниматься. Вдвоем с Эррелом они
развесили одеяла на окнах. Норрес смотрела в холодный камин,
сунув руки в карманы. Соррен хмурилась в нетерпении.
- Могли бы и не трудиться,-бросила она.
Пошли в трапезную. Пели утренние птицы. В домиках
распахивались двери.
- Счастливого пути! До встречи! Возвращайтесь поскорее.
Провожали без слез, но слезы слышались в голосах многих.
Дориан, высунувшись в чердачное окно, махал рукой.
Деревянные каблуки сапог взбивали пыль, оставляли на дороге
цепочки полукружий. По улице, не смущаясь присутствия людей,
осторожно кралась кошка Маранты. Она была поглощена ловлей
ящерицы и попалась сама. Норрес подхватила ее. Кошка
изогнулась, но тут же замурлыкала, тычась мордочкой в
ладонь. Норрес спрятала лицо в блестящей шерстке. Кошка
лизнула ее в подбородок и была отпущена.
У колодца стояла Чайата. Поочередно обняла Норрес и
Соррен. Слова прощания она произнесла шепотом, и Райк ничего
не разобрал. Эррелу тоже что-то шепнула на ухо. Принц
кивнул. Пришел черед Райка. От туники со следами пятен пахло
краской. Чайата не надела шляпы, выставив на обозрение
трехцветные, как у Вана, волосы. Твердый костлявый палец
ткнул Райка в грудь.
- В конце пути ты обретешь мечту,-сказала она.-Бережно
сохраняй то, что носишь в сердце.-Чайата говорила, как
знахарка Ота, колдующая над своими снадобьями.
- Идем!-поторопила Соррен.
Дойдя до трапезной, Райк оглянулся. Чайата, не трогаясь с
места, глядела им вслед. Хорошо, что она была далеко, Райк
терялся под ее взглядом.
В кухне для путников приготовили бурдюки с водой и провизию:
вяленое мясо, сыр, сушеные и свежие фрукты. В углу Маранта
что-то говорила Симмеле, размахивая руками. Амаранта стояла
непривычно смирная. Наверное, страшно оставаться одной, ведь
совсем девчонка. Услышав ржание, Райк выглянул наружу. Дикта
держала поводья семи лошадей, взнузданных и оседланных. С
краю беспокойно перебирал ногами жеребец Эррела. Его нельзя
было не узнать. Амаранта бросилась к отцу. Ван обнял дочь.
Гладил по волосам и говорил, ласково глядя в глаза. Райк
взял бурдюк и пошел к лошадям. Обычная одежда северянина
казалась ему панцирем. Он принял от Дикты повод Серого. Из
трапезной выбежал горящий возбуждением Хадрил. Райк вскочил
в седло. Каурый завертелся под принцем.
- Ну, ослиный ублюдок,-осаживал его Эррел.
Вышли Ван и Маранта в несвежей и мятой одежде. Видно, в
дорогу они долго не собирались.
- Трогай,-скомандовал Ван, сидевший на серо-коричневом
коне. Жеребец наставника пошел в гору. Райк оглянулся на
спящие в долине поля и ястреба, кружившего над ними.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Долина скрылась из вида. Ван вел кавалькаду. На перевале
похолодало. К вечеру вершины скрылись в тумане. Теплая
одежда больше не стесняла Райка-здесь она была очень
кстати.
Весь первый день путники ехали среди бесконечного скального
лабиринта. Заночевали в песчаном каньоне-высохшем русле
древней реки. В одной из расщелин Эррелу попалось засохшее
дерево. В подходящем углублении Райк сложил костер. Все
собрались к огню. Сухие сучья горели споро. Наползал туман.
Несмотря на толстый плащ, Маранту пробирала дрожь.
- В-весь путь на север такой?
- Да нет. За перевалом, внизу, гораздо теплее,-успокоил
Эррел.
- Ск-корей бы.
Райку не спалось. Он думал о неведомых обитателях суровых
скал. Подножья каменных громад освещал костер. Выше утесы
становились все темнее, вершины пропадали в сплошной
черноте. В надежде заснуть Райк дважды принимался считать и
сбивался. Соррен ворошила угли.
- На севере говорят, что в горах холодно оттого, что они
ближе к ночи,-сказала она.
Маранта ворочалась, кутаясь в плащ. Встала Норрес и ушла к
лошадям. Вернулась с меховыми полостями из седельных сумок.
- Подстели, будет теплее.
- А второй можешь накрыться,-добавила Соррен.
Маранта зарылась лицом в длинный темный ворс.
- Ах.-Она расстелила мех и спохватилась:-А разве вам не
нужно?
- Не тревожься,-Соррен качала головой.-Мы-северяне.
А Райка стал донимать холод. Соррен и Норрес завернулись в
один плащ. Где-то в скалах закричал горный кот, разбудив
Хадрила.
- Все в порядке,-успокоил юношу Райк.-Эти звери не
приближаются к огню.-Крик повторился, словно в опровержение
его слов. Лошади забеспокоились.-Оголодал за зиму.
Райк взглянул на Эррела. Принц держал лук под рукой. Он
кивнул, подтверждая готовность к бою, и предложил:
- Давай спать. Если кошка приблизится, лошади нас разбудят.
Угомонись,-приказал Эррел Хадрилу и накрылся плащом.
Мальчик нахлобучил капюшон и придвинулся к огню.
Туман обступал стоянку, но костер сохранял в сплошной пелене
круг, доступный зрению. Внезапно Райк увидел в нем бесшумно
крадущуюся горную кошку, привлеченную теплом и запахом
живого.
Райк отогнал видение, обругав себя идиотом. Лежит тут, как
малое дитя, и грезит наяву, глядишь, и не то еще
померещится. Он посмотрел на скалы, темно-красные, а ниже
розовые, как плавники только что пойманной рыбы, с желтыми
вкраплениями цвета лягушачьего брюха...
Ржание лошади разбудило его. Женские крики и звериный рык.
Он вскочил, выпутываясь из своего плаща. В предрас<->светном
сумраке рвался с привязи каурый жеребец. Взметнулось
золотисто-коричневое тело-кошка добралась-таки до них.
