повторять, что такое освещение ярче и не дает копоти сальных свечей.
Керриса эта старческая причуда забавляла. Однажды он между прочим заметил:
- Свет плошек так преображает тебя, что и Полу не оставит равнодушной.
- Я люблю масляный свет, а не Полу,-ответил старик.
Сейчас Жозен стоял у растворенного окна, наслаждаясь весенним воздухом и
пейзажем.
Сторожевую башню замка построил триста лет назад Торрел-четвертый лорд
Торнорский, чтобы заведомо узнавать о набегах королей Анхарда до того, как
их отряды появятся под стенами. Мир между Аруном и Анхардом сохранялся уже
целое столетие, и свое первоначальное предназначение башня утратила. О нем
напоминали только окна-все на север, в сторону бывшего врага. Там уходили,
поднимаясь к небу, уступы горных цепей. Между скал кое-где пробивалась
зелень. Бывалые странники-торговцы говорили, что западные горы еще выше и
не серые, а красные. Керрис не видал дальних краев и не очень надеялся
когда-нибудь стать путешественником. Пока он не отъезжал от Торнора дальше,
чем на половину пути к Замку Облаков.
Родом он был с юга-так говорила Пола-из маленького городка под
Галбаретом. Воспоминаний об этом не осталось. Как и об отъезде на север,
разбойничьем налете на караван. Тогда убили мать, и азешский кривой клинок
отсек его правую руку выше локтя.
- Лето приближается.
Голос Жозена вывел Керриса из задумчивости.
- Пола так не думает.
- Южанка. Им здесь всегда не достает тепла.
Жозен был местным уроженцем, но знал и Юг, прожив там много лет. Глубоко
посаженные, живые и не утратившие зоркости глаза старика смотрели на
Керриса. Черная мантия с отброшенным на спину капюшоном ниспадала складками
с сутулых плеч. На безымянном пальце левой руки сидело золотое кольцо с
черным камнем. Только владетельные лорды и ученые украшали руки перстнями.
Для одних это был символ власти, для других-знак того, что они из Гильдии
Ученых и безоружны. Еще отец Морвена Атор послал Жозена на ученье в
Кендру-на-Дельте. На север Жозен вернулся спустя двадцать пять лет,
стариком и членом Гильдии Ученых.
- Торговцы до сих пор не появились?-спросил он.
- Нет.
Жозен что-то сердито буркнул на южном диалекте.
- Что-что?-не разобрал Керрис. Пять лет, как он был в учениках у
старика, но южной речи почти не понимал.
- Пусть их семь лет мучит геморрой! У меня вышли все чернила.
Керрис посмеялся негодованию приятеля. Они проводили вместе почти все
время, работали и спали тут же. И дружили, как могут дружить люди столь
разного возраста.
- Только не раньше, чем они сюда доберутся.
- Пожалуй,-согласился Жозен. Кашлянул и поправил пояс.-Я не слышал,
как ты вернулся прошлой ночью.
Керрис дернул своим обрубком.
- Остался ночевать в казарме.
- Чтобы грудью встретить врага? Вряд ли стоило беспокоиться. Даже если
он вдруг нагрянет, Морвен отправит тебя отсиживаться в подвале в компании
больных, стариков и малолетних...
- Плевать мне на Морвена.
Керрис придвинул табурет к дубовому столу. На нем была приготовлена
работа на сегодня: горка свитков для Жозена и отчет за истекший месяц для
его ученика. Рукописи отдавали плесенью.
- Ну что, за дело?
- Как хочешь.-Жозен пожал плечами.
Помогая ему устроиться на подушках кресла, Керрис чувствовал укоры
совести. Ни к чему было так грубо обрывать старика.
Покуда у старого ученого не появился помощник, он лично вел все текущие
записи и составлял отчеты. Теперь забота об этом лежала на Керрисе, и Жозен
был освобожден для занятия, достойного его. Он по старинным рукописям
восстанавливал историю Торнора. Морвен поощрял эту работу, охотно оплачивал
тонкие дорогие кисти, особые чернила и другие чудачества Жозена. Керрис
тоже тратил много чернил, но они ничего не стоили лорду. Писарь готовил их
сам, добывая из желез речных угрей. Этому он научился у Жозена.
Свиток, который развернул старик, поблескивал полустертым золотом
заглавных букв-один из немногих манускриптов северного письма. Его надо
было читать сверху вниз, а не слева направо, как принято у южан. Наверное,
мудрецов, вроде Жозена, помнящих северную грамоту, совсем немного, а скоро
и вовсе не будет. Старые рукописи переведут и перепишут по-южному, а потом
разучатся понимать их содержание. Жозен вообще считает, что северные
руны-только искаженные и переиначенные южные предания.
Летописец бережно вынимал из выстланной войлоком коробочки и аккуратно
раскладывал на столе свои кисточки. Не показывал виду, что задет дерзостью
ученика. Керрис не знал, как загладить происшедшее.
- Жозен.
- Гм-м.
- Какая эпоха у тебя сегодня?-Разговоры о минувшем были слабостью
Жозена. Уловка удалась, он, кажется, забыл об обиде.
- История одиннадцатого лорда Торнора.
- Кто был им?
- Звали его, как твоего отца, Кервин.-Жозен закрыл коробочку и отложил
в сторону.-Осталось много записей о войнах с Анхардом. В одном из сражений
Кервин был убит. Тогда лорды нередко находили смерть в бою. Мир воцарился
только во времена внука Кервина-Атора.
- И войны надолго прекратились?
- Торнор строился с расчетом на постоянную готовность к вооруженной
борьбе и оставался таким, но в хрониках большой пробел. О периоде от
Кельвина до леди Соррен не осталось никаких документов.
Раньше Керрис мечтал побывать в сражении, от одних мыслей об этом
захватывало дух. Надо же было быть таким ребенком.
- Это та самая леди Соррен, с которой сюда пришли шири?
- О других Соррен из Торнора нет записей.
Керрис вспомнил. Об этой владелице замка Жозен читал ему. Она и ее дочь
Норрес жаловали шири, предоставляли им кров и назначали "мастерами
площадки".
- А откуда взялись шири?
Жозен даже возмутился.
- Ты что, забыл? Шири пришли с запада из Ванимы, страны вечного лета.
- Зачем же леди Соррен привела их?
- Мы можем только гадать. Историки единогласны во мнении, что первые
шири были выходцами с юга. Есть известная легенда о Ваниме. Сами шири верят
в реальность ее существования.-Своей кисточкой, будто ножом, Жозен ткнул в
направлении Керриса.-Тебе грустно?
- От чего?
- Наша летопись будет неполной.
Керрис вытянул из стопки чистый лист. Весомый и шероховатый, состоящий из
волокон льна и речного тростника. Глядя на него, Керрис вспомнил Полу, этот
утренний случай на кухне. Лишь бы она не очень переживала, ведь уже
старенькая... Она взяла его после смерти матери, привезла сюда... И в
Торноре осталась ради него, наверняка только из-за него.
- Откуда же пошли шири?
Жозен почесал нос концом кисточки.
- В точности не известно. Возможно, сами шири знают, но они не
откровенничают с учеными,-он вдруг рассердился.-Чего стоят слова?
Передаваясь, рассказы обрастают домыслами и легендами. Доверия достоин
документ.
Керрис улыбнулся. Старик уселся на своего конька.
- Вот,-продолжал Жозен,-в записях о леди Соррен есть эпизод, который
можно истолковать как свидетельство в пользу того, что владелица Торнора
сама была шири. А в другом месте рукопись повествует о ее принадлежности к
клану "зеленых" и службе в посланцах.
- Может, она и была сначала тем, потом другим?
- Очень сомнительно. С какой стати наследнице Торнора понадобилось
вступать в зеленый клан? А правды нам никогда не узнать. Летопись местами
не поддается расшифровке. Бездельник-писарь не отличался особым тщанием.
- Имей власть черный клан,-со смехом сказал Керрис,-тому, кто плохо
ведет записи или что-то пропускает, не сносить бы головы.
- История стоит того.
- Наверное.
Про себя Керрис подумал о том, как мог бы преобразиться мир под властью
Жозена. Как мало происходило бы в остановившейся жизни. Да, с душой ученого
нужно родиться. Он ученым никогда не станет. Будет тем самым писарем, когда
Жозену придется не по силам эта работа.
На листе, который он должен был переписать, встречались символы: серп
обозначал пшеницу, рог-козу, острие из двух косых зарубок и одной,
торчащей вверх,-усатый ячмень. Обмакнув перо, Керрис провел черту, поделив
страницу пополам. За привычной работой лицо разгладилось, тревожные мысли
понемногу оставили его, и ноющая боль в отрубленной руке утихла.
На почти законченный лист упала клякса. Он сделал передышку, чтобы унять
досаду-все придется начинать сначала. Осмотрел перо: так и есть, давно
пора его очинить. Керрис разминал затекшие пальцы. На стене перед ним
призывал своих воинов к атаке золотобородый человек. Это под лучами солнца
блестели золотые нити гобелена. На карнизе под окнами хлопали крыльями и
ворковали голуби.
- Жозен.
Голова, опушенная шелковистой сединой, приподнялась, глаза смотрели
отсутствующе.
- Мм-м.
- Прервись ненадолго. Помоги поправить перо.
Старик снова заглянул в лежавший перед ним свиток и с большой
осторожностью свернул его. Летопись велась в обратном порядке-от недавнего
прошлого к старине. Древние рукописи сохранились плохо и буквально
рассыпались от прикосновения.
- Мм-м,-Жозен осмотрел перо Керриса.
- Можно выбросить,-заключил он.-А сделать перерыв самое время. Пойдем
разомнем ноги прогулкой по стенам.
Подобно другим северным замкам, Торнор был надежной крепостью, защищенной
двойными стенами. Внутренняя стена окружала все замковые строения: зал,
жилые покои, казармы, конюшни и другие службы. Во внутреннем дворе было
отведено место и для тренировочной площадки. По каменным плитам наверху
стены могли идти три человека в ряд. Внешняя стена была пониже, но такой же
толщины, со множеством бойниц. Сторожевая башня замыкала юго-западный угол
внутренней стены. Прежде в нее можно было попасть только одним путем-через
дверь из внутреннего двора. Во времена леди Соррен пробили прямо на стену
второй выход. Каменные скалы местами поблескивали, указывая, что арка
вырублена сравнительно недавно.
Часовой под аркой махнул рукой.
- Привет, Керрис.
Это был Тридж, сын Узла, широкоплечий юноша с длинными, по старинной
моде, волосами. В детстве они дружили. Когда им было лет по восемь, спали в
одной постели и предавались любовным играм, доступным юному возрасту.
- Тридж, у тебя не найдется, чем перекусить? Я нынче не завтракал.
- Бери все.-Тридж достал из карманов кусок сыра, хлеб и яблоко. Он
всегда был добр...
Поблагодарив, Керрис взял еду и поспешил за Жозеном, шагавшим по стене в
глубокой задумчивости. Старика совсем не занимали приметы наступающей
весны. Ласковый ветерок шевелил белые знамена с красной восьмиконечной
звездой-гербом Торнора на протяжении всей трехсотлетней истории. Камни,
нагретые солнцем, отдавали тепло. Часовые поснимали шлемы. Привалясь к
зубцам стены, они смотрели в сторону юга. Караульная служба сохранялась как
дань традиции. Последние сто лет в здешних местах не было войн. Молодые
деревенские парни приходили в замок и проходили воинскую выучку. Потом чаще
всего они уезжали из Торнора. Нанимались в городскую стражу в Тезере,
Шанане, Махите или в Кендре-на-Дельте. Отслужив свое, оседали в городах,
делались лавочниками, гонцами... Иные, постранствовав, возвращались на свои
фермы, к жизни пахарей и пастухов. Постоянно обитали в замке по большей
части старики.
Жозен остановился. Керрис слизнул крошки с ладони, стоя позади. Снизу
доносился шум реки. Талые воды с гор вспенивали Руриан, переполняли русло.
Они могли бы раскрутить колесо старой мельницы, еще способной послужить, но
зерно возили на новую-к востоку от замка высился ветряк. Голубым пламенем
стлался ковер маргариток между крепостью и деревней.
Керрис снова подумал о Келе. Вспомнил, как мальчишкой смотрел однажды на
сверстников, проливавших пот на тренировочной площадке. Его заметили и
стали потешаться над уродством. Помнится, и Тридж тоже. Да нет, не может
быть... "Да, я однорукий,-кричал он тогда, взбешенный насмешками,-зато
мой брат-шири".
Они выпытали у него имя Кела, дразнили и, кривляясь, вызывали на
