много - взаимное истребление между роботами шло именно тогда, когда
разыгралась трагедия Острова Надежды.
Люди, населявшие крохотный мирок, страстно хотели жить, но гибли... Они
верили, что вырвутся, и сражались, пока их не осталось всего двое. Ими были
родители Яны, чьи сожженные тела он видел в тамбуре, рядом с изуродованной
боевой машиной...
Семка перевернул последнюю страницу. Он был раздавлен...
Только сейчас он окончательно понял, откуда взялась Яна и кто он сам. Его
отец пережил трагедию, худшую, чем судьба Острова Надежды. Ведь он был один.
А мама?
Семка сокрушенно покачал головой в ответ своим мыслям. Он ничего не знал
о ней...
Повернувшись в кресле он хотел встать, но его взгляд вдруг уперся в
застывшую на пороге библиотеки фигуру.
Это был Андор.
Реакция. Мышечная реакция, без участия разума, выработанная годами
борьбы... "MG" легко выскочил из захватов силовой кобуры, и короткий ствол
взметнулся вверх.
Андроид не дрогнул. Он стоял в дверном проеме, удивительно, до дрожи
похожий на человека, но в то же время сверкающий сталью, как самая
смертоносная из машин.
- Здравствуй, Андор, - произнес Семен, опуская оружие.
- Здравствуйте, сэр! - Андроид перешагнул порог библиотеки. - Я рад, что
вы вернулись.
Семка знал, что не будет стрелять.
Андор сел в кресло напротив. Мальчик смотрел на отливающую серебром
броню, лицо с человеческими чертами, знак на груди, означающий
саморазвивающуюся киберсистему последнего поколения, и самые противоречивые
чувства шевелились в его душе.
"Кто он?.. - думал Семка, продолжая разглядывать робота. - Друг?..
Враг?.. Или раб?.."
- Почему ты ушел? - спросил он у андроида.
- Я знал, что вы уничтожите меня, - не колеблясь ответил Андор.
Рука Семки невольно скользнула к поясу.
- Ты уверен, что я не пристрелю тебя сейчас?
- Нет, - покачал головой Андор. - Вы стали другим. Раньше вами руководили
инстинкты. Теперь вы владеете информацией и способны объективно...
- Мной руководил жизненный опыт! - прервал его мальчик. - Ты никак не
согласуешься с ним. И, пожалуйста, обращайся ко мне, как к Яне.
Семка смертельно устал. "Почему я сижу и беседую с ним?" - с тоской
подумал он и исподлобья взглянул на андроида. Ясно, что этот робот отличался
от всех других. Но все равно он - машина. Сознание мальчика временами
пробуксовывало, у него еще не было достаточного опыта логики, Семка делал
первые шаги, осваивая самый совершенный во Вселенной инструмент выживания -
вооруженный знаниями разум...
- Я радикально отличаюсь от всех других моделей, - словно заглянув в его
мысли, произнес Андор, нарушив затянувшуюся паузу. - Тебе не стоит опасаться
меня, - добавил он. - Я уже говорил, что не способен причинить вред
человеку.
Семка невольно усмехнулся.
- Пресловутые законы робототехники? - спросил он. Среди знаний,
полученных от обучающего устройства, была и такая чушь.
Андор понял его усмешку.
- Законы робототехники были выведены очень давно, на планете Земля, и они
были хороши до тех пор, пока оставались законами для людей. Но люди сами
презрели их, создав боевые машины, и для меня они не играют никакой роли.
Дело не в законах, а в психологии искусственного разума.
- Ты - искусственный разум?!
Андор взглянул на мальчика немигающими, выпуклыми глазами. В этот момент
казалось, он мучительно хочет, чтобы его сталепластиковое лицо было способно
к мимике.
- Я - опытная модель, - подтвердил он. - Мои создатели не успели довести
до конца начатый эксперимент - они погибли во время битвы. Меня создавали
как развивающуюся кибернетическую систему, предназначенную для разведки
очень дальних звезд и планет. Я должен был постоянно обновлять свои знания,
принимать самостоятельные решения, но не больше... Наверное, те, кто создал
меня, не предполагали, что со временем я начну чувствовать.
Семка недоверчиво покачал головой.
- Слишком невероятно... - прошептал он, обращаясь к самому себе, словно
мыслил вслух.
- С точки зрения известных технологий - да. Позитронный процессор,
имитирующий человеческий нейрон, - это сложнейшее устройство, занимающее
объем в кубический метр. Но я функционирую на ином принципе. Во мне впервые
применен фотонный процессор на основе микролазеров. Боюсь, что эта
технология навсегда похоронена тут... - он выразительно похлопал себя по
хромированному черепу.
- Ты переживаешь? - переспросил Семка. Он интуитивно выбрал именно это
слово.
- Да. Но, конечно, мои чувства заметно отличаются от человеческих. Они...
холоднее, рациональнее... ведь я машина!
На несколько секунд в библиотеке наступила тишина. Слишком неожиданной и
новой была информация.
- Но ты воспитывал Яну! - в замешательстве воскликнул Семка, словно найдя
внезапное подтверждение слов Андора. - Какая тут рациональность? Почему ты
сделал это?
- Скажи, ты любил своего отца?
- Конечно!
- А кто, по-твоему, мои родители?
Семка не нашелся, что ответить на этот бессмысленный, как показалось,
вопрос.
- Люди, - пояснил Андор.
Рука мальчика впилась в подлокотник. Одни звезды ведали, как ему было
тяжело... Новая информация, новые проблемы... и, как оказалось, он должен
научиться решать их!
И вдруг он понял, что хочет этого. В его жизни появился новый смысл. Он
больше не был зверьком, затравленным мальчиком, прячущимся в темных
переходах от металлических монстров. Он был Человеком!
Андроид встал.
- Мне кажется, Яна ждет тебя обедать? - полуутвердительно произнес он. -
Мне бы хотелось, чтобы ты познакомился с системой обороны колонии...
- Хорошо, - Семка решительно встал и взглянул на Андора. - Ты посидишь с
нами за столом?
Андроид кивнул, и мальчику вдруг показалось, что его стальные губы
тронуло слабое подобие улыбки.
Глава 7
Робот убегал.
Его изношенные узлы и расхлябанный корпус грозили рассыпаться в прах, но
блок логической оценки ситуаций, в который когда-то был заложен программный
эквивалент человеческого инстинкта самосохранения, гнал его вперед и вперед,
в бесплодных попытках оторваться от противника.
Коридоры, залы, отсеки, шахты, пробоины, груды хлама, человеческие тела и
скелеты механизмов - все мелькало перед единственной уцелевшей видеокамерой
некогда грозной боевой машины.
Внезапно поисковый радар поймал цель. Взметнулись фонтанчики искр при
торможении о бронеплиты палубы, рывками повернулась орудийная башня, но алая
точка уже исчезла.
Компьютеру машины потребовалось две миллисекунды, чтобы проанализировать
движение цели. Турель вакуумного орудия еще раз дернулась, и шквал
бронебойных снарядов смел переборку, за которой скрылся человек.
Это было зрелище, достойное кисти импрессионистов. Уродливый робот стоял
посреди полуразрушенного реакторного зала, настороженно вращая лопастью
поискового радара. Гротескная поза боевой машины почему-то наводила на мысль
о неврастении - если этот монстр мог бы напрягаться и испытывать страх, то
он вкусил бы его в полной мере - даже его процессор не мог дать однозначного
ответа - поражена цель или нет. Четвертый раз он сталкивался с противником,
боезапас таял, а алая точка каждый раз избегала уничтожения, словно
издеваясь над логикой боевой машины, основанной на практицизме кратчайших
расстояний.
Робот не знал, что имеет дело с Человеком.
Развороченная стена испускала ровное красноватое сияние, тускло освещая
зал.
Яна облизнула пересохшие губы, заметив, как Семка сделал предупреждающий
знак и шагнул вперед. Импульсную винтовку он держал стволом вниз, словно
перед ним не возвышалась громада боевой машины.
Вакуум не способен передать звук, но Яне казалось, она слышит надсадный
вой сервомоторов, когда орудийная башня начала описывать смертельный
полукруг. Механический монстр пришел в движение, и ни один нормальный
человек не успел бы среагировать, но для Семки машинное время уже давно не
являлось чем-то сверхъестественным. Его мозг, как и тело, умел жить
миллисекундами, он отчетливо видел конвульсивные движения механических
членов, и два черных зрачка вакуумной турели не успели захлебнуться огнем -
приклад импульсной винтовки дважды ударил в плечо, и орудийная башня
разлетелась в клочья, подорвавшись на остатках собственного боекомплекта.
Робот дернулся, следующий выстрел заставил его завертеться на месте.
Центральный процессор машины отметил разрушительную вибрацию, когда в район
двигателя дважды ударило что-то тяжелое, и внешние датчики отключились, не
выдержав перегрузки. Теперь компьютер мог воспринимать мир лишь посредством
видеокамеры, объектив которой показывал фрагмент его собственной брони, по
которой бегали сполохи статического электричества...
На фоне призрачно-красного пятна расплавленной стены появились две тени.
Они приблизились.
- Рассыпался... - пришел сигнал на радиочастоте.
Яна улыбнулась.
Семка повернулся, подобрал пустой магазин и, передернув затвор "ФЛАУ",
заглянул в развороченное электронное нутро робота. Среди расколотых плат
метались зеленоватые искры, местами они били в корпус, но некоторые находили
окольные пути и вливались в пульсирующие зеленым огнем цепи управления.
Процессор машины перестраивался, пытаясь продублировать утраченные функции.
Яна проследила за его взглядом и потянулась к блоку питания машины.
Рука Семки мягко отстранила ее.
- Ты что? Он же пытается восстановить цепи!
- Пусть живет. - Семка указал на развороченный двигатель, порванные
гусеницы и останки орудийной башни. - Он больше не сможет убивать.
Яна представила себе боевую машину, обреченную думать в темноте и
безмолвии разрушенного зала. Решения Семки иногда казались ей странными.
Он повернулся. Бледное лицо Яны, освещенное зеленоватыми вспышками,
отражало недоумение, хотя ее глаза еще лихорадочно блестели. Ей нравилась
погоня, но она не понимала того особого чувства, которое испытывал Семка,
уничтожая машины. Хотя охота уже не доставляла ему прежнего удовольствия -
он уже давно доказал себе и им, кто настоящий хозяин сфероида.
- Пойдем домой, - предложил он, окончательно утратив интерес к
агонизирующим обломкам машины, - Андор, наверное, уже заждался.
- Постой, - Яна потянула его за рукав, - я не понимаю...
Семка пожал плечами.
- Они больше не властны над нами.
Яна прижалась своим шлемом к его лицевому цитку, пытаясь заглянуть в
глаза.
- И ради этого ты рискуешь?
Он усмехнулся. Разве жизнь можно назвать рисском?
За их спиной во тьме злобно светился красный глаз боевой машины. Семка
знал, что будет дальше. Процессор робота будет биться в бесплодных попытках
восстановить контроль над разбитыми сервомоторами, пока не иссякнет его
энергия. Тогда зловещее сияние сканера потускнеет и погаснет. Это была его
месть, если в отношении машины можно применить человеческие мерки...
- Пойдем, - вновь повторил он, взяв Яну за руку.
Теснина технического коридора вывела их к вертикальной шахте, которая
тянулась до самой поверхности сфероида. Выход был безопасен - его покрывала
полуразрушенная рубка управления со множеством пробоин, через которые
открывалась панорама простирающейся на десятки километров вокруг
металлической равнины.
Семка помог Яне подняться в рубку и застыл, метр за метром осматривая
близкий горизонт сфероида. Она присела рядом, тоже вглядываясь в даль. Рука
Яны лежала на прикладе импульсной винтовки. Все происходило совершенно
обыденно, как сотни, если не тысячи раз до этого дня. Рубка была их любимым
местом в этой части стальной планетки. Яна уже давно освоилась с
