знать?"
Референт повязал галстук, подошел к окну, увидел подкатившую "вольво" и
чертыхнулся "Денис ведь слышал, в каком тоне со мной разговаривал Гуров.
Пусть он трижды олимпиец, сегодня он мой шофер. Да, что-то я часто стал
ошибаться, надо было дать Денису уехать, потом поговорить с Гуровым. Но кто
мог предположить, что человек взбесился?"
Успокаивая и оправдывая себя, Референт позвонил Патрону и потребовал
немедленной встречи.
- У тебя голос, как у вздорной девицы в дни менструации, - недовольно
прогудел Патрон. - Ладно, в одиннадцать.
- Привет, шеф, - сказал Денис, перегнувшись через сиденье и открывая
Референту заднюю дверцу. - Не обращай на моего постояльца внимания. Он, как
узнал о смерти Олежки Веселова, по фазе сдвинулся.
- Здравствуй, Денис, - ответил Референт, опускаясь на уютное сиденье.
Он, как и все руководители, предпочитал ездить сзади.
- Гуров парень отличный, всегда спокойный, - рассуждал Сергачев, мягко
выезжая на центральную трассу. - Удивляюсь, оперативник, покойников в своей
жизни повидал, а тут из-за смерти постороннего человека прямо с цепи
сорвался. Я, честно сказать, Олега не любил, однако жалко. Кому он дорогу
перешел? Сзади ударили, полголовы снесли. А может, не деловые, а случайные?
У него все карманы выпотрошили.
- Возможно... сегодня за бутылку могут голову оторвать, - ответил
Референт, открыл кейс, зашелестел бумагами.
Он сделал это умышленно, желая прервать разговор, подумать. Он тоже не
знал, кто и при каких обстоятельствах убил Веселова. Референт приказал
Эффенди, но тот не успел. Когда убийца приехал на дачу, где оклемывался
после запоя Веселов, то увидел милицейский "газик", фуражки, "Скорую" и
кучку любопытных. Эффенди не рискнул приблизиться и разузнать что-либо
конкретное, уехал и доложил об увиденном. Сначала Референт всполошился, уж
не арестовали ли Веселова, но буквально через два часа услышал разговор,
происходивший в этой машине, и успокоился.
- К двенадцати подъезжай на Калининский, к церквушке, что на углу.
Референт подхватил кейс и вышел из машины.
- Так я тебя и туда подвезу.
- Не надо, я со своим австрийцем на его "мерседесе" поеду, - ответил
Референт и вошел в подъезд.
Сергачев взял кусок замши, вылез из машины и начал протирать стекло,
огляделся, но ничего интересного не увидел. Он знал, что где-то неподалеку
стоит такси, за рулем которого его давний приятель, мастер спорта
международного класса, а пассажиром в машине подполковник Гуров.
Утром, разговаривая с Референтом, Гуров пытался поставить его в
неожиданную ситуацию, вынудить спросить совета, разрешения на поиски нового
пути во взаимоотношениях с ним, подполковником МУРа. Такое разрешение нельзя
получить по телефону, необходима личная встреча, на которую и подталкивал
сыщик своего противника.
Гуров не рассчитывал, что Референт прямиком приведет его к Патрону,
наверняка у них есть вариант для экстренной внеочередной встречи. Они
встретятся не в ресторане, не под часами на углу, и никто ни к кому не
подсядет в машину, хотя последнее не исключено. В общем, время покажет, а
пока надо заниматься главным сыщицким делом, то есть ждать и наблюдать.
Около одиннадцати к офису подкатил "мерседес" с иностранным номером.
Руслан Волин вышел, сел в машину, в которой находился мужчина. "Мерседес"
покатился по центру и вскоре остановился у административного здания, в
котором размещались два министерства.
Гуров прошел мимо стеклянной двери, за которой скрылись Волин и
иностранец, взглянул на названия министерств.
Конечно, если бы работа была санкционирована генералом, ребята за
несколько часов выудили бы из этих министерств всех подходящих Константинов
Васильевичей. Возможно, позже, через несколько дней, так и произойдет.
Только где в это время будет находиться подполковник Гуров?
Иностранный гость ушел, несколько удивленный оперативностью, с какой
были подписаны все без исключения бумаги. Когда дверь за ним закрылась.
Патрон и Референт о делах совместного предприятия забыли и до конца встречи
к ним не возвращались.
Референт доложил о состоявшемся недавно разговоре и заявил, что
поддерживать отношения с подполковником Гуровым в дальнейшем отказывается,
считая попытку вербовки изначально ошибочной, и предлагает связь с Гуровым
прервать, а решение его судьбы отложить до конца операции с наркотиками.
Референт развивал свои теории, строил планы, а Патрон поглядывал из-под
лохматых бровей, согласно кивал, не слушал и думал о том, что Руслан -
современный образованный краснобай и не более, следовательно, он, Роговой
Константин Васильевич, теряет чутье.
"И как в твою эрудированную башку, Русланчик, могла прийти мысль, что я
могу вербовать фанатика?"
- Вы меня не слушаете, Патрон! - повысил голос Референт. В этом
кабинете они всегда разговаривали на "вы".
- Отчего же, - лениво ответил Патрон. - Просто все это я давно знаю, а
есть потребность выговориться, так продолжайте.
- Вы все-таки недооцениваете опасности.
- Ваше утверждение, Руслан Алексеевич, неразумно. Если бы хоть единожды
я неверно оценил ситуацию, то не сидел бы в этом кабинете. Я бы сидел в
прямом смысле этого слова. Милиционера вы охарактеризовали правильно, мне
именно та- кой человек и нужен, не занимайтесь самодеятельностью, работайте
с Гуровым и терпите. Не верит он в вашу сказку о цели его вербовки,
придумайте другую. У вас фантазия богатая, ее я и оплачиваю.
Гуров прогуливался по проспекту, наблюдал за входом в министерство и
увидел Эффенди сразу, как только он появился в дверях. "Вольво" с Денисом за
рулем Гуров засек раньше и перегнал свое такси за угол, чтобы находиться на
одной стороне и иметь возможность двинуться следом.
Референт сел в машину, Гуров в такси. Денис поправил боковое зеркало,
значит. Референт едет домой. Гуров назвал водителю адрес.
- Жду тебя часа через два, - сказал Референт Денису, выходя из машины.
- Нам предстоит кататься целый вечер.
Референт, человек в принципе очень внимательный, так был погружен в
свои мысли, что, проходя через вестибюль, не обратил внимания на швейцара,
улыбка которого не соответствовала обычной, была ехидной, торжествующей.
Референт поднялся на этаж, открыл первые двери, отпер вторые, получил толчок
в спину и в квартиру не вошел, влетел.
- Я же сказал, как освобожусь, так мы и встретимся. - Гуров запер
двери, прошел мимо хозяина, оглядел гостиную. - Ты ко мне явился без
приглашения, так я понял, что мы без церемоний, попросту.
Гуров начал разгуливать по квартире, осматривая ее, словно музей.
- Руслан, ты не знаешь, кто первым высказал пошлую, но в принципе
верную мысль, что красиво жить не запретишь?
- Когда я к вам, Лев Иванович, пришел, то поздоровался. - Шок
неожиданности прошел, и Референт взял себя в руки. - И плащ я снял, и ноги
вытер.
- Так ты хотел понравиться, а мне это ни к чему. - Гуров снял плащ,
бросил его на руки хозяину. - Я тебя чаем поил, так что давай накрывай.
Хотя Волин был растерян, ему почему-то в этот момент казалось самым
важным, чтобы гость обращался к нему на "вы".
- Лев Иванович, может, вы не помните, меня зовут Руслан Алексеевич.
- Я намекнул на кофе или чай, - сказал Гуров, проходя в кабинет и с
любопытством его оглядывая.
На обитой кожей стенке красовалось старинное оружие. "Где-то в этой
квартире нужный мне пистолетик. Конечно, получи я постановление на обыск..."
- Кофе по-восточному или можно растворимый? - Волин выглянул из кухни.
- Был бы коньяк хорош, а кофе можно любой, - ответил Гуров, переходя в
спальную. - Интересно, сколько душ прописано в столь "скромных"
апартаментах?
- Не изображайте участкового, Лев Иванович. - Волин принес кофе в
гостиную, открыл бар, жестом пригласил, мол, выбирайте.
Гуров подошел, взял одну бутылку, затем другую, вздохнул, поставил на
место, опустился в низкое кресло.
- Ну? Каковы наши дела? - Он понял, что хозяина раздражает
бесцеремонность, даже хамское обращение, но мириться было еще рано, и Гуров
спросил: - Так зачем я тебе понадобился? Какие важные вопросы ты хочешь со
мной решить?
Гуров вел себя, словно подвыпивший амбал с хлипким интеллигентом. Мол,
вот ты образованный, умный, в шляпе и очках, а я с тобой чего хочу, то и
сделаю, могу очки и шляпу снять, а могу и морду набить.
- Лев Иванович, у вас на руках двадцать два, а вы все прикупаете. -
Волин налил кофе, коньяк не предложил, понимая, что подполковник все равно
пить не будет. - Может, хватит?
- У кого сколько очков, выяснится, когда карты раскроем. Говори, зачем
звал?
- Если вы на переговоры не идете, покидайте помещение. А завтра...
- Так бы и говорил, - перебил Гуров и поднялся. - А то цирлих-манирлих,
белые перчатки...
Он шагнул к двери, Референт тоже встал, чего и добивался Гуров.
- И последнее. - Он улыбнулся, опустил голову, взглянул под ноги. -
Разрешите?
- Извольте, - ответил Референт, убежденный, что сейчас строптивец
начнет торговаться. Додумать он не успел, Гуров пригнулся и ударил Референта
с такой силой, на какую был способен. Учитывая, что вес Гурова превышал
восемьдесят килограммов и удар пришелся по открытой челюсти, результат
оказался соответствующим. Безвольное тело хозяина опрокинуло кресло,
ударилось о ковер и затихло. Гуров посмотрел на Волина:
- А ведь красивый и вроде бы неглупый мужик... Жалость какая.
Он вздохнул, прошел в ванную, подержал ушибленную руку под холодной
водой, намочил полотенце, сел в кресло и отпил кофе.
- Вот и кофе уже остыл, - сказал он укоризненно. - Где же русское
гостеприимство?
Он встал, перешагнул через ноги Волина, подошел к бару, взял бутылку и
два бокала.
- Давай, давай, пошевеливайся. Срочно поговорить, срочно поговорить, -
передразнил Гуров, - а сам резину тянешь... У меня времени, между прочим,
нет. Так что кончай придуриваться, поднимайся, поговорим серьезно.
Волин осторожно вытерся мокрым полотенцем, ощупал голову, встал на
четвереньки, затем с трудом выпрямился.
- У меня сотрясение - Он причмокнул рассеченной губой. - Вы заплатите,
- и замолчал, посчитав, видимо, что в данный момент угрожать расплатой
преждевременно и опасно.
- Одной зуботычиной, Руслан Алексеевич, за убийство, которое вы
пытаетесь мне повесить, я, конечно, не рассчитаюсь с вами. Но вот так, не
торопясь, помаленьку должок загашу, - сказал Гуров. - Я знаю, что ты советов
не любишь, однако рекомендую: ты пистолет и фотографии отдай по-хорошему.
- Обязательно, - Волин согласно кивнул, - только не тебе. Убить меня ты
не сможешь, отвечу твоими же словами: ты жди, Лев Иванович, каждый день
жди...
- Ладно, потрачу на тебя еще несколько минут. Дураку надо все по
полочкам разложить, иначе он и умрет дураком. Если меня арестуют, я расскажу
правду, доказательств у меня нет, однако тебя пригласят и начнут против тебя
копать. Возможно, до ареста не дойдет, но твое совместное предприятие
прихлопнут, и заграничный паспорт отберут. Мои коллеги возьмутся за дело,
это сейчас я один, в случае моего ареста начнет работать машина. Убил
генерала Силин-Эффенди, видел убийство Олег Веселов, знают о нем Лебедев и
Патрон.
- МУРом ты детишек пугай, это раньше была мощная контора, сегодня над
ней тысячи рэкетиров посмеиваются. - Волин выпил и налил снова. - Кто убил
вашего генерала, не знаю, если, как ты утверждаешь, Эффенди, так он в
