машина, но где-то в стороне. Эффенди определил место, и оно не здесь. На
Грузинской, после перехода между зоопарками, у перехода слишком
многолюдно... Ближе к моему дому, машина где-то за углом... Стрелять будет
метров с десяти. Но не факт, возможно, в упор, пройдя мимо. Недалеко от
угла, ближе к машине.
Гуров купил эскимо, словно сторонний наблюдатель, отметил, что руки у
него не дрожат. А вот с ногами хуже, идти не хотят, задеревенели. Он прижал
левый локоть, проверил пистолет. "Я не успею достать. Можно незаметно
переложить в боковой карман, но все равно не успею. Эффенди - профессионал,
он мне и дернуться не позволит".
- Купите розы! Молодой человек, взгляните, какие розы!
- Это я? - Гуров бросил эскимо в урну. - Молодой? - Он вынул из ведра
колючую розу, пытаясь сосредоточиться.
Торговка была молодая, неряшливо одетая, с ярко накрашенными губами и
стойким запахом недавно принятого.
- Сколько стоит? - спросил Гуров.
- Пятерка.
- Считай, даром - Гуров улыбнулся. - Вас послал бог.
- Кончай развешивать, отходи, покупателей отпугиваешь.
- А сколько здесь всего? - Гуров испугался, что в новый костюм не
переложил деньги, опустил руку в карман. Деньги оказались на месте. - Возьму
двадцать пять штук по три рубля.
Он отказался от целлофановой обертки, достал из кармана "Литературку",
обернул колючий букет.
Проходя между стоявшими машинами, быстро вынул пистолет, снял с
предохранителя, вставил оружие в цветы и, держа их неестественно скованной
рукой, уверенно направился к зоопарку.
"Теперь задача, - думал он, сворачивая на Грузинскую, - не подпустить к
себе сзади и не прозевать тормозящую рядом машину. А уж встречного угадаю".
Он вспомнил фотографию Эффенди. Пустое, в лицо не узнать. Приметы? Как одет?
Он выберет крайности. Претенциозный иностранец либо опустившийся пьянчуга.
Скорее, первое.
Сыщик миновал переход, уступил дорогу девушке с детской коляской,
повернулся. Ни одной подходящей фигуры, одиноких мужчин вообще нет.
Из-за угла выкатилась детская коляска, появился папаша. Гуров вспомнил,
как давно, в прошлой жизни, использовал этот прием, и бросился к стене.
Увидел Эффенди, пистолет - все очень отчетливо.
Выстрелы слились, сыщик и убийца одновременно налетели грудью на пули,
шагнули друг к другу. Эффенди рухнул на коляску, подполковник Гуров упал на
мостовую, уткнувшись лицом в цветы.
Константин Васильевич Роговой, начальник Главка, депутат, кандидат в
делегаты очередного съезда, крепко спал. Сегодня он решил начать новую
жизнь, потому на ужин ограничился жареным цыпленком, фруктами, от вина
отказался, а выпил лишь бутылочку коньяка.
При своей комплекции и лежа навзничь он должен был бы храпеть. Но, как
известно, Константин Васильевич презирал законы, даже физические, спал
спокойно, тихо, дурных, как и веселых, снов по своему обычаю не смотрел,
совесть его никогда не беспокоила, словом, спал, как малый ребенок.
