марафонском беге, видеть происходящее глазами бегуна, ощущать его движения
как свои собственные, одним словом, в очень значительной степени
отождествлять свои впечатления с его впечатлениями. Этот термин выбран
потому, что в такой передаче ощущений может одновременно принимать участие
любое число людей (фанто_п_л_и_к_а_ц_и_я). При таком методе, однако,
передача информации является только о_д_н_о_с_т_о_р_о_н_н_е_й, так как
"подключенные к бегуну" не могут все сразу управлять его движениями.
Основной принцип метода уже известен. Именно таким образом микродатчики,
помещенные на различных частях тела космонавта, передают находящимся на
Земле ученым информацию о работе его сердца, кровеносной системы и т.д.
Подобными проблемами занимается новая отрасль науки - бионика. Она
стремится воспроизвести техническими средствами работу некоторых
рецепторов живого организма или же непосредственно подключить мозг и нервы
к исполнительным механизмам, минуя некоторые нормальные звенья, например
руку.
Выше было сказано, что переход из личности в личность невозможен,
причем мы обещали сделать две оговорки. Конечно, ни телетаксия, ни
фантопликация не имеют к этой проблеме никакого отношения, так как они
являются лишь двумя различными способами "подключения мозга" к
определенным "источникам информации". Нас же интересуют прежде всего
возможность подсоединять мозг одного человека к мозгу другого и
предполагаемые последствия таких операций, а именно "переброс" одного
сознания в другое, или же "соединение в одном блоке" психик двух или более
людей, или же, наконец, проблема метаморфозы сознания индивидуума, которая
не была бы равносильна прекращению существования его личности. Если мы
признаем, что известный нам с детства служащий Национального банка мистер
Смит, который проявляет такие-то качества (соответствующие таким-то
динамическим свойствам нейронной сети его мозга), и человек, похожий на
него до неотличимости, который имеет другой характер, другие интересы и
способности, но утверждает, что является мистером Смитом, только с
"включенным" в мозг при помощи операции неким "усилителем" определенных,
недостаточно развитых умственных способностей, - так вот, если мы
признаем, что эти два человека являются двумя разными личностями, то тогда
вся проблема теряет смысл, перевоплощения или "переходы психики" будут
признаны невозможными и относительно нового мистера Смита, считающего себя
прежним мистером Смитом - банковским служащим, следует вынести решение,
что это ему только кажется.
Если, однако, выслушав его и убедившись, что он превосходно помнит
свою прошлую жизнь с самого детства, а также помнит принятое им решение
подвергнуться операции и, наконец, обладает способностью сравнивать
прежние (утраченные) черты своей психики с новыми, мы признаем, что он
является той же самой личностью, то тогда проблема становится вполне
реальной. Это и составляет нашу первую оговорку: в зависимости от принятых
исходных критериев мы или признаем, или не признаем тождественность двух
мистеров Смитов (то есть мистера Смита до операции, в момент T1, и мистера
Смита после операции, в момент T2).
Однако кибернетика обладает, увы, абсолютно неограниченными
возможностями. Появляется какой-то человек, в котором мы узнаем нашего
знакомого мистера Смита. Мы с ним долго беседуем и убеждаемся, что это наш
старый, нисколько не изменившийся знакомый собственной персоной. Затем
является некий демонический кибернетик и говорит нам, что тот, кто выдает
себя за мистера Смита, в "действительности" является другим человеком,
которого он "переделал" в Смита: трансформировал нужным способом его тело
и мозг и наделил этот мозг всей суммой жизненного опыта мистера Смита,
каковой в ходе этой операции (то есть при составлении описи памяти), к
сожалению, скончался. Кибернетик даже склонен представить нам для
опознания труп нашего знакомого. Однако уголовная сторона дела интересует
нас куда меньше, чем его онтологический аспект. В первом случае тот же
самый человек был "преобразован в другого", однако сохранил память о своем
прошлом. Во втором случае совсем другой человек во всех отношениях
"имитирует" мистера Смита, "не будучи им", так как мистер Смит лежит в
могиле.
Если в качестве критерия преемственности мы примем
н_е_п_р_е_р_ы_в_н_о_с_т_ь существования личности независимо от
произведенных в ней изменений (ссылаясь, скажем, на такой пример, как
"физиологическое превращение младенца в Эйнштейна"), то первый мистер Смит
(то есть мистер Смит из нашего первого примера) будет н_а_с_т_о_я_щ_и_м.
Если же в качестве такого критерия принимается н_е_и_з_м_е_н_н_о_с_т_ь
личности, то "настоящим" является второй мистер Смит. Дело в том, что
первый мистер Смит обладает уже "совершенно другой индивидуальностью":
увлекается альпинизмом, любит кактусы, записался на курс в консерваторию и
излагает в Оксфорде естественную эволюцию, тогда как второй мистер Смит
по-прежнему служит в банке и вообще "ни в чем не изменился".
Одним словом, проблема тождественности или нетождественности личности
оказывается о_т_н_о_с_и_т_е_л_ь_н_о_й и зависит от принятых критериев
различения. К счастью, цивилизации, кибернетически примитивной, такими
парадоксами заниматься не приходится. Цивилизация же, которая полностью
овладела имитологией, фантомологией (включающей, как можно теперь сказать,
периферическую и центральную фантоматику, фантопликацию, телетаксию и
цереброматику) и которая занимается активно даже пантокреатикой, такая
цивилизация будет обязана решать проблемы, связанные с "теорией
относительности личности". Решения подобных проблем не могут быть
абсолютными, ибо абсолютных, инвариантных критериев нет. Там, где
преобразование личности становится осуществимым, тождественность
индивидуумов из я_в_л_е_н_и_я, п_о_д_л_е_ж_а_щ_е_г_о
и_с_с_л_е_д_о_в_а_н_и_ю, превращается в я_в_л_е_н_и_е, п_о_д_л_е_ж_а_щ_е_е
т_о_ч_н_о_м_у о_п_р_е_д_е_л_е_н_и_ю.
1
Другому "я" (лат.).
[ Титульный лист ]
[ Содержание ]
<= Глава шестая (e) ]
[ Глава шестая (g) =>
Станислав ЛЕМ
СУММА ТЕХНОЛОГИИ
[ Титульный лист ]
[ Содержание ]
<= Глава шестая (f) ]
[ Глава седьмая (a) =>
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ФАНТОМОЛОГИЯ
(g) ЛИЧНОСТЬ И ИНФОРМАЦИЯ
Кажется, Норберт Винер первым высказал мысль о теоретической
возможности "передать" человека "по телеграфу", причем этот необычный
способ транспортировки рассматривался как одно из технических приложений
кибернетики. В самом деле, чем иным является человек или любой
материальный предмет, как не запасом информации определенного рода,
информации, которую можно передать на любое расстояние, закодировав ее в
виде радио- или телеграфных сигналов? Можно было бы даже утверждать, что
все сущее есть информация. Информацией является книга и глиняный кувшин,
картина и психические явления, ибо память - эта основа непрерывности
субъективного существования - представляет собой запись информации в
мозгу, а стирание этой записи в результате повреждения мозга или болезни
может уничтожить всю сумму воспоминаний человека. Имитология означает
воссоздание явлений на основе необходимого запаса информации. Мы, конечно,
не утверждаем, будто существует только информация. Глиняный кувшин можно
идентифицировать, если имеется подробный протокол, содержащий всю
относящуюся к кувшину (к его химическому составу, топологии, размерам и
т.п.) информацию. Этот протокол, или, если угодно, опись, в символах
настолько идентичен кувшину, что на его основе можно воссоздать сам
кувшин, причем если у нас будет достаточно точная аппаратура (например,
атомный синтезатор), то полученную таким образом копию нельзя будет
никаким исследованием отличить от оригинала. Если аналогичным образом
поступить, например, с полотном Рембрандта, то вообще исчезнет разница (в
ее обычном понимании) между "копией" и оригиналом, поскольку одно будет
совершенно неотличимо от другого. Процедура такого типа предполагает
кодирование информации, которую содержит кувшин, картина или любой другой
предмет, с последующим ее декодированием в атомном синтезаторе.
Промежуточное состояние, то есть та стадия, когда первоначального кувшина
уже нет (потому что он, например, разбился), а есть только его "поатомная
опись", с материальной точки зрения, конечно, не тождественно исходному
образцу. Такое описание может быть изложено на бумаге, может представлять
собой серии импульсов, хранимые в памяти цифровой вычислительной машины и
т.д., причем какое-либо материальное сходство между системой знаков и
кувшином или картиной, конечно, отсутствует. Тем не менее существует некое
взаимнооднозначное соответствие между знаками этого массива информации и
исходным предметом, и именно это соответствие позволяет точно воссоздать
предмет.
Если нам удастся синтезировать из атомов Наполеона (при условии, что
в нашем распоряжении имеется его "поатомная опись"), то Наполеон будет
живым человеком. Если снять подобную опись с любого человека и передать ее
"по телеграфу" на приемное устройство, аппаратура которого на основе
принятой информации воссоздаст тело и мозг этого человека, то он выйдет из
приемного устройства живым и здоровым.
Вопрос о технической осуществимости такого замысла отступает на
второй план перед его диковинными последствиями. Что произойдет, если мы
передадим "поатомную опись" не один, а два раза? Тогда из приемного
устройства выйдут два одинаковых человека. А что, если передавать эту
информацию не по проводам, одному лишь адресату, а в виде радиоволн,
адресуя ее приемным устройствам, рассеянным по многим тысячам пунктов
земного шара, а также по поверхности многочисленных планет и других
небесных тел? Ведь тогда "переданный" человек окажется во всех этих
местах. Достаточно передать описание мистера Смита один раз, и миллион
ипостасей Смита выйдет из кабин приемных аппаратов на Земле и в небе, в
городах, на вершинах гор, в джунглях и в лунных кратерах.
Все это остается лишь диковинкой, пока мы не зададим себе вопрос: где
же в действительности будет в это время мистер Смит? Куда же привело его
путешествие "по телеграфу"? Так как персоны, выходящие из приемных
аппаратов, являются ex definitione 1 совершенно одинаковыми и тем не менее
все называют себя мистером Смитом, совершенно очевидно, что самые
тщательные исследования или расспросы этих людей ничего нам не объяснят.
Ввиду этого с логической точки зрения возможно только одно из двух: либо
эти персоны все сразу являются мистером Смитом, либо ни одна из них им не
является. Но как же может быть, чтобы мистер Смит существовал одновременно
в ста миллионах мест? Не была ль его личность "размножена"? Но как это
понимать? Человек может куда-либо пойти, может пребывать в определенной
реальной ситуации, но в каждый данный момент только в одной. Если мистер
Смит сидит за письменным столом, то он не может вместе с тем находиться в
кратере Эратосфена, на Венере, на дне океана и перед пастью нильского
крокодила. Переданные "по телеграфу" личности - это обычные нормальные
люди. Их не может поэтому объединять в единое целое некая таинственная
психическая связь, которая позволила бы им одновременно находиться во всех
этих и подобных ситуациях.
Допустим, что крокодил съел одного из Смитов, а именно того, который
