В связи с этим следует сказать две вещи. Во-первых, расхождение
"истины переживания" с "истиной науки" было бы, возможно, и
несущественным, если бы первая не претендовала на некое верховенство. Но
коль скоро дело обстоит именно так, следует заметить, что переживающая
личность вообще не существовала бы без этой "земной эмпирии", начатой еще
австралопитеком и пещерным человеком. Именно эта эмпирия, а не состояния
"высшего познания", позволила за несколько тысячелетий создать
цивилизацию, а этот процесс, в свою очередь, сделал человека видом,
господствующим на Земле. В противном случае уже наш пращур, "попереживав"
такие "высшие состояния" некоторое время, в ходе биологической конкуренции
оказался бы вытесненным другими видами животных.
Во-вторых, описанные состояния можно вызывать введением некоторых
химических соединений, например, псилоцибина - вытяжки из определенного
рода грибов 1. При этом испытуемый, отдавая себе все время отчет в
немистичности источника этого состояния, с необычайным напряжением эмоций
постигает окружающее, причем обычнейшие внешние импульсы воспринимаются
как потрясающие откровения. Впрочем, и без псилоцибина можно пережить то
же самое, скажем, во сне: человек просыпается с глубоким убеждением, что
во сне ему открылась тайна бытия; однако, придя в себя, он осознает, что
это была фраза вроде "Мазуки в скипидаре присевают".
Итак, физиологически нормальный мозг может достигать вершины так
называемых мистических постижений, лишь пройдя изнурительный путь
предписанной определенным ритуалом процедуры либо же, изредка и как
исключение, во сне. Точно такие же состояния, без предварительной веры в
их сверхчувственный характер, можно вызвать и более "легким" путем
(псилоцибином, пейотлем, мескалином). В настоящее время такую "легкость" в
достижении упомянутых состояний может дать только фармакология, но, как
будет показано впоследствии, можно думать, что нейрокибернетика откроет
принципиально новые возможности в этом направлении. Я хочу подчеркнуть,
что мы не обсуждаем здесь вопрос о том, надлежит ли вызывать такого рода
состояния, а говорим лишь о том, что их достижение вполне возможно и при
отсутствии какой-либо "мистической готовности".
Не менее обширными, чем психические, являются телесные следствия
веры. Так называемые "чудесные исцеления" как результаты знахарской
терапии и влияния внушений в случаях, проверенных настолько, что можно
исключить мистификацию, представляют собой последствия воздействия
определенной веры. Во многих случаях для достижения нужного эффекта не
требуется никаких предварительных ритуалов. Известен, например, прием,
практикуемый при лечении бородавок: врач, смазав бородавки безобидным
красителем, авторитетно заверяет пациента, что бородавки скоро исчезнут, -
и это в действительности часто происходит. Существенно в данном случае,
что врач напрасно применял бы подобный прием к самому себе или кому-либо
из коллег, так как понимание иллюзорности приема, отсутствие веры в его
лечебное воздействие приводит к тому, что "не пускаются в ход" те нервные
механизмы, которые у "верующего" вызывают спазмы питающих бородавку
кровеносных сосудов и ее отмирание. Следовательно, при определенных
условиях ложная информация может, как это ни парадоксально, оказать более
успешное действие, чем истинная, - с одной существенной оговоркой:
действие такой информации ограничено пределами данного организма; вне их
происходит сбой. Вера может излечить верующего, но не может сдвинуть горы
- вопреки тому, что когда-то об этом было сказано. На горных вершинах
Ладака 2 специально занятые этим ламы пытаются молитвами излить дожди на
эту страну, извечно страдающую от засухи. Молитвы почему-то не помогают,
но верующие убеждены, что лишь влияние злых духов препятствует ламам
справиться с задачей. Это прекрасный образец метафизического мышления. Я
тоже могу уверять, что благодаря некоему джину владею искусством
передвигать горы и только влияние другого джина или антиджина срывает мое
"горопередвижение". Чтобы достигнуть в рамках некоторой системы желаемых
перемен, иногда бывает достаточно самого акта веры (лечение бородавок). В
других ситуациях (например, в случае мистических состояний) для успеха
нужна предварительная тренировка. Одной из наиболее кодифицированных и
разветвленных ее разновидностей является индусская йога. В ее состав,
кроме йоги физических упражнений, входит также йога упражнений духа.
Человек может научиться владеть своим телом в такой степени, которая
намного превосходит нормальную, Он может регулировать уровень
кровоснабжения отдельных участков организма (именно это лежит в основе
"сведения" бородавок), а также управлять деятельностью органов, обладающих
автономной нервной системой (сердце, кишечник, мочеполовая система),
тормозя, активируя и даже обращая направление внутренних физиологических
процессов (изменяя направление перистальтики кишечника и т.п.). Однако и
эти, несомненно изумительные, вмешательства воли в область автономной
деятельности организма имеют свои пределы. Ибо мозг, этот верховный
регулятор, даже подчиненным ему телом командует лишь частично. Он не
способен, например, тормозить процессы старения и органических заболеваний
(опухоли, склероз) или влиять на процессы в зародышевой плазме (например,
вызывать мутации). Он способен понижать тканевый обмен веществ, однако
лишь в относительно узких пределах, так что, например, истории о йогах,
способных пережить долговременные погребения заживо, оказываются после
проверки преувеличенными или ложными. Не может быть и речи о такой
приостановке жизненных функций, которой достигают животные, впадающие в
зимнюю спячку (летучая мышь, медведь),
Биотехника позволяет и здесь существенно расширить доступную
человеческому организму область регуляции. Гипотермические состояния и
даже состояния, близкие к клинической смерти, были уже реализованы
фармакологическими и сопутствующими им методами (охлаждением тела,
например). Следовательно, результаты, достигаемые путем величайшего
самоотречения после многих лет усилий и жертв, можно будет, вне сомнения,
получать "облегченным" биотехническим способом, причем способ этот
позволит реализовывать состояния (например, состояние обратимой смерти),
недосягаемые для йоги или любого иного вненаучного метода.
Одним словом, в обеих названных областях технология может успешно
соперничать с верой - как источник душевного равновесия или как средство
вмешательства в обычно недоступные области внутренних процессов в
организме и даже как виновница "состояний сверхсознания", "космического
восторга".
Возвращаясь к проблеме веры и информации, мы можем теперь подвести
итоги. Влияние введенной в гомеостат информации зависит не столько от
того, является ли она объективно ложной или истинной, сколько, с одной
стороны, от предрасположенности гомеостата считать ее истинной, а с другой
- от того, в какой мере регуляционные характеристики гомеостата позволяют
ему реагировать в соответствии с введенной информацией. Для того чтобы она
могла влиять, необходимо выполнение обоих требований. Вера может излечить
меня, но она не поможет мне взлететь. Ибо первое лежит в пределах
регуляционных возможностей моего организма (хотя и не всегда в сфере
действия моей сознательной воли), а второе - вне их.
Относительная независимость подсистем, из которых слагается организм,
может привести к тому, что, несмотря на объективную безуспешность лечения,
больной раком, верящий в спасительность применяемой терапии, почувствует
себя лучше. Однако такое субъективное убеждение, являющееся результатом
антикритического и избирательного действия веры (больной не будет замечать
явных признаков ухудшения, например заметного на ощупь роста опухоли, либо
как-то "объяснит" их себе и т.п.), не может долго продержаться и кончается
внезапным упадком сил, когда разрыв между действительным и воображаемым
состояниями организма становится чересчур велик.
Интересно, почему истинная информация может иногда приносить меньший
успех, чем ложная? Почему биологические знания врача, которому известен
механизм, приводимый в движение верой (спазм сосудов, вызывающий отмирание
бородавки), не могут тем не менее соперничать с ложным убеждением
пациента, приводящим при всей его ложности к излечению? Здесь можно идти
лишь по пути домыслов. Одно дело - знать о чем-то и совсем другое - то же
самое пережить. Можно располагать сведениями о том, что такое любовь, но
из этого не следует, что ее можно, опираясь на эти сведения, пережить.
Невральные механизмы познавательных актов отличаются от механизмов
"эмоциональной заинтересованности". Первые служат лишь передаточным
пунктом для веры, которая, активировав без промедления вторые, открывает
информационный канал, позволяющий кожным сосудам сжиматься без участия
сознания. Подробности действия механизма такого рода нам не известны. Ибо
мы вообще слишком мало знаем о деятельности мозга. А мозг является не
только познавательной, гностической, но и "верящей машиной", о чем ни
психологам и врачам, ни нейрокибернетикам не следует забывать.
1
Францисканский монах Бернардино де Сахагун описал в своей "Общей
истории Новой Испании" (1546) действие священного гриба теоианакатла.
Тайна этого гриба, само существование которого подвергалось сомнению, была
раскрыта в 1955 г. швейцарским биохимиком Гофманом. Он выделил из гриба
активное вещество, которое назвал псилоцибином. До псилоцибина науке был
известен мескалин - психомиметическое вещество, содержащееся в пейотле,
священном кактусе ацтеков (см. В.Л.Леви, Охота за мыслью, изд-во "Молодая
гвардия", 1967). - Прим. ред.
2
Район восточного Кашмира на границе с Тибетом. - Прим. ред.
[ Титульный лист ]
[ Содержание ]
<= Глава четвертая (i) ]
[ Глава четвертая (k) =>
Станислав ЛЕМ
СУММА ТЕХНОЛОГИИ
[ Титульный лист ]
[ Содержание ]
<= Глава четвертая (j) ]
[ Глава четвертая (l) =>
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ИНТЕЛЛЕКТРОНИКА
(k) ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ МЕТАФИЗИКА
Метафизической мы называем здесь такую информацию, которая не
поддается эмпирической проверке - либо потому, что такая проверка
невозможна (нельзя, например, эмпирически проверить, существуют ли
чистилище и нирвана), либо потому, что эта информация ex definitione не
подчиняется критерию экспериментальной проверки (попросту говоря,
религиозные истины невозможно или грешно проверять эмпирически).
Если так, то выражение "экспериментальная метафизика" является во
всех отношениях противоречивым, ибо как же можно экспериментально судить о
чем-то, что по определению эксперименту не подлежит и о чем на основании
экспериментов судить не дано.
Это - мнимое противоречие, ибо наша цель относительно скромна. Ни
одна наука не может ничего утверждать о существовании или несуществовании
трансцендентных явлений. Она может только изучать или создавать условия, в
которых проявляется вера в такие явления, и именно об этих условиях мы
будем говорить.
Возникновение метафизической веры в гомеостате означает переход его в
такое состояние, которое не может быть нарушено никакими последующими
изменениями на входах, как бы они ни противоречили созданной в гомеостате
модели экзистенциальной ситуации. Молитвы могут не быть "услышаны",
переселение душ может быть опровергнуто указанием на внутреннюю логическую
