фигура, и снова появилась карта. Это повторялось четыре раза. И
опять графитовый порошок улегся, как будто подчиняясь невидимому
дуновению, в контур полусферы с отверстием сбоку. Маленькая
фигурка двутела, который как бы полз, плотно прижимаясь к грунту,
приближалась к открытому боку полусферы. Она проникла внутрь.
Полусфера растаяла. Косая колонна ракеты стала больше. Спереди,
под корпусом, виднелся выступ. Двутел выпрямился под ним,
взобрался наверх и скрылся в ракете. Графитовый порошок
рассыпался и лежал беспорядочными кучками.
-- Вот как он попал к нам -- через грузовой люк! -- сказал
Инженер. -- А мы тоже ротозеи -- оставили его открытым.
-- Подожди, знаешь, что мне пришло в голову? -- вдруг
вмешался Доктор. -- Может быть, за этой стеной они не столько
хотели запереть нас, сколько лишить возможности своих -- скажем,
своих ученых -- установить с нами контакт.
-- А верно!
Все обернулись к двутелу. Он кашлянул.
-- Ну, довольно, -- сказал Координатор. -- Очень приятная,
хм, дружеская встреча, но у нас впереди дела поважнее. С
партизанщиной конец. Нужно браться за дело серьезно. Начнем,
пожалуй, с математики. Этим займется Физик. Математика --
естественно, метаматематика тоже. Теория материи. Атомистика,
энергетика. Далее -- теория информации, информационные системы.
Способы передачи, хранения. Одновременно -- логические связи,
пропозиционные функции. Грамматическая схема, семантика.
Соответствие понятий. Типы применяемых логик. Язык. Словарь. Это
все относится к тебе, -- обернулся он к Кибернетику. -- Ну, а
когда у нас будет готов такой соединительный мост -- придет
очередь для остального. Метаболизм, способы питания, тип
производства, формы общественных связей, реакции, навыки,
разделение, групповые конфликты и так далее. С этим мы уже не
будем так спешить. Пока, -- он повернулся к Кибернетику и Физику,
-- начните вы. Нужно будет соответственно приспособить
калькулятор. Естественно, возьмите фильмы, есть библиотека,
берите все, что понадобится.
-- Для начала можно провести его по кораблю, -- сказал
Инженер. -- Что ты об этом думаешь? Это может ему многое
объяснить, а кроме того, он будет знать, что мы от него ничего не
скрываем.
-- Особенно важно второе, -- согласился Координатор. --
Только, пока мы еще не можем с ним объясниться, не пускайте его в
перевязочную. Я опасаюсь какого-нибудь недоразумения. Пошли,
обойдем корабль. Который час?
Было три часа ночи.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Обход ракеты длился довольно долго. Двутел особенно
интересовался атомным реактором и автоматами. Инженер рисовал ему
множество эскизов, только в машине на это ушло четыре блокнота.
Автомат возбудил явный интерес гостя. Он подробно осмотрел
микросеть и чрезвычайно удивился, увидев, что вся она погружена в
резервуар, охлажденный жидким гелием. Это был криотронный мозг
сверхпроводящего типа для особо быстрых реакций. Но видимо,
двутел уловил, с какой целью охлаждается мозг, потому что очень
долго покашливал и с большим одобрением изучал эскизы, которые
чертил ему Кибернетик. Казалось, по вопросу об электрических
схемах договориться гораздо легче, чем насчет того, каким жестом
или символом обозначить самые простые слова.
В пять утра Химик, Координатор и Инженер отправились спать.
Грузовой люк закрыли, а в туннеле на посту остался Черный. Физик,
Кибернетик и Доктор пошли с двутелом в библиотеку.
-- Подождите, -- сказал Физик, когда они проходили мимо
лаборатории, -- покажем ему еще таблицу Менделеева, там есть
схематические рисунки атомов.
Они вошли внутрь. Физик начал копаться в куче бумаг под
шкафом, и в этот момент что-то затрещало.
Физик выбрасывал из угла шелестящие рулоны и ничего не
заметил, но Доктор насторожился.
-- Что это? -- спросил он.
Физик выпрямился и тоже услышал щелчки. Он посмотрел на
товарищей испуганными глазами.
-- Это Гейгер, там... стойте! Где-то утечка...
Физик подскочил к счетчику. Двутел стоял неподвижно и водил
глазами по приборам. Потом он приблизился к столу, и счетчик
затрещал длинными очередями, как барабанщик, выбивающий протяжную
дробь.
-- Это он! -- крикнул Физик, схватил обеими руками
металлический цилиндр и направил его на гиганта. Счетчик загудел.
-- Радиоактивный? Он? Что это значит? -- спрашивал
ошеломленный Кибернетик.
Доктор побледнел. Он подошел к столу, посмотрел на дрожащий
индикатор, взял из рук Физика металлический цилиндр и начал
водить им в воздухе вокруг двутела. Дробь слабела тем явственнее,
чем выше он поднимал датчик. Когда он опустил его к толстым
бесформенным ногам пришельца, прибор зарычал. На шкале вспыхнул
красный огонек.
-- Радиоактивное заражение... -- выдавил Физик.
Двутел переводил глаза с одного на другого, удивленный, но
совершенно не обеспокоенный непонятной для него операцией.
-- Он попал сюда через отверстие, которое прожег Защитник,
-- тихо сказал Доктор. -- Там все радиоактивно... Он там прошел...
-- Не подходи к нему! -- выкрикнул Физик. -- Он излучает
минимум миллирентген в секунду! Подожди -- нужно его как-то...
Если закутать его в керамитовую фольгу, можно будет рискнуть.
-- Но, послушай, тут речь идет не о нас! -- повысив голос,
сказал Доктор. -- Речь идет о нем! Как долго он мог там
находиться? Сколько получил рентген?
-- Не... не знаю. Откуда я могу знать?.. -- Физик все еще
смотрел на рокочущий счетчик. -- Ты должен что-то сделать!
Ацетатная ванна, абразия эпидермиса... Смотрите, он ничего не
понимает.
Доктор, не сказав ни слова, выбежал из лаборатории. Через
минуту он вернулся с аптечкой первой помощи при радиационных
поражениях. Двутел сначала как будто хотел воспротивиться
непонятным процедурам, но потом позволил делать с собой все что
нужно.
-- Надень перчатки! -- крикнул Физик Доктору, который голыми
руками трогал кожу двутела.
-- Разбудить остальных? -- неуверенно спросил Кибернетик.
Он стоял у стены, опустив руки. Доктор натягивал толстые
перчатки.
-- Зачем? -- сказал он и наклонился. -- Пока ничего...
Эритема появится через какие-нибудь десять -- двенадцать часов,
если...
-- Если бы мы могли с ним договориться, -- буркнул Физик.
-- Переливание крови... Но как? Откуда? -- Доктор смотрел
перед собой невидящим взглядом. -- Тот, второй! -- вдруг
воскликнул он, заколебался и добавил тише: -- Нет, не могу,
пришлось бы сначала исследовать кровь обоих на агглютинацию -- у
них могут быть разные группы...
-- Слушай, -- Физик оттянул его в сторону, -- дело плохо.
Боюсь... ну, понимаешь? Он должен был пройти по зараженному
пятну, как только упала температура: в районе
микроаннигиляционной реакции всегда образуется много
радиоизотопов. Рубидий, стронций, иттрий и все прочее.
Редкоземельные элементы. Он пока еще ничего не чувствует, самое
раннее завтра -- так я думаю. У него в крови есть белые тельца?
-- Да, но они выглядят совершенно иначе, чем у людей.
-- Обильно размножающиеся клетки поражаются всегда
одинаково, независимо от вида. Он должен иметь несколько большую
сопротивляемость, чем человек, но...
-- Откуда ты знаешь?
-- Потому что радиоактивность грунта здесь почти в два раза
выше, чем на Земле; значит, они в определенной степени могут быть
к ней приспособлены. Твои антибиотики здесь, конечно, ни к чему?
-- Само собой; тут должны быть какие-то совсем другие
бактерии...
-- Так я и думал. Знаешь что? Мы должны прежде всего
договориться... Выяснить как можно больше. Реакция наступит самое
раннее через несколько часов...
-- А! -- Доктор быстро взглянул на Физика и опустил глаза.
Они стояли в пяти шагах от двутела, который не спускал с них
бледно-голубых глаз.
-- Чтобы вытянуть из него как можно больше, прежде чем... он
умрет?
-- Я думал не об этом, -- сказал Физик. Он старался
сохранить спокойствие. -- Я полагаю, что он будет вести себя, как
человек. Психическое равновесие он сохранит в течение нескольких
часов, потом наступит апатия -- ты ведь знаешь. На его месте
каждый из нас думал бы прежде всего о выполнении задания.
Доктор пожал плечами, посмотрел на Физика исподлобья и вдруг
улыбнулся:
-- Каждый из нас, говоришь? Да, возможно, зная, что
произошло. Но он пострадал из-за нас. По нашей вине.
-- Ну и что из этого? Для тебя важно какое-то искупление? Не
будь смешным!
На лице Физика выступили красные пятна.
-- Нет, -- сказал Доктор. -- Я не согласен. Понимаешь, это,
-- он показал на прилегшего двутела, -- больной, а это, -- он
стукнул себя в грудь, -- врач. И остальным здесь делать нечего.
-- Ты так считаешь? -- глухо сказал Физик. -- Но это наш
единственный шанс. Мы ведь не сделаем ему ничего плохого. Это не
наша вина, что...
-- Неправда! Он облучился, так как шел по следу Защитника! А
теперь довольно. Нужно взять у него кровь.
Доктор подошел к двутелу со шприцем. Секунду стоял. над ним,
как бы колеблясь, потом вернулся к столу за другим шприцем. На
оба насадил иглы, вынутые из гамма-стерилизатора.
-- Помогите мне, -- обратился Доктор к Кибернетику. Он
шагнул к двутелу. На его глазах обнажил руку. Кибернетик ввел
иглу ему в вену, всосал немного крови, отступил назад, тогда
Доктор взял другой шприц и, прикасаясь им к коже лежащего, нашел
сосуд, взглянул двутелу в глаза, потом воткнул иглу. Кибернетик
стоял над ними. Двутел даже не вздрогнул. Его светло-рубиновая
кровь наполнила стеклянный цилиндр. Доктор ловко вытащил иглу,
прижал кровоточащую ранку кусочком ваты и вышел, высоко держа
шприц.
Физик и Кибернетик переглянулись. Кибернетик еще держал в
руке шприц с кровью Доктора. Он положил его на стол.
-- И что теперь? -- спросил Кибернетик.
-- Он мог бы нам все рассказать. -- Физик был словно в
горячке. -- А этот -- этот!
Вдруг он посмотрел Кибернетику в глаза.
-- Может, их разбудить? -- повторил Кибернетик.
-- Это ничего не даст. Доктор скажет им то же самое, что и
мне. Есть только одна возможность -- он... должен сам решить.
Если бы он захотел... Доктор не сможет ему препятствовать.
-- Он? -- Кибернетик изумленно посмотрел на Физика. -- Ну,
хорошо... Но как же он решит? Ведь он ничего не знает, а мы не
можем ему рассказать.
-- Еще как можем, -- холодно произнес Физик. Он смотрел
теперь на стеклянный цилиндр с кровью, лежащий около
стерилизатора. -- У нас есть минут пятнадцать, прежде чем Доктор
пересчитает его красные кровяные шарики. Давай сюда доску!
-- Но это же не имеет никакого...
-- Давай доску! -- крикнул Физик, собирая кусочки мела.
Кибернетик снял со стены доску, они вместе установили ее
напротив двутела.
-- Мало мела! Принеси из библиотеки цветной!
Когда Кибернетик вышел, Физик схватил мел и начал быстро
рисовать большую полусферу, в которой находилась ракета. Чувствуя
на себе бледно-голубой неподвижный взгляд, он рисовал все
быстрее. Кончив рисунок, он оборачивался к двутелу, напряженно
смотрел ему в глаза, пальцем тыкал в доску, вытирал ее губкой и
рисовал дальше.
Стена полусферы -- целая. Стена -- и перед ней Защитник.
Рыло Защитника -- и вылетающий из него заряд. Он нашел кусочек
фиолетового мела, замазал им часть стены перед Защитником,
пальцами растер мел, образовалось отверстие, окруженное
