глаза. В Неаполе нельзя с презрением относиться к "жеттатуре" (дурному
глазу), и по некоторым внешним признакам можно распознать лиц, одаренных
этой несчастной способностью. Чтобы гарантировать себя от них, надо
носить на себе рога, говорят сведущие люди, и толпа, буквально все
понимающая, спешит украсить себя маленькими рогами, не стараясь понять
смысла этой аллегории. Рога, атрибут Юпитера, Аммона, Вакха и Моисея,
символ моральной силы или энтузиазма; и, чтобы не бояться жеттатуры,
нужно властвовать над фатальным током инстинктов посредством великих
смелости, энтузиазма или мысли. Таким же образом почти все народные
суеверия - невежественное толкование какой-нибудь великой аксиомы или
чудесной тайны оккультной мудрости. Разве Пифагор, написав свои
удивительные символы, не завещал мудрецам совершенную философию, а толпе
новую серию пустых обрядов и смешных обычаев? Так, разве не давал он под
видом крайне прозрачных аллегорий правил милосердия, как социального, так
и частного, говоря: "Не собирай того, что упало со стола, не руби
деревьев на большой дороге, не убивай змею, упавшую в твою ограду?" И,
когда он говорит: "не смотрись в зеркало при свете факела", - разве это
не остроумный способ научить истинному познанию самого себя, которое не
совместимо с искусственным светом и предрассудками систем. Также обстоит
дело и с другими предписаниями Пифагора, которым, как известно, буквально
следовала толпа глупых учеников, так что очень многие из суеверных
обрядов наших деревень, очевидно, ведут свое начало от первоначального
непонимания символов Пифагора.
Суеверие (superstition) происходит от латинского слова, которое значит
переживать; это - знак, переживший мысль, это - труп религиозной
практики. Суеверие так же относится к посвящению, как понятие о дьяволе к
идее Бога. Именно поэтому и запрещен культ образов, и самый святой в
своей первой концепции догмат может сделаться суеверным и нечестивым,
если потеряны его значения. Тогда религия вечно единая, подобно высшему
разуму, меняет свое одеяние и оставляет старые обряды жадности и
плутовству одряхлевших жрецов, превратившихся благодаря своим
бездельничеству и невежеству в шарлатанов и обманщиков.
С суевериями можно сравнить магические эмблемы и знаки, которые люди, уже
не понимая их значения, продолжают наобум вырезать на амулетах и
талисманах. Магические изображения древних были пантаклями, т. е.
каббалистическим синтезом. Колесо Пифагора - пантакль, аналогичный колесу
Езекииля; оба они изображают одинаковые тайны и философию; это - ключ ко
всем пантаклям, и я уже говорил о нем. Четыре животных, или, вернее,
четырехголовые сфинксы того же порока, тождественны с удивительным
индусским символом, изображение которого я даю здесь и который относится
к учению о великой тайне. Святой Иоанн, в своем "Апокалипсисе" скопировал
и расширил Езекииля, и все чудовищные изображения этой чудесной книги
представляют собой магические пантакли, ключ к которым легко находят
каббалисты.
Но христиане, отвергнув науку, чтобы усилить веру, позже захотели скрыть
происхождение своего учения и предали огню все сочинения по каббале и
магии. Уничтожить оригиналы - значит придать подобие оригинальности
копиям, и, без сомнения, святой Павел прекрасно понимал, это, когда,
конечно, с самым похвальным намерением, совершал в Эфесе свое научное
аутодафе. Так само спустя шесть столетий Омар вынужден был принести в
жертву оригинальности "Корана" Александрийскую библиотеку; и, кто знает,
не пожелает ли в будущем новый апостол сжечь наши литературные музеи для
пользы какого-нибудь религиозного увлечения и недавно распространенной
легенды?
Изучение талисманов и пантаклей - один из самых любопытных отделов магии
и относится к исторической нумизматике.
Существуют индусские, египетские и греческие талисманы, каббалистические
медали, доставшиеся нам от древних и современных евреев, гностический
абраксас, византийские амулеты, таинственные монеты, употребляемые
членами тайных обществ и иногда называемые жетонами шабаша, затем медали
Тамплиеров и украшения масонов. Коглепиус в своем "Трактате о чудесах
природы" описывает талисманы Соломона и раввина Хаеля. Изображение очень
многих других, притом наиболее древних, помещено в магических календарях
Тихо-Браге и Дюшанто и должно быть воспроизведено целиком или отчасти в
списках посвящения Рагона, обширном и ученом сочинении, к которому я и
отсылаю читателя.
19. Коф. Т.
ФИЛОСОФСКИЙ КАМЕНЬ - ЭЛАГАБАЛ
Vocatio
Sol
Auruni
Древние обожали солнце под видом черного камня, называвшегося ими
Элагабалом, или Гелиогабалом. Что означал этот камень, и каким образом
мог он быть изображением самого блестящего светила?
Ученики Гермеса, прежде чем пообещать своим адептам эликсир долгой жизни
и порошок для превращения, советуют им искать философский "камень".
Что же это за "камень" и почему камень?
Великий посвятитель христиан приглашает своих верующих строить на
"камне", если они не хотят, чтобы постройки их были разрушены. Он сам
называет себя краеугольным "камнем" и говорит самому верующему своему
апостолу: "Ты еси Петр ("Pierr"), ибо ты - камень ("pierre"), на котором
я построю мою церковь".
Этот "камень", говорят учителя алхимии, истинная философская соль, на
одну треть входящая в состав азота. Азот же, как известно, имя великого
герметического агента и настоящего философского деятеля; поэтому они
изображают свою соль в виде кубического камня, как это можно видеть в
12-ти ключах Василия Валентина и аллегориях Тревизана.
Итак, что же, на самом деле, представляет собой этот камень? Это -
основание абсолютной философии, высший и непоколебимый разум. Прежде чем
думать о металлическом деле, нужно навсегда укрепиться в абсолютных
принципах мудрости, нужно обладать тем разумом, который служит пробным
камнем истины. Человек с предрассудками никогда не будет царем природы и
властелином превращений. Итак, прежде всего необходим философский камень:
но как его найти? Гермес учит нас этому в своей изумрудной таблице. Нужно
отделить тонкое от плотного с большим старанием и чрезвычайным вниманием.
Точно так должны мы отделить наши уверенности от наших верований и
совершенно разделить область науки от области веры; хорошенько понять,
что мы не знаем того, во что верим, и, - не верим больше ни одной из тех
вещей, которые мы узнали, и, что таким образом, сущность дел веры -
неизвестное и неопределенное, и совершенно противоположное надо сказать о
делах науки. Из этого надо заключить, что наука основывается на разуме и
опыте, тогда как основа веры - чувство и разум.
Другими словами, философский камень настоящая уверенность, которую
человеческое благоразумие обеспечивает добросовестным исследованиям и
скромному сомнению, тогда как религиозный энтузиазм приписывает ее
исключительно вере. В действительности же достоверность не принадлежит ни
разуму без стремлений, ни безрассудным стремлениям; истинная
достоверность - взаимное согласие знающего разума с верующим чувством.
Окончательный союз разума и веры будет достигнут не абсолютным их
различением и разделением, но взаимным контролем и братским содействием.
Таково значение двух колонн портика Соломона, из которых одна называется
Жакин, а другая - Богаз, одна белая, а другая черная. Они различны и
разделены, они даже на вид противоположны; .но, если слепая сила захочет
сблизив соединить их, обрушится свод храма, так как разделенные они имеют
одинаковую силу, соединенные же представляют собой две взаимно
уничтожающиеся силы. По той же причине духовная власть тотчас же
ослабляет себя, как только хочет узурпировать светскую, и светская власть
гибнет жертвой своих захватов духовной власти. Григорий VII погубил
папство, и цари-схизматики губили и будут губить монархию. Человеческое
равновесие нуждается в двух ногах, миры тяготеют к двум силам, рождение
требует двух полов. Таково значение тайны Соломона, изображаемой двумя
колоннами храма, Жакином и Богазом.
Солнце и луна алхимиков соответствуют тому же символу и способствуют
совершенству и прочности философского камня. Солнце - иероглифический
знак истины, ибо оно - видимый источник света, и неотесанный камень -
символ устойчивости. Поэтому древние маги принимали камень Элагабал за
самое изображение солнца, и по той же причине средневековые алхимики
указывали на философский камень, .как на первое средство делать
философское золото, т. е. превращать все жизненные силы, изображаемые
шестью металлами, в золото, т. е. в истину и свет; такова первая и
необходимая операция великого дела, ведущая к второстепенным
приспособлениям и позволяющая творцам духовного и живого золота,
владельцам истинных философских солей, ртути и серы, посредством аналогий
природы, находить натуральное и грубое золото.
Следовательно, найти философский камень - значит открыть абсолют, как
это, впрочем, и говорят все учителя. Абсолют же - то, что не допускает
больше ошибок; это - неподвижность летучего, порядок воображения, самая
необходимость бытия, это - неизменный закон разума и истины; абсолют -
то, что есть. Но то, что есть, в некотором роде, прежде того, кто есть.
Сам Бог существует не без причины и может существовать только в силу
высшего и неизменного разума. Следовательно, этот разум и есть абсолют; в
него-то мы и должны верить, если хотим, чтобы наша вера имела разумное и
прочное основание. В наше время смогли сказать, что
Бог - только гипотеза, но абсолютный разум не гипотеза, он присущ бытию.
Святой Фома сказал: "Вещь справедлива не потому, что так хочет Бог, но
Бог хочет этого потому, что она справедлива. Если бы святой логически
вывел все следствия из этой прекрасной мысли, - он нашел бы философский
камень вместо того, чтобы удовольствоваться ролью ангела школы, он
сделался бы ее реформатором.
Верить в разум Бога и в Бога разума значит сделать атеизм невозможным.
Атеистов создали идолопоклонники. Когда Вольтер говорил: "Если бы Бог не
существовал, надо было бы его выдумать", - он скорее чувствовал, чем
понимал разум Бога. Действительно ли существует Бог? - Я ничего не знаю
об этом, но я хочу, чтобы так было, и потому .верю в него. Таким образом,
формулированная вера - вера разумная, ибо она допускает сомнение науки;
и, действительно, мы верим только вещам, которые, кажутся вероятными, но
которых мы не знаем. Думать иначе - значит бредить; говорить иначе значит
выражаться, как мечтатель или фанатик. Но не таким людям обещан
философский камень.
Невежды, совратившие примитивное христианство с его пути, заменив науку
верой, опыт - мечтой и реальное фантастическим, и инквизиторы, в течение
стольких веков ведшие против магии истребительную войну, - покрыли мраком
древние открытия человеческого ума, так что теперь нам приходится ощупью
искать ключ к явлениям природы. И все явления природы зависят от единого
и неизменного закона, также изображаемого философским камнем, и, в
особенности, его символической формой, т. е. кубом. Этот закон,
выраженный в каббале четверным, доставил евреям все тайны их божественной
тетраграммы. Следовательно, можно сказать, что философский камень,
подобно небесному Иерусалиму святого Иоанна, квадратен во всех смыслах,
что на одной из сторон его написано имя [ИВРИТ], а на другой - "Бога",
что на одной его поверхности находится надпись "Адам", на другой - "Heva"
и на двух остальных -"Азот" и "Jnri". В заголовке французского перевода
сочинения де Нюизмен о философской соли дух земли изображен стоящим на
кубе, по которому перебегают огненные языки; вместо фаллуса у него
кадуцей; на груди его солнце и луна; он бородат, в короне и держит в руке
скипетр.
Это - "Азот" мудрецов на своем пьедестале из соли и серы. Иногда придают
