ответственности журналиста, и теперь вы у меня в долгу, Мэг.
Я расслабилась и сделала игривое выражение лица. Очень
удобно, когда кто-то думает, что ты у него в долгу.
- Что там у вас планируется в следующем выпуске?
- Неопознанные летающие объекты.
- Прекрасно. Но никаких селенитов!
- Мы как раз хотели сделать новую запись, - возразила я. -
Вот этот человек лично общался с ними!
Шеф перевел свирепый взгляд на рыжие усы Троммеля.
- Вы, наверное, большой любитель баварского пива? - вдруг
спросил он.
- Да, - растерянно ответил Троммель.
- А с розовыми слонами вы не общались?
Троммель, естественно, обиделся:
- Я говорил с самим Джеймсом Хэрришем - он выслушал меня и
посоветовал обратиться к вам. Я думал, что у вас независимый
канал, а оказывается, мнение полиции для вас дороже истины.
Шеф промолчал, закусив губу и бесцельно вертя в руках
электронный карандаш.
- Доказательства! - наконец воскликнул он. - Вы можете
предъявить вещественные доказательства? Предметы, аудио- или
видеозаписи?
- Контакт произошел в пещере неподалеку от купола, -
заявила я, не давая Троммелю открыть рот. - Мы можем поехать
туда и все там заснять. Наверняка мы найдем следы пребывания
этих существ.
- Прекрасно! - взмахнул руками шеф. - Поезжайте. Но без
доказательств не возвращайтесь. Иначе ничего не будет, ясно?
- Ясно, - поддакнула я.
- Тогда вперед!
6. Майкл Петрович
Господи, ну когда же это кончится? Как же я устал от всего
этого! Иногда думаю: зачем полез в политику? Сказали бы мне лет
пять назад, что я, Смирнов Михаил Петрович, стану мэром лунного
городка - не поверил бы. Должно быть, бес попутал. Впрочем,
такая формулировка больше подходит для этого шута Хэрриша.
Скажем по-другому: кого Бог любит, того и наказывает. Я не
реформатор. Больше всего на свете ценю мир и покой. Кто за меня
голосовал? Люди, которые хотят того же. Тогда их было
большинство. Сейчас - не знаю.
Я стоял и смотрел, как догорает новый Культурный центр.
Вокруг суетились роботы-пожарные, похожие на больших пауков,
обдавая здание пенными струями. Поодаль собирался народ. Мне
сообщили, что никто не пострадал, но вряд ли что-нибудь удастся
спасти.
Больше всего мне было больно за библиотеку. Конечно,
электроника - это хорошо, но в нашей семье всегда любили
настоящие книги. Их бережно передавали из поколения в поколение
- некоторым было более ста лет. Я взял их сюда, на Луну, а потом
отдал часть городу.
Тому, кто не понимает, вряд ли объяснишь: нельзя жечь
книги. Они как дети - прекрасны и беззащитны. Это прошлое, без
которого невозможно будущее.
Под куполом любой пожар - страшная опасность, не то что на
Земле. Выгорает драгоценный кислород, ядовитые продукты сгорания
и частицы дыма могут нарушить хрупкое экологическое равновесие.
И к виновникам пожаров здесь относятся соответственно. В прежние
времена, говорят, доходило до линчевания.
Если раньше еще были какие-то сомнения относительно
поджога, то теперь для них не осталось места - поперек стены
красными каракулями было выведено: "Помни Перейру". Скрыть эту
улику было невозможно. Теперь все пойдет вразнос. Не исключено,
что завтра белые начнут ловить цветных на улицах, а потом двинут
на "цветные" кварталы, а кто кого побьет - это еще вопрос.
Точнее, нет никакого вопроса: в таких конфликтах победителей не
бывает, зато жертв сколько угодно. Одна надежда на нашу
доблестную полицию во главе с бравым Ником Кеннеди. Впрочем, вид
у него на этот раз был совсем не бравый, а не по должности
задумчивый. Последними раз у него был такой вид, когда он
сообщил мне (строго конфиденциально) о Джеке Стальная Метла. Или
он называл его как-то иначе? Я сразу понял: дело это не
уголовное, а политическое. Замечательный способ дискредитации
власти: показать, что кто-то может делать ее работу лучше нее.
Таинственный супергерой, например. Он же кровавый маньяк по
совместительству. Все в лучших традициях...
На этот раз Ник сбивчиво рассказал мне о встрече с неким
Джедаем, который возвестил нашему тихому городку новый
Апокалипсис, и в, частности, предупреждал о расовых волнениях и
о том, что их будут использовать некие темные силы. Для такого
предположения, впрочем, не надо быть семи пядей во лбу. Я даже
могу назвать этого дьявола по имени - Джеймс Хэрриш. Не его ли
люди устроили провокацию?
Да нет, какой он дьявол! Скорее мелкий бес. И тогда есть
два варианта: либо он не ведает, что творит, либо за него это
делают другие, а сам он - лишь пешка в большой игре. Возможно,
игра выходит за рамки нашего купола и за грань нашей реальности
вообще... Я тоже могу быть мистиком!
7. Номер Тринадцатый.
В ту ночь мне снился огонь. Красный зверь, выходящий из-под
земли, хищный и всепожирающий. Горели дома и люди; все, что
создано человечеством, обращалось во прах.
Этот сон был мне знаком. Ночные кошмары - одна из нитей,
связывающих все известные мне жизни. "Огненный сон" впервые
посетил меня перед тем, как нацисты подожгли рейхстаг. Ничего
хорошего он не предвещал.
Проснувшись, я почувствовал, как изменилась атмосфера. Не в
прямом смысле, конечно. Но волны тревоги, страха и ненависти
докатывались и сюда. Наверняка это скажется на состоянии
больных. Доктору Флетчеру, лучшему ученику доктора Сондерса,
придется повозиться.
Пожар показали в утренних новостях. По моим меркам, он был
мелковат, но здесь это, конечно, было событие номер один.
Событие, способное разорвать купол пополам.
Поэтому я не очень удивился, когда ко мне явился доктор
Флетчер самолично и передал, что в моем обществе срочно
нуждаются отцы города. Он также высказал мне все, что думает о
моем увлечении политикой и о том, как пагубно это может
отразиться на моем здоровьи. Похоже, он обещал своему любимому
учителю пыль с меня сдувать, а я подложил такую свинью!
Я, в свою очередь, обещал после того, как исполню свой
гражданский долг, обратно стать паинькой и исполнять все
предписания врачей. Флетчер обреченно покачал головой и дал
"добро". Так я во второй раз выбрался из этого санатория.
В городе было неспокойно. По улицам расхаживали патрули.
Однако чувствовалось, что и полицейские не в своей тарелке. По
этой причине они были неестественно суровы, разгоняя народ,
имевший тенденцию собираться в группы и обсуждать происходящее.
Так я узнал, что в поджоге обвиняют людей Перейры - якобы есть
улики, которые власти пытаются замолчать.
У мэрии выставили охрану, которая не хотела меня пускать
без письменного разрешения. Пришлось позвонить наверх, и через
несколько минут я уже находился в кабинете Майкла Петровича.
Здесь же присутствовал мой знакомый шериф Кеннеди. Настроение у
обоих было мрачное.
Мэр встал из-за стола и пожал мне руку:
- Добрый день, господин Аккерман. Мне передали, что вы
готовы предоставить городу свою помощь. Город, в свою очередь,
готов принять ее от вас, какой бы необычной она ни была. При
нынешних обстоятельствах мы готовы рассмотреть любые ваши
условия...
- Оплатите мое лечение, - сказал я. - Больше ничего не
нужно. Я не зарабатываю деньги, я борюсь со злом.
Шериф посмотрел на меня с явным одобрением.
- Давайте к делу, - продолжил я, усаживаясь в кресло. - Что
за улики вы скрываете?
Оказывается, они не то что бы скрывали, а просто решили не
заострять внимание по официальным каналам. Независимые средства
массовой информации вправе были сообщать все факты, хотя им это
было не рекомендовано. Это напомнило мне кое-что.
- Шериф, вы помните, мы говорили о Джеке Потрошителе - не о
нынешнем, а из позапрошлого века. Вы не знакомились специально с
материалами того дела, нет? Помнится, после всех этих убийств на
одном из лондонских домов появилась надпись: "Евреи - не те,
кого можно обвинять безнаказанно". По приказу инспектора
Скотланд-Ярда она была уничтожена. К счастью, до погромов тогда
дело не дошло... Нет, господин мэр, я не был Шерлоком Холмсом. В
той жизни я был католическим священником.
Майкл Петрович понял, что я прочел его мысли, и посмотрел
на меня с благоговейным ужасом. Это не входило в мои планы.
- Не беспокойтесь, мои скромные способности будут служить
только на благо города. Так вот, в обоих случаях мы имеем дело с
провокацией. Просто замечательно, что вы на нее не поддались.
Теперь хорошо бы найти истинного виновника.
- Да, хорошо бы, - пробормотал Кеннеди.
- В этом я попробую вам помочь, и даже не советом. Если вы
не возражаете, господин мэр, мы сейчас съездим на место
преступления.
Мэр не возражал...
Миновав оцепление, мы прошли на пепелище. Пресловутую
надпись почти не было видно из-за грязно-серых потеков высохшей
пены. Мои надежды оправдались: духи огня еще не покинули это
место. Они очень неохотно отпускают свою добычу. Я устроил
поудобнее свое тело среди мусора и вступил в контакт.
Я попал в хоровод разноцветных искр. "Кто открыл вам путь?
беззвучно взывал я к ним. - Кто зажег огонь?" Они пытались
увлечь меня в хоровод - в этом случае мое тело сгорело бы заживо
- но я был непреклонен. Моя настойчивость возымела действие: на
мгновение передо мной развернулась картина чужого разума.
Ухватившись за эту нить, я пошел по ментальному следу, пока не
дошел до конца.
Когда я открыл глаза, рядом со мной стояли озабоченные
полицейские, один из которых тыкал в меня дубинкой, проверяя,
жив ли я еще.
- Все в порядке, парни, - сказал я. - Я нашел его.
8. Шериф Кеннеди
Слышал я о таких вещах, но думал - байки. А для него это,
похоже, обычное дело. Наверное, так он и Огневика поймал. В
общем, дал он нам полное описание этого типа и рассказал, где
его найти. Я поехал с ребятами, чтобы лично взять зверя в его
берлоге.
Местечко, я вам скажу, было еще то. Вся конура разрисована
какими-то жуткими рожами, глазами, пятиконечными звездами и
фашистскими крестами. Всяких надписей там тоже хватало. Самого
хозяина мы нашли сидящим посреди изорванных в клочья книг и
пустых банок из-под пива. Он пел по-немецки про какого-то Хорста
Весселя, а нас в упор не видел.
Когда его доставили в участок и привели в чувство, он тут
же раскололся и признался в поджоге. Похоже, на себя ему было
наплевать. Но показания его окончательно выбили меня из колеи. Я
уже стал сомневаться, на каком мы свете.
Оказывается, все преступление спланировали Высшие Силы, а
сам он был лишь простым исполнителем. Ему приказал Голос. Я
подумал, что этот псих мог быть и Стальной Метлой, задал ему
несколько наводящих вопросов. Похоже, он ничего об этом не знал,
но сразу же высказал предположение, что он не единственный
проводник воли Хозяев. Я понял, что с ним лучше разберется
Джедай, а пока что у нас был арестованный преступник,
чистосердечное признание и куча вещественных доказательств из
этой помойки.
- Значит, маньяк, - задумчиво проговорил Майкл Петрович,
меряя шагами свой кабинет. - Надо же, как некстати!
- А вы думали, это человек Хэрриша? - спросил Аккерман.
- Это вполне могло быть!
- Помню дело лондонского вампира, - произнес Джедай. - Он
убивал своих друзей, выпивал их кровь, а трупы растворял в
кислоте - шел в ногу с эпохой. Было это уже где-то в середине
прошлого века... Так вот, он тоже ссылался на Высшие Силы, но
суд не принял это во внимание.
- Вы ему покажите на всякий случай фотографии - вдруг он
