стилизацией. Однако в этой "стилизации" нашлось место для самого
настоящего рва, заполненного проточной водой и подъемного моста на толстых
цепях. Здание имело форму вытянутого четырехугольника, несколько подражая
знаменитому Шамбору. По углам возвышались изящные островерхие башни, на
дальней от ворот стене врос в землю основательный и мощный донжон.
Блейд загнал машину в мощеный брусчаткой двор. Ливрейный лакей
услужливо распахнул ворота подземного гаража.
- Я провожу вас, сэр. Их превосходительство господин генерал ожидают
вас в приемной. Позвольте ваш багаж...
Огромный холл был отделан в старинном, мрачно-торжественном стиле.
Черное дерево и мореный дуб, тяжеловесная резная мебель, мрамор, бронза,
серебро, позолота...
Мажордом с самым настоящим жезлом, словно только-только сошедший со
страниц викторианского романа, напыщенный и важный, провел Блейда по
широкой мраморной лестнице на второй этаж.
- Прошу сюда, - и, повернувшись, распахнул дверь.
- Сэр Ричард Блейд, полковник армии Ее Величества! - торжественно
провозгласил мажордом, обращаясь в пространство приемной и,
посторонившись, пригласил Блейда войти.
Сент-Пол оказался высоким, осанистым стариком, не утратившим здоровый
цвет лица и задорный блеск маленьких, глубоко посаженных глаз, в которых
светился живой ум. Он был облачен в генеральский мундир - его отставка
была очень почетной, с правом ношения формы и всех регалий...
- Очень рад, очень рад, - загудел генерал, делая шаг навстречу
Блейду. - Дж. так прекрасно отзывался о вас, мой дорогой друг - вы ведь
позволите вас так называть?...
- Мы ведем здесь жизнь и простую и в то же время насыщенную, -
говорил страннику Сент-Пол некоторое время спустя, когда зубодробительные
ритуальные фразу остались позади. - Общество самое разнообразное.
Распорядок дня у нас, правда, строгий...
Блейд замер. Начало не сулило ничего хорошего.
- Да, да, строгий, - генерал неожиданно хихикнул. - Кто к обеду
опоздал, остается голодным. Но человек истинно благородный тем и
отличается от простолюдина, что никогда и никуда не опаздывает...
Далее пошли высокопарные рассуждения о духе сих мест, о тенях предков
и тому подобное. Блейд едва удерживался от зевоты. Наконец генерал
смилостивился над ним.
- Ну, идите устраивайтесь. Уильям познакомит вас с нашими порядками.
А потом, - его превосходительство извлек из внутреннего кармана старинный
золотой брегет и ногтем отщелкнул крышку. - Скоро у нас обед. Там я и
представлю вас обществу. В обеденный зал должно явиться в мундире...
Блейд вновь содрогнулся. Он вспомнил, как Дж. едва ли не силой
заставил разведчика достать из шкафа пылящуюся там парадную форму с
многочисленными орденскими ленточками... Старик, конечно же, знал, что
делает. Он-то хорошо представлял себе характер своего былого сослуживца.
Мажордом Уильям повел Блейда длинными коридорами к отведенным
разведчику комнатам. По стенам висели многочисленные парадные портреты
героических предков Сент-Пола; галерея открывалась каким-то сподвижником
Вильгельма Завоевателя, бородатого вояки самого что ни на есть простецкого
и злодейского вида. В простенках застыли манекены в рыцарских доспехах,
пол был выложен ореховым инкрустированным паркетом.
Нет нужды говорить, что отведенные Блейду две комнаты оказались
подстать остальному дому - с высоченными потолками, торжественные и
мрачные.
Странник едва успел привести себя в порядок, с отвращением натянул на
себя раз в году одеваемый мундир и тут на стене зазвонили часы. Без
четверти час. Время спускаться в обеденный зал...
- А это, леди и джентльмены, наш новый гость, - громогласно объявил
его превосходительство, когда Блейд вошел в столовую. - Полковник Ричард
Блейд, прошу любить и жаловать!
Содрогаясь до глубины души от собственной светскости и поджимая
пальцы в ботинках от неловкости, Ричард Блейд начал Обряд Представления.
На континенте бытует известный анекдот о том, что два Истинных
Английских Джентльмена, попав на необитаемый остров, за долгие годы, там
проведенные, так и не сказали друг другу ни единого слова - потому что не
нашлось третьего Истинного Английского Джентльмена, который представил бы
первых двух друг другу...
Генерал, ведя Блейда под руку, начал обход столовой. Собравшееся
общество в полном соответствии с традициями, не обращало на новоприбывшего
полковника никакого внимания, до тех пор, пока Сент-Пол не останавливался
возле очередной группки и не произносил всякий раз одну и ту же речь:
- Позвольте представить, Ричард Блейд, полковник... бур-бур-бур...
(данным неразборчивым звуком в сознании Блейда заменялись все напыщенные
комплименты, отпускаемые в его адрес хозяином). Позвольте надеяться, что
он... бур-бур-бур... Мистер Блейд, позвольте представить вам... член
палаты лордов пятнадцатый баронет... бур-бур-бур... его светлость граф
Какой-то де Чей-то... бур-бур-бур... его преподобие епископ... его
превосходительство бригадный генерал в отставке... ее сиятельство
герцогиня де... баронесса... виконт... маркиз... бур-бур-бур...
Всего у Сент-Пола гостило около двух десятков человек самого разного
возраста, но Блейд в этой компании оказался самым младшим. Члену палаты
лордов было под девяносто; остальным - от семидесяти до шестидесяти, так
что почтенный пятидесятилетний епископ смотрелся на этом фоне едва ли не
мальчишкой. Дамы были не моложе. Накладные букли, толстый слой пудры,
несколько операций по подтяжке кожи... пальцы, унизанные перстнями, каждая
из драгоценный безделушек стоила самое меньшее пять годовых окладов далеко
не бедного полковника Секретной Службы...
- Очень приятно, - неизменно произносилась в ответ на приветствие
Блейда одна и та же ритуальная фраза. - Как поживаете, мистер Блейд?..
Единственное разнообразие в меру своих мыслительных способностей
попытался внести его преподобие, который после "как поживаете?.."
осведомился, не завоюют ли Британию красные?..
- Никогда, пока наш покой охраняют такие, как Ричард! - тотчас
загудел Сент-Пол, обрадованный возможностью вставить словцо. - Они приняли
английское знамя из наших рук - а ведь мы, леди и джентльмены, держали его
куда как высоко! - и несут его достойно.
- Ну, тогда я спокоен, а это значит, что можно приступить к трапезе,
- заулыбался епископ.
Это оказался настоящий обряд. Ливрейный лакей почтительно, под
локоток, провел Блейда к месту за громадным овальным столом, где на
белоснежной крахмальной скатерти возле столового прибора стояла табличка с
именем странника. Сам прибор состоял по меньшей мере из дюжины тарелок,
тарелочек и тарелищ; а уж число ножей, ложек и вилок самых причудливых - а
порой и пугающих очертаний, на манер хирургического инструмента - и просто
превосходило всякое воображение.
Блейд уже напряг память, пытаясь вспомнить занятия по этикету,
преподававшиеся ему в разведшколе, когда его тренированный слух уловил
легкое шуршание платья у себя за спиной. Мгновением позже его обоняния
коснулся легкий запах духов - терпкий, волнующий, пряный; большой знаток
женской парфюмерии, Блейд готов был поклясться, что этот "парфюм" делался
кем-то из очень известных кутюрье по личному заказу...
Странник обернулся. Замученный светскими условностями, он даже и не
заметил, что место рядом с ним не занято, и к отодвинутому стулу легкой
походкой идет, почти скользит, высокая рыжеволосая девушка с очень
аристократическим, "породистым" длинным лицом, хорошо очерченными скулами,
заостренным подбородком и изящной лебединой шеей, облаченная в неимоверно
сложный наряд цвета "чилийская медь", очень шедшим к ее огненной прическе.
Сложный дневной грим, длинное бриллиантовое колье на полуобнаженной груди
- соседка Блейда оделась, словно на бал.
- Вы опять опаздываете, Виктория, - Сент-Пол сдвинул брови. - Хоть вы
и моя дочь, правила этого дома...
- Да, да, папочка, я знаю, они обязательны для всех, - умильным
голоском проговорила девушка, приседая в кокетливом реверансе. - Извини, я
задержалась. Та кие пробки на дорогах... Столько полиции...
- Ну, ладно, ладно... - проворчал Сент-Пол и подал знак садиться.
Только и ожидавшие этого слуги сорвались с мест, подавая первую
перемену блюд. Но Блейд уже не мог не только смотреть, но даже и думать о
еде. Все его внимание оказалось приковано к Виктории. Черт побери, их не
представили друг другу... что, если она разделяет идиотские взгляды своего
папаши?..
Однако девушка сама пришла к нему на помощь.
- Вы у нас новенький? Только что приехали? Вы, должно быть, Ричард
Блейд, тот самый герой, о котором так много рассказывал папа?
Странник почувствовал, что краснеет. Виктория оказалась достойным
противником. Ее лицо сохраняло умильно-восхищенное выражение, голос был
подстать выражению лица, и лишь в самой глубине карих глаз таился жесткий
и холодный огонь. Разумеется, она не была ни восторженной простушкой, ни
очаровательной дурой. Она была и умна и красива - сочетание достаточно
редкое и весьма затрудняющее достижение поставленной Блейдом цели...
Тем не менее разговор завязался; весь обед странник и Виктория
самозабвенно проболтали. В один из моментов девушка элегантно уронила на
пол кружевной батистовый платочек; разумеется, разведчик поспешно подал
его своей соседке. Правда, этот платочек едва ли был уронен специально -
они ведь уже познакомились...
Взглянув на крошечный надушенный комочек, странник отчего-то стал
несколько менее разговорчивым...
Когда трапеза закончилась, девушка извинилась и куда-то исчезла, а
Блейд, проводив ее долгим взглядом, вздохнул и отправился на зов генерала
Сент-Пола, жаждущего, чтобы молодой полковник Действующей Армии поведал бы
заинтересованным пятнадцатому баронету, его светлости графы Такому-Сякому
и его преподобию епископу Имярек о последних новостях английской разведки,
разумеется, только о тех, что могли быть оглашены в кругу своих людей...
2
Остаток дня Блейда ни на мгновенье не оставляли одного. Раз
собравшись, общество не расходилось до позднего вечера. Из столовой - в
курительную, из курительной - в биллиардную, оттуда - в кофейный салон,
или в зал карточных игр, или в бассейн, или в библиотеку... Замок
Сент-Пола казался необъятным, в нем имелась масса каких-то углов,
закоулков, переходов, но, стоило Блейду на цыпочках направиться
куда-нибудь подальше от гостей, как за спиной немедленно раздавалось:
"куда же вы, полковник? А как насчет..." (партии на бильярде, бриджа,
покера или тому подобного).
Лишь около десяти часов вечера страннику удалось наконец запереться в
своих комнатах. Виктория не показывалась.
Выбравшись из душа, странник включил телевизор. Вообще-то он обычно
не работал - Сент-Пол, как и предполагал разведчик, решительно не
признавал современную кино- и телекультуру. Исключения делались только для
информационных программ; сейчас как раз шла передача местной студии.
Едва с экрана исчезла заставка, как Блейд навострил уши. Бледный
диктор торопливо зачитывал текст:
- Сегодня ночью в пятнадцати милях к юго-востоку от города обнаружена
пятая жертва Корнуолльского Кровососа!..
Далее пошли документальные съемки, сопровождавшиеся закадровым
комментарием. На экране возникла поляна в лесу и обнаженное тело,
подвешенное вниз головой на толстом суку, так что голова оказалась
