запомните, что в ваших интересах воспользоваться этим номером только
тогда, когда дело будет закончено, а все попытки добраться до вашей жены
без этих условий закончатся трагически. Ведь вы даже не будете знать, на
каком из островов будет сброшено в воду залива ее тело?
- Условия мне понятны, - холодно произнес в ответ Борн, - и теперь я
хочу, чтобы вы выслушали меня. В том случае, когда я позвоню по этому
номеру, я должен буду поговорить с ней тут же, без задержки, буквально
через несколько секунд после звонка. Если этого не произойдет, то кто бы
ни был на этой линии, он услышит выстрел, и вы должны знать, что этим
выстрелом будет снесена голова вашего мнимого преследователя. У вас будет
в запасе только тридцать секунд.
- Ваши условия принимаются, и теперь мы можем закончить нашу встречу,
Джейсон Борн.
- Верните мне оружие, пистолет остался у охранника, которого вы
выставили из комнаты.
- Вам вернут его на выходе.
- Я должен буду что-то объяснять?
- Нет. Вам просто вернут его, когда увидят, что вы вышли отсюда
живым. Труп не нуждается в оружии.
Все, что еще олицетворяло остатки колониальной эпохи Гонконга,
сосредоточилось в одном из красивейших районов острова, который называли
Виктория Пик. Этот фешенебельный район, подобный короне, венчал все
окружающие территории, возвышаясь над ними во всем блеске красоты и
великолепия. Среди зеленых холмов подобно жемчужинам, были разбросаны
изящные, удивительной архитектуры дома, окруженные многочисленными
цветниками и асфальтированными дорожками, извивающимися по подножию
холмов. Все это напоминало самые престижные районы Ямайки и других
островов, где такая сказочная атмосфера жизни считалась самым необходимым
ее условием.
Один из домов, расположенных в этом районе, тем не менее отличался от
остальных своих собратьев. Но не красотой архитектурного стиля или
многообразием красок бесчисленных цветников, окружавших его территорию.
Отличие чувствовалось скорее в атмосфере замкнутости, которая вбирала в
себя все, начиная от отсутствия видимых признаков жизни и кончая
вооруженной охраной, которую можно было видеть через решетку ограды.
Охрана дома осуществлялась подразделениями морской пехоты США.
Дом и окружающая территория официально были арендованы Консульством
Соединенных Штатов, но использовались в целях, известных лишь в ЦРУ или
Госдепартаменте. Небольшая информация относительно этой резиденции
имелась, конечно, и в Лондоне, поскольку персонал из МИ-6, находящийся в
Гонконге, так или иначе должен был сотрудничать с американскими коллегами.
Было уже темно, когда к воротам дома подъехал небольшой "Седан".
Мгновенно машина и сидящие в ней были буквально ослеплены мощными
прожекторами, лучи которых были точно направлены на подъездные пути, и два
морских пехотинца, с разных сторон, подошли к остановившемуся автомобилю.
- Вам бы уже пора запомнить эту машину, парни, - первым заговорил
грузный китаец в белом шелковом халате, опуская стекло.
- Мы знаем вашу машину, майор Лин, но мы хотели убедиться, прежний ли
у вас шофер, - ответил пехотинец слева, видимо исполняющий обязанности
старшего.
- А кто еще, по-вашему, может заменить меня? - рассмеялся майор.
- Думаю, что только снежный человек, сэр, - ответил пехотинец справа.
- Благодарю вас за комплимент, парни, а теперь я могу проезжать?
- Да, как только мы выключим прожектора и откроем ворота. Кстати,
майор, большое спасибо вам за тот ресторан, который вы нам рекомендовали.
Нам там очень понравилось.
В одной из комнат, раньше служившей библиотекой, а теперь
оборудованной под офис, за столом сидел помощник Госсекретаря Эдвард
Ньюингтон Мак-Алистер. Перед ним лежала небольшая по толщине папка с
бумагами, которые он задумчиво просматривал. Неожиданно раздался
телефонный звонок, оторвавший его от этого занятия.
- Да? - ответил он, и, выслушав короткое сообщение, добавил: -
Проводите его прямо сюда.
Через несколько минут дверь открылась, и огромных размеров майор Лин
Вэньчжу из гонконгского отделения британской МИ-6, улыбаясь, вошел в
комнату.
- Через минуту я буду к твоим услугам, - сказал вместо приветствия
Мак-Алистер, убирая со стола бумаги.
- Я подожду, - ответил майор, снимая тем временем с руки золотой
"Ролекс" и отстегивая запонки с рукавов. Он аккуратно положил все предметы
на стол. - Они добавили мне немного представительности, Эдвард. Но самым
главным был, конечно, халат, который ты посоветовал мне надеть, учитывая
мои габариты.
- Несомненно, - подтвердил помощник Госсекретаря.
Между тем майор уселся в обшитое темной кожей кресло, стоявшее прямо
перед столом Мак-Алистера, и минуту сидел молча, видимо собираясь с
мыслями.
- Есть что-нибудь еще, что требует моей помощи, Эдвард? Из того, о
чем ты можешь со мной говорить? - наконец спросил он.
- Боюсь, что уже нет, Лин. По-моему, мы учли все, и события
развиваются в нужном направлении. Все идет хорошо.
- Но ведь на самом деле был настоящий разбой, если это то, что имеешь
в виду, когда говоришь о полном порядке в делах.
- Именно это я и считаю порядком, - ответил Мак-Алистер, откинувшись
в кресле и длинными пальцами правой руки массировал висок.
- Тогда счет явно не в нашу пользу, мой друг. Согласно твоей
стратегии, подлинный Джейсон Борн был психологически обработан и вынужден
действовать. В итоге ты должен будешь оплатить госпитализацию одного
человека с переломом руки и двух других, которые еще не пришли в себя, с
переломом шеи. Четвертый до сих пор не в себе, так что ничего не может
сказать.
- Борн всегда работает, вернее работал, весьма эффективно.
- Но он смертельно опасен, Эдвард!
- Но ты же договорился с ним, как я понимаю.
- Я каждую секунду думал только о том, что он применит еще какую-то
хитрость и разнесет ту грязную комнату на куски! Я был словно окаменевшим!
Это же маньяк! Кстати, почему ты решил держать его в стороне от Макао? Это
дополнительное ограничение может создать трудности для операции.
- Ему просто нечего там делать, как попусту терять время. Ведь те
убийства, которые нас интересуют были здесь, значит и клиенты,
воспользовавшиеся услугами самозванца должны быть здесь, а не в Макао.
- Как обычно, это отговорка. Мне же нужен ответ.
- Ну, хорошо, я скажу тебе немного больше, хотя ты и сам мог бы об
этом догадаться. Эта ложь о мифической молодой жене несуществующего
тайпина и ее любовнике ничего не говорит тебе? Ведь они, согласно легенде,
были убиты в Макао. И что, по-твоему, будет делать Вебб, если окажется в
Макао и обнаружит эту ложь?
- Он не сможет этого узнать. Операция была хорошо прикрыта и с этой
стороны.
- Ты просто недооцениваешь его, Лин. Если он попадет в Макао, он
перевернет каждый камень, чтобы узнать правду об этом загадочном тайпине.
Он будет расспрашивать каждого мальчика из отеля, каждого клерка, он
доберется даже до полиции, пока не узнает правду.
- Но ты не должен забывать, Эдвард, что у нас его жена, а это уже не
миф, а реальность. Он будет работать в соответствии с указаниями.
- Да, это так. Но согласись, что он будет вести себя по-разному, в
зависимости от ситуации. Одно дело, когда он думает, исходя из сегодняшней
информации, и совсем другое - когда у него появятся подозрения. Тем более,
если он начнет копать в Макао. Ведь узнав правду, он получит
доказательства, что он был подвергнут шантажу со стороны его собственного
правительства.
- Но почему именно правительства?
- Потому что именно эту ложь от имени Госдепартамента преподнес ему
не кто иной, как я. Поэтому я хочу, чтобы в Макао был постоянный человек в
иммиграционной службе, который бы круглосуточно следил за прибывающими в
людьми. Вы можете даже раздать фотографии местным чиновникам, только без
всякой дополнительной информации. Предложите награду тому, кто первый его
заметит и сообщит вам.
- Это все можно предпринять, но он не будет рисковать таким образом.
Он сделает что-нибудь необычное, поверь мне. Но меня в этой истории
беспокоит кое-что другое, и я бы не стал тебя беспокоить так поздно,
Эдвард.
- Что именно?
- Мне кажется, что женщина больна. Ее муж почувствовал это быстрее
нас всего лишь в течение минутного разговора по телефону.
- Ты думаешь, что это серьезно?
- Мы не можем понять этого, и наши врачи тоже разводят руками. Они
полагают, что это может быть простой депрессией, или действием
какого-нибудь вируса. Ей пока дают антибиотики, но она плохо ест и
жалуется на тошноту. Наблюдается даже некоторая рассеянность в мыслях.
- Что мы должны сделать? - Глаза помощника часто заморгали.
- Врач настаивает на том, чтобы ее положили в госпиталь для
тщательного обследования.
- Но это невозможно! Господи! Этого нельзя допустить!
Офицер-китаец поднялся с кресла и медленно подошел к столу.
- Эдвард, - спокойно заговорил он, - я не знаю всех тонкостей этой
операции, но я сложил вместе несколько разрозненных фактов, и, я боюсь,
что мне придется задать тебе неприятный вопрос: "Что случится с Дэвидом
Веббом, если его жена серьезно заболеет? И что будет делать твой Джейсон
Борн, если она умрет?"
12
- Мне нужна ее история болезни, и как можно скорее, майор. И,
считайте, что это приказ. Ведь я, как-никак, бывший лейтенант медицинской
службы Ее Величества.
"Меня обследует английский врач. Кажется, что он способный психиатр.
Но тем не менее, он явно недоумевает. Это неплохо".
- Мы обязательно предоставим ее вам, как только установим, куда
обратиться. Вы говорите, что она не сказала вам, кто был у нее лечащий
врач в Соединенных Штатах?
"Этот огромный китаец так заботится обо мне, будто от меня зависит
его жизнь. Они все выполняют приказы, но никто из них не знает, почему".
- Нет, этого она не говорила.
- Сейчас наши люди будут звонить в Вашингтон, и мы надеемся получить
информацию о том, где она живет. А от соседей можно будет узнать и о ее
лечащем враче. Я думаю, доктор, на это уйдет немного времени.
- Я хочу, чтобы всю информацию о ней передали по спутниковой связи.
Так будет быстрее. А еще лучше, если бы я мог поговорить сам с ее врачом.
- Вы считаете, что ее положение не из лучших?
- Пока не думаю, майор.
"Вот теперь они делают то, что я и хотела. Господи! Как хочется есть!
Я буду есть пять часов подряд, когда выйду отсюда, а выйду я обязательно!
О, Дэвид! Понял ли ты, что я хотела сказать тебе? Темные деревья - это
клены, они везде похожи. А один кленовый лист - это Канада. Посольство!
Это было в Париже! А в Гонконге есть канадское консульство! И здесь не
должно повториться той ужасной ошибки! Я попытаюсь вернуться в Оттаву и
подключить многих к этому делу. Твоя память повреждена, но моя должна
справиться за двоих. Сейчас они думают, что я больна, и очень обеспокоены
этим. Ведь они не преступники, не убийцы, а обычные бюрократы, дорогой
Дэвид. А бюрократы везде одинаковы. Над ними так и видна эта огромная
надпись: ПРАВИТЕЛЬСТВО".
Когда комната опустела, Мари открыла глаза. Дверь была закрыта, но
она знала, что в коридоре есть охрана, она слышала, как майор-китаец давал
им указания. Охрана никогда не входила в ее комнату. Посещали ее только
врач-англичанин и две медицинские сестры, которых знала охрана. Мари
старательно изучила все правила в этом госпитале и полагала, что это
