возможно, Ган был и прав насчет ее умственных способностей.
Высокий лоб - это, в общем, редкость для женщин. А у Елены был,
как раз, такой большой и красивый лобик.
Девушка между тем обложилась документами. Призналась, что
впервые занимается подобной работой. И что она должна все это
неторопливо изучить, причем так, чтобы никто не мешал. Я понял
намек и спросил, какой минимум времени ей нужен.
- Часа три, - сказала она, - а лучше до завтра.
- Хорошо, - согласился я, - зайду завтра поутру. Ты во
сколько встаешь?
- В шесть, так что заходи к половине восьмого.
И вот в половине восьмого следующего дня я позвонил в дверь
Лены. Она как раз выходила. Я предложил довезти ее на машине.
- По-моему, я поймала суть, - сказала она, - но Вам, Витя,
пока ничего не скажу. Пока вы не выясните один вопрос.
- Какой такой вопрос?
- Я знаю кое-что по такому колдовству, - она медлила, -
есть один неприятный момент.
- Не тяни, Лена, мы же свои люди.
- Выясни, использовала ли эта женщина при изготовлении
своих волшебных снадобий, - она вздохнула, а потом выпалила: -
свои собственные испражнения?
Ну и вопросик! Что ж, надо так надо. И я поехал выяснять.
Хотя и не мог пока найти связи. Встретился с врачом, ведущим
Котову. Странно, но психиатр совсем не удивился вопросу,
напротив, закивал головой, потом уткнулся в историю болезни.
- Да, это многое могло бы объяснить! - заявил он и
отправился беседовать с больной. Меня он с собой, естественно,
не пригласил. Прошло около часа. Появился врач, держа в руках
историю болезни. Там, где были приклеены анализы.
- Да, вы оказались правы, - врач говорил со мной явно
уважительно, - и как я сам до этого не додумался! Все так
просто...
- Так что, использовала?
- Да, почти всегда, - ответил психиатр, - она еще несколько
лет назад где-то вычитала, что моча и кал - сильнейшие
привораживающие средства. И вовсю добавляла их в снадобья. Так
что я поздравляю вас! Теперь все понятно.
- Спасибо, - сказал я. Мне стыдно было признаться, что я
пока ничего не понимаю. Я так ничего и не сказал больше этому
врачу. Да он, кстати, сразу же занялся каким-то другим делом.
* * *
А я прямиком направился к Лене. Дома ее не было. Решил
ждать. Двухчасовое ожидание было, наконец, вознаграждено.
Девушка вернулась, отперла дверь и запустила меня.
- Ты сейчас мне все объяснишь! - заявил я и начал
рассказывать всю сцену в институте судебной психиатрии.
Закончил, не скрыл, что в какой-то мере обманул врача,
прикидываясь знайкой-всезнайкой.
- Да все очень просто, - студентка явно тянула время,
растягивала удовольствие. Хорошо, хоть не "Элементарно,
Ватсон!". Наконец, она выложила суть дела: - понимаешь,
подозрение зародилось у меня, когда я анализировала причины
смертей всех этих людей. Причины были всегда связаны с
повреждением центральной нервной системы. Если это бактериальная
или вирусная инфекция - то почему только у этих людей? Да и
заразить специально тем же менингитом ведьма не в состоянии,
надо иметь культуру бактерий под рукой, как минимум. А тут еще
нам доцент рассказывал случай так называемой медицинской
интуиции. Но он не имеет явного отношения к данному делу. Можно
не рассказывать?
- Расскажи, - попросил я Лену, - мне в любом случае
интересен ход твоих мыслей.
- Один очень опытный врач-невролог дежурил ночью по
клинике. Сидит, как это вы, мужики, говорите, расписывает
пульку. А ему сообщают, что привезли больного. С неукротимой
рвотой. А наш-то не может от игры оторваться. Его снова зовут,
рвота не прекращается, начинаются судороги. Короче, когда доктор
явился, то больной уже благополучно скончался. А врачу надо
писать эпикриз. И давать посмертный диагноз. Думал-думал этот
врач, смотрел на труп, а потом взял и написал : "Эхинококк
четвертого желудочка головного мозга ". И что вы думаете?
- Вскрытие подтвердило?
- В точности! - Лена помедлила, затем плавно перешла к
интересующей меня теме. - Глупая история, но учит - интуиция
есть интуиция, к ней стоит прислушаться! Это, вообще-то, не мои
слова, так доцент свой рассказ закончил, ну это я на занятии
слышала... Вот у меня и промелькнула мысль о гельминтозе. Не
эхинококк, как в том случае. А цепень. В тот самый момент, когда
смотрела анализы этой, так сказать, ведьмы. У нее в кале
обнаружены были яйца глистов. Тут-то меня и осенило.
- Причем здесь цепень, они же не от истощения померли, эти
ее мужья-любовники.
- Правильно, в стадии половозрелой особи цепень существует
в виде длинного червя, гермафродита, между прочим. Но взрослой
стадии предшествует личинка.
- Да, я помню из школьного курса, - сказал я, - это еще в
свинине находят такие, как их, финки, по-моему!
- Совершенно правильно, - кивнула головой моя собеседница,
- а съевший непрожаренную свинину человек получает себе в
товарищи длиннющего червяка, вырастающего из этой финки.
- Но если у гражданки Котовой был цепень, - я начал
вникать, - яйца которого имеются в кале, а она этот кал
добавляла в те снадобья, которыми потчевала своих любимых...
- То не у свиней, а у людей протекала личиночная стадия
болезни, - кивнула Елена, - а личинка цепня, развивающаяся в
мозге человека, приводила к смерти. А так как даже в небольшой
крупинке кала имеются несметные количества яиц, то заражение
было множественным, а болезнь и смерть - гарантированными.
- Слушай, милая, - я был поражен тем, что дело раскрутила
эта девчушка, а не опытные в таких делах мужики, - у тебя ведь
настоящий мужской интеллект!
- Да, - сказала она даже несколько печально, - все говорят,
что и манера разговора у меня мужская. Но кое-что у меня
женское. Проверить не желаешь?
* * *
Итак, дело было закончено. Повторное исследование трупа
Котова Сергея Ильича все подтвердило. Были проведены специальные
анализы, подтвердившие наличие паразитарных личинок в организме
умершего - сначала по реакциям антигенов, а потом и напрямую -
гистологически.
Гражданка Котова была хоть и убийцей, но невольной. Ясно,
что состава преступления не было. Естественно, она была отпущена
домой. Под наблюдение психдиспансера. Не держать же ее в
специальном учреждении. Но перед выпиской ей рассказали все. И
даже принесли учебник по биологии для медиков. Горе этой женщины
было вполне искреннее. Когда она поняла, что собственноручно
погубила любимых ею людей.
Я проследил жизнь Варвары Петровны на протяжении дальнейших
нескольких лет. Свои ведьминские замашки она оставила. Выбросила
из дома все, что было связано с магией. А потом? Потом, как
натура деятельная, нашла другой выход своим эмоциям. Пошла в
церковь, каялась, молилась. Истово! Чем занимается и поныне.
Среди местных верующих уже прослыла чуть ли не святой... Как
известно, христиане больше любят раскаявшихся грешников, чем
праведников. Ну да ладно, слыть святой сейчас уголовно не
наказуемо!
Что еще? Я иногда встречаюсь с Леной. У нее госэкзамены.
Если она примет решение после окончания института пойти работать
в органы, то постараюсь ей помочь...
Рассказ - объяснение
В своих дальнейших рассказах я буду не раз ссылаться на
записки Станислава Григорьевича. Откуда у меня появились
таковые? Сама по себе эта история заслуживает отдельного
рассказа.
Началась эта история следующим образом. Я получал в нашем
архиве документацию для составления большого ежегодного отчета и
мне нужно было поднять несколько старых документов тридцати -
сорокалетней давности. Их содержание не имеет отношения к
данному повествованию, потому перехожу сразу к делу. Случилось
совершенно невероятное - получив кучу папок и сев за стол для
работы, я обнаружил, что мне по ошибке перепутали одну из папок.
А так как я ее уже раскрыл и даже начал листать, то глаза сами
собой прочитали кое-что. Я перелистал папку. Следствие вел
Станислав Григорьевич Королев. 1937 год. Я захлопнул папку и
отнес ее обратно архивариусу. Получил нужную. И тут в сознании
всплыли строки из мельком увиденных страниц той папки. Слово
"вампиризм", повторенное не менее двух раз. И тут я сообразил,
что у меня в руках было то самое дело, о котором мне так
хотелось узнать несколько лет назад (я уже описывал свой случай
с двумя вампирами), но информации по которому я так и не
получил. А сейчас я мог совершенно спокойно прочесть все нужное
мне, но этим шансом не воспользовался. Не просить же папку с
кучей грифов "сов. секретно" обратно. Что можно еще извлечь из
данной ситуации? Я напряг свою память и вспомнил номер на папке.
Аккуратно записал его в записную книжку, теперь я его не забуду.
На этом можно поставить точку, больше ничего интересного в том
архиве тогда не произошло.
Прошло некоторое количество времени. Я очень легко навел
справки о специальном сотруднике госбезопасности Королеве С. Г.
О том, что таковой существовал и вел ряд дел, мне сообщили
легко, без проблем, как должное, ведь, как оказалось, он во
второй половине тридцатых годов курировал то же самое, что я
сейчас. Вел дело Гана, например. Но с 1938 года вся информация о
дальнейшей деятельности Станислава Григорьевича была закрыта.
Следовательно, была другая работа, по другому профилю.
Наши соседи по лестничной клетке поменяли квартиру. Новые
соседи, пожилая супружеская пара, пригласила нас с женой в
гости. Люди были явно простые, сердечные. Узнав, что я работаю в
органах, мой новый сосед поинтересовался только моим званием, а
потом извлек откуда-то бутылку настоящего марочного вина. Это
сейчас, в середине девяностых годов, в бутылке с этикеткой
"Черные глаза" налита бормотуха, а тогда это были настоящие
вина. Я узнал, что мой сосед, звали его Станислав Григорьевич,
давно уже вышел на пенсию. Бывший военный юрист. Подполковник,
фронтовик, имеет награды, в том числе и очень редкий тогда орден
"Отечественной войны" первой степени. Потом, при очень добром
старом Брежневе, такие ордена роздали всем фронтовикам. Но в
начале семидесятых годов они еще были редкостью.
Мы побеседовали на разные темы, Станислав Григорьевич
рассказал пару военных баек. А его жена, лет на десять младше
его, но уже в летах, принесла семейный альбом и начала
демонстрировать старые фото моей половине. Я взглянул мельком.
На одной из фотографий, явно переснятой с какой-то другой, был
увеличенный портрет хозяина в форме и надпись белым (писали,
разумеется, темным, но по негативу) Королев С. Г. 1929 год. В
этот момент мои мозги расклинило. Я понял, кто сидит передо
мной. Вот бы порасспросить! Но он наверняка ничего не ответит.
Попытка не пытка? Мои шансы увеличатся, если мой новый знакомый
узнает, с чем я сейчас работаю. И проверит.
- Так Вы Королев Станислав Григорьевич, - начал я, будто бы
удивляясь, - я встречал Ваше имя в некоторых старых документах.
- Вы занимаетесь историческими исследованиями? - улыбнулся
Станислав Григорьевич.
- Да нет, просто я занимаюсь сейчас некоторыми делами,
которыми занимались когда-то и Вы, - сказал я.
- Я?
- Скажем, имя "Ган" Вам чего-нибудь говорит?
- У меня плохая память на имена, - вежливо ответил
Станислав Григорьевич, - так много всего за эту жизнь прошло
людей перед глазами...
Мой сосед, казалось бы, уклонился от ответа. Но слово
