Василий Купцов
ЗАПИСКИ ВИКТОРА ТОЛСТЫХ
(фантастическая повесть, составленная из отдельных рассказов)
Знакомьтесь, я - Виктор Толстых
Итак, рад познакомиться со своими читателями. Долго, весьма
долго я не решался сесть за эти записки. Сначала это было просто
нельзя - по соображениям секретности. И, вообще... Потом стало
всем все равно, можно было садиться и писать, но мне было не до
этого. Захотел попробовать себя в частном бизнесе. Попробовал...
Увы, теперь я на мели. Шерлок Холмс тоже вряд ли бы смог
работать в таких условиях... Теперь я получил в свое
распоряжение довольно много свободного времени. К тому же вышел
еще один срок - срок, который я обещал выдержать одному
человеку, прежде чем опубликовать его воспоминания. А потом у
меня все сложилось - мои записки, воспоминания Станислава
Григорьевича, да еще кое-что... Получилось немало. И еще одна
ценность для читателя - мои записки можно читать с любого места,
поскольку каждая глава представляет собой законченный рассказ.
* * *
Трудно сказать, как я попал на такую работу. Вероятно,
просто так сложилось. Были ли предпосылки? Да, вроде мы
проходили какие-то тесты, в том числе и беседы с некими людьми,
представлявшими особую ценность для государства. Теперь их
называют экстрасенсами, тогда такого понятия не существовало.
Все это изобрели потом...
Так вот. Первое, что у меня обнаружили - это весьма слабую
внушаемость. И полную негипнабельность. Впрочем, люди, не
поддающиеся гипнозу, встречаются гораздо чаще, чем обычно себе
представляют. И это обстоятельство ничего не значило, кроме
того, что я пригоден к работе в Органах вообще. А "экстрасенсы"
определили, что... Думаете, что у меня сильное поле? Или что я
сам - экстрасенс? Как бы не так! Все как раз наоборот. На меня
ничего не действовало - никакие биополя и так далее. А вот такие
способности - это как раз то, что и нужно оперативному
работнику, если он вдруг столкнется с чем-то, скажем так,
сверхъестественным...
Не буду рассказывать, как я дошел до того самого отдела.
Можно сказать, судьба подталкивала меня в эти дела мелкими
шажками. И я, в конце концов, дошажковался...
А потом было много всего - как интересного, так и не очень.
Например, летающие тарелки. Вернее, их свидетели. Ведь есть же
"Свидетели Иеговы". Вот и "Свидетели Летающих Тарелок" тоже
имеются, у них даже теперь свой рыцарский орден есть... Ладно,
пошутил! Короче, бессчетное количество раз я записывал рассказы
очевидцев, и все они были примерно одинаковы. Да чего повторять!
Об этом теперь пуды книжек написаны - и везде одно и тоже! Так
что никаких зеленых человечков в моих рассказах не будет. Просто
потому, что действительность куда невероятней и удивительней!
Некоторые рассказы можно отнести как бы к научной
фантастике, другие - к мистике. Иногда загадка разъяснялась и
вполне естественными причинами. Так что, начиная читать каждый
из этих рассказов, вы никогда не сможете предугадать, как все
закончится. Обойдется ли автор в каждом конкретном случае без
фантастики или нет...
Но надо все-таки дать как бы анонс. Так вот, сейчас у меня
под ногами вертится Мухтарша - большая, лохматая, отчаянно
беспородная псина, подарок Гана, моего хорошего знакомого.
Бессмертного, между прочим, за которым я когда-то вел наблюдение
- по своей работе в Органах. Он иногда заходит ко мне,
предпочитает светлые сорта пива... А еще я побывал однажды на
том свете, и даже знаю, как там работает канцелярия... И еще
как-то я испробовал Эликсира... А еще... Ладно, хватит! Пора
начинать рассказывать...
Нет, еще по структуре дальнейшего текста. Первая его часть
- это мои записки. Годы с шестидесятых по наше время. Вторая -
публикация записок Станислава Григорьевича, в какой-то мере,
моего предшественники. Годы тридцатые - сороковые. Подробнее о
записках Станислава Григорьевича - в одной из глав первой части.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Записки Виктора Толстых.
* * *
НЕМНОГО О ВКУСАХ ЛЮДОЕДОВ
Маленький, почти не фантастический детектив
Это дело было для меня первым в своем роде. Именно после
него мне стали подсовывать все те дела, от которых чувствовался
своеобразный "душок". Короче, чертовщину "в законе".
Известно, что дела об исчезновении людей занимают довольно
значительный процент в статистике, но крайне редко доходят до
суда. Люди либо находятся, что чаще всего, либо находят их плохо
сохранившиеся трупы, по которым-то и причину смерти определить
трудно, а не то что найти преступника, наконец, третий исход -
не находят ничего. Нет трупа, и судить некого и не за что. В
данном случае тела потерпевших, если можно это назвать телами,
были найдены, а причина, вызвавшая смерть, была более чем
очевидна. Были найдены разделанные и кулинарно обработанные
"туши" исчезнувших людей.
Дело было так. Некто, а точнее, подозреваемый, снимал дачу
возле реки Пахры. Снимал на протяжении нескольких лет, платил
хозяйке регулярно, жил неделями, уезжая по делам лишь на
несколько дней. Проводил там практически все лето.
Платил-то он регулярно, да время идет, жилье типа дачного
все дорожает, а хозяйке никак нельзя повысить плату -
договоренность была: не повышать. Короче, нашла хозяйка новых
кандидатов в дачники, воспользовалась тем, что жилец в отъезде
был, и привела их дачку смотреть. Как собиралась старого жильца
сгонять - теперь уже неважно, а важно то, что дачка жильцам
понравилась. А хозяйка еще похвастала, что при дачке подвал с
ледником имеется. Новые дачники сразу загорелись посмотреть.
Полезли в подвал, а там...
Разделанные части трупов людей, отрезанные конечности,
вываренные черепа - жуть, одним словом! Начались крики, чуть ли
не повыпрыгивали из подвала... И надо же такому случиться, что в
этот самый момент преступник как раз к себе на дачу возвращался.
Услышал, увидел, все просек и ходу! Разумеется, хозяйке и в
голову не пришло попытаться его догнать.
Вызвали, само собой, милицию. Как выяснилось, хозяйка
когда-то у него паспорт спрашивала, да было это в самый первый
год, как он у нее поселился. Разумеется, фамилию своего дачника
она давно забыла, прописку и не смотрела, зато запомнила, что он
холост и зовут его Владимиром.
Что имело следствие? Словесный портрет и отпечатки пальцев
на посуде. Таких отпечатков в картотеке найдено не было. Стало
быть, под следствием никогда не был. И отпечатки могли
пригодиться только после поимки преступника.
Вскрытия и анализы трупных останков показали, что жертв
было пятеро - мальчик, молодые мужчина и женщина, мужчина в
возрасте тридцати пяти - сорока пяти лет и женщина шестидесяти -
семидесяти лет. Сохранность останков была различной, это
указывало на то, что убийства совершались со значительными
промежутками времени между ними. Жертвой самого последнего из
преступлений был молодой человек восемнадцати - двадцати лет с
иссиня-черным цветом кожи и всеми признаками негроидной расы
(сохранились части черепа).
Обращала на себя внимание "кухня" преступника. Широкий
набор специй, только перца - пять сортов. Различные методы
кулинарной обработки мяса - засолка, горячее и холодное копчение
(была найдена коптильная), тушение и маринование. Была проведена
значительная работа по суммированию останков, которая привела к
выводу, что большая часть мышечной массы трупов находилась здесь
(в различных формах), и, следовательно (и очень важно!),
заготовлялась маньяком-людоедом не для продажи, а для
собственного "употребления". Хоть одно неплохо - если бы
обнаружился факт продажи человеческого мяса через торговую сеть,
разговоров было бы всей стране на несколько лет.
Почему дело было передано нам? Во-первых, экстраординарный
характер дела - людоедство это не что-нибудь, а если еще пойдут
слухи... Во-вторых - Москва, столица. И в-третьих, а вот как раз
третьей причины хватило бы за глаза - последней жертвой оказался
негр, и, хотя его личность пока не была установлена, была, как
вы сами понимаете, велика вероятность того, что он окажется
гражданином другой страны.
Итак, мы имеем словесный портрет преступника. А вот
фотографий - нет. Можно, конечно, попытаться организовать розыск
и по описанию внешности, если бы не одно "но". Рядом, менее чем
в часе пути на электричке, находилась Москва. Тогда, в начале
шестидесятых, там уже проживало несколько миллионов человек.
Ничего не стоит раствориться в этих миллионах, особенно когда
нет никаких особых примет. Просто обычный человек. Даже прописка
неизвестна: как дачник, он мог оказаться и москвичом, и жителем
ближайшего к даче города. И самое страшное состояло в том, что
это был маньяк, от которого можно было ожидать все новых
убийств. Каждую минуту. Ведь он сейчас лишился всех запасов
своего "любимого лакомства".
Честно говоря, я не был готов на тот момент к розыскной
работе. Мои занятия в специальном отделе носили скорее научный
характер. Если мы и вели наблюдения за некоторыми объектами, то
это было ближе к какому-то научному исследованию или к
документальному кино, чем к ловле преступников. Но был найден
крайний в этом деле. Им оказался я. Пришлось что-то придумывать.
Я анализировал задачу и так, и этак. И нигде никаких мыслей.
Где может сейчас проживать маньяк? Где будет искать новые жертвы?
Где "готовить"? На все эти вопросы был один ответ: да где угодно,
по всей столице!
Если проанализировать данные по жертвам, то опять никаких
закономерностей: трое мужчин, две женщины, далее - ребенок, двое
молодых людей, один сорокалетний и один пенсионер, упитанность
жертв - в широких пределах колебаний, далее - цвет волос и глаз,
здесь тоже никаких пристрастий. Даже один чернокожий. Итак,
преступнику практически все равно, кого убивать и поедать. Или
он ищет. Тогда следующей жертвой окажется некто, совершенно не
похожий по своим данным на предыдущие жертвы.
Я чувствовал, что информации все-таки достаточно, чтобы
предугадать следующий ход преступника. Но что-то неуловимо
ускользало от моего сознания. Зато интуиция начала постукивать,
так, вроде бы, неназойливо, произнося лишь одно имя - "Ган".
Обратиться за помощью к Гану? Это нарушение всех возможных
инструкций. Почти должностное преступление. Хотя что значат эти
инструкции? Написанные почти сорок лет назад собственноручно
рукой Большого Хозяина правила поведения агентов ОГПУ в
отношении объекта "Ган"? Но ведь был же ХХ съезд партии, все
старое велено зачеркнуть и забыть. Новое время. Почему бы и мне
не поступить в духе новых веяний? Тем более, что Ган проявляет
ко мне едва ли не дружеские чувства. Конечно, поддерживать
приятельские отношения с курируемым объектом для офицера нашей
конторы уже несколько ненормально, но, в целом, допустимо в
интересах дела. Но вот вводить его в курс дела при расследовании
преступлений? Рискованно? А что, собственно, будет? И кто
узнает... К тому же известно, что если Ган даст слово, например,
что все останется между нами, то он свое слово сдержит, еще не
было случая...
Кстати, что это такое - "Ган"? Читатель, конечно, еще с ним
не знаком. Придется объяснить. Бывают разные там чудеса.
Инопланетяне в летающих тарелках, которых кто-то там видел,
Тунгусский метеорит, который где-то там упал и прочее. То ли
