тые диски, нипеля, грузики для баланса, инструменты, компрессор с огром-
ным манометром, чан с водой для проверки камер...
Около мастерской штук десять автомобилей. Владельцы несут дырявые
покрышки и рваные камеры к Арону и Васе, тащут от Васи и Арона уже почи-
ненные, залатанные, накаченные...
Вася ведет расчеты с клиентами, складывает трешки и рублевки в боль-
шую железную коробку, что-то отмечает в журнале.
У Арона и Васи черные руки, замызганные комбинезоны, мокрые грязные
изможденные лица. Тяжелая, адовая работа... А над всем этим - Мендель-
сон. "Свадебный марш"!..
В мастерскую входит председатель гаражного кооператива:
- Рабинович! Тебя жена к телефону!
- Спасибо, шеф!- говорит ему Вася и убегает.
- Арон Моисеевич! Иванов!.. Распишись, что с противопожарной инструк-
цией ознакомлен, - председатель протягивает Арону папку.
Арон вытирает руки ветошью, берет карандаш:
- Где?
- А вот - "Иванов А.М."... Порядок!
Гремит "Свадебный марш" Мендельсона..
------
Вечером, умытые и измотанные, ехали с работы. "Москвич" скрипел, сту-
чал, фыркал прогоревшим глушителем.
Вася считал деньги, раскладывал в две кучки на "торпеде".
- Один хмырь болотный приволок грузики из Тольятти. Я ему отстегнул
полтинник...
- Молодец, похвалил его Арон.
- Четвертак вода и электричество за прошлый месяц... Двадцать процен-
тов арендной платы. И червонец я заслал ночным сторожам. Мало ли что!
- Правильно.
- Договорился с шиноремонтным заводом. Будем отдавать им колеса в на-
варку. Они хотят по тридцатнику, мы будем брать с клиентов по полста.
Двадцать наши...
- Здорово.
- Держи. Тебе семьдесят восемь и мне семьдесят восемь.
- И день прошел не зря, Арон спрятал деньги в карман и остановил ма-
шину у дома Василия. Чего Ривка звонила?
- Сдала в ОВИР все наши документы. Велели ждать.
- Сколько?
- Тебе то что? Ты же ехать не собираешься.
- Мне партнера подыскивать нужно. Не Клавку же я поставлю к баланси-
ровочному станку! А ты у меня, Васюся, временный.
- А может быть, все-таки... вместе, Арончик? А?..
- Все! Вали. До завтра. Ривке привет!
Вася вышел из машины. Арон отъехал несколько метров, затормозил и дал
назад. Открыл дверцу и крикнул негромко:
- Эй! Рабинович!..
Вася с готовностью повернулся.
- Я слышал, что на израильской границе всех мужиков вместе с паспор-
том заставляют болт предъявлять. Нет обрезания - поворачивай обратно!
Так что готовься, Васька!- заржал Арон и уехал.
Василий посмотрел ему во след, покачал головой:
- Ну, шлемазл, мать твою! Ну, что с тебя взять, выкрест?..
...КАК ТЯЖЕЛЫЙ ФИЗИЧЕСКИЙ ТРУД ВЛИЯЕТ НА СЕМЕЙНУЮ ЖИЗНЬ...
После ужина Клавка вышла из ванной в коротком соблазнительном пеньюарчи-
ке. В коридоре перед зеркалом опрыскала себя духами, кокетливо распушила
волосы и только после этого открыла дверь в комнату:
- Зайчик! Я готова к употреблению!..
На диване-кровати глубоким и тяжелым сном спал разметавшийся, изму-
ченный за день, Арон. Его могучий храп вздыбливал тонкие занавески на
окнах и заставлял позвякивать подвески на чешской люстре.
- Ты же обещал, зайчик... - растерянно проговорила Клавка. - Ведь
сколько уже дней...
Чудовищный храп Арона был ей ответом. Клавка опустилась на стул у
дверей и горько заплакала...
Точно в такой же квартире, но на другом конце города, Ривка в постели
хлопотала над бесчувственным от усталости Ваське.
- Ну, и что? И в чем трагедия? Ну, устал мой мальчик... Ну, не стоит
у маленького! Так он сейчас у всех плохо стоит. Даже у иностранцев. А
вот мой Васечка отдохнет - мы им всем покажем! Да? Лежи, лежи, котик, не
расстраивайся. Я тебе сама все сделаю в лучшем виде...
------
Снова шиномоятажная мастерская. Вечер.
Снова дырявые камеры, рваные покрышки, погнутые диски, очередь клиен-
тов с автомобилями...
Грохочет шикомонтажный станок, воет компрессор. Арон работает один -
мокрый, грязный, усталый.
В мастерскую заглянул председатель кооператива:
- Притормози, Иванов.
Арон остановил станок, выключил компрессор.
- А где Рабинович?
- На курсах по изучению языка. Мы же вас предупреждали, что Васька
работает здесь только до отъезда...
- А что если я его у тебя заберу и сделаю своим замом по производству
и экономике?
- Не надо. Он свое уже отсидел.
- Тьфу!.. председатель даже перекрестился. Типун тебе на язык и два
на жопу!
- Нет, серьезно, он не пойдет. Он за бугор намылился..
- Ладно... Бог в помощь, председатель усмехнулся, покачал головой и
удивленно сказал: "Василий Рабинович"... Странно звучит, да, Арон Моисе-
евич?
Арон включил шиномонтажный станок, завел компрессор и прокричал пред-
седателю сквозь шум и грохот:
- А то, что я "Иванов" это нормально?..
В подвале старого петербургского дома под трубами парового отопления
и электрическими кабелями, на колченогих стульях, за обшарпанными стола-
ми сидели человек пятнадцать будущих эмигрантов и изучали "иврит".
Модно одетый молодой человек с еврейско-тореадорской косичкой мелом
писал на старенькой школьной доске древние слова...
Он что-то еще говорил вслух, но измочаленный работой Вася сквозь сон-
ную одурь видел только его двигающийся рот и ничего не слышал.
Иногда Ривка толкала его в бок локтем. Тогда Вася испуганно огляды-
вался и таращил глаза на школьную доску. Все вокруг усердно записывали
премудрости языка предков. Каждый раз, когда преподаватель поворачивался
к аудитории, он встречал нахальные и зовущие глаза крупной и яркой Рив-
ки. Когда же Ривка медленно и плотоядно облизнула губы и закинула ногу
за ногу так, что ее роскошные ляжки открылись до самых трусиков, у моло-
дого преподавателя иврита исчез дар речи и встала дыбом косичка...
------
У Русского музея расфуфыренная Ривка говорила расфуфыренной Клавке:
- ...а к нему приехал друг из Стокгольма на своей тачке. Живет в "Ас-
тории".
- В "Асторию" я не пойду! перетрусила Клавка. Там меня каждая собака
знает. Если бы в "Прибалтийскую"...
- Ну, правильно! А я в "Прибалтийской" инкогнито, да?! Повезем к тебе
или ко мне, - решительно сказала Ривка.
- Ой, Ривка!.. Подумать страшно! А вдруг...
- Сейчас двенадцать. Раньше восьми наши не вернутся. Уйма времени!
Посидим, выпьем, расслабимся...
Подкатил красивый автомобиль с иностранными номерами. Из него выско-
чил учитель иврита со своей тореадорской косичкой, а из-за руля вылез
его иноземный приятель и восхищенно сказал:
- Какие потрясные вомен! Чтоб я так жил, мама мия!..
...КАК СТАНОВЯТСЯ ХОЛОСТЯКАМИ...
Распахнулась дверь шиномонтажной, и в мастерскую вошли председатель коо-
ператива и пожилой старший лейтенант милиции.
- Ребята, это наш новый участковый уполномоченный, - сказал председа-
тель.- Он с вами поговорить хочет.
- Значит, товарищи... Попрошу вас, товарищ Рабинович...- участковый
безошибочно обратился к Арону. - И вас, товарищ Иванов, - он посмотрел
на Василия. - Срочненько привезти мне ваши справки об освобождении из
мест заключения.
- Рабинович - это я, - сказал Василий.
- А я Иванов,- сказал Арон.
Участковый справился с недоумением и жестко проговорил:
- Тем более, граждане. Справочки мне ваши сегодня же до семнадцати
ноль-ноль.
- Ну, я свою привезу, а Васькина-то вам зачем? Он в гараже не числит-
ся, мне помогает, пока ОВИР не даст разрешения на выезд.
- Рабинович у нас не числится!.. - радостно сказал председатель.- У
нас по штату вообще один шиномонтажник! Он, так сказать, по договорен-
ности с Ивановым, с Ароном Моисеевичем...
- Короче! - прервал его участковый.,- Обе справки чтоб у меня были.
Кто из вас "Рабинович", а кто "Иванов" - мне без разницы. Я должен
знать, что происходит на моем участке. Социализм - это учет!
------
Когда у дома Василия они вылезли из своего жуткого "Москвича", там
уже стоял роскошный иностранный автомобиль.
- Какая тачка! - восхитился Арон.
- Поедешь с нами в Израиль, и у тебя будет такая же.
- А пошел ты!.. При таких бабках, что мы сейчас с тобой зарабатываем
- и здесь прожить можно. А там я пропаду.
Уже поднимаясь по лестнице, Василий говорил:
- Не пропадешь... В Советском Союзе живут двести восемьдесят миллио-
нов человек, а во всем мире - около пяти миллиардов. Значит, четыре мил-
лиарда семьсот двадцать миллионов как-то ведь обходятся без Советского
Союза? Не пропадают?
- Я здесь родился и вырос, упрямо сказал Арон.
- Там ты хоть гарантирован, что тебе никто не скажет "жидовская мор-
да"... - Вася открыл ключом свою дверь, из-за которой неслась громкая
музыка, и нежно улыбнулся: - Тоскует моя лапочка.
Они с Ароном вошли в квартиру и захлопнули за собой дверь.
Спустя мгновение музыка оборвалась, раздался чей-то сдавленный крик,
грохот... Было слышно, как разлетелось что-то стеклянное, какое-то рыча-
ние, и мягкие удары, сопровождавшиеся треском чего-то ломающегося...
А потом с шумом распахнулась дверь и на лестничную площадку голыми
были выброшены учитель иврита со своим иноземным другом. Вслед им поле-
тели части их одежды.
На ходу натягивая штаны, они в ужасе бросились вниз по лестнице, и
уже через секунду было слышно, как взревел мощным двигателем замечатель-
ный заграничный автомобиль, взвизгнул покрышками и умчался...
Вечером Арон привез Василия к себе. Еще из "Москвича" оба они увиде-
ли, как от дома отъезжает грузовик, набитый мебелью, холодильником, те-
левизором, торшером, гитарой и фикусом.
В широкой кабине рядом с шофером, с видом оскорбленной невинности,
сидели Клавка со вздутой губой и Ривка с подбитым глазом.
Вася и Арон переглянулись и стали разгружать "Москвич". На свет божий
появился потертый Васин чемоданчик, с которым он вышел еще из лагеря,
две стопки книг, увязанные бельевой веревкой, и один-единственный костюм
на "плечиках", в прозрачном пластиковом чехле.
На этом разгрузка и закончилась.
- "Была без радости любовь, разлука будет без печали..." - продекла-
мировал Арон и поволок Васины вещи в свою квартиру.
------
В полупустой квартире (Клавка умудрилась вывезти из нее все, что воз-
можно!) на кухне шла Большая Мужская Пьянка.
Две бутылки из-под водки были уже пустыми, одна наполовину опорожнен-
ная и две целехонькие ждали своей очереди...
- Чего им не хватало?! Чего?!- негромко и отчаянно восклицал Вася. -
Вламывали мы, как папы Карлы!.. От полтинника до стольника каждый день в
дом волокли! По пятьдесят колес за смену. Причем, заметь, Арончик, мы же
были связаны двойными родственными узами...
- Чем?
- "Узами". Ну, связями!..
- Как это?
- Объясняю. Клавка была тебе кто? Жена?
- Жена.
- А мне сестра. Твоя Ривка была мне кто?
- Жена...
- А тебе сестра! Двойная повязка!!! Мало того!.. Ривка хочет за бугор
- нет вопросов! Клавочка хочет оставаться здесь,- да бога ради! Все! Все
для них!.. И на тебе! За что?! Почему?!
- Ну, бляди они, Вася! Бляди! А волка сколько не корми... Ты, кстати,
закусывай. Дай-ка, я тебе хлебца намажу...
- Погоди! Давай выпьем. Мы с тобой лагеря прошли... На одних нарах,
из одной миски баланду хлебали... Не обижайся, Арон, но твоя сестра Рив-
ка оказалась курвой. Не обижайся...
- И ты, Василий, не обижайся. Я тебя жутко уважаю!.. Я за тебя в зоне
мазу держал и на воле никогда не брошу. Но твоя сестра Клава тоже поря-
