- И чего ты всех подозреваешь?
- Это позволило мне дотянуть до зрелого возраста в тридцать лет. Куда, дьявол тебя побери, мы двигаемся? Мы тащимся на юг, вместо того чтобы шагать к северу.
- Я же тебе сказала, что кое-что придумала. Нам лучше появиться с той стороны, откуда нас никто не ждет.
- Каким образом?
- Я раздобыла лодку. Мы поднимемся по реке до Переката. Оттуда до владений Чодо мили четыре по холмам, в основном через виноградники.
Я застонал. Я и так еле волочу ноги. Все тело болит и ноет. Голова тоже. Я принял болеутоляющее, но оно помогло слабо.
- Похоже, моя гениальность тебя не потрясла?
- Ха. Знаешь, в чем главная сложность быть боссом, Торнада? Что бы ты ни делал, ты всегда окажешься не прав. Что бы ты ни предложил, твои подчиненные скажут, что это глупость и все можно сделать быстрее, дешевле и лучше.
Она рассмеялась:
- Я это заметила, работая на Истермана. Думала, что соображаю гораздо лучше его.
- Так как видела, что он продемонстрировал всю свою глупость, наняв тебя на работу.
- Ты здорово наловчился говорить приятное.
Лодка оказалась одной из тех, которые обычно используются для перевозки людей на восточный берег в район, иногда именуемый Нижним Танфером. Она принадлежала семейству полукровок, не возражавших грести против течения, если деньги будут выплачены вперед. Я заплатил и свернулся калачиком среди груза и парусины, закрыв глаза. Похоже, мне все-таки удастся немного вздремнуть.
Торнада, кажется, собралась последовать моему примеру. Старший паромщик тронул меня ногой. Его звали Скид, и ему было не менее сотни лет. Несмотря на возраст, Скид был бодр. Ничего удивительного, жизнь на реке полезна для здоровья. Я храпел, ворчал, всеми силами давая понять, что мои умственные способности не превосходят интеллекта черепахи. Приоткрыв один глаз, я спросил:
- Что, уже на месте?
- Нет. За нами идет лодка. Такого быть не должно.
Наверное, Скид жив только потому, что еще не использовал отпущенную ему квоту слов.
Торнада - это какой-то каприз природы. Она способна полностью проснуться, едва открыв глаза. Я еще не успел сесть, а моя спутница уже была на ногах и внимательно вглядывалась во что-то за кормой.
- Где?
Позади нас виднелось множество огней. Думаю, что там было сотни две лодок, почти все похожие на нашу. Сухопутные крысы вежливо величают их "грузовыми"; эти посудины служат своим владельцам и домом, и средством заработка.
Скид присел рядом со мной, чтобы я смог увидеть, на что он указывает.
- Корыто Скилара Зеда. Работает восток-запад, как и мы. На север не ходит.
- О...
Само собой, лодки я не видел, не говоря уж о том, кто ею управлял. Пришлось притвориться.
- Это становится возмутительным, - сказал я Торнаде.
Она снова улеглась, не проявляя ни малейшего беспокойства. Эта женщина все больше и больше напоминала мне Плоскомордого, хотя кое в чем существенно от него отличалась. Она казалась более независимой. Тарпа постоянно волновало, что могут сказать и подумать о нем другие. Торнаде же на это было плевать, или она умело прикидывалась, что ей все до фонаря. Наверное, тем, кто так вымахал ростом, приходится подыскивать удобную для себя линию поведения.
Я еще раз посмотрел на нее. В колеблющемся свете лампы Торнада выглядела вполне пристойно. Она просто была чересчур большой.
- Эй. Расскажи мне что-нибудь о Торнаде.
- А что рассказывать? Я родилась и пока живу. Я то, что ты видишь.
- Расскажи что-нибудь. Откуда ты? Кто твои родители? Как ты очутилась здесь, вместо того чтобы сидеть в своем доме с кучей маленьких Торнад?
- Откуда ты, Гаррет? Кто твои родители? Почему ты здесь вместо того, чтобы сидеть дома и играть с маленькими Гарретами?
- Понимаю. Но я могу и рассказать. Я поведал ей о семье, из которой уже никого не осталось в живых. Рассказал о годах, проведенных в морской пехоте. Я не смог, как ни старался, объяснить, чем мы занимались на службе, - так, чтобы ей было понятно.
- Что же касается детей, то я их люблю. Боюсь только, что из меня получится вшивый отец. Мне еще самому надо стать взрослым, хотя бы по общепринятым стандартам.
- Это нечестно, Гаррет.
- Я просто убиваю время. Ты не обязана рассказывать.
- Мы станем друзьями, Гаррет?
- Не знаю. Возможно. Пока что-то не очень получается.
Она подумала над моими словами, приподнялась, сплюнула за борт, взглянула в сторону кормы и снова улеглась.
- Как ты думаешь, сколько мне лет?
- Ты примерно моего возраста. Может, слегка моложе. Лет двадцать восемь?
- Ты один из самых деликатных, Гаррет. Мне двадцать шесть. У меня есть ребенок. Ему почти двенадцать. Я не могла выдержать той жизни и ушла. Хотя обычно это привилегия мужчин - бросать женщин с детьми.
Я ничего не сказал. Что скажешь, когда тебе говорят такие вещи? Любые слова будут звучать неискренне или банально.
- Я чувствую себя ужасно виноватой. Но ни о чем не сожалею. Смешно, правда?
- Иногда так получается. Мне пришлось пережить подобное.
- Вроде этой нашей увеселительной прогулки?
- А?..
- Тебе не удается до конца спрятаться за ловко подвешенным языком и нарочитой небрежностью, Гаррет. Когда мы замочим Чодо, ты начнешь барахтаться в ощущении своей вины, как в большом чане с дерьмом.
- Но без всяких сожалений.
- Да. Знаешь, почему я встряла в это дело? Конечно, деньги и авторитет мне не повредят. Но я с тобой, потому что считаю тебя хорошим парнем.
- Стараюсь. - Возможно, даже слишком. - Но если взглянуть в корень, разница между хорошими и плохими парнями окажется не такой уж и большой.
В качестве иллюстрации я привел несколько своих дел.
Она рассказала, как пришла к своему бизнесу. Это оказалось чуть ли не делом случая. Вскоре после ухода из дома она убила находящегося в розыске известного бандита, который попытался ее изнасиловать. Она обменяла его останки на обещанное вознаграждение и узнала, что ее считают скорее храброй, чем умной, но при этом еще и очень удачливой.
- Репутация, Гаррет, это вещь. Если тебе удалось ее создать и поддержать, ты здорово облегчаешь себе жизнь. Возьмем, к примеру, Чодо. Никто не трогает старикана из-за его репутации.
- Но для нее имеются основания.
- Для этого надо работать. Безжалостность - вот его ключ к успеху. Теперь возьмем тебя. У тебя репутация так, средненькая. Ты больше знаменит тем, что держишь слово и не позволяешь выкидывать фокусы со своими клиентами. Ты, может быть, и тверд, но вовсе не крут. Понимаешь, что я хочу сказать?
Тебя нанимают, чтобы избавиться от шантажиста, а ты вместо того, чтобы просто перерезать мерзавцу глотку, пытаешься устроить дело так, чтобы никто не пострадал. Поэтому многие считают, что в глубине души ты слабак. Думаю, они в чем-то правы.
- Да...
Я все понимаю, но не готов пообещать начать в новом году совершенно новую жизнь.
- Думаю, ты опять упустишь свои шанс. Замочишь Чодо и не захочешь, чтобы об этом узнали.
- Ты уже вогнала меня в депрессию. Она рассмеялась и спросила:
- Ты слышал анекдот о монахинях, медведе и пропавшем меде?
Поведанная мне история полностью отвечала моим ожиданиям. За первым рассказом последовал второй, затем еще и еще. По-моему, она знала все скабрезные и глупые анекдоты, придуманные в нашем мире, где наличие множества рас открывает бесконечные возможности для абсурдных непристойностей.
- Сдаюсь, - взмолился я. - Обещаю не впадать в депрессию, если ты прекратишь свои рассказы.
- Отлично. Теперь давай подумаем, что нам делать с той лодкой.
Я посмотрел вниз по течению, но по-прежнему ничего не увидел.
- Скид, ты не знаешь места, где мы могли бы высадиться незамеченными? Немного подумав, он ответил:
- Есть такое место. У Заводи Мельника, чуть выше. Минут двадцать отсюда. Но я думал, вы хотите идти до Переката.
- Когда мы высадимся, вы пойдете дальше. Уведите за собой эту лодку.
- Вы оплатили маршрут. Дамы, вы все слышали? Держитесь поближе к берегу при повороте к Заводи. Вам повезло. Там очень узкий фарватер.
Когда настало время, мы быстро соскочили на твердь. Трюк удался. Пробираясь через густые прибрежные заросли, мы слышали скрип уключин второй лодки. Торнада с довольной ухмылкой шлепнула меня по плечу.
Начался наш поход по пересеченной местности. Мое тело заявило, что проклянет своего хозяина, если тот не прекратит столь пренебрежительно к нему относиться.
ГЛАВА 42
По моим расчетам было уже за полночь. Мы находились в миле от владений Чодо, и их уже было прекрасно видно.
- Гулянка, видно, в самом разгаре, - заметил я. - Или там бушует лесной пожар.
- Если мы хотим зайти с севера, давай туда и двигаться. К дому начнем подходить позже.
- Да. И останемся с этой стороны склона. Иначе нас могут заметить.
Мы были в винограднике, домики виноградарей располагались поблизости.
- Ты это уже говорил.
- А ты третий раз талдычишь, что надо идти на север.
- Нервничаешь, Гаррет?
- Ужасно. А ты?
- Полные штаны наложила.
- Не заметно.
- Скоро узнаешь.
В небесах над домом Чодо творилось подлинное безумие.
- Тебе не кажется, что моркары перенесли свое представление сюда?
Мы ничего не видели, оставаясь со своей стороны склона.
Мы с Торнадой решили не подниматься посмотреть. Все гости Чодо наверняка высыпали во двор и глазеют на воздушный бой.
Мы нашли удобный исходный рубеж для атаки ярдах в пятидесяти от границы владений Чодо. В небе продолжали носиться моркары.
- Эти летучие крысы способны и мертвого поднять, - проворчал я.
- Нам надо убить время, Гаррет. Что-то мы рано.
Мы хотели дождаться, когда Краск и Садлер, перестав меня ждать, решат нанести удар с противоположной стороны и отвлекут громовых ящеров. Тогда двинемся и мы - в надежде, что амулет сработает.
- Да-а, - протянул я, пытаясь определить характер шума. - Мне это совсем не нравится,
Я поднялся на ноги. Стоя я мог видеть, как время от времени с неба срывалась черная точка и проносилась через освещенное пространство над домом Чодо. Похоже, там шла смертельная схватка.
- Интересно, почему они перебрались сражаться сюда?
- Сядь, Гаррет, и начинай потеть кровью, как я.
Если атаки Садлера и Краска не будет или мы ее не заметим, лучше всего начать движение в три - самое прохладное время ночи, когда громовые ящеры становятся вялыми. Если же еще и амулет подействует, то нам придется опасаться лишь собак, вооруженной охраны, секретных ловушек и всего другого, о чем я не имел ни малейшего представления.
Торнада легла на спину и принялась созерцать звезды.
- Света будет достаточно. С собаками я справлюсь. Вот бы моркары убрались оттуда.
Я что-то буркнул. Я не боюсь собак, но они действуют мне на нервы.
- У тебя есть женщина, Гаррет? Как насчет маленького Живчика, что болтается в твоем доме?
- Живчика?
- Ну да. Морковного цвета. Я придумала ей имя - Живчик.
- Ах, вон что. Да, есть - одна-две.
- Одна-две?
- Тинни Тейт - та, которую ударили ножом. И еще мне нравится одна, по имени Майя. Давно ее не видел.
- Я слышала о ней. Люди поговаривают. И не только об этих двоих. У тебя в этом отношении та еще репутация.
- Уверен, что сильно преувеличена. Слухи обычно раздуваются неимоверно. Нет. Больше никого, кроме, пожалуй, Элеоноры.
- Это кто - Живчик?
- Нет, блондинка на стене в моем кабинете. Она умеет очень хорошо слушать.
- А с Живчиком, значит, - ничего?
- Нет. Мечты и желания. Почему ты спрашиваешь?
- Просто так. Без всяких причин. Нам ведь надо как-то убить время.
Вот, значит, что!
- О...
Я действительно стал туго соображать. Теперь мне придется искать оправдания и при этом не оскорбить ничьих чувств.
- Знаешь, положение, в котором я нахожусь...
Господи, вот это да! Кто бы мог подумать?..
Торнада начала собирать свои одежки.
- Кто-то идет. К тому же мы опаздываем.
Верно. Я, битый жизнью, вечно озабоченный делами ветеран морской пехоты, совсем забыл, зачем морожу свое избитое тело в винограднике в столь непотребный час. Что ж, моя вечная слабохарактерность. Оказывается, когда эта Торнада решает превратиться в женщину, она горит огнем и сыплет искрами. Вот уж воистину живчик... Наверняка не хуже Карлы Линдо.
