справится парочка чудес.
Я осмелился вопросительно поднять бровь.
- Все пути к бегству отрезаны. Я словно ухожу в подземелье - все меньше
для меня открытых путей, и каждый - хуже предыдущего.
Я присел на стул, откуда обычно наблюдал за Вороном Кожух, принялся
изображать лекаря. Бессмысленно - не лучше мне убедиться в этом самому?
- Наверное,, очень одиноко - быть королевой мира, - пробормотал я про
себя. Тихий вздох.
- Ты слишком осмелел.
- Да ну?
- Извини. Думаю вслух. Нездоровая привычка, вызывает синяки и массивные
кровотечения. Выглядит вполне здоровым. Думаешь, Хромой или Шепот нам
помогут?
- Нет. Но испробовать следует все способы.
- Как насчет Боманца?
- Какого Боманца?
Я поднял глаза. Она действительно удивилась.
- Колдуна, который тебя освободил.
- Ах этот. А что насчет него? Чем может нам помочь мертвец? От своего
некромана я избавилась... Или ты знаешь что-то, чего не знаю я?
Как же. Побывав перед ее Оком. Но все же... С полминуты я спорил, не
желая раскрывать крошечное свое преимущество, потом сдался.
- Гоблин и Одноглазый говорили, что Боманц здоровехонек. Он пойман
Курганьем. Как Ворон, только вместе с телом.
- Как это возможно?
Неужели она не узнала об этом во время допроса? Наверное, не задавая
нужных вопросов, не получишь и нужных ответов. Я постарался припомнить все,
что мы с Госпожой делали вместе. Отчеты Ворона я ей пересказывал, но самих
писем она не читала. В общем-то... Оригиналы, с которых Ворон и писал свой
рассказ, лежали в моей комнате. Гоблин с Одноглазым волокли их на равнину
только ради того, чтобы теперь бумаги вернулись на место. Никто даже не
заглядывал туда, потому что они лишь повторяли уже рассказанную историю...
- Посиди здесь, - произнес я, вставая. - Сейчас вернусь.
Когда я ворвался в комнату, Гоблин одарил меня недобрым взглядом.
- Я на секундочку, - пробормотал я. - Кое-что наклевывается.
Я порылся в ящике, где лежали раньше документы Ворона - теперь там
валялась только рукопись самого Боманца, - и вылетел из комнаты. Взятые меня
не заметили.
Пьянящее чувство - когда Взятые тебя не замечают. Плохо лишь, что
причиной тому одно - они борются за жизнь. Как и мы.
- Вот... Вот оригинал рукописи. Я просмотрел ее только один раз, бегло,
сверяя перевод Ворона. Довольно точно, хотя он слишком драматизировал, а
беседы просто придумал. Но факты, характеры - это все от Боманца.
Госпожа читала с немыслимой быстротой.
- Принеси вариант Ворона.
Туда и обратно; Гоблин скривился и проворчал мне вслед: "Это у тебя
называется секундочка, Костоправ?" Сквозь вторую порцию бумаг Госпожа
пронеслась в том же темпе, а дочитав, призадумалась.
- Ну? - спросил я.
- В этом кое-что есть. Вернее сказать, кое-чего нет. Два вопроса. Кто это
написал? И где упомянутый его сыном камень из Весла?
- Полагаю, большую часть оригинала записал сам Боманц. А закончила его
жена.
- Он писал бы от первого лица.
- Необязательно. Может, это запрещали условности тогдашней литературы.
Ворон часто стыдил меня, что я слишком много отсебятины вкладываю в Анналы.
Он привык к иным традициям.
- Примем это за рабочую гипотезу. Следующий вопрос. Что стало с его
женой?
- Ее семья жила в Весле. Я бы на ее месте туда и вернулся.
- На месте жены человека, который меня выпустил?
- А кто об этом знал? Боманц - не настоящее имя.
Госпожа отмела мои возражения.
- Шепот нашла эти бумаги в Лордах. Одной кипой. Кроме рассказа, Боманца
ничего с ними не связывает. Мне кажется, что вместе их собрали намного
позже. Но бумаги - его. Где же они могли находиться между тем, как исчезли
отсюда, и тем, как их нашла Шепот? Не потерялись ли какие-то документы? Нам
пора посоветоваться с Шепот.
Ее королевское "нам" меня явно не включало.
Но искра разожгла пламя. Вскоре Взятые уже разлетались во все стороны.
Через два дня Благодетель доставил упомянутый сыном Боманца камень,
оказавшийся бесполезным. Камень присвоили стражники, приспособив его вместо
ступеньки в барак.
До меня доходили отдельные слухи - южнее Весла искали путь, которым
бежала из Курганья овдовевшая и ославленная Жасмин. Нелегко идти по столь
старому следу, но Взятым многое доступно.
Искали и в Лордах.
На мою долю выпало сомнительное удовольствие болтаться вокруг Хромого,
пока тот помечал ошибки, сделанные нами при переводе имен с ючителле и
теллекурре. Оказалось, что в те времена различались не только написания, но
даже алфавиты. А некоторые из упомянутых были не теллекурре или ючителле, а
иноземцами, приспособившими свои имена к местному произношению. Хромой
разматывал этот клубок изнутри.
И в один день Молчун подал мне знак. Он заглядывал Хромому через плечо
еще старательнее меня.
Он нашел ключ.
Глава 50
GNOMEN?
Самообладание Душечки меня потрясает. Она довольно долго пробыла в
"Синелохе" и ни разу не поддалась желанию увидеть Ворона. Каждый раз, когда
произносилось это имя, в глазах Душечки проглядывала боль. Но она терпела
месяц.
Но все же она пришла - мы знали, это неизбежно, - пришла с разрешения
Госпожи. Я постарался не обращать внимания на ее визит. И заставил колдунов
держаться от нее подальше. Труднее всего было уговорить Молчуна, но в конце
концов согласился и он - это было ее дело, личное, и не в его интересах
совать туда нос.
Я не пошел к ней - она пришла ко мне. Ненадолго, пока все остальные были
заняты. Чтобы обнять меня, чтобы я напомнил ей, что мы заботимся о ней.
Чтобы я поддержал ее, пока она обдумывает решение.
- Теперь мне не отпереться, да? - показала она. И через пару минут: - Все
еще мое слабое место. Но чтобы вернуться, ему придется это право заслужить.
- Так она думает "вслух".
Молчуну я в тот миг сочувствовал больше, чем Ворону. Ворона я всегда
уважал за бесстрашие и силу, но не мог заставить себя полюбить этого
человека. А Молчуна я любил и желал ему только добра.
- Надеюсь, твое сердце не разобьется, если он окажется слишком стар,
чтобы измениться, - показал я.
Слабая улыбка.
- Мое сердце разбилось давным-давно. Нет, я ничего не жду. Мы живем не в
сказке.
Больше Душечка не сказала ничего. И я не воспринял ее слов всерьез - до
тех пор, пока не рассмотрел в их свете случившееся потом.
И пришла она, и ушла, скорбя по мертвым мечтам, и не приходила более.
***
В те минуты, когда Хромой отошел по своим делам, мы переписали все,
оставленное им на столе, сравнили с собственными диаграммами.
- О-хо! - выдохнул я. - Да.
Был в одном из далеких западных царств некий дворянин по имени барон
Сенджак, и четыре его дочери, как гласила рукопись, соперничали друг с
другом в красоте. Одну из них звали Ардат.
- Она солгала, - прошептал Гоблин.
- Может быть, - согласился я. - Или не знала сама - на это похоже больше.
Не могла знать. И никто другой не мог. До сих -pop не могу понять, как
Душелов могла быть уверена, что тут скрыто истинное имя Властелина.
- Желаемое за действительное? - предположил Одноглазый.
- Нет, - возразил я. - Видно было - знала она, что держит в руках. Только
не могла отыскать нужное.
- Как и мы.
- Ардат мертва, - напомнил я. - Остаются три варианта. Но если припрет,
выстрел будет один.
- Подытожь-ка все, что мы знаем.
- Одной из сестер была Душелов. Имени ее мы так и не знаем. Ардат могла
быть близнецом Госпожи. Думаю, та старше, чем Душелов, хотя росли они вместе
и много лет не разлучались. О четвертой сестре мы вообще ничего не знаем.
- У нас есть все четыре имени и фамилия. Проверьте генеалогии, -
посоветовал Молчун. - Найдите, кто за кого вышел замуж.
Я застонал. Генеалогии лежали в "Синелохе". Душечка загрузила их на кита
вместе с прочим барахлом.
Времени не хватало. Объем работы доводил меня до судорог. В эти
генеалогии не сунешься с женским именем, чтобы отыскать что-то. Нет, искать
приходится мужчину, который женился на нужной тебе госпоже, и надеяться, что
летописец упомянет хоть ее имя.
- Как же мы с этим справимся? - взвыл я. - Я же единственный, кто
разбирается в этих куриных следах! - И тут мне пришла в голову, простите за
нескромность, гениальная идея. - Следопыт. Засадим Следопыта. Ему все равно
нечего делать, кроме как за деревцем ухаживать. Пусть занимается этим в
"Синелохе" и одновременно почитывает книжки.
Сказать легче, чем сделать. Следопыт находился очень далеко от своего
нового хозяина. Втолковать что-либо этому безмозглому созданию - великий
подвиг. Но когда задание ясно, его не остановить.
Однажды ночью, когда я ежился под горкой одеял, в мою комнату вступила
она.
- Вставай, Костоправ. - У?
- Мы отправляемся в полет.
- У?.. Прошу прощения, но сейчас же середина ночи! У меня был тяжелый
день...
- Вставай.
Приказы Госпожи не обсуждаются.
Глава 51
ЗНАК
Дождь замерзал на лету, покрывая все вокруг ломкой, ледяной глазурью.
- Оттепель, надо полагать, - заметил я.
Той ночью у Госпожи было - - плохо с чувством юмора. Мое замечание она
проглотила с трудом. Ковер, к которому она провела меня, имел хрустальный
купол над передними сиденьями - новое приобретение Хромого.
Чтобы снять лед. Госпоже пришлось применить волшебство.
- Проверь, плотно ли закрыто, - приказала она.
- По-моему, в порядке. Мы взлетели.
Меня швырнуло на спину. Рыбий нос нацелился на невидимые звезды. Мы
поднимались с ужасающей быстротой. На мгновение мне показалось, что мы
взлетим так высоко, что я не смогу дышать.
Именно это мы и сделали. И еще выше - проломившись сквозь облака. Тогда я
понял, для чего нужен купол.
Чтобы удерживать воздух. Это значит, что летучие киты больше не смогут
укрываться от Взятых на высоте. Госпожа и ее банда всегда что-нибудь
придумают.
Но какого черта мы тут делаем?!
- Смотри. - Вздох разочарования. Тень, омрачившая надежду. Госпожа
показала.
Я увидел. И узнал, потому что я уже видел это долгими ночами отступления,
завершившегося битвой перед Башней. Великая Комета. Маленькая - но не узнать
этот серебристый ятаган невозможно.
- Этого не может быть. До нее еще двадцать лет. Небесные тела не сходят
со своих путей.
- Не сходят. Это аксиома. Значит, ошиблись те, кто ее установил.
Госпожа направила ковер вниз.
- Отметь это в своих Анналах, но людям не говори. Они и без того слишком
встревожены.
- Согласен. - Одно имя Кометы помрачает умы.
Возвращение в слякоть курганской ночи. Мы пролетели над самым Великим
курганом, в каких-то сорока футах. Проклятая река подобралась совсем близко.
Призраки танцевали под дождем.
Я доковылял по грязи до барака, сверился с календарем.
Осталось двенадцать дней.
Старый ублюдок, наверное, хохочет сейчас от души вместе со своей любимой
гончей - псом Жабодавом.
Глава 52
НИЧЕГО УДИВИТЕЛЬНОГО
Меня не оставляло нечто, сидящее обычно под сознанием. Я ворочался,
вертелся, засыпал и просыпался, и только перед самым рассветом меня осенило.
Я вскочил и принялся рыться в бумагах.
Я нашел тот список, на котором Госпожа задержала дыхание, и перепахивал
бесконечный список гостей, пока не обнаружил лорда Сенджака и дочерей его
Ардат, Веру и Сайлит. Младшая, Доротея, как заметил писец, прибыть не
смогла.
- Ага! - каркнул я. - Поле поисков сужается. Никаких иных сведений я
добыть не смог, но и это был триумф. Предполагая, что у Госпожи была
сестра-близнец, зная, что Ардат мертва, а Доротея - младшая... Шанс
пятьдесят на пятьдесят. Женщина по имени Сайлит и женщина по имени Вера.
Вера? Так оно и переводится.
