чем головешка угля из потухнувшего костра. Я уже имел за
плечами какой-никакой жизненный опыт, но, в отличие от этого
слабачка, только гнулся, но не ломался, чем гордился
несказанно. Что ж, подумаешь, одним несчастьем больше, одним
меньше - какая разница? Hу, выбили тебе зубы, поставь
искусственные и утешай себя тем, что он никогда не болят и едва
ли не прочнее и красивее настоящих...
Hо однажды июльским утром я увидел его и не узнал. Все в
нем, начиная от походки до выражения глаз, внезапно изменилось.
До этого вечно сутулившийся и трусоватый, он уверенно и прямо
шел мне навстречу, а его глаза уже не смотрели сквозь меня -
теперь в них светился какой-то дьявольский блеск. А когда мы
поравнялись, я не мог не подать ему руки. Он принял это как
должное. И вдруг он подмигнул мне левым глазом - или это
только показалалось? Hедоброе предчувствие ощутил я в те
секунды.
Вечером, когда к соседнему подъезду подъехал милицейский
газик, я знал, что это за ним. Двое "омоновцев" с автоматами
вывели его из дома, посадили в коробок и увезли. Больше я его
не видел, а остальное, как и все жильцы дома, узнал из газет и
из передач местного телевидения.
Оказалось, что ночью он ворвался в квартиру того парня,
который пару лет назад его отделал, ножом убил его мать и
младшего брата, а потом пости до самого утра истязал своего
давнего обидчика. Куски его тела нашли потом в одном из
мусорных контейнеров, стоящих в глубине нашего двора. Когда
заканчивался суд, перед тем, как ему зачитали смертный
приговор, он сказал: "Вот теперь я счастлив..."
