привязаны к этим следам. Ум с такими следами утратил гибкость, окаменел.
Такое окаменение, в сущности, представляет привязанность к тому, что вы
делали прежде, к памяти вашего опыта. Всеохватывающая революция, о которой я
говорю - это полное осознание истинного характера привязанности, это само
состояние взрыва.
Быть может, все это довольно трудно понять большинству из нас, потому
что мы привыкли думать о революции в терминах изменения от одной формы
обусловливания к другой. Сегодня я один, а завтра хочу стать другим (я
заранее знаю, кем хочу стать). Видя бедность при капитализме, я говорю, что
ответ - это коммунизм, потому что должна произойти революция. Но всякая
такая революция, без сомнения, является частичной революцией. Большинство
так называемых интеллигентных людей с их живым, спокойным умом играют в
интеллектуальные игры с десятком различных систем. Поиграв со всем этим, их
ум оказывается бессмысленно загроможденным, окаменевшим, и когда такой ум
спрашивает: "Что есть истина?", "Что есть Бог?", эти вопросы лишаются
смысла. Единственное, что имеет смысл - разбить все эти пути, уничтожить их
полностью без какого-либо мотива, без какой-либо потребности или
принуждения. Такой взрыв, в котором нет места для личного удовлетворения или
для каких-либо систем, - это единственная подлинная революция. Когда ваш ум
будет в этом состоянии взрыва, вы обнаружите необыкновенные силы творчества
- не только творчества, которое выражается в поэме или скульптуре, или в
картине живописца, а в творчестве, которое всегда связано с состоянием
отрицания.
Я боюсь, что все это становится для вас чистой теорией. Теория,
умозаключение или жизнь среди слов, произнесенных другим человеком, - все
это имеет очень мало значения. Но ум, который действительно вступил на тропу
исследования, ум, начавший путешествие, из которого нет возврата, ум,
занятый исслодованием не только сейчас, во время сегодняшней беседы, но изо
дня в день - такой ум откроет состояние творчества, охватывающее все
существование. Это и есть то, что вы называете истиной или Богом. Для этого
творчества необходима полная уединенность - уединенность без привязанности,
уединенность, спутником которой не должны быть слова, мысли, память. Это
полное отрицание всего, что ум изобрел для своей безопасности. У этой полной
уединенности нет страха, но есть своя собственная необычайная красота, это
состояние любви, а не уединенность реакции, это полное отрицание, не
являющееся противоположностью положительного. Я полагаю, что только в этом
состоянии творчества ум является подлинно религиозным. Такой ум больше не
нуждается в медитации, он сам есть вечность. Такой ум больше не ищет, не
потому, что он нашел удовлетворение своих потребностей, он больше не ищет,
потому что больше не нуждается в поисках. Такой ум является цельным,
всеохватывающим, он безграничен, неизмерим, невыразим словами.
БЕСЕДА ВОСЬМАЯ
Большинство из нас, какое бы место в жизни мы не занимали, находится в
величайшем смятении, если же мы не испытываем этого смятения, то, по крайней
мере, должны испытывать, потому что давление различных мировых событий и
неконтролируемых исторических процессов, происходящих вокруг нас, толкает
нас в узкую колею, где зона свободы становится все меньше и меньше.
Поскольку каждый из нас ищет выхода из этого смятения, хаоса и несчастий, мы
присоединяемся к различным политическим и религиозным движениям. Мы следуем
за их вождями и надеемся найти решение многочисленных проблем, обременяющих
нашу жизнь. Мы находимся в смятении, и поэтому мы пытаемся найти кого-либо,
кто вывел бы нас из этого смятения и несчастий. Мне кажется, что мы лишь с
большой неохотой обращаемся к самим себе с тем, чтобы непосредственно
исследовать проблему. Нам нужен кто-то, кто даст нам готовое решение, нам
нужна система, философия, гуру, вождь, который разрешит наши проблемы и
приведет к внутреннему миру и спокойствию. Но это невозможно: вы сами должны
решить ваши проблемы. С вашего позволения, я хотел бы побеседовать с вами
именно об этом процессе самопознания, обращения к самому себе.
Мы знаем, что ученые разрешили множество проблем, и они могут
удовлетворить все потребности людей. Если бы ученые и политические деятели
договорились, они могли бы разрешить также проблему голода, проблему пищи,
одежды и крова для всех и прекратить уничтожение человека человеком. Они
могли бы это сделать, но они не сделают этого до тех пор, пока основой их
мышления остается национализм, мотивы собственной личной выгоды. И даже если
бы был осуществлен этот далеко идущий внешний переворот, мне кажется, что
проблема лежит значительно глубже. Это не просто проблема голода, воин,
жестокости в отношениях между людьми, это кризис нашего сознания. В сущности
эта проблема внутри нас. Однако, как бы мы ни были настойчивы и способны,
большинство из нас не имеет жаления очень глубоко познать самих себя. Мы
хотим изменить, переделать мир, но подлинная революция, подлинное изменение
должны произойти не столько вне, сколько внутри нас. Для нас познавать себя
чрезвычайно трудно, и мы пытаемся убежать от этой задачи на путях интеллекта
или чувства преданности чему-либо во вне.
На путях интеллекта мы создаем паутину теорий, мы улавливаемся словами,
идеями. Замечали ли вы, с каким нетерпением мы начинаем обсуждать теории,
как быстро мы можем заблудиться в лабиринте слов? Когда мы играем в эту
игру, мы считаем себя чрезвычайно интеллигентными, но какое все это имеет
значение? Это же пустой вербализм. На путях чувств, эмоций мы цепляемся за
какую-нибудь систему верования либо переходим к преданности идее или вождю.
Во всем этом есть определенное удовлетворение, временное облегчение нашей
проблемы. Но раньше или позже мы замечаем, что наше положение по существу не
изменилось, что перед нами все те же нерешенные проблемы.
Все эти уловки нашего "Я" так бесполезны, они совершенно не рашают
наших проблем. Только незрелый ум, не знающий, что такое любовь, не
вдыхающий глубоко аромат скорби, - только такой ум убегает к этим
тривиальностям, представляющим собой пустые забавы ума. Вы находите гуру,
идете в храм, преклоняетесь перед образом, и это дает вам временное
облегчение. К несчастью, вас очень легко удовлетворяют эти временные меры, и
вы пытаетесь превратить их в постоянные, развивая у себя привычку
преданности, привычку следования за гуру, за политическим вождем или
каким-либо другим авторитетом. Следуете ли вы за авторитетом в политике или
религии: это всегда, без сомнения, есть зло, потому что следовать за
кем-либо значит желать безопасности, а ум, ищущий безопасности, отрицает
непостоянство жизни. Жизнь, очевидно, является непостоянной. Нет в мире
ничего постоянного, кроме привычки нашего мышления, наших идей. Мы уловлены
этими привычками, и если мы разрушаем одну привычку, то немедленно создается
другая, также стремящаяся к постоянству. Мне кажется, что мы всегда избегаем
центральной проблемы, которая есть мы сами.
Говоря "мы сами", я имею в виду не только то эгоцентрическое существо,
которое более или менее осознается нами ежедневно, но то существо, которое
является продуктом общества, продуктом данной культуры или цивилизации,
климата и традиций. Если не произойдет глубокого преобразования, я не вижу,
как мы выйдем из этого хаоса. Я говорю об индивидууме, не
противопоставляющем себя обществу. В настоящее время наше действие истекает
не из индивидуального, а из коллективного мышления. Это коллективное
мышление, будет ли оно капиталистическим, фашистским и т.п. - отрицает
индивидуальность, а все творчество в жизни, всякое понимание - продукт
индивидуума, а не массы. В действительности масса не существует, кроме как в
мышлении, в идеях, рабами которых мы являемся.
Для того, чтобы понять весь этот процесс существования, индивидууму
необходимо освободиться от влияния массы, от влияния традиций, от влияния
коллективного мышления, и нет другого средства, нет другого пути, чтобы
открыть двери жизни. Общество - то же самое, что и вы. Общество не
отличается от вас. Хотя у вас может быть свое отличительное имя, счет в
банке и т.д., вы являетесь частью общества, вы не отличимы от общества.
Когда вы говорите, что вы индивидуалист, индуист, коммунист и т.п., это
значит, что вы являетесь частью определенной культуры, определенного
общества, благодаря которому у вас сложился определенный образ жизни,
мыслей.
Итак, вы раб различных влияний, и поэтому, безусловно, необходимо
понять эти влияния, это давление на вас, если вы хотите понять себя, ибо вы
представляете собой продукт этих влияний.
Вы продукт не только ваших отца и матери, но тысячи вчерашних дней,
тысячи поколений, вы продукт всего человечества. Если вы понимаете это,
жизнь становится необыкновенно скучной, бесконечной борьбой без особого
значения, и возникает философия отчаяния или же философия удовлетворенности
вещами такими, какие они есть, что представляет собой простое принятие
существования. Все это кажется совершенно очевидным.
Итак, вы должны видеть такой факт, что вы и есть мир, что без перемены
в вас самих, без полной револющии ума, революции путей вашего мышления вы не
можете добиться фундаментальных изменений в мире. В особенности, в такой
перенаселенной стране, как Индия, вы должны начать с самих себя. Должна
произойти революция в ваших отношениях к людям и вещам окружающего вас мира.
Добродетель расцветает в отношениях между людьми, если вы не понимаете, что
такое добродетель, все ваши социальные реформы и бесчисленные внешние
изменения приведут только к новым несчастьям в крайне поверхностном
существовании.
Итак, мне кажется, что очень важно понять самого себя, но вы делаете
это чрезвычайно неохотно, говоря: "Что я должен понять о самом себе? Я очено
хорошо знаю себя".
Прежде, чем обратиться к этому вопросу, я полагаю, важно понять
значение слова "глагол". Глагол, бузусловно, предполагает неразрывность
движения, активное настоящее, хотя в нем и есть элемент времени, залкючающий
прошедшее и будущее так же, как и настоящее, глагол предполагает
всеохватывающее состояние, не правда ли? "Я был", "я есть" и "я буду" - если
вы углубитесь в это, вы найдете здесь всеохватывающее состояние, активное
настоящее, являющееся вневременным. Но большинство из нас уловлено в сеть "я
был" и "я буду", для нас нет активного настоящего. "Я был" - это память, "я
буду" - тоже память, проекция прошлого через настоящее на будущее. Мы
говорим: "Я был разгневан, и я больше не буду гневаться", таким образом,
возникает отставание, интервал, превращающийся для нас в средство достижения
будущего. Для большинства из нас глагол предполагает не одно, а три
отдельных состояния: "Я не буду больше жадным" и отставание между ними,
которое представляет собой усилие стать нежадным.
Очень важно понять, что глагол предполагает полное, а не расчлененное
действие. Его содержание состоит не только из обертонов, что было и того,
что будет, но также из того, что происходит в настоящий момент. Но
большинство из нас не осознает того, что действительно происходит в
настоящий момент, мы заняты тем, что было, или тем, что будет. Если вы
понаблюдаете за своим умом, вы увидите этот факт, сделаете необычайное
открытие, что вы никогда не заняты существованием в настоящем, а только
существованием в прошлом и становлением будущего. Если мы не осознаем этого
