большой вред.
Анна беспомощно взглянула на мужа.
- Всякое бывает, - начал он. - В конце концов, мы всегда можем
приехать, если твои мрачные прогнозы подтвердятся.
- Поторопитесь.
Анна поежилась.
- Через год мы будем смеяться над своими страхами.
- Да, - сказал Дэвид. - может быть.
4
Временное затишье продолжалось всю зиму. В западных странах были
разработаны, а в некоторых - и применены программы нормирования
продовольствия. В Англии исчезли пирожные и кексы, но хлеб был еще
доступен всем. Пресса по-прежнему колебалась между оптимизмом и
пессимизмом, правда, с менее резкими амплитудами. Самым главным и наиболее
часто обсуждаемым вопросом стал промежуток времени, который потребуется
для уничтожения вируса и возвращения жизни в нормальное русло.
Джон с беспокойством обратил внимание на то, что до сих пор никто не
говорит о мелиорации зараженных земель в Азии. Как-то, в конце февраля, он
упомянул об этом в разговоре с Роджером Бакли. Они обедали в
"Сокровищнице" - клубе Роджера.
- Мы стараемся не думать о них, правда? - сказал Роджер. - Как будто
отрубили весь остальной мир, кроме Европы, Африки, Австралии и Америки. На
прошлой неделе я видел фотографии, сделанные в Центральном Китае. Они
сделаны несколько месяцев назад, но до сих пор не опубликованы, и, похоже,
не будут опубликованы.
- Что там?
- Цветные фотографии. Композиции в коричневых, серых и желтых тонах,
выполненные с огромным вкусом. На всех - голая земля и глина. Ты знаешь,
это намного страшнее всех жутких картин голода, которые были раньше.
Подошел официант и, словно совершая старинный ритуал, поставил перед ними
пиво. Когда он ушел, Джон спросил с сомнением:
- Страшнее?
- Да, они испугали меня. Я так и не понял, каким образом вирус сделал
из этого участка земли совершенно голое, чистое пространство. По инерции
продолжаешь думать, что хоть какая-то трава все-таки останется, пусть хотя
бы несколько пучков. Но он не оставляет ничего. Конечно, это всего лишь
исчезнувшая трава. Но когда задумаешься, какие огромные площади покрыты
той или иной травой...
- Есть какие-нибудь слухи?
Роджер неопределенно покачал головой:
- Давай определимся: слухи в официальных кругах так же неопределенны
и расплывчаты, как и в прессе, но они содержат нотку самонадеянности.
- Мой брат собирается забаррикадироваться, - сказал Джон. - Я тебе
говорил?
С неожиданным оживлением Роджер спросил:
- Фермер? Что ты имеешь ввиду - забаррикадироваться?
- Я ведь рассказывал тебе о его доме. Слепой Джилл окружен холмами,
единственным выходом служит узкое ущелье. Так вот, он сооружает изгородь,
чтобы изолировать долину полностью.
- Интересно. Продолжай!
- Да, в общем-то это все. Дэвид обеспокоен будущим, я никогда не
видел его таким. Во всяком случае, он отказался от посева пшеницы на своей
земле. Он даже хотел, чтобы мы все приехали и провели там целый год.
- Пока не минует кризис? Да, это серьезно.
- И еще, - добавил Джон. - С тех пор я время от времени вспоминаю о
нашем разговоре. Дэйв всегда был умнее меня, и я по своей глупости не
принял всерьез предчувствия деревенского жителя - дескать, что он может
понимать в таком деле. Здесь, в Лондоне, мы не знаем ничего, кроме того,
что черпаем ложкой.
Роджер взглянул на него и улыбнулся:
- Что-то в этом роде, Джонни, но запомни - я тоже на стороне этих
"черпающих". Слушай, а если я смогу предупредить тебя о катастрофе
заранее, у твоего братца найдется комната для нашего маленького трио?
- Думаешь, катастрофа неизбежна? - спросил Джон.
- Пока нет никаких признаков. Те, кому бы следовало быть в курсе,
излучают тот же оптимизм, который ты находишь в газетах. Но мне нравится,
как это звучит - Слепой Джилл, - словно страховой полис. Я буду держать
ухо возле трубопровода. Как только на другом конце раздастся маленький
звоночек-предупреждение, мы соберем свои семьи и махнем на север. Что ты
на это скажешь? Примет нас твой брат?
- Да, конечно, - Джон задумался. - А сколько, по-твоему, должно быть
таких звоночков?
- Достаточно. Я буду держать тебя в курсе. Можешь быть уверен. Мне не
хотелось бы в один прекрасный день оказаться застигнутым врасплох голодом,
сидя в Лондоне.
Рядом с их столиком прошел официант, толкая перед собой тележку,
нагруженную сырами разных сортов. Полуденная дремота наполняла воздух
столовой обычного лондонского клуба. Неясное бормотание голосов звучало
приглушенно и ненавязчиво.
- Невозможно представить что-либо, способное нарушить все это, -
сказал Джон.
- Согласен, это нерушимо, - ответил Роджер. - В конце концов, как нам
часто напоминала пресса, мы не азиаты. Будет интересно понаблюдать за нами
- британцами с плотно сжатыми губами - когда начнут собираться грозовые
тучи. Нерушимо. Но что случится, когда мы дадим трещину?
Официант принес отбивные. Это был маленький словоохотливый человечек,
менее высокомерный, чем все остальные.
- Что касается меня, - продолжал Роджер, - то никакое, даже самое
сильное любопытство не заставит меня остаться здесь.
Весна запоздала - сухая и холодная сумрачная погода продолжалась до
начала апреля. Когда, наконец, наступили теплые дождливые дни, стало
совершенно очевидно, что вирус ничуть не потерял своей силы и
действенности. Повсюду - на полях, в садах, по обочинам дорог - стебли
травы были испещрены грязно-зелеными пятнышками, переходящими в коричневую
гниль. Началось второе нашествие вируса Чанг-Ли.
- Какие новости на твоем конце трубопровода? - спросил у Джона Роджер
при встрече.
- Очень хорошие, как ни странно.
- Моя лужайка полна этой гадостью. Я начал было обрезать, но потом
обнаружил, что по всей округе - то же самое.
- У меня та же картина, - сказал Роджер. - Эдакий теплый гниющий
оттенок коричневого. Кстати, наказание за малодушное уничтожение
зараженной травы отменено.
- Тогда что ты называешь хорошими новостями? По-моему, все довольно
мрачно.
- Читай завтрашние газеты. Комитет ЮНЭСКО объявил, что выход найден.
Выведен некий вирус, который пожирает все разновидности Чанг-Ли.
- Иначе говоря, может наступить неловкий момент. Ты не находишь?
Роджер улыбнулся:
- Это было моей первой мыслью. Но бюллетень подписан людьми, которые
вряд ли стали бы фальсифицировать результаты неутешительного эксперимента,
чтобы спасти своих престарелых родителей от позорного столба. Это не
подделка.
- Храни нас Господь, - медленно проговорил Джон. - Так или иначе, я
не хочу думать, что случится нынешним летом в противном случае.
- А я не прочь подумать, - сказал Роджер. - Чтобы не быть застигнутым
врасплох.
- Я интересовался, как будут отправлять детей обратно в школу.
Кажется, теперь все в порядке.
- Надо думать, там лучше, - сказал Роджер. - Я почти уверен, что
трудности с продовольствием неизбежны. Вряд ли удастся с помощью нового
вируса спасти урожай этого года. И, скорей всего, Лондон почувствует нужду
гораздо острее, чем другие города.
Отчет ЮНЕСКО предоставлял самую полную и подробную информацию. В то
же время правительство опубликовало свою оценку ситуации. Соединенные
Штаты, Канада, Австралия и Новая Зеландия располагали запасами зерна, и
были готовы к введению нормирования продуктов для своего населения,
предполагая использовать эти запасы зерна в период крайней необходимости.
В Британии подобное, хотя и более строгое, нормирование зерна и мяса уже
было введено.
Атмосфера немного разрядилась. Новости о победе над вирусом вкупе с
введением нормирования продовольствия произвели ободряющий и
обнадеживающий эффект. На этом фоне тон письма, пришедшего от Дэвида,
звучал до смешного нелепо.
"В долине не осталось ни одного стебелька травы, - писал он. - Вчера
я убил последнюю корову. Я знаю - кое-кто в Лондоне додумался подготовить
холодильные камеры во время прошедшей зимы, но тех коров, что пойдут под
нож в ближайшие несколько недель, будет недостаточно. Я свою говядину
засаливаю. Даже если все будет хорошо, пройдет не один год, прежде чем
страна снова узнает, что такое мясо, молоко или сыр.
Хотелось бы верить, что все наладится. Не подумайте, что я не доверяю
официальному отчету - мне известна репутация людей, подписавших его. Но
никакие отчеты не могут убедить меня, когда я смотрю кругом и вижу черное
вместо зеленого.
Не забывайте, что вы можете в любое время собраться и приехать. Я
всегда жду вас. За долину я абсолютно спокоен. Мы сможем прожить на
корнеплодах и свинине - я сохранил свиней, потому что это единственное,
известное мне животное, прекрасно живущее на картофельной диете. Мы очень
хорошо здесь устроимся. Но вся земля за пределами долины очень тревожит
меня..."
Джон отдал письмо Анне и отошел к окну.
- Он все еще воспринимает это ужасно серьезно, - сказала Анна,
дочитав письмо до конца.
- Очевидно.
Джон смотрел в окно на то, что раньше было лужайкой, а теперь
превратилось в участок голой земли, с нелепо торчащими редкими сорняками.
Такой пейзаж стал уже привычным.
- Тебе не кажется, что, живя там, где нет никого, кроме Хилленсов и
деревенских мужиков... - Анна не договорила. - Как жаль, что он так и не
женился!
- По-твоему, он помешался? Но так думают многие.
- А чего стоит этот кусочек в конце? - продолжала она. - "Мне даже
кажется, что в некотором роде было бы более _с_п_р_а_в_е_д_л_и_в_о_, если
бы победил вирус. Много лет мы относились к земле, как к свинье-копилке,
на которую можно постоянно совершать налеты. А ведь земля - это сама
жизнь."
- Просто мы живем в искусственных условиях, - сказал Джон, - и
никогда не видим много травы сразу. Поэтому для нас нет большой разницы,
когда мы не видим ее совсем. В деревне, конечно, такие изменения намного
ощутимее.
- Но ведь он словно _х_о_ч_е_т_, чтобы вирус победил!
- Деревенский житель всегда недолюбливал и не доверял горожанину,
представляя его этаким зевающим ртом на верхушке ленивого туловища.
Наверное, большинство фермеров было бы вполне счастливо видеть горожанина,
попавшим в какую-нибудь небольшую передрягу. Только она не должна быть
слишком серьезной. Я не думаю, что Дэвид действительно хочет победы
вируса. Просто он очень переживает.
Анна некоторое время молчала. Джон взглянул на нее - Анна пристально
всматривалась в погасший экран телевизора, крепко сжимая письмо Дэвида.
- Может, он просто стал паникером на старости лет. Так часто бывает с
фермерами-холостяками.
- То предложение Роджера все еще в силе? - неожиданно спросила Анна.
- Да, конечно, - с удивлением ответил Джон. - Хотя пока, кажется, до
этого не дошло.
- На него можно положиться?
- Ты сомневаешься? Если бы даже его не волновали наши с тобой жизни,
неужели он наплевал бы на Оливию и Стива?
- Наверно, нет. Просто...
- Кстати, если бы действительно надвигалась катастрофа, нам не
следовало бы надеяться на предупреждение Роджера, а увидеть ее приближение
за милю.
- Я думала о детях, - сказал Анна.
- С ними все будет в порядке. Дэви просто обожает американские
консервированные гамбургеры.
Анна улыбнулась:
- Да, они нам пригодятся при отступлении.
Когда дети приехали домой на летние каникулы, Кастэнсы, как обычно,
отправились к морю с семейством Бакли. Это было странное путешествие по
голой, заброшенной, пораженной вирусом земле, мимо полей, засеянных
