абдерит был осторожен и не позволял себе ничего лишнего. Встречался лишь с
знакомыми купцами, говорил больше о торговых делах и то и дело охал, что,
верно, придется в скором времени спасаться бегством на Сикелию [Сикелия -
так эллины, в особенности сицилийские, называли Сицилию]. Лиофар ходил за
абдеритом словно тень, но три дня, потраченных на слежку, не дали никакого
результата. Следующим шагом отважного горшечника была попытка проникнуть в
дом, где остановился подозрительный иноземец. Лиофар ловко перебрался
через невысокую каменную стену, однако за ней его поджидали два огромных
молосса [молосс - порода овчарок, выведенная в Эпире], о встрече с
которыми горшечник вспоминал очень неохотно.
Убедившись, что коварного абдерита просто так не поймать, Лиофар
изменил тактику. Он больше не следил за Клеодулом и не пытался проникнуть
в его дом. Горшечник решил действовать тоньше - через слуг. Подученный
хозяином Брасим без особого труда познакомился с рабами купца. Те
оказались словоохотливы и конечно были не прочь выпить на дармовщинку. А
Брасим, как на грех, всегда был при деньгах. Вскоре он стал лучшим другом
рабов абдерита. И вот тут секреты посыпались, как из мешка. Подвыпившие
рабы наперебой хвастали расположением к ним хозяина и рассказывали обо
всех его делишках. Лиофару удалось выяснить, что абдерит покинул родину не
до нашествия мидян, а спустя несколько дней после того, как их войско
проследовало через Абдеры. Кроме того, раньше он был куда более, чем
беден. Богатство пришло к нему необъяснимым путем, буквально свалилось
наголову. Еще вчера купец Клеодул подумывал о том, где бы раздобыть денег
на новую партию товара, а наутро вдруг стал безмерно богат. Один из слуг
клялся, что видел как несколько мидийских воинов внесли в сумерках в дом
Клеодула тяжелый сундук. Наутро Клеодул стал богатым.
Еще Лиофару удалось выяснить, что купец водит знакомство с
аристократами, один из которых, Гофокл, был известен как близкий друг
богача Ликида, подбивавшего афинян помириться с варварами. Полученные
сведения вселяли в Лиофара уверенность, что он на правильном пути.
За эти дни, что он занимался разоблачением купца, горшечник ни разу
не виделся с Педаритом. Однажды они повстречались на улице, но юноша
поспешил зайти в медную лавку и оставался там до тех пор, пока Лиофар не
прошел мимо. Это еще более настроило горшечника против подлого абдерита.
Брасим получил три драхмы и приказ разведать, когда купец собирается
в гости к кому-нибудь из своих знакомцев-аристократов. Раб вернулся вдрызг
пьяный и заплетающимся языком поведал, что слуга абдерита уверяет, будто
его хозяин собирается на тайную встречу этой ночью.
Не успела луна занять свое место на небосклоне, как Лиофар уже сидел
в кустах акации напротив дома купца. Он пробыл здесь почти до рассвета,
изрядно продрогнув и едва не попавшись в руки ночной страже. Купец так и
не вышел.
Домой горшечник вернулся, выбивая зубами частую дробь. Нещадно
изругав раба, Лиофар дал ему драхму и отправил опохмеляться на агору, где
должны были вот-вот появиться слуги купца. Теперь оставалось только ждать.
Лиофар послонялся по дому, поругался с Фиминтой, зашел между прочим в
мастерскую, где во время отсутствия хозяина и Брасима творил Тердек.
Увидев сосуды, сотворенные блудным сыном моря, горшечник пришел в такую
ярость, что едва не пришиб раба куском обожженной глины, претендующей на
то, чтобы считаться лутрофором [лутрофор - длинный узкогорлый сосуд,
использовавшийся для обряда омовения невесты]. На деле этот горшок походил
на уродливую гидрию [гидрия - сосуд для воды с двумя горизонтальными и
одной ручкой], украшенную варварским орнаментом. Запретив рабу трогать
краски и пообещав поколотить его как только выпадет свободная минута,
Лиофар вернулся в дом как раз вовремя, чтобы выслушать рассказ Брасима.
Как выяснилось, подлый слуга подлого абдерита просто посмеялся над своим
щедрым приятелем. Это Брасим узнал после первой чаши. Затем они выпили
еще, и клеодулов раб начал молоть разную чепуху насчет того, что донесет
на Брасима, проявляющего странный интерес к его хозяину. Выпив еще чашу
по-скифски, слуга подобрел и поклялся, что этой ночью хозяин собирается
пойти в Мелиту [Мелита - район Афин]. А знает он это вовсе не потому, что
хозяин сказал ему, а потому, что желая попасть в Мелиту, приходится идти
мимо холма Муз - место не слишком спокойное ночью, и на всякий случай
Клеодул всегда берет с собой не только раба, но и пса. Для того, чтобы у
пса было лучше обоняние, его целый день не кормят. Утром молоссов как раз
не кормили, и склонный к логическому мышлению раб сделал вывод, что хозяин
собирается на ночную прогулку.
Выслушав столь мудрое умозаключение, пересказанное хмельным Брасимом,
горшечник призадумался. В Мелите жило немало аристократов, в том числе
Гофокл и Ликид. Купец вполне мог собраться в гости к кому-нибудь из них.
Лиофар решил, что настало время для решительных действий.
К ночи он в сопровождении Брасима занял старый пункт наблюдений в
акациевых кустах. Раб был вооружен увесистой дубинкой - на случай, если на
них набросится пес или лихой человек, - Лиофар повесил на пояс длинный
нож. На этот раз слуга подлого абдерита не обманул. Едва на небе зажглись
звезды, возвещая, что все добропорядочные граждане легли спать, калитка
приоткрылась и из нее выскользнули два силуэта. Собственно говоря, их было
два с половиной, потому что рядом с людьми бежала огромная собака. Должно
быть, купец рассчитывал, что ее нюх позволит ему обнаружить любую слежку,
но лиофар и его помощник оказались хитрее. Брасим заранее разбросал у
дороги рыбьи потроха, посыпанные порошком курга, начисто отбивавшим нюх у
собак. Голодный пес, естественно, тут же сожрал требуху и в результате
лишился своего главного оружия. Он пробежал совсем рядом с кустами, но не
почувствовал запаха прячущихся там людей.
Прогулка по ночному городу - не самое приятное занятие. Негромко
чертыхаясь, когда ноги попадали в вымоины, добровольные сикофанты
следовали за абдеритом, заботясь лишь об одном - как бы не упустить его из
виду. Хорошо еще, что было полнолуние, и тени купца и его спутников четко
отпечатывались на белых стенах домов.
Чутье не подвело Лиофара. Купец и впрямь пришел к дому Гофокла.
Оглядевшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного - Лиофар и
Брасим успели своевременно спрятаться за углом дома - абдерит постучал в
калитку. Постучал особым образом. Через несколько мгновений калитка
распахнулась, впустив людей и собаку внутрь. На улицу шерстяным покрывалом
легла тишина.
Присев на камень, Лиофар принялся размышлять о том, что ему делать.
Обвинить купца в тайных встречах с Гофоклом? Но это следовало еще
доказать. А кроме того, абдерит мог заявить, что у него было какое-нибудь
неотложное дело. Попробуй тогда докажи, что он лжет. Можно было, конечно,
вновь обратиться с доносом в коллегию порядка, но магистраты уже однажды
посмеялись над ним. Поразмыслив, Лиофар принял совершенно неожиданное
решение. Он оставил Брасима стеречь заговорщиков и со всех ног бросился к
дому, в котором остановились посланцы Спарты.
Позабыв о всех приличиях, горшечник барабанил в двери до тех пор,
пока они не отворились. Взору горшечника предстали два могучих мужа с
обнаженными мечами в руках, Один из них, что был в летах, не очень
дружелюбно спросил:
- Что ты ищешь здесь ночью?
- Помощи! - воскликнул Лиофар. Горшечник торопливо объяснил, какое
дело привело его сюда, не забыв честно упомянуть и о том, почему он решил
обратиться за помощью к спартиатам, а не в коллегию порядка. Внимательно
выслушав этот рассказ, феоры переглянулись, затем старший сказал:
- Надо бы проверить.
- Это не наше дело, - попытался возразить второй, но его товарищ
отрезал:
- Сейчас любое дело наше. Иди разбуди архонта Фемистокла. Скажи ему,
что феор Аримнест просит его прибыть по неотложному делу к дому... Как
зовут того человека?
- Гофокл! - подсказал Лиофар.
- К дому Гофокла. Да не забудьте взять стражу. А я пойду с этим
человеком.
Спартиат кивнул и как был - в одном хитоне и босой - побежал по улице
к жилищу Фемистокла. Старый феор вошел внутрь дома, надел сандалии и плащ,
после чего присоединился к Лиофару.
- Пойдем.
Он мерил дорогу крупными решительными шагами, а Лиофар суетливо,
словно собачонка, бежал рядом, с обожанием поглядывая на своего грозного
спутника. Так они пришли туда, где ждал Брасим.
- Ну, что они делают? - спросил горшечник своего раба.
Тот пожал плечами.
- Не знаю. Никто не выходил, но зато еще два человека вошли в дом.
- Вот видишь! - торжествующе воскликнул Лиофар, обращаясь к
спартиату.
Феор не разделил этого восторга.
- Пока ничего не вижу. И веди себя тише, а не то нас услышат.
Горшечник послушался и умолк. Они стояли в полной тишине, наблюдая за
подозрительным домом, до тех пор, пока в конце улицы не появился блеск
факелов.
- Это идет стража, - сказал спартиат. - Пойдем встретим их.
Он не ошибся. Это действительно была стража. Впереди шли второй
спартиат и архонт Фемистокл, а следом - человек десять скифов, вооруженных
луками и акинаками.
- Что же ты обнаружил? - поинтересовался Фемистокл у слегка
оробевшего горшечника.
Тот повторил примерно то, что рассказал спартиатам, присовокупив, что
его раб Брасим видел, как в подозрительный дом вошли еще два человека.
- Раб? - Архонт усмехнулся. - Не слишком-то я верю тому, что говорят
рабы. Знай, горшечник, если в этом доме никого не окажется, тебе придется
плохо.
- Окажется! - горячо заверил Лиофар и как бы между прочим добавил:
- Я знаю, как следует постучать, чтобы открыли калитку.
- Так стучи. Хотя нет, постой.
Фемистокл подозвал к себе командира стражей и велел ему сделать так,
чтобы свет факелов не был виден. Тот кивнул и отослал часть своих воинов,
державших факелы, за угол храма, добавив несколько слов на своем
варварском языке. Затем он перешел на ломаное койне.
- Как только мы войдем в дом, они прибегут к нам и будет светло.
- Хорошо, - сказал архонт и велел Лиофару: - Стучи, горшечник.
Кивнув головой, Лиофар направился к дому Гофокла. Фемистокл,
спартиаты и стражники следовали за ним. Подойдя к двери, горшечник
постучал. Точно так, как это делал подлый абдерит. Затем он затаил дыхание
и принялся ждать. Ему пришлось пережить несколько томительных мгновений,
прежде чем дверь приотворилась. Не дожидаясь, пока слуга рассмотрит
ночного гостя, Лиофар, словно бык, ринулся вперед. Он сбил открывшего
дверь человека, оступился и упал на него. Не успел сторож закричать, как
Лиофар умело, словно всю жизнь только этим и занимался, ударил его кулаком
в висок. Гофоклов слуга охнул и обмяк.
- Ловко, - шепотом похвалил старший из спартиатов, зашедший следом.
Возбужденно дыша, за спиной толпились скифы.
- Если у Гофокла кто-то и есть, то они находятся в мегароне. Это там.
- Фемистокл указал рукой в направлении тусклого огонька и удивленно
хмыкнул. - Но там действительно кто-то есть. За мной.
Этот приказ относился к стражникам. Скифы рассыпались цепью и
двинулись вслед за архонтом. Взбрехнула собака, почуявшая присутствие
незнакомых людей. Один из скифов вскинул лук, и собака, взвизгнув, умолкла
навсегда.
В мегарон первым ворвался Фемистокл. За ним вбежали спартиаты,
стражники, к которым присоединились их товарищи с факелами. Последними
