вой, похож на Чикатило. И кровь у домика, и освещенное окно. Он и к де-
тям приставал. Но Кравченко.... Он же однажды насиловал и убивал. И, как
опытный преступник, наверняка заранее позаботился об алиби. А если как
следует поднажать на его свидетелей, да и на самого Кравченко? Во что бы
то ни стало надо разбить его алиби...
И машина заработала.
В камеру к Александру поместили подсадного, убийцу и наркомана М.,
который методично избивал его каждый день между изнурительными допроса-
ми. Но Кравченко упорно отстаивал свою невиновность.
- А кровь на свитере? - орали на него оперативные работники и следо-
ватель. - Она той же группы, как и у Закотновой! А сперма? Ее анализ
совпадает с твоей!
- Это случайное совпадение! - твердил Александр. - Мало ли у кого ка-
кая группа крови? Я же не виноват, что у жены такая же...
Но он чувствовал, что ему никто не верит. Хотя он сразу же сознался в
краже у соседа.
Тем временем начали обрабатывать Галину. Для начала ее обвинили в
том, что она обокрала соседа вместе с мужем. Но когда женщина во всем
призналась, оказалось, что кража милицию не интересует. Ей сообщили, что
Кравченко уже отсидел десять лет за изнасилование и убийство. Она была
потрясена. И тут ей сообщили, что ее обвиняют как соучастницу в убийстве
Лены Закотновой, которое совершим ее муж в их доме. А соучастие в
убийстве - это не шуточки. Тут такой срок светит...
- Чего ты упираешься? - слышала она на допросах. - Только скажи: муж
был пьяный, вернулся домой поздно... Вот и все!
Сломленная женщина, наконец, подписала все, чего от нее требовали. И
тогда обвинили в даче ложных показаний Татьяну Гусакову, ее подругу. И
давили на нее до тех пор, пока она не "вспомнила" все, чего не было и не
могло быть.
На очной ставке, услышав новые показания жены и ее подруги, Александр
обомлел.
- Ты с ума сошла! - кричал он Галине. - Этого же не было! - обращался
он к Татьяне.
Но женщины боялись следователей и твердо стояли на своем. Кравченко
увели обратно в камеру, где его уже поджидал подсадной сокамерник. А
свидетельниц после закрепления их показаний на очных ставках наконец-то
выпустили на свободу.
16 февраля 1979 года Александр Кравченко признался в изнасиловании и
убийстве несовершеннолетней Лены Закотновой. Его признание полностью со-
ответствовало только тем подробностям, которые до этого были известны
милиции. Для пущей верности были добавлены кое-какие живописные детали.
К примеру, Кравченко показал, что был пьян и упал, а девочка подошла к
нему, чтобы помочь. Рассказал, как его вырвало после убийства. Где нож?
Да в речку выбросил, надеялся, что не найдут... Давая показания, Алек-
сандр думал:
"Ладно, менты, вот дело до суда дойдет, там я все расскажу, как было
на самом деле..."
Замначальника милиции Чернавский с чувством удовлетворения велел
следствию прекратить отработку остальных версий и все материалы, не
имеющие отношения к Кравченко, из дела убрать. Так вот и получилось, что
кровь, обнаруженная у крыльца дома подозреваемого Андрея Чикатило, ни-
когда не попала в лабораторию. И не было теперь необходимости тратить
время на то, чтобы установить, кому принадлежал отпечаток пальца на зас-
тежке Лениного портфеля.
Сокамерник Кравченко дал показания, что никогда ни при каких обстоя-
тельствах не применял никакого физического насилия к подследственному.
Дело пошло в суд. Там было все, что нужно: признание подсудимого, по-
казания его жены и подруги, схожее преступление в прошлом, судимость,
совпавшие группы крови и спермы.
Светлана Гуренкова с чувством исполненного долга думала о том, что
помогла милиции в поисках убийцы. Она дала важные свидетельские показа-
ния, описала убийцу так, что художник сделал очень похожий портрет. Как
и все шахтинцы, она была потрясена жестокостью и бессмысленностью прес-
тупления. Как и все остальные, жаждала, чтобы справедливость восторжест-
вовала. Когда женщина узнала, что убийца схвачен, она ждала, что ее сно-
ва вызовут в милицию - на опознание. Не дождавшись, пришла сама.
- Если понадобитесь, мы вас вызовем, - сказали Гуренковой.
Шли дни, недели, а повестку все не приносили. Когда в очередной раз
она пришла в милицию, ей с раздражением сказали:
- Идите. И не мешайте работать.
Она обиделась и ушла.
Директор училища с опаской поглядывал на своего преподавателя и заве-
дующего общежитием. Чикатило никогда не был ему особенно симпатичен, а
тут вообще неизвестно, можно ли его подпускать к подросткам. Но Чикатило
держался тише воды ниже травы. И все же лицо, которое Андреев опознал по
фотороботу, было его лицом, нет никаких сомнений. Директор ждал, когда к
нему снова обратятся из органов. Но, видно, он никому не был нужен. В
свое время его предупредили, чтобы он держал язык за зубами и никому ни-
чего не говорил. Как же так? - удивлялся Андреев. Вызвали бы и сказали:
да, Чикатило виновен. Я бы и дня не держал его на работе. Тут же все-та-
ки учебно-воспитательное учреждение. Но нарушить запрет и с кем-то поде-
литься своими сомнениями он все же не посмел.
ВЗЯТ И СНОВА ОТПУЩЕН
Чикатило был так напуган возможностью разоблачения, что два года пос-
ле первого убийства не выходил на свой жуткий промысел. А в марте 1981
года вообще ушел из училища и поступил на новую должность - старшего ин-
женера отдела снабжения завода "Ростовнеруд". Отныне его работа была
связана с разъездами... И в сентябре в лесу под Ростовом он оставил но-
вую жертву, Ларису Ткаченко.
Первые два убийства были случайными. Теперь уже он знал, что на самом
деле его возбуждает: крики, испуг, а сам акт смерти доставляет ни с чем
не сравнимое наслаждение.
6 июня 1982 года Чикатило заманил в лес двенадцатилетнюю девочку.
- Твой автобус тоже опаздывает? - доверительно спросил он ее на отда-
ленной остановке. И разговор уже завязался. Андрей Романович умел гово-
рить с детьми. Он был учителем, он был отцом двоих детей.
Чикатило не боялся, что его запомнит кто-нибудь из стоящих на оста-
новке людей. В своей серой, черной, коричневой одежде он был незаметен,
как хамелеон. Другое заботило его. Когда-то он прочитал, что на сетчатке
мертвеца отпечатывается последнее изображение - убийцы. И он начал выка-
лывать своим жертвам глаза.
За три недели он загубил три жизни. Девочки четырнадцати и шестнадца-
ти лет. И мальчик. Этот стал первым. Потом были и другие. Оказавшись с
ними в лесу, Чикатило нападал сразу же: один ошеломительный удар, свя-
занные руки, несколько поверхностных ножевых ран, чтобы подчинить себе и
сломить сопротивление.
Подробности ужасны: откушенные языки, отрезанные и унесенные с собой
гениталии.
Официально - на службе и для семьи - Чикатило в это время находился
на поправке здоровья в доме отдыха. Это был конец лета.
А в декабре Чикатило совершил свое седьмое убийство. Когда Олю
Стальмаченок, десятилетнюю ученицу музыкальной школы, нашли, на теле у
нее обнаружили больше полусотни ножевых ран, выколотые глаза. И самое
ужасное - остались следы дикого, кощунственного потрошения. Это было в
Новошахтинске, куда убийца отправился, чтобы навестить тещу.
Число жертв все возрастало. Мальчики, девочки, молодые женщины. Сце-
нарий оттачивался. Множество ножевых ран, изуродованные глаза. Тела на-
ходили в безлюдных местах, неподалеку от железнодорожной станции или ав-
тобусной остановки, в густых зарослях, лесополосах.
Андрей Романович был так занят своей тайной жизнью, что в 1984 году
совершил серьезный промах - пропало кое-что из доставляемых им грузов.
Против снабженца Чикатило возбудили уголовное дело.
Из милиции приходили повестки. Он не обращают на них внимания. Чика-
тило нервничал. 9 января он убил девочку-подростка, 21 февраля - самую
старую из его жертв, сорокапятилетнюю бродягу и пьянчужку. Он убивал в
марте, убивал в мае. Назначил свидание женщине, с которой встречался
время от времени: та разрешала ему заниматься оральным сексом, и он, од-
новременно мастурбируя, доводил себя до оргазма. Все бы прошло как обыч-
но, но, на беду, женщина захватила с собой одиннадцатилетнюю дочь. Обе
погибли.
Начальство прямо предложило Андрею Романовичу подыскать себе другое
место. Он взял отпуск и начал искать работу. Часто ездил теперь из Шахт
в Ростов на пригородных электричках. Это было удобно. За конец весны и
лето он убил девятерых. И теперь отсекал одним махом нос и верхнюю губу,
возмутительно напоминавшие гениталии, и совал их либо в рот жертве, либо
во взрезанный живот.
Тогда же, в 1984 году, он совсем перестают спать с женой. И до этого
дела у них шли не слишком ладно, но Феня была терпелива и снисходи-
тельна. Теперь Чикатило почувствовал, что это уже невозможно. Хотя жену
уважал, любил и побаивался.
1 августа он нашел себе новое место - инженера по снабжению на рос-
товской фабрике, а 2-го убил шестнадцатилетнюю девушку. Еще через пять
дней он завел на левый берег Дона семнадцатилетнюю дуреху и буквально
искромсал ее.
В середине месяца его послали в первую командировку в солнечный Таш-
кент, и за пять дней он убил двух женщин. К концу августа число жертв
достигло четырнадцати.
Это было ужасное лето. Увольнение, уголовное дело, опасность быть
исключенным из рядов Коммунистической партии.
13 сентября, неделю спустя после пятнадцатого в том году убийства,
Чикатило привлек внимание двух ростовских оперативников - Ахматханова и
Заносовского. Те были на ночном патрулировании неподалеку от автовокзала
Ростова в связи с операцией "Лесополоса". Хотя местная милиция арестова-
ла подозреваемого - умственно отсталого девятнадцатилетнего парня - и он
сознался в добром десятке убийств, аналогичные преступления продолжа-
лись.
Из рапорта Ахматханова: "Заносовский обратил мое внимание на высокого
мужчину, черты которого напоминали фоторобот. Он был в очках, без шляпы.
И у него была коричневая сумка. Заносовский сказал мне, что видел этого
мужчину прежде, когда был в патруле на пригородной станции, и тот пока-
зался ему подозрительным".
Понаблюдав за подозрительным гражданином, рано утром оперативники за-
держали его "за аморальное поведение в общественном месте", а также по
подозрению в убийствах, совершенных в лесополосах.
Внешний вид и действия Чикатило соответствовали описанию преступника,
а в его сумке к тому же были обнаружены остро заточенный нож, два мотка
веревки и баночка вазелина. При нем было удостоверение внештатного сот-
рудника милиции.
Именно в это время в Ростовской области работала группа Генеральной
прокуратуры во главе с Владимиром Казаковым. Она боролась с местной про-
куратурой и милицией за освобождение психически больного Юрия Каленика и
других арестованных и оговоривших себя людей. В этом противостоянии к
отработке Чикатило отнеслись поверхностно. К тому же экспертиза опреде-
лила у Чикатило кровь группы А, которая не соответствовала сперме, обна-
руженной на некоторых жертвах и имевшей группу АВ. Судебная медицина
считает, что кровь и сперма всегда относятся к одной и той же группе.
Спорить со строгими научными результатами никто не посмел. И все же Ка-
закова проинформировали о новом подозреваемом. Тот поручил допросить его
следователю Моисееву. Андрей Романович доверительно поделился с Моисее-
вым своими половыми проблемами. Следователь отметил, что Чикатило неред-
ко ночует на железнодорожных станциях, в прошлом часто бывал в Ростове в
командировках, и дал поручение местным сыщикам поработать вокруг подоз-
реваемого. А сам попытался объединить все похожие случаи убийств, пос-
леднее из которых было зарегистрировано 8 октября.
Чикатило отсидел свои 15 суток, но его не освободили, а отправили в
Новошахтинск для проверки по делу одиннадцатилетнего Димы Пташникова,
