А ведь с начала цепочки удушений прошло уже больше десяти лет. И даже
непрофессионалу было видно, что это серийные убийства, с повторяющимся
сценарием - удушение, раздевание, разувание жертвы, попытка насилия или
насилие, окончательное удавление с помощью головного платка, шарфа и то-
му подобных предметов в качестве удавки и кляпа. Маньяк действовал прак-
тически на одном и том же месте, словно облегчая своим преследователям
задачу. Но нет, хватали первых попавших под подозрение людей, чтобы с
радостью отрапортовать начальству: виновный схвачен! И никого не смуща-
ло, что то тут, то там снова появляются трупы с характерными особеннос-
тями...
"В 1983 году, летом, мне захотелось изнасиловать или убить женщину.
Чтобы подыскать подходящий для этого объект, я на личной автомашине "За-
порожец" поехал в сторону Витебска и, не доезжая до Шумилине, свернул на
Городок. Недалеко от автостанции, на обочине шоссе, стояла девушка, ко-
торая подняла руку. На вид ей было лет 20-22, молодая. Я поехал на Не-
вель, поскольку девушка сказала, что ей нужно ехать в том направлении...
Свернул с шоссе вправо, там был съезд на поле и какие-то кусты вдоль до-
роги... Предложил выйти из машины, стал обнимать, свалил на землю... Из-
вержение спермы произошло в мои же брюки. Мне больше от нее уже ничего
не было нужно, единственное желание было ее задушить, что я и сделал,
удавив руками за шею. Убитую оттащил в глубь кустарника, положил лицом
вверх и засыпал землей, листьями. Сумку девушки забрал с собой".
Уже на следствии Михасевич узнает, как звали эту девушку. Так же он
запоздало познакомится и с другими своими одиннадцатью жертвами "поздне-
го периода".
Двух женщин маньяк убил в один и тот же день - 30 августа 1984 года.
Убив и изнасиловав первую, "удовольствия не получил", поэтому вернулся в
Витебск и подвез вторую, постарше) притом туда, где уже лежала первая...
Всякий раз, когда сталкиваешься с чем-то непостижимым, хочется по-
нять, что двигало преступником.
"Время от времени, когда я оставался сам с собой, на меня находило
какое-то состояние, которое меня побуждало выискивать женщину с тем,
чтобы сначала пообщаться с ней, прикоснуться к ее телу, попытаться со-
вершить с ней половой акт. Когда же я входил в контакт с женщиной, мной
овладевало какое-то умопомрачение, в котором я женщин давил и убивал. Я
считал, что женщину нужно непременно задавить и в таких случаях ничего
не мог с собой поделать. После убийства у меня наступало облегчение, о
том, что совершил, я не сожалел".
Судебно-психиатрической экспертизой, произведенной ВНИИ общей и су-
дебной психиатрии имени Сербского, установлено:
"Михасевич психическим заболеванием не страдает, у него имеются пси-
хопатические черты характера и склонность к сексуальным перверсиям. Эти
особенности личности сопровождаются наличием половых извращений в виде
проявления садизма... не сопровождаются нарушениями мышления, памяти,
эмоциональности и критики. В период, относящийся к инкриминируемым ему
деяниям, у Михасевича признаков какого-либо болезненного расстройства
психической деятельности не наблюдалось, он мог отдавать себе отчет в
своих действиях и руководить ими, его следует считать вменяемым".
Процесс Михасевича был очень громким. Сказалось и огромное число
жертв, и срок, в течение которого совершались преступления, и то, что за
решетку сажали невинных... Но, к сожалению, никаких уроков из этого дела
никто не извлек. Что и подтвердило еще более нашумевшее дело Чикатило.
Все повторилось в точности так же, только с более безнадежными и ужасны-
ми подробностями. Речь в данном случае идет о следственной стороне. Сно-
ва обвиняли невинных людей, один из них был расстрелян, другой погиб в
зоне. И маньяку позволили ходить на свободе долгих двенадцать лет. А
ведь, как и в случае с Михасевичем, взять убийцу можно было уже после
первого же преступления. Были свидетели, были улики... Нужно было только
желание добраться до истины. Но его-то как раз и не было. Следствие было
торопливым, факты подтасовывались, взяли первого же подозреваемого с
твердым алиби только потому, что он уже отсидел срок...
Результат нам уже известен. Десятки трупов замученных детей и женщин,
над которыми вдобавок кощунственно надругались.
АНГЕЛ И БАРС (Из практики И. М. Костоева)
В марте 1981 года Генеральная прокуратура Союза ССР поручила мне при-
нять к своему производству дело о серийных убийствах женщин, которые во-
истину ввергли в ужас весь Смоленск. В городе и его окрестностях стали
пропадать женщины. Позже их находили в оврагах, на свалках, где они, за-
мученные, поруганные, лежали по полгода, году... Женщины, работавшие на
заводе в ночную смену, боялись выходить на улицу, требовали, чтоб их
встречали. А если кого-то некому было встретить?.. Видели, как женщина
сошла с автобуса на шоссе, но до дома она так в ту ночь и не дошла, хотя
и было-то до него несколько сот метров.
Время от времени этот ночной кошмар как будто бы прекращался, но
только люди успокаивались, как появлялось известие о новой страшной на-
ходке, и паника поднималась с новой силой.
Местные милиция и прокуратура сделать ничего не могли, и тогда было
принято решение о создании специальной следственной группы Прокуратуры
Союза ССР. Пока эта группа изучала и анализировала материалы, преступле-
ния тем не менее продолжались. Наконец в январе 1981 года по делу был
арестован некий Николай Гончаров, которому было предъявлено обвинение в
совершении 9 убийств.
Вот в этой ситуации мне и было предложено возглавить следствие. Успо-
каивало то, что было сказано - преступник уже найден. Оставалось только
доказать, что все эти преступления совершал он, и никто иной.
Ну что ж, приехал в Смоленск, стал знакомиться с делом. Обвиняемый -
молодой человек, до ареста - прокурор отдела общего надзора областной
прокуратуры. А взяли его по подозрению какого-то шибко бдительного пен-
сионера, который почему-то решил, что едущий за рулем автомобиля молодой
человек преследует пассажирку автобуса, с которой тот недавно разговари-
вал у телефона-автомата.
Никаких объективных фактов, оправдывающих арест. Никаких доказа-
тельств его вины. Естественно, после изучения дела сказал об этом группе
следователей, с которыми предстояло работать, и добавил, что продлевать
срок содержания под стражей этого Гончарова не буду. Но один из следова-
телей, не буду называть его фамилию (он уже не следователь, а политик),
стал категорически возражать, с пеной у рта доказывать абсурдные вещи.
Словом, я понял, что движет этим следователем, и сказал ему прямо в лоб:
"Хотите создать громкий липовый процесс? Как же, сенсация! Садистом и
убийцей оказался прокурор! Не будет такого процесса, я вам этого не поз-
волю!" К сожалению, времени на бесполезные споры не было, а следователя
этого, таким вот образом начинавшего свою карьеру, почему-то поддержали
в руководстве союзной Прокуратуры. И тогда я выделил дело Гончарова в
отдельное производство, одновременно выведя из группы этого и еще нес-
кольких работников, причастных к аресту прокурора.
Итак, что же мы имели? С достаточной долей уверенности можно было
предположить, что убийства совершает один человек, имеющий четвертую
группу крови, - это показала судмедэкспертиза, возможно имеющий автот-
ранспорт, поскольку преступления совершались неподалеку от шоссе. Мы
составили фотоальбом аналогов тех вещей, которые убийца снимал со своих
жертв, размножили его и раздали всем следователям, оперативным работни-
кам милиции, дружинникам, чтоб каждый из участвующих в поиске преступни-
ка лиц имел его в кармане.
Организовали глобальную проверку в медучреждениях, общежитиях и
спецприемниках на предмет выявления фактов обращений за помощью женщин
со следами травм. Подняли все прекращенные дела и отказные материалы о
нападениях на женщин. Одновременно была начата проверка владельцев авто-
машин и водителей государственного транспорта. Это широкое мероприятие
помогло провести распоряжение Минздрава, в котором указывалось, что в
паспорте водителя автотранспорта должна быть обязательно указана группа
крови. Это связано с авариями, несчастными случаями. Все водители с чет-
вертой группой крови были взяты нами под контроль.
Шел уже третий месяц после принятия мною дела. Новых преступлений та-
кого характера нет, но нет у нас и каких-либо существенных результатов.
Время от времени мне напоминали о том, что я зря ушел от Гончарова, что
другого убийцу мы никогда не найдем и якобы мое упрямство окончательно
завело дело в тупик. Они считали, что новые преступления не совершаются
потому, что уже совершивший их Гончаров сидит. Я же считал, что настоя-
щий преступник, видя, как я развернул широкую оперативно-следственную
работу, просто, как говорится, временно "лег на дно". Скажу откровенно,
как это ни жестоко звучит, я очень хотел в те дни, чтобы он совершил еще
одно преступление. Пусть это была бы еще одна жертва, но, организовав по
горячим следам и на должном уровне следственно-оперативную работу, можно
было бы сделать эту последнюю жертву действительно последней.
Как правило, при масштабном поиске преступника, когда за членами бри-
гады закреплены конкретные направления поиска и эпизоды убийств, в поле
зрения появляются десятки, а иногда и сотни подозреваемых, требующих
тщательной отработки на возможную их причастность к расследуемому прес-
туплению. Множество подобных лиц проходило и по нашему делу. Работая по
одному из убийств, следователь нашей бригады заинтересовался личностью
некоего Волкова, который был сторожем базы отдыха Смоленского авиазаво-
да. Дело в том, что труп убитой обнаружили в километре от сторожевой
будки. А по обстоятельствам дела женщина должна была пройти мимо будки,
где тогда дежурил Волков.
На первоначальных допросах в качестве свидетеля Волков, подтверждая
свое дежурство, сообщил, что ничего подозрительного в тот день не наблю-
дал. Не видел он и этой женщины. А об убийстве и местонахождении трупа
узнал только тогда, когда на базе отдыха появилась милиция и стала опра-
шивать всех, в том числе и его.
Изучая личность Волкова, следователь неожиданно получает из Главного
информационного центра МВД СССР справку о том, что Волков, он же Зубов,
он же Нестеров, трижды судим, в том числе и за измену Родине в период
Отечественной войны. Отбывал наказание по последней судимости до 1967
года в Коми АССР. Из полученных приговоров усматривалось, что он на 20-й
день войны попал в плен, перешел на сторону врага и учинял неслыханные
зверства в отношении советских граждан на оккупированной территории. От-
быв наказание по первому приговору, он в 50-х годах совершил разбойное
нападение в Сталинградской в ту пору области. Последний раз он был осуж-
ден Военным трибуналом Белоруссии за преступления, совершенные во время
войны на территории этой республики. Желая скрыть свое прошлое, дважды
менял фамилию.
Такое "богатое" прошлое, естественно, усилило наше подозрение, тем
более что на допросе в качестве свидетеля Волков скрыл свои судимости.
Началась кропотливая работа вокруг него, чтобы найти вескую причину изо-
лировать его, а потом начать отработку на причастность к убийствам жен-
щин. Повод для ареста был найден - установили, что он продал охраняемые
им на базе отдыха несколько палаток, а деньги присвоил.
Через несколько дней приходит ко мне следователь и кладет на стоя
протокол допроса Волкова, где тот признает одно совершенное им убийство
- той самой женщины, чей труп был обнаружен неподалеку от базы отдыха.
Заявил он следующее: "Я дежурил в будке. Увидел проходившую мимо женщи-
ну. Место безлюдное, кругом лес. Пошел следом за ней. Когда мы углуби-
