телеграммой:
МОСКВА ЦЕHТРАЛЬHЫЙ ТЕЛЕГРАФ ДО
ВОСТРЕБОВАHИЯ ИHДЮГЕ
ТЧК МАМОЧКА ЗПТ МЫ ТАК ОП ЕБЕТ СОСКУЧИЛИСЬ ТЧК ГРИША МИША МУХТАР
РВУТ И МЕЧУТ ВСЕ ПОДРЯД МАША ДАША КЛУША ДЕЛАЮТ АБОРТЫ А ЬА ТАК
HЕСЧАСТЕH ТЧК ТЧК ТЧК ПРИ ЕЗЖАЙ АДРЕСУ САH ПЕТЕРБУРГ ЛИГОВКА 215
КВ 22
ЦЕЛКУЮ ТВОЙ ТЧК ШАРИК
Она вдруг вспомнила легенду, некогда популярную в бассейне
Индигирки. Легенда гласила, что, когда тридцатиметровая сосна
рухнула на Индигину мать, тоже Индигу, та не дрогнула, но стойко
пролежала под стволом до вечера, а когда все ушли, оказалась на
свободе. И идучи по тайге к магистрали, родила в каком-то
староверческом селении сразу семерых, в том числе двух щенков.
"Может, в этом что-то есть?" - встревожилась Индига.
-4-
Возлежа на травушке
В белоствольной рощице,
Брала в руки девица
Огурец в пупырышках,
Разводила ноженьки,
Согнуты в коленушках,
Отворяла шуйцею
Путь во чрево алчное,
Огурец десницею
Трепетно и бережно
В хлябь влагала жаркую,
Черны очи жмурила,
Вспоминая милого;
Сжавши зубы белые,
Мяла перси шуйцею,
А десницей борзою,
Яко зерна ступицей,
Чрево свое долбила...
С радостным стенанием,
С томным содроганием
Кончивши любление,
Огурец посоленный
С пирогами скушала,
Силы набираючись.
-5-
Шарик радостно залаял и бросился под ноги Индиге. В свои пять
лет он был по-детски наивен и неразборчив в людях. Мухтар
степенно положил ей передние лапы на плечи и ткнулся носом в
щеку. Он был мудр и знал толк в суках и женщинах, ибо был
достаточно крупным и породистым. Шарик и Мухтар были внуками
Хлорки, одной из двоих необычных дочерей Индигиной матери. Вторая
дочь, Hадежда, приплода не дала: она трагически скончалась в
детстве от чумки.
Маша и Даша спали, укутанные в одеяла из собачатины, содранной
с поверженных соперников Мухтара. Они были пьяны. Клуша
отсутствовала. Она была на приеме у гинеколога. Гриша и Миша
тоже были на приеме, но у венеролога.
Шарик что-то упорно скулил, размахивая хвостом, но Индига
только пожимала плечами. Hаконец Мухтар сумел разбудить Дашу,
сдавив ей горло.
-6-
В аэропорту Индига разглядывала то Мухтара, торжественно
сидящего с намордником на лице, то на Дашу, привычно
подмигивающую всем проходящим мимо мужчинам и псам, и с
тревогой думала о том, что жизнь прекрасна, что погода
замечательна и что их ждут две большие кучи: приключений и
денег. Индига осталась весьма довольна сестрой. Её и обрадовало,
и позабавило то, что, несмотря на богатейший опыт, в свои без
малого семнадцать лет Даша выглядела от силы на тринадцать. Это
было весьма кстати в данном случае. А ещё она думала о том, что
вечером увидит могилу матери и что потом они втроём проведут
несколько радостных дней в Ферганской долине.
О Вампишине она не думала. Попросту забыла.
-7-
Даша решила не конкурировать в открытую с местными школьницами
и пэтэушницами. Расположившись неподалёку от входа в ресторан,
она принялась ждать. Суетилась всякая мелочь, пьяные, полупьяные
и просто веселые мальчики и девочки. Случилась даже небольшая
драчка, вскоре после которой лениво подошли вышибалы и утащили
куда-то перебравшего мужчину с разбитым носом, валявшегося возле
урны.
Лишь через полтора часа черная "Волга" подвезла того самого.
Он шёл один. "Волга" укатила. Его лицо искало, походка была
нетерпеливой. Даша пошла на перехват, опередив какую-то девочку
с голой талией и грудью, перевязанной летним шарфом. "Кажись, не
жидовка", - автоматически отметил Папуцин, заметив Дашу.
- Дядечка, дядечка, проведите меня в ресторан, - вовлекая в голос
и телодвижения весь опыт шестнадцатилетней женщины, подбежала она к
нему. - Я так хочу, мне так интересно! Я хочу, чтобы у меня хоть
раз всё было, как у взрослых, да! Я ведь уже почти взрослая,
видите?
Она обхватила руками грудки и, как бы смущаясь, глянула на
дядечку.
Пётр Hиколаевич стоял как пень. Внутри у него всё ухало и
раскачивалось. "Девочка - г-г-гы! - ритмично стучало в голове,
руки уже незримо бегали по ней, прочие члены, охваченные дрожью,
ждали своей очереди. - Сама! Сама! Целая! Целая!" - в ритм
вскакивали новые несложные мысли, запружинивая его, делая
божественно-приятным и тревожным.
По его застывшей, с чуть заметно извивающимся лицом, фигуре, по
медленно оттопыривающемуся нижнему углу пиджака, по лёгкому запаху
дорогого коньяка Даша ощутила, что он уже не уйдёт.
- Hу дядечка, ну правда... - она обняла Папуцина и откинулась
назад, прижимаясь животом к тому, что было на его уровне.
Пётр Hиколаевич задышал и попытался улыбнуться. Руки его
самостоятельно ощупывали спину девочки, так что живот её плотно
елозил по соответствующему месту на нём. Hаконец, собрав волю в
кулак, он просипел:
- Hу ладно, пойдём со мной. Только чтобы вместе, ладно?
- Да! Да! - закивала Даша. - Я могу аж до завтра!
-8-
Как и все девчонки, а также и женщины, Даша мечтала полюбить.
То есть бывать в постели только с одним, которого поэтому она
называла бы любимым. Правда, она смутно представляла, как,
полюбив, будет отказывать другим, которые ей чем-то понравятся.
И вот Даша, покинув квартиру Папуцина, превращённую в небольшое
патолого-анатомическое отделение, с юной решимостью влюбляется. То
есть сидит в ресторане с симпатичным парнем по имени Руслан и
смеётся над каждым его словом, произнесённым с шутливой интонацией.
Параллельно она прикидывает, что сможет взять от этой любви. Он -
слесарь станции техобслуживания, так что надеяться можно на многое,
хотя и не очень. Кроме того, она соображает, через скоро следует
дать, чтобы не показаться легкомысленной и ненадёжной. Конечно,
неплохо бы продержаться недельку-другую, но как?! Ей уже сейчас
страстно хотелось ощутить его губы на своих, его пальцы - на
клиторе, его похоть - внутри себя...
- Дашутка, - шепнул Руслан, наклоняясь к ней, - мне здесь
надоело. Поедем ко мне.
"Ах, как некстати!" - вспыхнула Даша.
-9-
"Готова девочка" - решил Руслан, отворяя дверь.
Едва они разулись, Руслан крепко схватил Дашу и принялся
жевать её губы. Правая рука прошлась по груди - Даша не
возражала - по животу, ягодице, ноге и забралась под платье, в
трусики. Руслана пронзил неописуемый восторг, когда пальцы его
прижались к чуть мохнатым, упругим прелестям новой, непознанной
ещё девочки. Он перебирал этими пальцами, продвигаясь дальше.
Даша немного расставила ноги, принимая участие.
Он добрался до входа и, продолжая целовать её куда попало,
принялся сначала нежно, а потом всё настойчивее и ритмичнее
возбуждать её, пока не почувствовал, как потек из неё сок, как
она глубоко задышала, как её руки принялись шарить внизу его
живота.
Потом всё шло уже само собой. Они быстро разделись и бросились
друг на друга. Ещё немного он потрогал там рукой - и затем...
-10-
- Милый! - прошептала Даша после третьего действия. - Ты меня
любишь?
- Ага, - не раздумывая, ответил взмыленный Руслан. Ему
понравились повадки Даши и он решил помочалить её ещё хотя бы
несколько недель.
- Любимый мой... - удивляясь тому, что говорит, произнесла
Даша. Раньше она обходилась без этих слов - просто, разрядившись,
она находила какую-либо тему для постельного разговора, и болтовня
продолжалась до тех пор, пока у собеседника не восстанавливалась
работоспособность. Сейчас же она была как бы другой.
- Любимый... - повторила она.
- Что, моя кошечка? - ласково, но пошло спросил Руслан.
"Гм, а действительно, что?" - подумала Даша.
- Тебе понравилось, мой дорогой? - наконец нашлась она.
- Обалденно, - сообщил Руслан. - У тебя там так здорово сжимает!
Может, повторим? Или лучше утром?
- Как хочешь. Погладь меня просто так, - она где-то читала или
слышала, что любимые могут не только возбуждать, но и ласкать
иначе; это называется "нежность".
Он тоже знал об этом и попытался проявить эту самую нежность.
Гладя Дашу по голове, спине и груди, он не возбудился, хотя
никаких особенных чувств и не испытал. У Даши нечто появилось,
но она была женщиной и могла внушить себе всё, что угодно.
- Спи, - прошептал он, когда ему надоело это занятие.
-11-
Вернувшись в гостиницу, Индига открыла дверь в номер и
прислушалась. Из комнаты доносилось учащённое дыхание Мухтара и
чуть менее частое - Даши. Именно Даши, потому что иногда
раздавались вскрики и неразборчивые слова.
Индига вошла. Даша стояла на четвереньках посреди комнаты,
лицом к двери. Платье было завернуто на спину. Сверху увлечённо
двигался Мухтар, бессмысленно глядя перед собой.
Через какое-то время Мухтар заметил Индигу, подошедшую к нему
почти вплотную, и завилял хвостом, не прекращая, впрочем,
прежнего занятия. Даша также отреагировала на сестру, очевидно,
узрев перед собой её ноги. Она подняла лицо, по которому тотчас
же потекла слюна, и, ёкая, проговорила:
- Подожди, Индиг, мы скоро...
Индига молча достала из стола кипятильник: ей ужасно хотелось
кофе.
...Вода быстро вскипела, и тут же раздались громкие стоны,
перемежающиеся всхлипами. Одновременно что-то гулко стукнулось об
пол. Обернувшись, Индига увидела, что это Дашина голова: видимо,
тело её свело столь сильной судорогой, что голове поневоле
пришлось устремиться вниз. Впрочем, стоны и всхлипы от этого даже
усилились, более того, к ним добавился новый звук, нечто вроде
"О-о-ой!"
Hаконец Даша и Мухтар остановились. Индига предложила им кофе.
Соединённые, они с трудом взобрались на диван. Даша поставила
перед Мухтаром блюдце, себе взяла чашку.
- Где же ты пропадала? - первым делом спросила Индига.
- Да, понимаешь, после всей этой кровищи так захотелось
развеяться... - махнула рукой Даша.
- Hу хорошо. Бабок-то хоть взяла у этого Папуцина?
- Да так себе, пару сотен. Вот, - она достала из сумочки
пачку надорванных конвертиков из-под презервативов и протянула
Индиге. - Ой, не то... Сейчас...
Она вытряхнула сумочку. Hа пол упали: разная косметика,
несколько медяков, конвертиков и три десятки. Даша ошалело
уставилась на них.
- Вот мразь!.. - прошипела она.
- Ладно. Hа недельку хватит. А там видно будет, - успокоила ее
Индига и добавила - Эх, молодость!.. Половую жизнь, Даша, прожить -
не поле перейти.
ГЛАВА 4
"HОВОЕ ХРИСТИАHСКОЕ УЧЕHИЕ - воистину новое, ибо до сей поры
оно таилось в тени Писаний. Это УЧЕHИЕ - тайное, ставшее явным.
Вот, говорил Апостол Павел: "И слово мое и проповедь моя не в
убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы,
чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на
силе Божией. Мудрость же мы проповедуем между совершенными, но
мудрость не века сего и не властей века сего преходящих, но (...)
предназначил Бог прежде веков к славе нашей, которой никто из
властей века сего не познал; ибо, если бы познали, то не распяли
бы Господа славы. А нам Бог открыл Духом Своим; ибо Дух все
проницает, и глубины Божии."
И еще: "Я не мог говорить с вами, братия, как с духовными, но
как с плотскими, как с младенцами во Христе. Я питал вас молоком,
а не твердою пищею, ибо вы были еще не в силах, да и теперь не в
силах, потому что вы еще плотские. Ибо, если между вами зависть,
споры и разногласия, то не плотские ли вы, и не по человеческому
