нас не было сомнений, что мы восстановим свои позиции в ближайшем будущем,
как только введём в действие новое оружие.
Эти надежды оправдались лишь частично. Когда мы возобновили наше
наступление, мы располагали меньшим количеством Сфер Аннигиляции, чем было
запланировано, и это была одна из причин ограниченного успеха. Другая
причина была более серьёзной.
Пока мы оснащали как можно больше своих кораблей смертоносным
оружием, противник лихорадочно строил флот. Его корабли были старых типов
и со старым оружием, но они превосходили наши числом. Когда сражение
началось, мы обнаружили, что численность противника была порой на 100
процентов больше, чем ожидалось, что приводило к ошибкам при выборе целей
автоматическим оружием, и выразилось в больших потерях. Потери врага были
всё ещё больше, поскольку если Сфера достигала своей цели, её уничтожение
было гарантировано, но баланс не сместился в нашу сторону так, как нам бы
хотелось.
Более того, когда главные силы флотов сошлись в битве, враг провёл
дерзкую атаку на слабо защищённые системы Эристон, Дуранус, Карманидора и
Фаранидон, захватив их все. Таким образом, мы оказались лицом к лицу с
угрозой всего лишь в пятидесяти световых годах от наших родных планет.
На следующем военном совете было много взаимных обвинений.
Большинство претензий было адресовано Нордену - верховный адмирал
Таксарис, в частности, заметил, что благодаря нашему пресловутому
супероружию мы оказались в худшем положении, чем когда-либо ещё. Мы должны
были, заявил он, продолжать строительство обычных кораблей, чтобы
предотвратить таким образом потерю нашего численного превосходства.
Норден был столь же зол и назвал штаб флота неблагодарными растяпами.
Но я могу утверждать, что он был обеспокоен - как и все мы - неожиданным
поворотом событий. Он намекнул, что возможно, есть быстрый способ, при
помощи которого можно исправить ситуацию.
Мы теперь знаем, что Научный Штаб работал над Боевым Анализатором
много лет, но тогда он стал открытием для нас, и возможно, мы излишне
легко пришли в восторг от него. С другой стороны, аргументы Нордена были
очень убедительны. Какое имеет значение, говорил он, что у врага вдвое
больше кораблей, чем у нас - если эффективность наших может быть удвоена
или даже утроена? На протяжении десятилетий лимитирующим фактором в войне
был не механический, но биологический - становилось всё труднее и труднее
для человеческого сознания или группы сознаний, совладать с быстро
меняющимися условиями боя в трёхмерном пространстве. Норденовские
математики проанализировали некоторые классические сражения прошлого и
показали, что хотя мы одерживали победы, зачастую мы использовали наши
корабли меньше чем наполовину их теоретической эффективности.
Боевой Анализатор был призван изменить всё это путём замены
оперативного штаба на электронные вычислители. Идея была не нова, теории
такого рода были давно, но до сего момента они не выходили за пределы
утопических мечтаний. Многим из нас трудно было и сейчас поверить в
реальность этого. Однако после того как нам продемонстрировали несколько
очень сложных сымитированных битв, мы были убеждены.
Было решено поставить Анализатор на четыре из наших самых тяжёлых
кораблей, таким образом, в каждом из флотов было бы по одному устройству.
На этом этапе и начались проблемы - хотя узнали мы об этом позже.
Анализатор состоял из почти что миллиона вакуумных ламп и нуждался в
команде из пятисот техников для своего обслуживания и обеспечения работы.
Было абсолютно невозможно разместить такое количество дополнительного
персонала на борту линкора, так что пришлось каждый из четырёх кораблей
дополнить переоборудованным пассажирским лайнером, который должен был
везти неработающие смены техников. Установка была также очень трудным и
утомительным занятием, но были приложены гигантские усилия, и дело было
закончено за шесть месяцев.
Затем, к нашему ужасу, на нас обрушился следующий кризис. Почти пять
тысяч высококвалифицированных специалистов были отобраны для обслуживания
Анализатора и проходили ускоренный курс в технических центрах обучения. К
концу седьмого месяца, 10 процентов из них заработали нервные
расстройства, и только 40 процентов были готовы к службе.
И снова, все принялись обвинять всех. Норден, конечно, заявлял, что
Научный Штаб здесь ни при чём, и вся вина лежит на департаментах персонала
и подготовки. В конце концов, решили, что единственным выходом будет
использовать два вместо четырёх Анализаторов, и ввести в действие другие
два по мере того, как будут готовы люди. Нельзя было терять время, так как
враг всё время наступал и его боевой дух рос.
Первому Анализаторному флоту было приказано отбить систему Эристон.
Война таит много опасностей, и по пути лайнер, который вёз техников,
напоролся на блуждающую мину. Военный корабль устоял бы, но лайнер был
полностью уничтожен вместе со всеми его незаменимыми пассажирами. Таким
образом, операция была сорвана.
Другой экспедиции поначалу везло больше. Никаких сомнений, Анализатор
оправдал надежды своих конструкторов, и противник понёс тяжёлые поражения
в первых боях. Он отступил, оставив в нашем распоряжении Сафран, Леукон и
Хексанеракс. Но, похоже, что его разведка обратила внимание на изменение
нашей тактики и необъяснимое присутствие лайнера в сердцевине боевого
флота. Возможно также, что они заметили, что наш первый флот имел такой же
корабль - и отступил после его уничтожения.
В следующем бою враг использовал своё численное превосходство, начав
яростную атаку на корабль с Анализатором и его невооружённый компаньон.
Они атаковали, невзирая на собственные потери - оба корабля, разумеется,
были основательно защищены - и добились успеха. В результате наш флот
оказался фактически обезглавлен, так как эффективный переход к старым
методам ведения боя оказался невозможен. Мы отступили под ураганным огнём,
потеряв в результате все наши приобретения, а также системы Лормия,
Исмарнус, Беронис, Альфанидон и Сиденеус.
После этого верховный адмирал Таксарис выразил своё осуждение
Нордена, покончив с собой, и я был назначен на высшую командную должность.
Ситуация теперь была серьёзной и приводила в ярость. С тупым
консерватизмом и без малейшего проблеска воображения, противник продолжал
наступать своими старомодными и неэффективными, но теперь гораздо более
многочисленными кораблями. Было стыдно признать, что если бы мы всего лишь
продолжали строительство флота, не ударяясь в поиски нового оружия, то
были бы сейчас в гораздо более выгодной позиции. Было много совещаний, на
которых Нордену пришлось защищать учёных от саркастических нападок, когда
все обвиняли его в случившемся. Трудность состояла в том, что Норден
выполнил каждое из своих обещаний: у него всегда было абсолютное
оправдание всех случившихся катастроф. И теперь мы не могли повернуть
назад - поиски абсолютного оружия должны были продолжаться. Сперва это
было роскошью, которая позволила бы ускорить победный ход войны. Теперь же
оно нам было необходимо, чтобы вообще победить.
Мы оборонялись, оборонялся и Норден. Теперь ему больше, чем когда-
либо хотелось восстановить престиж свой и Научного Штаба. Но он нас
подводил уже дважды, и мы не склонны были повторять свою ошибку ещё раз.
Вне всякого сомнения, двадцать тысяч учёных Нордена могли придумать ещё
много всякого оружия - мы решили, что проигнорируем все их усилия.
Мы ошибались. Последнее оружие было настолько фантастично, что даже
теперь трудно поверить, что что-либо подобное существовало. Его невинное,
ни о чём не говорящее название - Экспоненциальное Поле - не давало
никакого намёка на его действительный потенциал. Несколько Норденовских
математиков открыли его во время чисто теоретических исследований свойств
пространства, и ко всеобщему удивлению, их результаты оказались физически
реализуемы.
Очень трудно объяснить принцип действия Поля неспециалисту. Как
следует из технического описания, оно "производит экспоненциальное
состояние пространства, в результате чего конечная дистанция в нормальном,
линейном пространстве, может стать бесконечной в псевдо-пространстве".
Норден использовал аналогию, которая пришлась по вкусу некоторым из нас.
Представьте себе резиновый диск, означающий часть нормального
пространства, который вытягивают за центр в бесконечность. Длина
окружности диска не изменится, но его "диаметр" станет бесконечным.
Примерно то же делал и генератор Поля с пространством вокруг себя.
Для примера, представьте себе, что корабль, несущий генератор,
окружён кольцом враждебных аппаратов. Если он включит Поле, каждому из
вражеских кораблей - и тем, кто на другой стороне окружности тоже - что он
неожиданно удалился в никуда. И в то же время, длина окружности останется
прежней - только путешествие до её центра теперь займёт бесконечное время,
так как при движении к центру расстояния до него возрастают всё быстрее и
быстрее в соответствии с изменением "масштаба" пространства.
Условия получались кошмарные, но крайне полезные на практике. Ничто
не может достигнуть корабля, несущего Поле: противник может окружить его
со всех сторон, заключить в сферу своих кораблей, но он будет недоступен
так же, как если бы находился на другом конце Вселенной. Оборотная сторона
такова, что он, конечно, не может отбиваться, не выключив Поле, но, тем не
менее, на его стороне остаётся громадное преимущество не только в обороне,
но и в нападении. Корабль, оснащённый Полем, может незаметно подобраться к
вражескому флоту и неожиданно возникнуть в его середине.
В то время мы не заметили никаких недостатков в новом оружии. Нечего
и говорить, что мы постарались выявить все возможные недостатки, перед
тем, как снова отдать себя на произвол учёных. К счастью, оборудование
было вполне простым и не требовало огромного обслуживающего персонала.
После жарких дебатов мы решили срочно запустить его в производство, ибо
время наше было на исходе, и война поворачивалась против нас. Теперь мы
потеряли почти все наши предыдущие завоевания, и вражеские силы провели
несколько рейдов прямо в нашей Солнечной системе.
Нам удалось сдерживать противника, пока Флот находился на
переоснащении, и разрабатывались новые боевые технологии. Чтобы
использовать Поле в бою, необходимо было обнаружить строй кораблей
противника, проложить курс на перехват, и после этого включить генератор
на рассчитанный промежуток времени. После выключения Поля, если вычисления
были верны, корабль должен оказаться в центре эскадры противника и нанести
ему тяжёлый урон, пользуясь вызванной паникой и беспорядком, а потом, если
необходимо, уйти тем же способом.
Первые испытательные манёвры прошли удовлетворительно, и казалось,
что оборудование работает вполне надёжно. Были проведены многочисленные
учебные атаки, и команды адаптировались к использованию новой техники. Я
был в одном из таких полётов и живо вспоминаю свои ощущения, когда
включили Поле. Казалось, что корабли вокруг нас разлетелись, как
приклеенные к поверхности расширяющегося пузыря: через мгновение они
исчезли совсем. То же случилось и со звёздами, но мы всё ещё могли видеть
Галактику как бледный пояс света вокруг корабля. Фактический радиус нашего
псевдо-пространства в действительности был не бесконечным, а порядка сотни
тысяч световых лет, так что расстояния до самых далёких звёзд нашей
