Мама отдернула плечо, на котором остались красные отпечатки пальцев.
- Ступай в дом, - холодно произнесла она. - Ты иногда бываешь невыносимо
глуп, Карл.
- Я хочу...
- Не рассказывай мне, чего ты хочешь! - внезапно взорвалась мама.
Отец отшатнулся.
- Ступай в дом! Или пойди нажрись со своими дружками! Иди куда
хочешь! Только чтобы глаза мои тебя не видели!
- Понимаешь, - начал отец осторожно, - существует такое понятие, как
наказание. Тебя учили этому в колледже, или на это педагоги не нашли
времени, забивая вам мозги всяким либеральным бредом? В следующий раз
твой сын не ограничится несколькими окнами, пойми. В следующий раз он
разобьет тебе сердце. Разрушение...
- Убирайся! - прокричала мама.
Я снова начал плакать. Мама взяла меня на руки. Все о'кей, радость
моя, говорила она, все будет хорошо... А я смотрел на отца, который
повернулся и пошел прочь, засунув руки в карманы, как обиженный
мальчишка. Я ненавидел его. И сегодня впервые я понял, как легко можно
заставить его капитулировать.
Когда мы с мамочкой пили шоколад в ее комнате, я рассказал, как отец
швырнул меня на землю. И потом соврал, будто ничего не было.
Я чувствовал себя большим и сильным.
Глава 17
- И что потом? - заинтересованно спросила Сюзанн Брукс. Все это время
она слушала меня затаив дыхание.
- Ничего особенного.
Теперь, рассказав все, я сам себе удивлялся. Почему это воспоминание
так долго стояло у меня поперек горла?
Однажды мой приятель Херг Орвилл (мы были еще совсем детьми)
проглотил дохлую мышь. Я подзуживал его, а он и правда ее съел. Прямо
сырую. Это была маленькая полевая мышка, она умерла от старости,
наверное, потому что на трупике не было никаких видимых повреждений.
Мама Херга в это время вешала белье во дворе. Она все видела, так как
смотрела на нас как раз в тот момент, когда ее сын взял мышь за хвост и
опустил себе в глотку.
Она закричала. Вы представить себе не можете, как это страшно в таком
возрасте - слышать, как взрослые кричат. Она бросилась к нам и сунула
Хергу два пальца в рот. Херг исторг из себя сперва мышку, затем
гамбургер, который он съел на ленч, затем что-то жидкое, с виду похожее
на томатный суп. Он уже остановился и собирался спросить маму, что,
собственно, происходит. И тут она сама начала блевать. Посреди всего
содержимого их же лудков мышка выглядела далеко не худшим образом.
Отсюда я сделал бы вывод, что когда вы исторгаете из себя непереваренные
остатки прошлых воспоминаний, а настоящее ваше еще хуже, то некоторые из
прошлых событий выглядят не так уж и скверно. Я собирался сказать это
ребятам, а затем решил, что не стоит. Это просто шокирует их, как и
история о манерах ирокезов. - Отец был в немилости несколько дней.
Никаких более крупных последствий. Потом все забылось.
Кэрол Гренджер собиралась что-то сказать, но тут встал Тед. Он был
бледен как смерть, только на скулах проступали красные пятна. Он
усмехался. Он выглядел в этот момент как призрак Джеймса Дина, готовый
броситься на меня. Сердце мое сжалось.
- А сейчас я отберу у тебя эту чертову пушку, засранец, - все с той
же усмешкой, обнажающей его белые ровные зубы, произнес Тед.
Мне пришлось приложить значительные усилия, чтобы голос мой звучал
ровно. Но кажется, я вполне преуспел в этом.
- Сядь, Тед.
Тед стоял. Он не бросился на меня, но я отчетливо видел, каких трудов
ему стоило сдержаться.
- Мне дурно от твоего дерьма, ты это понимаешь? Ты пытаешься
перемазать им всех окружающих, сделать их своими сообщниками.
- Разве я говорил...
- Заткнись! - повысил голос Тед. - Ты убил двух людей!
- Ты весьма наблюдателен, Тед.
Он сделал какое-то странное движение руками, и мне показалось, что
если бы он мог, то схватил бы меня и сожрал живьем.
- Положи пистолет, Чарли. И попробуй одолеть меня без него.
Играй по правилам.
- Ты не скажешь, Тед, почему ты оставил футбол? - любезно
поинтересовался я.
Мне было нелегко придать голосу выражение спокойной любезности, но я
смог, и это сработало. Тед вдруг растерялся, он выглядел озадаченным и
явно потерял почву под ногами. Казалось, он осознал в этот момент, что
он один как дурак стоит посреди класса, а все остальные сидят и смотрят
на него. Как если бы человек вдруг обнаружил, что у него расстегнута
ширинка, и задумался бы, как оптимальным образом выйти из этого
положения, чтобы окружающие ничего не заметили.
- Не стоит об этом, - наконец сказал Тед. - Положи пистолет.
Все же у него был великолепно поставленный голос. И он это знал.
- А что, ты боишься за свои яйца?
У Ирмы Бейтц отвисла челюсть. Сильвия наблюдала за происходящим с
нескрываемым интересом.
- Ты... - начал Тед и вдруг сел на место. Кто-то в углу комнаты
хихикнул, я не заметил, кто именно. Дик Кин? Харман Джексон?
Я смотрел на ребят. И то, что я увидел, поразило меня. Можно сказать,
шокировало. Потому что на их лицах я читал нескрываемое удовольствие.
Только что состоялся поединок, словесная дуэль, и я победил. Но почему
это так обрадовал? их? Сейчас я не мог ответить на этот вопрос. Ситуация
напомнила мне идиотскую картинку в газете с подписью внизу "Почему эти
люди смеются? Об этом вы узнаете на странице 41". Разница только в том,
что мне не было, куда подглядывать. А ответ знать хотелось.
Я напряг все свои извилины, но так и не пришел ни к какому выводу.
Возможно, дело в Теде. Такой отважный мальчик, такие красивые жесты...
Может, со стороны остальных это просто зависть? Может, они хотят, чтобы
все были на одном уровне, и никто не выделялся? Сними маску, Тед, и сядь
на место, как все мы, обыкновенные люди.
Тед смотрел на меня, я на него. Я знал, что он только что потерпел
поражение. Может, в следующий раз он не будет действовать так
прямолинейно, а нападет на меня с фланга. Выберет другую тактику.
Но откуда все же эта всеобщая радость? Дух толпы? Нет, в это я не
верил. Толпа всегда отвергает странного человека, урода, мутанта. Здесь
на эту роль мог претендовать я, но никак не Тед. Тед - прямая
противополож ность понятию "изгой". Это юноша, которым вы должны
гордиться, видеть которого рядом со своей дочерью будет большой честью
для вас. Нет, дело было не в ребятах, а в самом Теде. Я вдруг понял это,
и меня охватила странное возбуждение, сродни тому, которое испытывает
охотник за бабочками при виде нового редкого экземпляра.
- Я знаю, почему Тед оставил футбол, - произнес чей-то голос.
Я оглянулся. Это был Пиг Пэн. Тед подскочил на месте. Кажется, он
начинал сильно нервничать.
- Так говори же, - обратился я к Пэну.
- Если ты откроешь рот, я убью тебя. Теперь Тед улыбался Пэну, а не
мне. Пиг Пэн испуганно моргал и облизывал губы. Его раздирало на части
желание выдать информацию. Возможно, первый раз в жизни его слова могли
иметь колоссальный успех.
Все знали, что информация у Пэна достоверная. Миссис Дано, его мать,
проводила почти все свое время в церкви, на базарах, благотворительных
обедах и вечеринках, словом, везде, где можно услышать последнюю
сплетню. Она была обладательницей самого длинного и любопытного носа из
когда-либо существовавших на этой земле. Прежде чем вы произнесете : "А
слышали ли Вы последние новости о таком-то", она вывалит гору грязного
белья и продемонстрирует, что знает эту последнюю новость куда лучше и
подробнее вас.
- Я... - начал Пиг Пэн, затем замолчал, косясь на Теда.
- Продолжай, не стесняйся, - неожиданно подала голос Сильвия Рэгон.
-Не позволяй нашему золотому мальчику так себя запугивать.
Пиг Пэн благодарно улыбнулся ей, собрался с духом и выпалил:
- Миссис Джонс - алкоголичка. Ее возили в одно место подлечиться, и
Тед должен был во всем этом принимать участие.
На мгновение воцарилась тишина, в которой раздался голос Теда:
- Я же предупреждал тебя, Пиг Пэн.
Тед встал, лицо его было бледным как мел.
- Нет, не стоит так поступать, Тед, - вмешался я. - Сядь и успокойся.
Тед смотрел так, что на мгновение мне показалось, будто он бросится на
меня. Если бы он это сделал, мне ничего не оставалось бы, как
пристрелить его. Это явственно читалось у меня на лице. Тед, секунду
поколебавшись, сел.
- Вот и прекрасно. Скелет вывалился из шкафа. Мы раскрыли маленькую
тайну. - И где же она лечилась, Тед?
- Заткнись.
- Она уже вернулась, - радостно сообщил Пиг Пэн.
- Ты пообещал убить Пэна, - задумчиво произнес я.
- И я это сделаю, - пробормотал Тед. Глядя на него, несложно было в
это поверить.
- И тем подтвердишь старый тезис, что во всем виноваты родители.
Яркий пример, не правда ли?
Я улыбнулся.
Тед держался за край парты, видимо, едва контролируя себя. Харман
Джексон сиял. Наверное, у него с Тедом были старые счеты.
- Твой отец довел ее до этого? - участливо спросил я. - И каким же
образом? Поздние возвращения? Глоточек ликера сперва, чтобы успокоиться,
а потом еще и еще?
- Я прикончу тебя, - пробормотал Тед. Я не собирался останавливаться.
Я хотел вытряхнуть из него все дерьмо. И никто из присутствующих не
думал мне мешать. Это было невероятно. Они с интересом наблюдали за
происходящим, словно уже долгое время ожидали чего-нибудь в этом роде.
- Должно быть, тяжело быть женой такого большого человека. Ты не
пробовал ее понять? Все это сильно давило ей на нервы. И на тебя давила
атмосфера в доме. Но ты ни в чем не виноват, не так ли?
- Заткнись! - закричал Тед.
- И все это происходило у тебя под носом, но ситуация вышла из-под
контроля, так? К тому же, ты испытывал отвращение, не правда ли? А она
дошла до ручки, правда, Тед? Расскажи нам. Избавься от этого. Она
блевала по всему дому?
- Заткнись! Прекрати!
- И видела чертей? Или до этого не дошло? Она видела чертей? Видела?
- Да, это было отвратительно! - вдруг ответил Тед. - Почти так же
отвратительно, как ты! Убийца!
- Ты писал ей? - мягко спросил я.
- Почему я должен ей писать?
- И тебе пришлось оставить футбол... И тут Тед Джонс отчетливо
произнес:
- Пьяная сука.
Кэрол Гренджер сделала большие глаза. Тед осознал, что у него
вырвалось, и бросил на меня полный ненависти взгляд.
- За это ты поплатишься, Чарли, - неожиданно спокойно сообщил он.
- Возможно. Не упусти свой шанс.
Я улыбнулся.
- Неприятно, когда твоя мать - пьяная сука. Это и правда
отвратительно, Тед.
Он ничего не ответил.
Мы могли переключить внимание на что-нибудь другое. По крайней мере,
на время. У меня было ощущение, что с Тед ом еще не закончено.
За окном сновали люди.
Прозвенел звонок.
Долгое время все молчали. Нам было о чем подумать.
Глава 18
Сильвия Рэгон внезапно нарушила всеобщее молчание. Она запрокинула
голову и захохотала - протяжно, мрачно и громко. Несколько человек,
включая меня, подпрыгнули. Тед Джонс никак не отреагировал. Он все еще
находился под влиянием своих мыслей.
- Знаете ли вы, что я сделаю, когда все это закончится? - спросила
Сильвия.
- Что? - поинтересовался Пиг Пэн.
Он, казалось, сам был удивлен тем обстоятельством, что снова обрел
дар речи. Сандра Кросс внимательно смотрела на меня. Она скрестила ноги
в лодыжках так, как это обычно делают хорошенькие девушки, желая
помешать парням заглянуть им под юбку.
- Я хочу, чтобы эта история была напечатана в детективном журнале:
"Шестьдесят Минут Ужаса с Пласервилльским Маньяком". Я поручу это
комунибудь, кто умеет хорошо писать: Джо МакКеннеди или Филу Фрэнксу...
Или, может быть, тебе, Чарли.
Она залилась истерическим смехом, Пиг Пэн не замедлил присоединиться.
