отличие состояло в том, что сегодня волею обстоятельств ей предстояло
отдать чуть больше - но, быть может, ничего страшного в этом не было.
Быть может, в конечном итоге ей удалось бы заставить беложопого беса-
невидимку чуть больше ~заплатить~.
Она заставила себя разжать ляжки, расслабиться. Ее ноги
немедленно поехали в стороны, оставляя на мокрой земле следы,
похожие на длинные развернутые веера. Сюзанна запрокинула голову,
подставила лицо дождю, барабанившему теперь вовсю, и почувствовала
над собой нависшую морду демона, нетерпеливые жадные глаза, которые
впивали каждую гримасу, искажавшую ее черты.
Она вскинула руку как для пощечины... и обвила шею демона-
насильника. Ей почудилось, будто она захватила пригоршню густого,
плотного дыма. Но что это? Неужто она почувствовала, как бес
порывисто отпрянул, пораженный неожиданной лаской? Крепко держась
за невидимую шею, используя ее, как рычаг, Сюзанна резко приподняла
нижнюю часть туловища. Одновременно она еще шире развела ноги, и
остатки платья разъехались по боковым швам. Мать честная, и
здоровенный же черт попался!
- Брось, ладно,- пропыхтела она,- тебе меня не снасильничать.
~Не-е.~ Отодрать меня приспичило? Да я ~сама~ тебя отдеру. Так
отхарю, как тебя ~сроду~ не харили, козел. ~Сдохнешь~ на мне!
Она почувствовала, что проникший в ее тело налитый кровью
отросток задрожал; ощутила - пусть это длилось лишь мгновение - что
демон силится отпрянуть и сменить позицию.
- Не-не-не, сладенький,- прохрипела она и крепко стиснула ляжки,
защемив демона.- Веселье токо ~начинаетца~.- И стала прогибать
поясницу, поднимая зад и все глубже насаживаясь на чресла невидимки.
Сцепив на шее призрака пальцы обеих рук, она позволила себе, не
опуская бедер, откинуться назад. Напрягшиеся руки обнимали
кажущуюся пустоту. Молодая женщина мотнула головой, откидывая с
глаз мокрые от пота волосы; губы растянулись в акульей ухмылке.
~"Пусти!"~ - вскрикнул голос у нее в мозгу. Но она почувствовала,
что обладатель голоса, тем не менее, вопреки самому себе откликается
ей.
- Дудки, киса. За что боролся, на то и напоролся.- Не выпуская
демона, она резко подалась вверх, свирепо сосредоточенная на
леденящем холоде внутри своего тела.- Ща, милок, я твою сосульку
растоплю... токо что ж ты, бедолага, без нее делать станешь? - Ее бедра
поднимались и опускались, поднимались и опускались. Она безжалостно
стиснула ляжки, закрыла глаза, глубже впилась пальцами в невидимую
шею и взмолилась: живей, Эдди, живей.
Она не знала, на сколько ее хватит.
29
Задача, подумал Джейк, проста: где-то в этом сыром жутком доме
есть запертая дверь. ~Та самая~ дверь. Нужно лишь отыскать ее. Однако
что-то подсказывало Джейку: это будет непросто. Он чувствовал, как
крепнет витающая в доме незримая сила. Бессвязный ропот множества
голосов сливался в единый звук - басистый скрипучий шепот.
И он приближался.
Справа была открытая дверь. Возле нее кнопки удерживали на
стене выцветший дагерротип, изображавший повешенного: сухое дерево,
а на нем, точно одинокий гнилой плод, висит человеческая фигура.
Комната за дверью в незапамятные времена была кухней. Плита куда-то
подевалась, но у дальнего края бугристого вытертого линолеума, зияя
раскрытой настежь дверцей, стоял дряхлый холодильник - ископаемое,
увенчанное круглым барабаном охладителя. Внутри запеклась корка
чего-то черного, вонючего; эта же дрянь лужей натекла на пол. Лужа
давно застыла. Распахнутые кухонные шкафчики; в одном Джейк увидел,
вероятно, самую старую в мире жестянку "Морских моллюток Сноу". Из
другого торчала голова дохлой крысы. Глаза у крысы были белые и
словно бы живые, и мгновение спустя Джейк понял, что пустые глазницы
кишат личинками мух.
Что-то мягко шлепнулось ему в волосы. Вскрикнув от
неожиданности, Джейк схватился за голову и нащупал нечто схожее с
дряблым, поросшим короткой щетиной резиновым шариком. Вытащив
загадочный предмет из волос, мальчик увидел, что это паук - жирный,
сине-багровый, как свежий кровоподтек. Паук с тупой
недоброжелательностью уставился на Джейка. Тот швырнул его о стену.
Паук лопнул. На стене осталась клякса в обрамлении слабо
подергивающихся лапок.
За шиворот мальчику упал еще один паук. Внезапно Джейк
ощутил болезненный укус чуть ниже того места, откуда начинали расти
волосы. Мальчик бегом кинулся обратно в коридор, споткнулся о
рухнувшие перила, тяжело растянулся на полу и почувствовал, что
раздавил паука. Внутренности гадкой твари - влажные, горячие,
слизистые, как подогретый яичный желток - скользнули у Джейка между
лопаток. Тут мальчик заметил в дверях кухни и других пауков. Одни,
словно отвратительные гирьки, висели на едва различимых
шелковинках; другие просто сыпались на пол - плюх! плюх! плюх! - и,
проворно перебирая лапами, спешили к нему.
Оглашая коридор истошным криком, Джейк отчаянно замахал
руками и вскочил, Ему почудилось, будто что-то в его сознании
начинает подаваться, лопается, рвется нить за нитью, точно истершаяся
веревка. Вот оно, я схожу с ума, резанула мысль, и едва Джейк со всей
ясностью понял это, его немалое мужество было, наконец, сломлено.
Неважно, каковы были ставки - силы мальчика иссякли, происходящее
стало для него невыносимо. Он стрелой сорвался с места, рассчитывая
удрать, если еще возможно, и слишком поздно спохватился, что свернул
не туда и бежит не назад к крыльцу, а в глубь Особняка.
Он влетел в просторную комнату - чересчур просторную для
прихожей или гостиной; похоже, это был бальный зал. На обоях,
поглядывая на Джейка из-под зеленых островерхих колпачков,
резвились, откалывая дурашливые коленца, эльфы со странно хитрыми
улыбками на личиках. К стене был придвинут заплесневелый диван.
Центр покоробленного паркета занимала разбитая люстра - спутанная
ржавая цепь среди раскатившегося стекляруса и пыльных подвесок-
"слезок". Джейк обошел обломки, исподтишка бросив через плечо
полный ужаса взгляд. Никаких пауков мальчик не увидел; если бы не
мерзость, все еще сбегавшая тонкой струйкой по спине, он, пожалуй,
решил бы, что они ему померещились.
Джейк вновь посмотрел вперед и внезапно резко затормозил - так
резко, что поскользнулся. Впереди, за полуразъехавшимися на
утопленных в пол направляющих застекленными створками
французской двери простирался еще один коридор. Этот второй коридор
заканчивался закрытой дверью с круглой позолоченной ручкой. На
двери было написано - или, возможно, вырезано - всего одно слово:
"МАЛЬЧИК".
Под дверной ручкой поблескивала филигранной работы
серебряная пластинка с замочной скважиной.
"Нашел! - возликовал Джейк.- Наконец-то нашел! Есть! Та самая
дверь!"
За спиной у мальчика возник низкий глухой скрип, словно дом
начинал разваливаться. Джейк обернулся и окинул взглядом зал.
Дальняя стена вспучилась и пошла выпячиваться, толкая перед собой
дряхлый диван. По старым обоям пробежала дрожь; эльфы
замельтешили, пустились в пляс. Местами обои лопались, и длинные
полоски бумаги взлетали вверх, стремительно скручиваясь, как слишком
быстро отпущенные жалюзи. Штукатурка вздулась, повторяя
беременную округлость стены; под ней Джейк расслышал сухой и
звонкий прерывистый треск - ломалась, перестраиваясь во что-то новое,
еще скрытое от глаз, дранка. А скрип звучал все громче. Только теперь
он больше походил на рычание.
Загипнотизированный зрелищем, Джейк смотрел, не в силах
отвести глаз.
Штукатурка не трескалась, чтобы затем кусками извергнуться
наружу. Она сделалась как будто бы пластичной, податливой, и, покуда
стена продолжала взбухать асимметричным белым волдырем, с которого
еще свисали клочья обоев, на ее поверхности сами собой стали
появляться бугры, округлости и впадины. Вдруг Джейк сообразил, что
смотрит на выдвигающееся из стены гигантское лепное лицо - как будто
кто-то въехал головой в мокрую простыню.
Послышался громкий треск; это из покрывшейся рябью стены
выломался кусок дранки. Возник зрачок с рваными краями. Стена под
ним искривилась оскаленной рычащей пастью, полной неровных острых
зубов. Джейк разглядел прилипшие к губам и деснам куски обоев.
Из стены вырвалась штукатурная рука, намертво окольцованная
толстым жгутом потянувшихся следом спутанных гнилых проводов.
Рука ухватила диван и отшвырнула в сторону, оставив на темной
поверхности призрачно-белые следы пальцев. Опять полетела дранка -
штукатурные пальцы согнулись, скрючились острыми иззубренными
когтями. Лицо к этому времени успело полностью выбраться из стены.
Единственный деревянный глаз в упор смотрел на Джейка. Повыше,
посреди лба, отплясывал эльф с обоев - он напоминал странную
татуировку. Раздался такой звук, будто что-то выворачивали или
выкручивали,- чудовище заскользило вперед. Дверь в коридор,
вырванная из рамы, превратилась в сгорбленное плечо. Ручища, которую
чудо-юдо выпростало из стены, скребла по полу, разбрызгивая
стеклянные капли с упавшей люстры.
Паралич Джейка как рукой сняло. Развернувшись, мальчик
сорвался с места, юркнул во французскую дверь и побежал по второму
отрезку коридора, нашаривая в кармане ключ. Ранец за плечами
подпрыгивал, сердце превратилось во взбесившийся фабричный станок.
За спиной взревел выползший из стен Особняка монстр, и Джейк без
слов понял, что тот говорит; страшилище приказывало ему стоять на
месте, замереть, оно втолковывало, что бегство бесполезно и спасения
нет. Теперь, казалось, ожил весь дом; в воздухе стоял пронзительный
скрип и треск - лопалось дерево, ломались балки - и все заполнял
безумный гудящий голос привратника.
Джейк сжал в руке ключ и потащил из кармана. Одна из бороздок
зацепилась за ткань, ключ выскользнул из мокрых от пота пальцев
мальчика, упал на пол, подпрыгнул, провалился в щель между двумя
покоробленными досками... и исчез.
30
- Пацан влип! - услышала Сюзанна крик Эдди, но голос молодого
человека доносился словно бы издалека. Она и сама здорово влипла... но,
подумала Сюзанна, пожалуй, я все равно справляюсь молодцом.
"Ща, милок, я твою сосульку растоплю,- посулила она демону.-
Ща-а я ее... токо что ж ты, бедолага, без нее делать-то станешь?"
Не то, чтобы она и впрямь растопила "сосульку" - она ~изменила~
ее. Штука внутри Сюзанны, разумеется, по-прежнему не доставляла ей
удовольствия, но, по крайней мере, перестала причинять дикую боль и
больше не была холодной. Она попалась в западню и не могла
вырваться. Сюзанна, в общем-то, ее не удерживала. Заметив, что похоть -
не только оружие, но и слабое место демона, Роланд, как всегда, оказался
прав. Демон овладел Сюзанной, но и ~она~ овладела ~им~, и теперь
каждый из них словно сунул палец в одну из тех дьявольских китайских
трубочек-ловушек, где чем рьяней дергаешь, тем крепче застреваешь.
Сюзанна отчаянно цеплялась за одну-единственную мысль (что
~еще~ ей оставалось? все прочие сознательные мысли исчезли): нужно во
что бы то ни стало удерживать это скулящее, перепуганное, злобное
создание в капкане его собственного непреоборимого вожделения. Оно
содрогалось, и толкалось, и корчилось внутри нее, визгливо требуя
свободы, но при этом, не в силах совладать с собой, со страстной
жадностью пользовалось ее телом... а Сюзанна не отпускала.
"А что же будет, когда я его наконец отпущу? - безнадежно
подумала она.- Вдруг он решит сквитаться со мной?"
~Этого она не знала~.
31
Дождь лил как из ведра, грозя превратить клочок земли внутри
кольца камней в море грязи.
- ~Подержи что-нибудь над дверью!~ - крикнул Эдди.- ~Чтоб ее не
смыло!~
Украдкой поглядев на Сюзанну, Роланд понял, что ее поединок с
демоном продолжается - полуприкрытые веки, недобро кривящийся рот.
Ни видеть, ни слышать демона стрелок не мог, но он чувствовал, как тот
бьется в гневе и страхе.
Эдди повернул к нему залитое дождем лицо.
- ~Оглох, что ли?~ - гаркнул он.- ~Накрой чем-нибудь эту
окаянную дверь, НУ, БЫСТРО!~
Выхватив из котомки одну из шкур, Роланд сгреб ее за углы,
вытянул руки вперед и наклонился над Эдди. Получился
импровизированный навес. Кончик самодельного карандаша Эдди
